Увеличить |
Рассказ седьмого везиря
(ночи 598—602)
Дошло до меня, о царь, что у одного купца было много денег,
и был у него сын, дорогой для него. И в один из дней сын сказал своему отцу: «О
батюшка, я пожелаю от тебя одно желание, которым ты меня обрадуешь». – «А
что это, о дитя моё? Я дам это тебе, хотя бы был это свет моего глаза, чтобы
привести тебя этим к тому, чего ты хочешь», – ответил ему отец. И сын
сказал: «Я хочу, чтобы ты дал мне сколько-нибудь денег, и я поеду с купцами в
страны Багдада, чтобы поглядеть на них и посмотреть на дворцы халифов. Дети
купцов мне их описывали, и мне захотелось посмотреть на них». – «О сынок,
кто будет стоек, если ты отлучишься?» – воскликнул отец юноши, но тот молвил:
«Я сказал тебе эти слова, и неизбежно мне туда отправиться, с согласия или без
согласия. В мою душу запала тоска, которая пройдёт только по прибытии в
Багдад…»
И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные
речи.
Пятьсот девяносто девятая ночь
Когда же настала пятьсот девяносто девятая ночь, она
сказала: «Дошло до меня, о счастливый царь, что сын царя[497] сказал своему отцу: «Неизбежно уехать и прибыть
в Багдад!» И когда отец его убедился в этом, он собрал ему товаров на тридцать
тысяч динаров и отправил его путешествовать с купцами, которым он доверял, и
поручил купцам о нем заботиться. А потом отец юноши простился с ним и вернулся
в своё жилище, а юноша ехал со своими товарищами купцами, пока они не прибыли в
Багдад, обитель мира.
А когда они достигли Багдада, юноша пошёл на рынок и нанял
себе хороший, красивый дом, который смутил его разум и ошеломил его
взор, – там были щебечущие птицы, и покои стояли один напротив другого, и
пол был выложен разноцветным мрамором, а потолки украшены мадинской лазурью. Он
спросил привратника о размере платы за дом: «Сколько в месяц?» И привратник
отвечал: «Десять динаров». И юноша спросил: «Говоришь ли ты правду, или
насмехаешься надо мной?» – «Клянусь Аллахом, – ответил привратник, –
я говорю только правду. Всякий, кто поселится в этом доме, живёт там не больше
недели или двух». – «А какая тому причина?» – спросил юноша. И привратник
молвил: «О дитя моё, всякий, кто поселится в этом доме, выходит из него только
больной или мёртвый. Этот дом прославился такими вещами среди всех людей, что
никто не осмеливается в нем поселиться, и плата за него уменьшилась до такого
размера».
Услышав это, юноша до крайности удивился и воскликнул: «В
этом доме обязательно должно быть какое-нибудь обстоятельство, из-за которого
там случается подобная болезнь или смерть!» Но потом он подумал про себя и,
прибегнув к Аллаху от сатаны, битого камнями, прогнал из ума такое
предположение и поселился в этом доме. И стал он продавать и покупать, и прошло
над ним несколько дней, а он все жил в доме, и ничего не случилось с ним из
того, что говорил привратник.
И когда он сидел в один из дней у ворот дома, прошла мимо
него поседевшая старуха, подобная пятнистой змее. И она часто славословила и
святила имя Аллаха, удаляя с дороги камни и другие препятствия. И старуха
увидела юношу, сидевшего у ворот, и стала смотреть на него, дивясь на него, и
юноша сказал ей: «О женщина, разве ты меня знаешь или сомневаешься во мне?» И,
услышав слова юноши, старуха торопливо подошла к нему и приветствовала его и
спросила: «Сколько времени ты живёшь в этом доме?» – «О матушка, два
месяца», – отвечал юноша. И старуха молвила: «Этому-то я удивилась. Я не
знаю тебя, о дитя моё, и ты меня не знаешь, и я не усомнилась о тебе, а
удивилась потому, что все, кто жил в этом доме, кроме тебя, выходили оттуда
мёртвыми или больными. Я не сомневаюсь, о дитя моё, что ты подвергаешь
опасности свою молодость. Разве ты не поднимался во дворце наверх и не смотрел
с балкона, который там есть?»
И затем старуха ушла своей дорогой, а юноша, когда старуха
покинула его, стал размышлять о её словах и сказал про себя: «Я не поднимался
во дворце наверх и не знал, что там есть балкон». И затем, в тот же час и
минуту, он вошёл во дворец и стал ходить по углам комнат и наконец увидел в
одном углу маленькую дверь, в засовах которой свил гнездо паук. И, увидав
дверь, юноша сказал про себя: «Может быть, паук свил на этой двери гнездо лишь
потому, что за нею гибель!» И он положился на слова Аллаха великого: «Скажи:
„Не поразит нас ничто, кроме того, что начертал нам Аллах“, – и, открыв
дверь, стал подниматься по маленькой лестнице, а дойдя до верха, увидел балкон.
И он сел отдохнуть и осмотрелся и увидел изящное и нарядное помещение, в
возвышенной части которого был высокий балкон, возвышавшийся над всем Багдадом,
и на этом балконе находилась девушка, подобная гурии. И она овладела всем
сердцем юноши и унесла его разум и сердце, оставив после себя страдания Айюба и
печаль Якуба.
И когда юноша увидал её и хорошенько в неё всмотрелся, он
подумал: «Может быть, люди говорят, что никто не жил в этом доме без того,
чтобы умереть или заболеть, именно из-за этой женщины. О если бы я знал, в чем
для меня избавление, – мой разум пропал!» И он спустился сверху,
раздумывая, что ему делать, и сидел в доме, но ему не было покоя. И он вышел и
сел у ворот, не зная, как ему поступить, и вдруг видит – идёт та старуха,
поминая и прославляя по дороге Аллаха. И, увидав ему юноша поднялся на ноги и
первый пожелал старухе мира и приветствовал её и сказал: «О матушка, я был
здоров и благополучен, пока ты не посоветовала мне отпереть ту дверь, и я
увидел балкон и отпер его и посмотрел сверху и увидел нечто, меня ошеломившее.
И теперь я думаю, что погибну, и знаю, что нет для меня врача, кроме тебя».
И, услышав слова юноши, старуха засмеялась и молвила: «С
тобою не будет беды, если захочет Аллах великий!» И когда она сказала ему эти
слова, юноша вошёл в дом и вышел, неся в руках сто динаров, и сказал: «Возьми
их, о матушка, и поступай со мной, как поступают господа с рабами. Скорее
поспевай мне на помощь, – когда я умру, с тебя будет спрошено за мою кровь
в день воскресения». – «С любовью и удовольствием! – ответила старуха. –
Я только хочу, о дитя моё, чтобы ты поддержал меня маленькой помощью – этим ты
достигнешь желаемого». – «А чего ты хочешь, о матушка?» – спросил юноша. И
старуха ответила: «Я хочу, чтобы ты помог мне и пошёл на шёлковый рынок и
спросил лавку Абу-ль-Фатха ибн Кайдама. И когда тебе его укажут, сядь у его
лавки, поздоровайся с ним и скажи: „Дай мне покрывало, которое у тебя есть,
разрисованное золотом“. (А у него в лавке нет покрывала лучше этого.) Купи у
него это покрывало, о дитя моё, за самую дорогую цену и положи его у себя, а я
приду к тебе завтра, если захочет Аллах великий». И затем старуха ушла, а юноша
провёл ночь, ворочаясь, как на угольях гада.
Когда же настало утро, он положил за пазуху тысячу динаров и
пошёл на шёлковый рынок и спросил, где лавка Абу-ль-Фатха. И один из купцов
рассказал ему, и, придя к Абу-ль-Фатху, юноша увидел перед ним слуг,
прислужников и челядь, и был купец на вид человек достойный, с обильными
богатствами, и в довершение его счастья была у него та женщина, а ей нет
подобных у царских сыновей. И, увидав Абу-ль-Фатха, юноша приветствовал его, и
купец ответил на его приветствие и приказал ему сесть, и юноша сел подле него и
сказал: «О купец, я хочу от тебя такое-то покрывало, чтобы взглянуть на него».
И купец велел рабу принести из глубины лавки тюк с шёлком. И когда раб принёс
тюк, Абу-ль-Фатх развязал его и вынул несколько покрывал, и юноша был поражён
их красотой. И он увидел то самое покрывало и купил его у купца за пятьдесят
динаров и, радостный, пошёл с ним домой…»
И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные
речи.
Ночь, дополняющая до шестисот
Когда же настала ночь, дополняющая до шестисот, она сказала:
«Дошло до меня, о счастливый царь, что, купив у купца покрывало, юноша взял его
и пошёл с ним домой. И вдруг подошла та старуха, и, увидав её, юноша встал
перед нею на ноги и дал ей покрывало. И старуха сказала ему: „Принеси мне
уголёк из огня“. И юноша принёс ей огня, и старуха поднесла кончик покрывала к
угольку и прожгла его с краю, а потом она свернула покрывало так же, как
прежде, и, взяв его с собой, пошла к дому Абу-ль-Фатха, и, подойдя, она
постучала в ворота. И когда та женщина услышала её голос, она поднялась и
отперла ей ворота. А старуха водила дружбу с матерью этой женщины, и та знала
её, потому что она была подруга её матери. „Что тебе нужно, о матушка, –
спросила женщина. – Мать ушла от меня домой“. – „О дочка, –
отвечала старуха, – я знаю, что твоя мать не у тебя, и я была у неё в
доме, и пришла к тебе, только боясь, что пройдёт время молитвы. Я хочу здесь у тебя
омыться, так как знаю, что ты чистоплотная и в доме у тебя чисто“.
И женщина позволила ей войти к себе, и старуха, войдя,
приветствовала её и призвала на неё благословение, а потом она взяла кувшин и
вошла в дом уединения и омылась и совершила в каком-то помещении молитву, а
после этого прошла к той женщине и сказала ей: «О дочка, я думаю, что в том
месте, где я молилась, ходили слуги, и оно нечисто. Присмотри другое место, где
бы мне помолиться. Я уничтожила ту молитву, которую сотворила раньше». И женщина
взяла её за руку и сказала ей: «О матушка, пойди помолись на моей постели, где
сидит мой муж». И когда она привела её к постели, старуха начала молиться и
взывать к Аллаху и кланяться, а потом она воспользовалась невниманием женщины и
положила покрывало под подушку, так что та этого не видела. А кончив молиться,
старуха призвала на женщину благословение и поднялась и вышла от неё.
Когда же наступил конец дня, пришёл купец, муж этой женщины,
и сел на постель. И женщина принесла ему кушанье, и купец поел его вдоволь и
вымыл руки, а затем он облокотился на подушку, и вдруг увидел, что изпод неё
торчит кончик покрывала. И купец вынул покрывало из-под подушки и, посмотрев на
него, узнал его. И он заподозрил женщину в бесстыдном и кликнул её и спросил:
«Откуда у тебя это покрывало?» И его жена поклялась ему многими клятвами и
сказала: «Ко мне никто не приходил, кроме тебя». И купец смолчал, опасаясь
позора, и подумал: «Если я открою эту дверь, то опозорюсь в Багдаде (а этот
купец бывал собеседником халифа, и ему оставалось только молчать, и он не
сказал своей жене ни одного слова)». А имя этой женщины было Махзия, и купец
кликнул её и сказал: «До меня дошло, что твоя мать лежит больная из-за боли в
сердце, и все женщины у неё и плачут о ней. Она приказала, чтобы ты к вей
подошла».
И женщина пошла к своей матери и, войдя в дом, нашла свою
мать здоровой. И она посидела немного, и вдруг пришли носильщики, которые
переносили её пожитки из дома купца, и они перенесли все вещи, бывшие у него в
доме. И когда мать увидела это, она опросила: «О дочка, что с тобой случилось?»
Но женщина скрыла от неё, и её мать заплакала и опечалилась из-за разлуки
дочери с тем человеком.
А через несколько дней старуха пришла к той женщине, когда
она была в доме, и с жалостью приветствовала её и спросила: «Что с тобой, о
дочка, о моя любимая? Ты смутила мои мысли». И она вошла к матери женщины и
спросила её: «О сестрица, что случилось и что за история у девушки с её мужем?
До меня дошло, что он с нею развёлся; какой за ней грех, требующий всего
этого?» – «Может быть, её муж вернётся к ней по твоему благословению, –
сказала мать женщины. – Помолись же за неё, сестрица: ты постница и
простаиваешь всю ночь». А потом девушка, её мать и старуха сошлись в доме и
стали разговаривать, и старуха сказала: «О дочка, не носи заботы, если захочет
Аллах великий, я сведу тебя с твоим мужем на этих днях».
И потом старуха отправилась к тому юноше и сказала ему:
«Приготовь нам красивое помещение, я приведу к тебе ту женщину сегодня
вечером». И юноша поднялся и принёс все, что им было нужно из еды и питья, и
сел их дожидаться, а старуха пришла к матери женщины и сказала ей: «О сестрица,
у нас свадьба, пошли девушку со мной, пусть она развлечётся и пройдут её
огорчение и забота, а потом я верну её тебе такой же, какою взяла». И мать
женщины поднялась и одела её в самое роскошное из её платьев, украсив её
наилучшими украшениями и одеждами. И женщина вышла со старухой, а мать её шла с
ними до ворот и наставляла старуху и говорила ей: «Берегись, чтобы её не увидел
кто-нибудь из созданий Аллаха великого – ты ведь знаешь, каково место её мужа у
халифа. Не задерживайся же и возвращайся в самом скором времени». И старуха
взяла женщину и пришла с нею к дому юноши, а женщина думала, что это тот дом,
где свадьба. И когда она вошла в дом и пришла в комнату гостей…»
И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные
речи.
Шестьсот первая ночь
Когда же настала шестьсот первая ночь, она сказала: «Дошло
до меня, о счастливый царь, что когда женщина вошла в дом и пришла в комнату
гостей, юноша вскочил ей навстречу и обнял её и стал целовать ей руки и ноги, и
девушка была ошеломлена красотой юноши, и ей представилось что это помещение и
все, что в нем есть из цветов, съестного и напитков – сон. И старуха, увидя её
растерянность, сказала: „Имя Аллаха над тобою, о дочка! Не бойся, я сижу и не
покину тебя ни на одну минуту. Ты подходишь для него, и он подходит для тебя“.
И женщина села в сильном смущении, а юноша до тех пор играл с нею и смешил её и
развлекал стихами и рассказами, пока её грудь не расправилась и она не
развеселилась. И она стала есть и пить, и когда вино показалось ей приятным,
она взяла лютню и запела и склонилась и устремилась к красоте юноши. И, увидав
это, юноша опьянел без вина, и его душа показалась для него ничтожной, и
старуха вышла от них.
А на заре она пришла к ним и пожелала им доброго утра и
спросила женщину: «Какова была твоя ночь, о госпожа?» – «Было хорошо из-за
твоих длинных рук и уменья сводничать», – ответила женщина, а старуха
сказала ей: «Вставай, пойдём к твоей матери». И когда юноша услышал слова
старухи, он выложил ей сто динаров и сказал: «Оставь её у меня на сегодняшнюю
ночь». И старуха вышла от них и пошла к матери женщины и сказала ей: «Твоя дочь
желает тебе мира. Мать невесты взяла с неё клятву, что она проведёт у неё
сегодняшнюю ночь». «О сестрица, – сказала мать женщины, – пожелай
мира им обеим. Если девушка довольна, то не беда, что она там переночует –
пусть повеселится и придёт не торопясь, и я боюсь для неё только огорчения со
стороны её мужа».
И старуха устраивала с матерью женщины хитрость за
хитростью, пока не провела так семь дней, и каждый день она брала от юноши сто
динаров. А когда эти дни прошли, мать женщины сказала старухе: «Подай мне мою
дочь сию же минуту, моё сердце занято ею! Время её отсутствия затянулось, и это
мне подозрительно». И старуха вышла от неё, разгневанная её словами, и, придя к
женщине, положила её руку в свою, и они вышли от юноши, когда тот спал на
постели, охмелев от вина. И они пришли к матери женщины, и та встретила её
весело и приветливо, обрадованная до крайности, и сказала: «О дочка, моё сердце
занято тобою, и я напала на мою сестру со словами, которые её огорчили». –
«Поднимайся и целуй ей руки и ноги – она была мне точно служанка и исполняла мои
просьбы, – сказала женщина. – А если ты не сделаешь того, что я
приказала, я тебе не дочь, а ты мне не мать». И мать девушки тотчас же
поднялась и помирилась со старухой.
А юноша, очнувшись от опьянения, не нашёл женщины, но он был
рад и тому, что получил, когда достиг своей цели. И потом старуха пошла к юноше
и приветствовала его и спросила: «Что ты видел из моих поступков?» – «Прекрасно
ты поступила и замыслила и придумала!» – воскликнул юноша. А старуха сказала:
«Пойдём, исправим то, что мы испортили, и воротим эту женщину к её мужу – мы
ведь были причиною их разлуки». – «А как мне поступить?» – спросил юноша.
«Ты пойдёшь в лавку того купца, – отвечала старуха, – и сядешь возле
него и поздороваешься с ним, а я пройду мимо лавки. И когда ты меня увидишь,
выйди поскорее из лавки, схвати меня и тяни за платье, и брани, и путай, и
требуй с меня покрывало, и говори купцу: „О владыка, не помнишь ты того
покрывала, которое я у тебя купил за пятьдесят динаров? Случилось, о господин,
что моя невольница его надела и прожгла в одном месте с краю, и тогда она дала
это покрывало этой старухе, чтобы та отдала его кому-нибудь заштопать, и
старуха взяла его и ушла, и я её с того дня не видел“. – „С любовью и
удовольствием!“ – ответил юноша.
А затем, в тот же час и минуту, он пошёл в лавку купца и
посидел у него немного, и вдруг увидел, что старуха проходит мимо лавки, и в
руках у неё чётки, которые она пересчитывает. И, увидав её, юноша поднялся на
ноги и, выйдя из лавки, потянул старуху за платье и стал её ругать и бранить, а
она отвечала ему мягко и говорила: «О дитя моё, тебе простительно!» И люди на
рынке собрались вокруг них и стали спрашивать: «В чем дело?» И юноша отвечал:
«О люди, я купил у этого купца покрывало за пятьдесят динаров, и невольница
носила его один час, а потом она села, чтобы его окурить, и вылетела искра и
прожгла покрывало с краю. И мы дали его этой старухе с тем, чтобы она отдала
его кому-нибудь заштопать и возвратила нам, и с того времени мы никогда её не
видали». И старуха воскликнула: «Этот юноша сказал правду! Да, я взяла у него
покрывало и зашла с ним в один из домов, куда я обыкновенно захожу, и забыла
его где-то в тех местах, и не знаю, где оно. А я женщина бедная, и я испугалась
владельца этого покрывала и не встречалась с ним». И при всем этом купец, муж
той женщины, слушал их разговор…»
И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные
речи.
Шестьсот вторая ночь
Когда же настала шестьсот вторая ночь, она сказала: «Дошло
до меня, о счастливый царь, что когда юноша схватил старуху и стал говорить ей
про покрывало, как она его научила, купец, муж той женщины, слышал их разговор
с начала до конца. И когда купец узнал историю, которую придумали эта хитрая
старуха с юношей, он поднялся на ноги и воскликнул: „Аллах велик! Прошу
прощения у великого Аллаха за мои грехи и за то, что заподозрил мой ум!“ И он
прославил Аллаха, который открыл ему истину, а затем он подошёл к старухе и
спросил её: „Ты заходишь к нам?“ – „О дитя моё, – отвечала старуха, –
я захожу и к тебе и к другим за милостыней, и с того дня никто не дал мне
вестей об этом покрывале“. – „А ты спрашивала о нем кого-нибудь у нас в
доме?“ – продолжал купец. И старуха молвила: „О господин, я ходила в дом и
спрашивала, и мне сказали: „Купец развёлся с хозяйкой дома“, – и я вернулась
и после уже никого не спрашивала до сегодняшнего дня“.
И купец обратился к юноше и сказал ему: «Освободи дорогу
этой старухе – покрывало у меня». И он вынес покрывало из лавки и отдал его
заштопать перед теми, кто присутствовал, а затем он пошёл к своей жене и дал ей
немного денег и снова взял её к себе, после того как усиленно перед нею
извинялся и просил прощения у Аллаха, и не знал он о том, что сделала старуха.
Вот одна из многих козней женщин, о царь». И затем везирь
сказал: «Дошло до меня также, о царь, что кто-то из царских детей вышел наедине
с собою, чтобы прогуляться, и проходил мимо зеленого сада, где были деревья,
плоды и птицы, и каналы бежали по этому саду. И юноше понравилось это место, и
он сел там, и, вынув сушёные плоды, бывшие у него, стал их есть, и когда он
сидел так, то вдруг увидал большой дым, поднимавшийся к небу в этом месте. И
царевич испугался и встал и, взобравшись на одно из деревьев, спрятался там. И
когда царевич залез на дерево, он увидел, что из середины реки вышел ифрит, на
голове которого был мраморный сундук, а на сундуке – замок. И ифрит поставил
сундук в саду и открыл его, и из сундука вышла девушка, подобная незакрытому
солнцу на чистом небе, и была она из людей. И ифрит посадил девушку перед собой
и стал на неё смотреть, а потом он положил голову ей на колени и заснул.
И девушка взяла голову ифрита и положила её на сундук, а
потом она встала и начала ходить, и взор её упал на то дерево. И она увидела
царевича и сделала ему знак спуститься, но царевич отказался спуститься, и девушка
стала его заклинать и сказала: «Если ты не спустишься и не сделаешь со мной
того, что я тебе скажу, я разбужу ифрита от сна и осведомлю его о тебе, и он
погубит тебя в ту же минуту». И юноша испугался девушки и спустился вниз, и
когда он спустился, девушка стала целовать ему руки и ноги и соблазнять его,
чтобы он исполнил её нужду. И юноша согласился на её просьбу, и когда он
выполнил её просьбу, девушка сказала ему: «Дай мне перстень, который у тебя на
руке». И юноша отдал ей перстень, и она завернула его в шёлковый платок,
который был у неё, а в платке было множество перстней – больше
восьмидесяти, – и перстень царевича девушка положила среди них. «Что ты
делаешь с этими перстнями, которые у тебя?» – спросил царевич. И девушка
ответила: «Этот ифрит похитил меня из дворца моего отца и положил меня в этот
сундук и запер на замок. И он ставит сундук со мною себе на голову, отправляясь
куда бы то ни было, и едва может вытерпеть без меня одну минуту из-за сильной
ревности, и не позволяет мне того, что я хочу. И когда я увидала это, я дала
клятву, что никому не откажу в сближении. А этих перстней, которые со мною,
столько же, сколько познало меня мужчин, так как у каждого, кто меня познал, я
беру перстень и кладу его в этот платок. Отправляйся своей дорогой, –
сказала она потом, – а я подожду кого-нибудь другого – ифрит ещё сейчас не
встанет».
И юноша-царевич едва поверил этому, и он шёл своей дорогой,
пока не пришёл к жилищу своего отца, а царь не знал о кознях девушки против его
сына, и она не опасалась этого и не считалась с царём. И когда царь услышал,
что перстень его сына пропал, он велел убить юношу, а потом он поднялся со
своего места и пошёл к себе во дворец, и тут везири отклонили его от убиения
его сына. И когда наступила некая ночь, царь послал за везирями, призывая их, и
они все пришли, и царь поднялся им навстречу и поблагодарил их за то, что они
раньше отклонили его от убиения сына, и юноша тоже поблагодарил их и сказал:
«Прекрасно то, что вы придумали, чтобы мой отец пощадил мою душу, и я воздам вам
благом, если захочет Аллах великий». И потом юноша рассказал везирям о причине
пропажи перстня, и везири пожелали ему долгой жизни и высокого возвышения и
удалились из приёмной залы.
«Посмотри же, о царь, каковы козни женщин и что они делают с
мужчинами».
И царь отказался от убиения своего сына.
|