Рассказ об аль-Амине и
невольнице (ночи 418—419)
Рассказывают также, что аль-Амин, брат аль-Мамуна, пришёл в
дом своего дяди Ибрахима ибн АльМахди и увидал там невольницу, игравшую на
лютне, – а она была из прекраснейших женщин. И склонилось к ней сердце
аль-Амина, и это стало ясно по его виду для дяди его Ибрахима. И когда это
стало ему ясно до его состоянию, он послал к нему эту девушку с роскошными
одеждами и дорогими камнями. И, увидев её, альАмин подумал, что его дядя
Ибрахим познал её, и сделалось ему уединение с ней из-за этого ненавистно, и он
принял то, что было с нею из подарков, и возвратил ему девушку.
И Ибрахим узнал об этом от кого-то из евнухов и взял рубашку
из вышитой материи, написал на её подоле золотом такие два стиха:
Клянусь я тем, перед кем все лбы
падают,
Не знаю я, под одеждой что есть у
ней.
И уст её не познал я и мысленно,
И были одни лишь речи и взгляды глаз.
А затем он надел эту рубашку на девушку и дал ей лютню и
послал её к аль-Амину второй раз, и, войдя к нему, девушка облобызала землю меж
рук халифа и настроила лютню и пропела под неё такие два стиха:
«Завесу ты поднял с души, дар вернув,
И всем ты открыл, что расстался со
мной.
Но если не любишь того, что прошло
Отдай халифату минувшее в дар».
А когда она окончила свои стихи, аль-Амин посмотрел на неё и
увидеть то, что было на подоле рубашки, и её мог он владеть своей душой…»
И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные
речи.
Четыреста девятнадцатая ночь
Когда же настала четыреста девятнадцатая ночь, она сказала:
«Дошло до меня, о счастливый царь, что альАмин посмотрел на девушку и увидел
то, что было на подоле рубашки. И он не мог владеть своей душой, и приблизил к
себе девушку и поцеловал её, и отвёл ей комнату из числа комнат, и поблагодарил
дядю своего Ибрахима, и пожаловал ему управление арРеем.
Рассказ об
аль-Мутеваккиле и ибн Хакане (ночь 419)
Рассказывают также, что аль-Мутеваккиль выпил лекарство, и
люди стали подносить ему диковинные подарки и всякие приношения, и аль-Фатх ибн
Хакап подарил ему невинную невольницу высокогрудую из числа прекраснейших
женщин своего племени и прислал вместе с нею хрустальный сосуд с красным питьём
и красную чашку, на которой были написаны чернью такие стихи:
Как кончит имам целебное пить лекарство, Что хворь приведёт
к здоровью и исцелению, Лекарством лучшим будет ему выпить Из этой чаши этой
винной влаги, И сломит пусть печать ему отданной, – Оно полезно будет
вслед лекарству.
А когда невольница вошла с тем, что было с нею, к халифу, у
того находился Юханна, врач[432].
Увидав эти стихи, врач улыбнулся и сказал: «Клянусь Аллахом, о повелитель
правоверных, поистине, аль-Фатх лучше меня знает искусство врачевания! Пусть же
не ослушается его повелитель правоверных я том, что ев ему провисал».
И халиф согласился с мнением врача, и употребил это
лекарство, как того требовало содержание стихов, и исцелил его Аллах и оправдал
её надежду.
|