Глава 35. НА КАНАЛЕ
Вдоль
наполненного мутной зеленоватой водой канала с мраморными берегами, изъеденными
временем и поросшими густой травой, величественно скользила длинная лодка под
балдахином, украшенная флагами с английским гербом и устланная коврами, бахрома
которых свисала до самой воды. Восемь гребцов, плавно налегая на весла,
медленно подвигали ее вперед; она плыла так же грациозно, как лебеди, которые,
заслышав шум, издали смотрели на это великолепие, невиданное в их старом
приюте. В лодке сидели четыре музыканта игравших на лютне и на гитаре, два
певца и несколько придворных в одеждах, расшитых золотом и драгоценными
камнями. Придворные приятно улыбались, чтобы угодить прелестной леди Стюарт,
внучке Генриха IV, дочери Карла I, сестре Карла II, которая сидела в этой лодке
на почетном месте под балдахином.
Мы уже
знаем юную принцессу: мы видели ее в Лувре с матерью, когда у них не было ни
дров, ни хлеба, когда ее кормили коадъютор и парламент.
Она, так
же как и братья, провела юность в лишениях; потом она внезапно очнулась от
этого долгого страшного сна на ступенях трона среди придворных и льстецов.
Так же
как и Мария Стюарт после выхода из тюрьмы, она наслаждалась жизнью, свободой,
властью и богатством.
Генриетта,
сформировавшись, стала замечательной красавицей. Красота ее расцвела еще
пышнее, когда Стюарты опять вступили на престол.
Несчастье
отняло у нее блеск гордости, но благоденствие вернуло его снова. Она вся сияла
в своей радости и преуспеянии, подобно тем оранжерейным цветам, что, случайно
оставленные на одну ночь, первым осенним заморозкам, повесили головки, но
назавтра, согретые воздухом, в котором родились, раскрываются с еще невиданной
пышностью.
Лорд
Виллье Бекингэм (сын того самого лорда Бекингэма, который играет столь значительную
роль в первых частях нашего повествования), красивый молодой человек, томный с
женщинами, веселый с мужчинами, и Вильмот Рочестер, весельчак и с мужчинами и с
женщинами, стояли в лодке перед Генриеттой, наперерыв стараясь вызвать у нее
улыбку.
Прелестная
молодая принцесса, прислонясь к бархатной, вышитой золотом подушке и опустив
руку в воду, лениво слушала музыкантов, не слыша их, и прислушивалась к болтовне
обоих придворных, делая виду что вовсе не слушает их.
Леди
Генриетта, соединившая в себе очарование французских и английских красавиц, никогда
еще не любила и была очень жестока, когда принималась кокетничать. Улыбка –
это наивное свидетельство благосклонности у девушек – не освещала ее лица,
и когда она поднимала глаза, то смотрела так пристально на того или другого
кавалера, что они, при всей своей дерзости и привычке угождать дамам, невольно
смущались.
Между
тем лодка все подвигалась вперед. Музыканты выбились из сил, да и придворные
устали не меньше их. Прогулка казалась, вероятно, слишком однообразною
принцессе, потому что она вдруг, нетерпеливо приподняв голову, произнесла:
– Ну
довольно! Пора домой!
– Ах, –
сказал Бекингэм, – как мы несчастны: нам не удалось развеселить ваше
высочество.
– Матушка
ждет меня, – отвечала Генриетта, – откровенно признаться, мне скучно.
Произнеся
эти жестокие слова, принцесса попыталась успокоить взглядом обоих молодых
людей, которые казались задетыми за живое подобной откровенностью. Взгляд ее
произвел ожидаемое действие, и оба лица просветлели; но сразу же, видимо,
решив, что сделала слишком много для простых смертных, царственная кокетка
передернула плечиками и повернулась спиной к своим красноречивым собеседникам,
словно бы погруженная в мысли и мечтания, в которых им, конечно же, не могло
быть никакого места.
Бекингэм
яростно закусил губу, потому что он в самом деле был влюблен в леди Генриетту
и, как влюбленный, принимал всерьез каждое ее слово.
Рочестер
тоже прикусил губу; но так как ум всегда господствовал у него над чувством, он
сделал это только затем, чтобы удержаться от злобного смеха.
Принцесса
смотрела на берег, на траву, на цветы, отвернувшись от придворных. Вдруг она
увидела издали д'Артаньяна и Парри.
– Кто
там идет? – спросила она.
Оба
кавалера повернулись с быстротой молнии.
– Это
Парри, – отвечал Бекингэм, – всего только Парри.
– Извините, –
возразил Рочестер, – но мне кажется, с ним кто-то еще.
– Да,
это во-первых, – томно проговорила принцесса, – а во-вторых, что
значат эти слова «всего только Парри», скажите, милорд?
– Они
значат, – отвечал обиженный Бекингэм, – что верный Парри, блуждающий
Парри, вечный Парри – не очень важная птица.
– Вы
ошибаетесь, герцог. Парри, блуждающий Парри, как вы его назвали, вечно блуждал,
служа нашему семейству, и мне всегда очень приятно видеть этого старика.
Леди
Генриетта следовала привычке всех хорошеньких и кокетливых женщин: от капризов
переходила к досаде. Влюбленный уже покорился ее капризу; теперь придворный
должен был сносить ее досаду. Бекингэм поклонился и ничего не ответил.
– Правда,
ваше высочество, – сказал Рочестер, тоже кланяясь, – правда, что
Парри – образец верного слуги. Но он уже немолод, а мы смеемся, только
когда видим веселых людей. Разве старик может быть веселым?
– Довольно,
милорд, – сказала Генриетта сухо. – Этот разговор мне неприятен.
Потом,
словно говоря сама с собой, прибавила:
– Странно
и непонятно, до чего друзья моего брата мало уважают его слуг!
– Ах,
ваше высочество, – вскричал Бекингэм, – вы пронзили мне сердце
кинжалом, выкованным вашими руками.
– Что
значит эта фраза, составленная по образцу французских мадригалов? Я не понимаю
ее.
– Она
значит, ваше высочество, что вы сами, вы, добрая, снисходительная, милостивая,
вы иногда смеялись, – извините, я хотел сказать, улыбались, слушая
несвязную болтовню доброго Парри, за которого теперь вступаетесь так горячо.
– О,
милорд! Если я до такой степени забывалась, то вы напрасно напоминаете мне об
этом, – отвечала леди Генриетта с досадой. – Добрый Парри, кажется,
хочет говорить со мной. Рочестер, прошу вас, прикажите пристать к берегу.
Рочестер
тотчас передал приказание принцессы; минуту спустя лодка остановилась.
– Сойдем
на берег, – сказала Генриетта, ища руки Рочестера, хотя Бекингэм стоял
ближе к ней и предлагал ей свою.
Рочестер,
не скрывая своей гордости, которая поразила бедного Бекингэма прямо в сердце,
провел принцессу по мостику, который гребцы перекинули с лодки на берег.
– Куда
вы желаете идти, ваше высочество? – спросил Рочестер.
– Вы
видите, милорд: к доброму Парри, который все блуждает, как говорил лорд
Бекингэм. Он ищет меня глазами, ослабевшими от слез, пролитых над нашими
несчастиями.
– Боже
мой, – сказал Рочестер, – как ваше высочество печальны! Мы в самом
деле кажемся вам смешными безумцами!
– Говорите
за себя, милорд, – заметил Бекингэм с досадой. – Что касается меня, я
до такой степени неприятен ее высочеству, что вовсе для нее не существую.
Ни
Рочестер, ни принцесса не отвечали ему; Генриетта только ускорила шаги.
Бекингэм остался позади и, воспользовавшись уединением, принялся грызть свой
платок так беспощадно, что в три приема разорвал его в клочки.
– Парри,
добрый Парри, – проговорила принцесса своим чарующим голосом, – поди
сюда. Я вижу, что ты меня ищешь, я жду тебя.
– Ах,
ваше высочество, – сказал Рочестер, – если Парри не видит вас, то
человек, сопровождающий его, превосходный проводник для слепого. Посмотрите,
какие у него огненные глаза: точно фонари маяка.
– Да,
и они освещают прекрасное лицо воина, – отвечала принцесса, решившая
противоречить каждому слову.
Рочестер
поклонился.
– Это
одна из тех мужественных физиономий, какие можно видеть только во
Франции, – прибавила принцесса с настойчивостью женщины, уверенной в
безнаказанности.
Рочестер
и Бекингэм переглянулись, как бы спрашивая друг друга: «Что с ней сделалось?»
– Герцог
Бекингэм, – бросила Генриетта, – узнайте, зачем пришел Парри.
Ступайте!
Молодой
человек принял это приказание как милость, ободрился и побежал навстречу Парри,
который вместе с д'Артаньяном не спеша двигался по направлению к принцессе.
Парри шел медленно потому, что был стар. Д'Артаньян шел медленно и с
достоинством, как должен был идти Д'Артаньян, владеющий третью миллиона, –
то есть без чванства, но и без застенчивости. Когда Бекингэм, спешивший исполнить
приказание принцессы, которая, пройдя несколько шагов, села на мраморную
скамью, подошел к Парри, тот узнал его а сказал:
– Не
угодно ли вам, милорд, исполнить желание его величества короля?
– Какое,
господин Парри? – нахмурился молодой вельможа, немного смягчая тон в угоду
принцессе.
– Его
величество поручает вам представить этого господина ее высочеству леди
Генриетте.
– Кого
же? Кто этот господин? – спросил Бекингэм высокомерно?
Д'Артаньяна,
как известно, легко было взбесить; тон герцога Бекингэма не понравился ему, он
пристально взглянул на придворного, и две молнии сверкнули под его бровями.
Однако он овладел собой и произнес спокойно:
– Я
шевалье д'Артаньян, милорд.
– Извините,
сударь, но я узнал только ваше имя, не более.
– Что
это значит?
– Это
значит, что я вас не знаю.
– Я
счастливее вас, сударь, – сказал Д'Артаньян. – Я имел честь знать
ваше семейство и особенно покойного герцога Бекингэма, вашего знаменитого отца.
– Моего
отца!.. Да, я начинаю припоминать… Вас зовут шевалье Д'Артаньян?
Д'Артаньян
поклонился.
– Может
быть, вы один из тех французов, которые тайно сносились с моим отцом?
– Да,
милорд, один из тех французов.
– Позвольте
сказать вам, сударь: странно, что отец мой до самой смерти не слыхал больше о
вас.
– Это
правда, но он слышал обо мне в минуту смерти. Я передал ему через камердинера королевы
Анны Австрийской предупреждение о грозившей ему опасности; к несчастью, предупреждение
явилось слишком поздно.
– Все
равно, – кивнул Бекингэм, – теперь я понимаю. Вы хотели оказать
услугу отцу и потому ищете покровительства сына.
– Во-первых,
милорд, я не ищу ничьего покровительства, – отвечал Д'Артаньян флегматично. –
Его величество король Карл Второй, которому я имел счастье оказать некоторые
услуги, – надо вам сказать, что услуги королям – главное занятие всей
моей жизни, – король Карл Второй, которому угодно быть ко мне милостивым,
пожелал, чтобы я представился сестре его, принцессе Генриетте, так как
впоследствии я могу быть ей полезен.
Король
знал, что вы теперь при ее высочестве, к послал меня к вам вместе с Парри. Вот
и все. Я у вас ровно ничего не прошу, и если вам не угодно представить меня
принцессе, то я, к моему прискорбию, обойдусь без вас и осмелюсь представиться
сам.
– Надеюсь, –
сказал Бекингэм, любивший, чтобы последнее слово оставалось за ним, – вы
все же не откажетесь от объяснения, на которое вы сами вызвали меня?
– Я
никогда не отказываюсь от объяснений, – отвечал д'Артаньян.
– Если
вы находились в тайных сношениях с отцом моим, то должны знать некоторые подробности.
– Много
времени прошло с тех пор, как кончились эти отношения, и вас тогда еще на свете
не было. Не стоит тревожить старые воспоминания из-за нескольких несчастных
брильянтовых подвесок, которые я получил из его рук и привез во Францию.
– Ах,
сударь, – обрадовался Бекингэм, протягивая д'Артаньяну руку, так это вы!
Это вас так упорно искал отец мой! Вы многого могли ждать от нас!
– Ждать!
Тут я мастер. Я всю жизнь свою ждал!
Между
тем принцесса, которой наскучило дожидаться, пока незнакомец подойдет к ней,
поднялась со скамьи и направилась к разговаривавшим.
– По
крайней мере, – сказал Бекингэм д'Артаньяну, – вы недолго будете
ждать услуги, которую требуете от меня.
Он
повернулся и, поклонившись леди Генриетте, начал:
– Его
величество король, брат ваш, желает, чтобы я представил вашему высочеству
шевалье д'Артаньяна.
– Дабы
вы имели, ваше высочество, в случае необходимости, твердую опору и верного друга, –
прибавил Парри.
Д'Артаньян
поклонился.
– Больше
вам нечего сказать, Парри? – спросила принцесса старого слугу, улыбаясь
д'Артаньяну.
– Король
желает еще, чтобы вы, ваше высочество, свято сохранили в памяти имя и заслуги
господина д'Артаньяна, которому его величество, как он сам изволит говорить,
обязан своим возвращением в Англию.
Бекингэм,
принцесса и Рочестер переглянулись с удивлением.
– Это
тоже маленькая тайна, – сказал д'Артаньян, – и я, вероятно, не стану
хвастать ею перед сыном короля Карла Второго, как я не хвастал, говоря с вами,
герцог, брильянтовыми подвесками.
– Ваше
высочество, – заметил Бекингэм, – шевалье во второй раз напоминает
мне о происшествии, которое столь меня интересует, что я попрошу у вас
позволения похитить господина д'Артаньяна на минуту и переговорить с ним
наедине.
– Извольте,
милорд, – отвечала принцесса, – но, смотрите, не удерживайте его
долго и возвратите мне поскорее друга, столь преданного моему брату.
Я она
подала руку Рочестеру.
Бекингэм
отошел с д'Артаньяном.
– Ах,
шевалье, – начал герцог, – расскажите мне всю историю с брильянтами;
никто не знает ее в Англии, даже сын того, кто был ее героем.
– Милорд,
один человек в мире имел право рассказать эту историю, как вы выражаетесь: то
был ваш отец. Он счел нужным молчать; прошу позволения последовать его примеру.
И
д'Артаньян поклонился с видом человека, на которого не подействуют никакие
убеждения.
– Если
так, сударь, – сказал Бекингэм, – простите мою нескромность; и если я
когда-нибудь поеду во Францию…
Он
обернулся, чтобы в последний раз взглянуть на Принцессу; но она, казалось,
вовсе не думала о нем, увлеченная разговором с Рочестером. Бекингэм вздохнул.
– Что
же? – спросил д'Артаньян.
– Я
говорил, что если я когда-нибудь поеду во Францию…
– Вы
поедете туда, милорд, – сказал д'Артаньян с улыбкой, – я вам ручаюсь.
– А
почему?
– О,
я хороший пророк, и когда я предсказываю, редко ошибаюсь. Итак, если вы поедете
во Францию…
– Осмелюсь
ли я попросить у вас – чья драгоценная дружба возвращает троны
королям, – осмелюсь ли я попросить у вас частицу того участия, какое вы
оказывали моему отцу?
– Милорд, –
отвечал д'Артаньян, – поверьте, я буду польщен, если вы пожелаете
вспомнить, что вы виделись со мной здесь. А теперь разрешите…
И он
повернулся к принцессе:
– Ваше
высочество, вы – французская принцесса, и потому я надеюсь видеть вас в
Париже. Счастливейшим днем моей жизни будет тот, когда вы пожелаете дать мне
какое-нибудь приказание, доказав тем, что вы не забыли совета вашего
августейшего брата.
И он
поклонился принцессе, которая царственным движением подала ему руку для
поцелуя.
– Ах,
что надо сделать, чтобы заслужить у вашего высочества такую милость? –
прошептал Бекингэм.
– Спросите
у шевалье д'Артаньяна, – отвечала принцесса, – он скажет вам.
|
