Глава вторая.
Последние вспышки светильника, в котором иссякло масло
Однажды Жан Вальжан спустился с лестницы, сделал несколько
шагов по улице и, посидев недолго на той же самой тумбе, где в ночь с 5 на 6
июня его застал Гаврош погруженным в задумчивость, снова поднялся к себе. Это
было последнее колебание маятника. Наутро он не вышел из комнаты. На следующий
день он не встал с постели.
Привратница, которая готовила ему скудный его
завтрак, – немного капусты или несколько картофелин, приправленных
салом, – заглянула в его глиняную тарелку и воскликнула:
– Да вы не ели вчера, голубчик!
– Я поел, – возразил Жан Вальжан.
– Тарелка-то ведь полна!
– Взгляните на кружку с водой. Она пуста.
– Это значит, что вы пили, но не ели.
– Что же делать, если мне хотелось только воды? –
сказал Жан Вальжан.
– Это называется жаждой, а если при этом не хочется
есть, это называется лихорадкой.
– Я поем завтра.
– А может, в Троицын день? Почему же не сегодня? Разве
говорят: «Я поем завтра»? Подумать только, оставить мою стряпню нетронутой!
Такая вкусная лапша!
Жан Вальжан, взяв старуху за руку, сказал ей ласково:
– Обещаю вам попробовать.
– Я сердита на вас, – молвила привратница.
Кроме этой доброй женщины. Жан Вальжан не видел ни одной
живой души. Есть улицы в Париже, где никто не проходит, и дома, где никто не
бывает. На одной из таких улиц, в одном из таких домов жил Жан Вальжан.
В то время когда он еще выходил из дому, он купил за
несколько су у торговца медными изделиями маленькое распятие и повесил его на
гвозде против своей кровати. Вот крест, который всегда отрадно видеть перед
собой!
Прошла неделя, а Жан Вальжан не сделал ни шагу по комнате.
Он все еще не покидал постели.
– Старичок, что наверху, больше не встает, ничего не
ест, он долго не протянет, – говорила привратница своему мужу. –
Верно, у него кручина какая-нибудь. Никто у меня из головы не выбьет, что его
дочка неудачно вышла замуж.
Привратник ответил с полным сознанием своего мужского
превосходства:
– Коли он богат, пускай позовет врача. Коли беден,
пусть так обойдется. Коли не позовет врача, то помрет.
– А если позовет?
– Тоже помрет, – изрек муж.
Привратница принялась ржавым ножом выскребать траву,
проросшую между каменными плитами, которые она называла «мой тротуар».
– Экая жалость! Такой славный старичок! Беленький, как
цыпленок, – бормотала она, выдергивая траву.
В конце улицы она вдруг заметила врача, пользовавшего
жителей этого квартала, и решила сама попросить его подняться к больному.
– Это на третьем этаже, – сказала она. –
Можете прямо войти к нему. Ключ всегда в двери, старичок не встает с постели.
Врач навестил Жана Вальжана и поговорил с ним. Когда он
спустился вниз, привратница начала допрос:
– Ну как, доктор?
– Ваш больной очень плох.
– А что у него?
– Все и ничего. Этот человек тоскует. По всей
видимости, он потерял дорогое существо. От этого умирают.
– Что ж он вам сказал?
– Он сказал, что чувствует себя хорошо.
– Вы еще придете, доктор?
– Приду, – сказал врач, – но надо, чтобы к
нему пришел не я, а кто-то другой.
|
