52. Король-Дроздовик
Была у одного короля дочь; она была необычайно красивая, но
притом такая гордая и надменная, что ни один из женихов не казался для неё
достаточно хорош. Она отказывала одному за другим да притом над каждым ещё
смеялась.
Велел однажды король устроить большой пир и созвал отовсюду,
из ближних и дальних мест, женихов, которые хотели бы за неё посвататься.
Расставили их всех в ряд по порядку, по чину и званию; впереди стояли короли,
потом герцоги, князья, графы и бароны, и наконец – дворяне.
И повели королевну по рядам, но в каждом из женихов она
находила какой-нибудь изъян. Один был слишком толст: «Да этот, как винный
бочонок!» – сказала она. Другой был слишком длинного роста: «Долговязый,
слишком тонкий, да и статной нет походки!» – сказала она. Третий был слишком
низкого роста: «Ну, какая в нём удача, если мал и толст впридачу?» Четвёртый
был слишком бледен: «Этот выглядит, как смерть». Пятый был слишком румян: «Это
прямо какой-то индюк!» Шестой был слишком молод: «Этот юн и больно зелен, он,
как дерево сырое, не загорится».
И так находила она в каждом, к чему можно было бы
придраться, но особенно посмеялась она над одним добрым королём, что был выше
других, и чей подбородок был чуть кривоват.
– Ого, – сказала она и рассмеялась, – да у
этого подбородок, словно клюв у дрозда! – И с той поры прозвали его
Дроздовиком.
Как увидел старый король, что дочка его только одно и знает,
что над людьми насмехается и всем собравшимся женихам отказала, он разгневался
и поклялся, что она должна будет взять себе в мужья первого встречного нищего,
что к нему в дверь постучится.
Спустя несколько дней явился какой-то музыкант и начал петь
под окном, чтоб заработать себе милостыню. Услыхал это король и говорит:
– Пропустите его наверх.
Вошёл музыкант в своей грязной, оборванной одежде и начал
петь перед королем и его дочерью песню; и когда кончил, он попросил подать ему
милостыню.
Король сказал:
– Мне твоё пение так понравилось, что я отдам тебе свою
дочь в жёны.
Испугалась королевна, но король сказал:
– Я дал клятву выдать тебя за первого попавшегося
нищего, и клятву свою я должен сдержать.
И не помогли никакие уговоры; позвали попа, и пришлось ей
тотчас обвенчаться с музыкантом. Когда это сделали, король сказал:
– Теперь тебе, как жене нищего, в моём замке оставаться
не подобает, можешь себе отправляться со своим мужем куда угодно.
Вывел её нищий за руку из замка, и пришлось ей идти с ним
пешком. Пришли они в дремучий лес, и спрашивает она:
– Это чьи леса и луга?
– Это всё короля-Дроздовика.
Не прогнала бы его, было б всё тогда твоё.
– Ах, как жалко, что нельзя
Мне вернуть Дроздовика!
Проходили они по полям, и спросила она опять:
– Это чьи поля и река?
– Это всё короля-Дроздовика!
Не прогнала бы его, было б всё тогда твоё.
– Ах, как жалко, что нельзя
Мне вернуть Дроздовика!
Проходили они затем по большому городу, и спросила она
опять:
– Чей прекрасный этот город?
– Короля-Дроздовика с давних пор он.
Не прогнала бы его, было б всё тогда твоё.
– Ах, как жалко, что нельзя
Мне вернуть Дроздовика!
– Мне вовсе не нравится, – сказал музыкант, –
что ты всё хочешь себе в мужья кого-то другого: разве я тебе не мил?
Подошли они, наконец, к маленькой избушке, и она сказала:
– Боже мой, а домишко-то какой!
Чей же он, такой плохой?
И музыкант ответил:
– Это дом мой да и твой, мы будем жить здесь с тобой
вместе.
И пришлось ей нагнуться, чтобы войти в низкую дверь.
– А где же слуги? – спросила королевна.
– Какие такие слуги? – ответил нищий. – Ты
должна всё делать сама, если хочешь, чтоб было что-нибудь сделано. Ну-ка, живей
растапливай печь и ставь воду, чтоб мне приготовить обед, я очень устал.
Но разводить огонь и стряпать королевна совсем не умела, и
пришлось нищему самому приняться за работу; и дело кое-как обошлось. Поели они
кое-чего впроголодь и легли спать.
Но только стало светать, он согнал её с постели, и ей
пришлось заняться домашней работой. Так прожили они несколько дней, ни плохо,
ни хорошо, и все свои запасы поели. Тогда муж говорит:
– Жена, этак у нас ничего не получится, мы вот едим, а
ничего не зарабатываем. Принимайся-ка ты за плетенье корзин.
Он пошёл, нарезал ивовых прутьев, принёс их домой, и начала
она плести, но жёсткие прутья изранили её нежные руки.
– Я вижу, дело это у тебя не пойдёт, – сказал
муж, – возьмись-ка ты лучше за пряжу, – пожалуй, ты с этим
управишься.
Она села и попробовала было прясть пряжу; но грубые нитки
врезались в её нежные пальцы, и из них потекла кровь.
– Видишь, – сказал муж, – ты ни на какую
работу не годишься, трудненько мне с тобой придётся. Попробую-ка я приняться за
торговлю горшками и глиняной посудой. Ты должна будешь ходить на рынок и
продавать товар.
«Ах, – подумала она, – ещё чего доброго придут на
рынок люди из нашего королевства и увидят, что я сижу и продаю горшки, то-то
они надо мной посмеются!»
Но что было делать? Она должна была подчиниться, а не то пришлось
бы им пропадать с голоду.
В первый раз дело пошло хорошо – люди покупали у неё товар,
так как была она красивая, и платили ей то, что она запрашивала; даже многие
платили ей деньги, а горшки ей оставляли. Вот так и жили они на это.
Накупил муж опять много новых глиняных горшков. Уселась она
с горшками на углу рынка, а товар вокруг себя расставила и начала торговать. Но
вдруг прискакал пьяный гусар, налетел прямо на горшки, – и остались от них
одни лишь черепки. Начала она плакать и от страху не знала, как ей теперь быть.
– Ах, что мне за это будет! – воскликнула
она, – что скажет мне муж?
И она побежала домой и рассказала ему про своё горе.
– Да кто ж на углу рынка с глиняной посудой
садится? – сказал муж. – А плакать ты перестань; я вижу, ты к приличной
работе не годишься. Вот был я давеча в замке у нашего короля и спрашивал, не
нужна ли там будет судомойка, и мне пообещали взять тебя на работу; там будут
тебя за это кормить.
И стала королева судомойкой, ей пришлось помогать повару и
исполнять самую чёрную работу. Она привязывала к своей сумке две мисочки и
приносила в них домой то, что доставалось ей на долю от объедков, – тем
они и питались.
Случилось, что на ту пору должны были праздновать свадьбу
старшего королевича, и вот поднялась бедная женщина наверх в замок и стала у
дверей в зал, чтоб поглядеть. Вот зажглись свечи, и входили туда гости один
красивей другого, и всё было полно пышности и великолепия. И подумала она с
горестью в сердце про свою злую долю и стала проклинать свою гордость и надменность,
которые её так унизили и ввергли в большую нищету. Она слышала запах дорогих
кушаний, которые вносили и выносили из зала слуги, и они бросали ей иной раз
что-нибудь из объедков, она складывала их в свою мисочку, собираясь унести всё
это потом домой.
Вдруг вошёл королевич, был он одет в бархат и шёлк, и были у
него на шее золотые цепи. Увидев у дверей красивую женщину, он схватил её за
руку и хотел было с ней танцевать; но она испугалась и стала
отказываться, – узнала в нём короля-Дроздовика, что за неё сватался и
которому она с насмешкой отказала. Но как она ни упиралась, а он всё-таки
втащил её в зал; и вдруг оборвалась тесёмка, на которой висела у неё сумка, и
выпали из неё на пол мисочки и разлился суп.
Как увидели это гости, стали все смеяться, над нею
подшучивать, и ей было так стыдно, что она готова была лучше сквозь землю
провалиться. Бросилась она к двери и хотела убежать, но на лестнице её нагнал
какой-то человек и привёл её назад. Глянула она на него, и был то
король-Дроздовик. Он ласково ей сказал:
– Ты не бойся, ведь я и музыкант, с которым ты вместе
жила в бедной избушке, – это одно и то же. Это я из любви к тебе
притворился музыкантом; а гусар, что перебил тебе все горшки, – это тоже
был я. Всё это я сделал, чтобы сломить твою гордость и наказать тебя за твоё
высокомерие, когда ты надо мной посмеялась.
Она горько заплакала и сказала:
– Я была так несправедлива, что недостойна быть твоею
женой.
Но он ей сказал:
– Успокойся, трудные дни миновали, а теперь мы
отпразднуем нашу свадьбу.
И явились королевские служанки, надели на неё пышные платья;
и пришёл её отец, а с ним и весь двор; они пожелали ей счастья в замужестве с
королём-Дроздовиком; и настоящая радость только теперь и началась.
И хотелось бы мне, чтобы ты да я там побывали тоже.
|