132. Лиса и лошадь
Была у одного крестьянина верная лошадь, она состарилась и
работать уже совсем не могла, вот и бросил хозяин её кормить и говорит:
– К работе ты, конечно, больше негодна, но я к тебе
отношусь хорошо; если покажешь себя настолько сильной, что сможешь принести мне
льва, то я оставлю тебя жить у себя, а теперь убирайся прочь из моего стойла, –
и он прогнал её далеко-далеко в поле.
Запечалилась лошадь и пошла в лес, чтоб найти себе там хоть
какое-нибудь пристанище от непогоды. Повстречалась ей лиса и говорит:
– Ты чего голову повесила и бродишь тут одна?
– Ах, – говорит лошадь, – скупость и верность
никогда не живут вместе! Мой хозяин позабыл про мою верную службу, которую я
несла ему долгие годы, а так как пахать я больше не в силах, он не хочет меня
больше кормить и прогнал меня прочь.
– И нету у тебя никаких надежд?
– Плохи мои надежды! Он сказал, что ежели я настолько
сильна, что смогу принести ему льва, он оставит меня у себя, но ему-то ведь
хорошо известно, что этого сделать я не в силах.
Говорит лиса:
– А я тебе помогу, ты только ложись да протянись, и не
двигайся, будто мёртвая.
Лошадь так и сделала, как сказала ей лиса. Направилась лиса
ко льву, – была у него поблизости пещера, – и говорит:
– Лежит вон там мёртвая лошадь: пойдём вместе со мной,
и ты сытно пообедаешь.
Отправился лев вместе с ней, они подошли к лошади, а лиса
ему и говорит:
– Тут тебе будет всё-таки не так удобно. Знаешь что,
привяжу-ка я её к тебе за хвост, и ты сможешь притащить её в свою пещеру и там
преспокойно съесть.
Этот совет льву понравился, он стал задом, чтоб лиса могла
привязать к нему лошадь, и стоял не шевелясь. А лиса связала ему лошадиным
хвостом ноги, да так крепко узлы поскручивала, что никакая сила не могла бы их
разорвать. Только кончила она свою работу, похлопала по спине лошадь и говорит:
– Ну, тащись, сивка, тащись!
Вскочила лошадь на ноги и потащила за собой льва. Заревел
лев, да так, что птицы по всему лесу от страха повзлетали; а лошадь хоть бы
что: тот ревёт, а она идёт себе и тащит льва через поле к дверям своего
хозяина. Увидал это хозяин и говорит лошади:
– Теперь ты можешь у меня оставаться, и будет тебе
хорошо. – И кормил её всегда досыта, пока она не околела.
133. Стоптанные
туфельки
Жил-был некогда король. Было у него двенадцать дочерей, одна
другой красивей. Спали они все вместе в одной зале, и постели их стояли рядом;
вечером, когда они ложились спать, король закрывал дверь и запирал её на засов.
А утром, когда он её открывал, то всегда замечал, что туфли у дочерей все от
танцев стоптаны, и никак он не мог понять, отчего это происходит. И велел
король кликнуть клич по всему королевству, что тот, кто дознается, где это они
по ночам танцуют, может выбрать одну из них себе в жёны, а после его смерти
стать королём. Но кто объявится, а в течение трёх дней и ночей о том не
дознается, тому голова с плеч долой.
Вот вызвался вскоре один королевич взяться за это отважное
дело. Его хорошо приняли и вечером отвели в комнату, что находилась рядом с
залой-опочивальней. Ему приготовили постель, и он должен был наблюдать, куда
королевны уходят и где танцуют; а чтоб ничего они не смогли сделать тайком или
уйти куда-нибудь в другое место, то двери в залу были оставлены открытыми. Но
вдруг веки у королевича налились точно свинцом, и он уснул, а когда наутро он
проснулся, оказалось, что все двенадцать королевен ходили куда-то
танцевать, – туфельки их стояли в зале, но у всех на подошвах были
протёрты дыры. И на второй, и на третий вечер случилось то же самое: и вот
отрубили королевичу без всякой жалости голову. Приходило потом ещё много
других, которые брались за это отважное дело, но всем им пришлось поплатиться
жизнью.
И вот случилось, что один бедный солдат, который был ранен и
служить больше не мог, направился в тот самый город, где жил король.
Повстречалась ему на пути старуха, она спросила его, куда он идёт.
– Да я и сам точно не знаю, – ответил солдат и в
шутку добавил: – Есть у меня охота дознаться, где это и в самом деле королевны
свои туфли во время танцев стаптывают, – вот, может, я и королём сделаюсь.
– Да это не так-то и трудно, – сказала
старуха. – Ты не пей вина, что поднесут тебе вечером, и притворись, будто
крепко спишь.
Затем дала она ему небольшой плащ и сказала:
– Если ты наденешь его, то станешь невидимкой и сможешь
тогда пробраться вслед за двенадцатью королевнами.
Солдат, получив добрый совет, решил приняться за это дело:
набрался он смелости и к королю женихом объявился. Был он принят так же хорошо,
как и другие, и на него тоже надели королевские одежды. Вечером, как пришло
время спать ложиться, отвели его в комнату рядом с опочивальней; и когда он
собирался ложиться спать, пришла старшая королевна и поднесла ему кубок вина;
но он привязал к подбородку губку, – вино всё и впиталось, и он и капли не
выпил. Затем лёг он в постель, полежал немного и начал храпеть, будто спит
самым глубоким сном. Услыхали то двенадцать королевен, засмеялись, а старшая и
говорит:
– И этому бы тоже не мешало жизнь свою поберечь.
Затем они встали, открыли шкафы, ларцы и шкатулки и достали
роскошные платья; стали перед зеркалами наряжаться и прыгать на радостях, что
вскоре смогут они опять танцевать. Но одна из них, младшая, и говорит:
– Я не знаю, вы вот радуетесь, а у меня на душе как-то
тяжело: должно быть, с нами случится какое-нибудь несчастье.
– Эх ты, пуганая ворона, – сказала ей
старшая, – всего ты вечно боишься! Разве ты забыла, сколько уже
королевичей здесь понапрасну побывало? Солдату я даже и не стала бы сонного
зелья подносить, этот олух и так не проснётся.
Вот королевны были уже готовы и глянули на солдата, а он
глаза закрыл, не двинется, не шелохнётся, и подумали они, что теперь уже
бояться им нечего. Подошла старшая к своей кровати и постучала в неё; и
опустилась тотчас кровать в подземелье, и сошли они одна за другой вниз через
подземный ход, а впереди всех шла старшая. Солдат, видя всё это, долго не
мешкал, он набросил на себя свой плащ и спустился вниз вслед за младшей.
Посреди лестницы он наступил ей слегка на платье, она испугалась и крикнула:
– Что это? Кто это схватил меня за платье?
– Да ты не выдумывай, – молвила старшая, –
это ты, видно, за крючок зацепилась.
Вот сошли они все вниз и очутились в чудесной аллее, и были
все листья на деревьях серебряные, и они все сияли и сверкали. Солдат подумал:
«Возьму-ка я что-нибудь в знак доказательства», – и он отломил с дерева
ветку; вдруг послышался страшный треск. Младшая вскрикнула:
– Тут что-то неладное, вы слышали треск?
Но старшая сказала:
– Это салютуют на радостях, что мы скоро освободим от
чар наших принцев.
И они пошли затем по другой аллее, где листья на деревьях
были все золотые, и, наконец, по третьей, где были листья все из чистых
алмазов; и он отломил с обоих деревьев по ветке, и всякий раз дерево трещало, и
младшая дрожала от страха, но старшая настаивала на том, что это салютуют в
знак радости. Пошли они дальше, и вот подошли, наконец, к большой реке; стояло
у берега двенадцать лодок, и в каждой лодке сидело по прекрасному принцу, и они
ждали своих двенадцать королевен, и каждый посадил королевну к себе в лодку,
солдат же сел вместе с младшей. А принц и говорит:
– Отчего это лодка вдруг стала сегодня тяжелее?
Приходится мне грести изо всех сил.
– Это, пожалуй, – молвила младшая, – от
жаркой погоды, и меня нынче что-то томит.
И стоял на другом берегу красивый, ярко освещённый замок,
доносилась оттуда весёлая музыка, трубы и литавры. Переплыли принцы через реку,
вошли в замок, и каждый из них стал танцевать со своей милой. Солдат тоже
танцевал вместе с ними, никем не видимый, и когда одна из королевен держала
кубок с вином, то он весь его выпивал до дна, только она подносила его ко рту;
и страшно было от того младшей, но старшая всё заставляла её молчать. Так
протанцевали они там до трёх часов утра, и вот все туфельки истоптались от
танцев, и пришлось им оставить свои пляски. Перевезли принцы их опять через
реку, а солдат на этот раз сел на переднюю лодку, к старшей. На берегу они
попрощались со своими принцами и пообещали им прийти снова на следующую ночь.
Когда они всходили по лестнице, солдат забежал вперёд и лёг в свою постель; и
когда двенадцать королевен медленно подымались, утомлённые, по лестнице, он уже
храпел, да так громко, что все слышали; и они сказали: «Уж этого человека
опасаться нам нечего». Сняли они свои красивые платья, спрятали их, стоптанные
во время танцев туфельки поставили под кровать, а сами легли спать.
На другое утро солдат решил ничего не рассказывать, а ещё
раз поглядеть на это диво, – и вот ходил он и вторую и третью ночь с ними
вместе. И всё было так же, как и в первый раз, – они плясали до тех пор,
пока туфельки не стаптывали. Но на третий раз взял он с собой в доказательство
кубок. Вот наступило время ему отвечать, и взял он с собой и спрятал три ветки
и кубок и пошёл к королю, а двенадцать королевен стояли за дверью и слушали,
что он скажет. Когда король стал спрашивать:
– Ну, сказывай, где мои двенадцать дочерей ночью все
свои туфельки в плясках истоптали? – то солдат ответил:
– Вместе с двенадцатью принцами в подземном замке.
И рассказал он королю всё, как было, и принёс ему знаки
доказательства.
Велел тогда король позвать своих дочерей и спросил их,
правду ли говорит солдат? Видя, что всё обнаружилось, и если отпираться, то всё
равно ничего не поможет, они сознались во всём. Тогда король и говорит:
– Какую же ты хочешь взять себе в жёны?
Он ответил:
– Я-то уж не молод, так отдайте мне старшую.
В тот же день и свадьбу сыграли, и было ему обещано после
смерти короля и всё государство.
И принцы были снова заколдованы на столько дней, сколько
ночей проплясали они вместе с двенадцатью королевнами.
|
