175. Луна
Давным-давно тому назад была такая земля, где ночь всегда
была тёмной и небо было точно чёрным покровом укрыто, – а всё оттого, что
там никогда не всходила луна и не сияла в темноте ни одна звезда. В начале
сотворения мира достаточно было и одного ночника. И вот отправились однажды из
той стороны четверо парней странствовать. Пришли они в другое государство, а
там вечером, только солнце скроется за горами, всходит на дубе светящийся круг
и льёт повсюду свой мягкий свет. И при свете том можно всё хорошо видеть и
различать, хотя свет и не такой яркий, как у солнца.
Остановились странники и спрашивают у проезжего крестьянина,
что это за свет.
– Да это луна! – ответил он им. – Наш
сельский староста купил её за три талера и привязал к дубу. Надо в неё каждый
день подливать масла и держать её в чистоте и порядке, чтоб она всегда светила
ярко. За это получает он с нас каждую неделю по талеру.
Поехал крестьянин дальше, а один из парней и говорит:
– Эту масляную лампу мы могли бы пустить в дело: ведь
дома у нас есть дуб, такой же большой, как и этот, и мы могли бы её повесить на
нём.
Вот была бы радость, если бы нам не приходилось бродить в
потёмках!
– Знаете что? – сказал второй. – Давайте-ка
достанем повозку и лошадей и увезём отсюда луну. А они тут купят себе другую.
– Я умею хорошо лазить, – сказал третий, – я
уж её достану!
Четвёртый привёл повозку и лошадей, а третий взобрался на
дерево, проделал в луне дырку, просунул в неё верёвку и спустил её вниз. Когда
сияющий шар лежал уже на повозке, они накрыли его рядном, чтоб никто не заметил
покражи. Они благополучно привезли луну к себе на родину и повесили на высоком
дубу. Старые и малые – все радовались, когда новая лампа стала освещать кругом
все поля и светила в горницы. Вышли карлики из горных пещер, а маленькие
домовые в своих красных кафтанчиках стали вести на лугах хоровод.
Четверо парней заботились о том, чтоб было в луне масла
достаточно, поправляли фитиль и получали за это каждую неделю талер.
Но вот, наконец, сделались они уже дряхлыми стариками, и
когда один из них заболел и увидел, что смерть уже близка, он распорядился,
чтобы четвёртую часть луны, как принадлежащую ему собственность, положили с ним
вместе в гроб. Когда он помер, сельский староста взобрался на дерево и отрезал
садовыми ножницами четверть луны и положил её в гроб. И стало лунного света
меньше, но это было еле заметно. Когда умер второй, положили ему в гроб вторую
четверть, и света стало ещё меньше. Но ещё слабее он стал после смерти третьего,
который взял тоже свою часть, а умер четвёртый – и наступила опять прежняя
темень. Выйдут люди вечером без фонаря и натыкаются друг на друга лбами.
Когда части луны в преисподней опять соединились, то там,
где прежде была всегда темнота, стало светлей, и мёртвые зашевелились и
очнулись от сна. Они удивились, что могут снова видеть; лунного света было для
них достаточно, ведь глаза у них ослабели, и они не могли переносить яркого
солнца. Они поднялись, повеселели и стали опять жить по-прежнему. Одни из них
начали играть и плясать, а другие бросились по харчевням, стали требовать себе
вина и напились допьяна; начали меж собой ссориться и браниться и пустили в ход
свои дубинки, и все передрались. Шум становился всё сильней и сильней и дошёл,
наконец, до самого неба.
Святой Пётр, стоявший на страже у небесных врат, подумал,
что преисподняя подняла восстание, и он призвал тогда небесные силы, которые
должны были прогнать злого врага, в случае если он напал бы на обиталище
праведников. Но враг не явился, и сел тогда святой Пётр на своего коня и
направился через небесные врата в преисподнюю. Там успокоил он мертвецов, велел
им лечь снова в свои гробы и взял с собой луну и повесил её высоко-высоко на
небе.
|
