 Увеличить |
280
Архитектура познающих.
Однажды — и, должно быть, скоро — придется осознать, чего
главным образом недостает нашим большим городам: тихих и отдаленных, просторных
мест для размышления, мест с высокими длинными аллеями для скверной или
чересчур солнечной погоды, куда не проникает шум экипажей и крики разносчиков и
где более утонченное чувство такта воспретило бы даже священнику громкую
молитву; сооружений и парков, которые в целом выражают возвышенный характер
раздумий и одиноких прогулок. Канули в минувшие времена, когда церковь владела
монополией на размышление, когда vita contemplativa должна была первым делом
быть vita religiosa; во всем, что построила церковь, просвечивает эта мысль. Я
не знаю, как могли бы мы довольствоваться ее постройками, даже если бы они были
лишены их церковного назначения; эти постройки говорят слишком патетичным и
пристрастным языком, как дома Божьи и роскошные пристанища надмирного общения,
чтобы нам, безбожникам, сподобилось думать здесь свои думы. Мы хотим
перевести себя в камень и растения, мы хотим прогуливаться в самих
себе бродя по этим аллеям и садам.
281
Уметь находить конец.
Мастера первого ранга узнаются по тому, что они в великом,
как и в малом, совершенным образом умеют находить конец, будь это конец мелодии
или мысли, будь это пятый акт трагедии или государственная акция. Мастера
второй ступени всегда становятся к концу беспокойными и впадают в море не в
такой гордой, спокойной соразмерности, как, например, гора у Porto fino — там,
где генуэзская бухта допевает до конца свою мелодию.
282
Поступь.
Есть манеры ума, которыми даже великие умы выдают свое
плебейское или полуплебейское происхождение: предательской оказывается главным
образом поступь и походка их мыслей; они не умеют ходить. Так, даже
Наполеон, к своей глубокой досаде, не мог ходить по-царственному и “легитимно”,
в тех случаях, когда это было действительно уместно, скажем при больших
коронационных процессиях и т. п.: и здесь он был всего лишь предводителем
колонны — гордым и в то же время торопливым и, главное, отдающим себе в этом
отчет. — Забавное зрелище — смотреть на тех писателей, которые присборенными
платьями периода напускают вокруг себя шуршание: таким путем они пытаются
спрятать свои ноги.
283
Подготовители.
Я приветствую все знамения того, что зачинается более
мужественная, воинственная эпоха, которая прежде всего наново воздаст почести
отваге! Ибо ей назначено проложить пути более высокой эпохе и скапливать силы,
которые некогда понадобятся этой последней, — эпохе, вносящей героизм в
познание и ведущей войны за мысли и их последствия. Для этого нужны
теперь многие подготовители, храбрецы, которые, однако, не могут возникнуть из
ничего, — тем более из песка и ила нынешней цивилизации и образованности
больших городов; люди, умеющие быть молчаливыми, одинокими, решительными,
стойкими и довольствоваться неприметными деяниями: люди, которые из внутренней
склонности ищут во всех вещах того, что есть в них преодолимого; люди,
которым столь же присущи веселость, терпение, простота и презрение ко всяческой
большой суетливости, как и великодушие в победе и снисходительность к маленькой
суетливости всех побежденных; люди с острым и свободным суждением о всех
победителях и об участии случая во всякой победе и славе; люди с собственными
празднествами, собственными буднями, собственными погребальными днями,
привычные и уверенные в повелевании и одинаково готовые, где следует,
повиноваться, в том и в другом одинаково гордые, одинаково служащие своему
собственному делу: более рискованные люди, более плодотворные люди, более
счастливые люди! Ибо, поверьте мне! — тайна пожинать величайшие плоды и
величайшее наслаждение от существования зовется: опасно жить! Стройте
свои города у Везувия! Посылайте свои корабли в неизведанные моря! Живите, воюя
с равными вам и с самими собой! Будьте разбойниками и завоевателями, покуда вы
не можете быть повелителями и владетелями, вы, познающие! Скоро канет время,
когда вы могли довольствоваться тем, что жили, подобно пугливым оленям,
затаившись в лесах! В конце концов познание протянет руку за тем, что ему
подобает: оно вознамерится господствовать иобладать, и вы
вместе с ним!
284
Вера в себя.
Немногие люди обладают вообще верой в себя; и из этих
немногих одни получают ее как полезную слепоту или частично помрачение их духа
(чтобы усмотрели они, сумей они видеть себя до дна !), другие же должны
прежде снискать ее себе: все, что делают они хорошего, дельного, значительного,
есть в первую очередь аргумент против прижившегося в них скептика — его-то и
надо убедить или уговорить, и для этого требуется почти гениальность. Это
великие самонедовольцы (Seelbst-Ungenugsamen).
|
