239
Безрадостный.
Одного безрадостного человека вполне достаточно, чтобы
надолго испортить настроение и омрачить небо целому семейству; и лишь чудом
случается, что таковой отсутствует! — Счастье — далеко не столь заразная
болезнь; отчего это происходит?
240
У моря.
Я не стал бы строить себе дома (и в этом даже мое счастье,
что я не домовладелец!). Но если бы пришлось, я бы выстроил его, подобно многим
римлянам, у самого моря — мне хотелось бы немного посекретничать с этим
прекрасным чудовищем.
241
Творение и художник.
Этот художник тщеславен, и не более того: в конце концов его
творение есть лишь лупа, которую он предлагает каждому, кто всматривается в
него.
242
Suum cuique.
Как ни велика алчность моего познания, я могу брать у вещей
только то, что уже мне принадлежит, — владения других продолжают
оставаться в вещах. Позволительно ли человеку быть вором или разбойником!
243
Происхождение “хорошего” и “плохого”.
Улучшение изобретает только тот, кто способен чувствовать:
“это не хорошо”.
244
Мысли и слова.
Даже свои мысли нельзя вполне передать словами.
245
Похвалачерез выбор.
Художник выбирает свои сюжеты: это его манера хвалить.
246
Математика.
Мы хотим внести тонкость и строгость математики во все
науки, поскольку это вообще возможно; мы желаем этого не потому, что
рассчитываем таким путем познавать вещи, но для того, чтобы установить этим
наше человеческое отношение к вещам. Математика есть лишь средство общего и
высшего человековедения.
247
Привычка.
Всякая привычка делает нашу руку более остроумной, а наше
остроумие менее проворным.
|
