Часть вторая
Посвящение
Графу Лемосскому [295]
Посылая на днях Вашему сиятельству мои комедии, вышедшие из
печати до представления на сцене, [296]
я, если не ошибаюсь, писал, что Дон Кихот надевает шпоры, дабы явиться к Вашему
сиятельству и облобызать Вам руки. А теперь я уже могу сказать, что он их надел
и отправился в путь, и если он доедет, то, мне думается, я окажу этим Вашему
сиятельству некоторую услугу, ибо меня со всех сторон торопят как можно скорее
его прислать, дабы прошли тошнота и оскомина, вызванные другим Дон Кихотом,
[297]
который надел на себя личину второй части и пустился гулять по свету. Но кто
особенно, по-видимому, ждет моего Дон Кихота, так это великий император
китайский, [298]
ибо он месяц тому назад прислал мне с нарочным на китайском языке письмо, в
котором просит, вернее сказать умоляет, прислать ему мою книгу: он-де намерен
учредить коллегию [299]
для изучения испанского языка и желает, чтобы оный язык изучался по истории Дон
Кихота. Тут же он мне предлагает быть ректором помянутой коллегии. Я спросил
посланца, не оказало ли мне его величество какой-либо денежной помощи. Тот
ответил, что у его величества и в мыслях этого не было.
«В таком случае, братец, – объявил я, – вы можете
возвращаться к себе в Китай со скоростью десяти, а то и двадцати миль в день,
словом, с любой скоростью, мне же не позволяет здоровье в столь длительное
пускаться путешествие, и мало того, что я болен, но еще и сижу без гроша;
однако же что мне императоры и монархи, когда в Неаполе есть у меня великий
граф Лемосский, который без всяких этих затей с коллегией и ректорством
поддерживает меня, покровительствует мне и оказывает столько милостей, что
большего и желать невозможно».
На этом я с посланцем простился, и на этом я прощаюсь и с
Вашим сиятельством, давая обещание преподнести Вам Странствия Персилеса и
Сихизмунды, [300]
книгу, которую я Deo volente [301]
спустя несколько месяцев закончу, каковая книга, должно полагать, будет самой
плохой или же, наоборот, самой лучшей из всех на нашем языке писанных (я
разумею книги, писанные для развлечения); впрочем, я напрасно сказал: самой
плохой, ибо, по мнению моих друзей, книге моей суждено наивозможного достигнуть
совершенства. Возвращайтесь же, Ваше сиятельство, в желанном здравии, и к тому
времени Переилес будет уже готов облобызать Вам руки, я же, слуга Вашего
сиятельства, припаду к Вашим стопам. Писано в Мадриде, в последний день октября
тысяча шестьсот пятнадцатого года.
Слуга Вашего сиятельства
Мигель де Сервантес Сааведра
|
