Увеличить |
XXXVIII.
ВЛЮБЛЕННЫЙ ТЮРЕМЩИК
Диана де
Кастро приняла лорда Уэнтуорса с величавым спокойствием. Но под этой кажущейся
безмятежностью таилась сильная тревога. С трудом подавив в себе невольную
дрожь, она ответила на поклон губернатора и поистине царственным жестом указала
ему на стоявшее поодаль кресло.
Затем
она знаком приказала Мери и Джейн, собиравшимся было уйти, остаться, и так как
лорд Уэнтуорс молчал, погруженный в восторженное созерцание, первая решилась
заговорить:
– Если
не ошибаюсь, лорд Уэнтуорс – губернатор Кале?
– Лорд
Уэнтуорс – ваш преданный слуга, ждущий ваших распоряжений, герцогиня.
– Моих
распоряжений? – переспросила она с горечью. – Не говорите так, я
могла бы принять ваши слова за издевательство. Если бы мои просьбы исполнялись,
то меня бы здесь не было. Вам известно, кто я и к какому дому принадлежу,
милорд?
– Безусловно.
Вы – герцогиня де Кастро, любимая дочь короля Генриха Второго.
– Почему
же я, в таком случае, оказалась пленницей? – чуть ли не шепотом спросила
Диана.
– Да
именно потому, герцогиня, что вы дочь короля, – ответил Уэнтуорс. –
По принятым адмиралом Колиньи условиям капитуляции пятьдесят военнопленных,
независимо от своего положения, возраста и пола, подлежали выдаче победителям,
и вполне понятно, что выбрали самых знатных, и, если говорить прямо, тех,
которые могут уплатить крупный выкуп.
– Но
как узнали, что я укрылась в Сен-Кантене под именем сестры Бени? Кроме
настоятельницы и еще одного лица в городе, никто не знал моей тайны.
– Это
лицо вас, по-видимому, и выдало, вот и все.
– О
нет, я уверена, что не оно! – воскликнула Диана так пылко и убежденно, что
лорд Уэнтуорс почувствовал, как змея ревности ужалила его в самое сердце, и
даже не нашелся что ответить. – Случилось это на второй день после взятия
Сен-Кантена, – продолжала Диана, – я в великом страхе забилась в свою
келью. Вдруг мне сказали, что меня ждет в приемной английский солдат. Я
испугалась: неужели случилось какое-то несчастье? Но этот незнакомый стрелок
тут же объявляет мне, что я его пленница. Я возмущаюсь, я сопротивляюсь, но что
можно сделать против силы? Их было трое солдат, милорд, трое против одной
женщины… Так вот, эти люди нагло требуют от меня признания, что я Диана де
Кастро, дочь французского короля. Я пытаюсь отрицать это, но, несмотря на мое
запирательство, они уводят меня. Тогда я прошу отвести меня к адмиралу Колиньи,
но, спохватившись, что имя «сестра Бени» ничего ему не говорит, решаюсь
признаться: да, я действительно Диана де Кастро. Вы, может быть, думаете,
милорд, что, добившись признания, они уступают моей просьбе и отводят к
адмиралу? Ничуть не бывало! Они только радуются, подталкивают меня или, вернее,
вталкивают в закрытые носилки, и, когда я, захлебываясь от слез, все же
стараюсь допытаться, куда меня везут, оказывается, что я уже на пути в Кале.
Затем лорд Грей отказывается меня выслушать, и я слышу от одного из солдат, что
нахожусь в плену и что мы едем в Кале. Вот как я прибыла сюда, милорд, и больше
ничего не знаю.
– И
мне больше нечего вам сообщить, герцогиня, – задумчиво сказал Уэнтуорс.
– Больше
нечего? Может быть, вы объясните, отчего мне не дали поговорить ни с настоятельницей,
ни с адмиралом? Можете вы сказать, чего от меня хотят? Почему не сообщили
королю, что я в плену? Что это за тайное похищение? Отчего мне даже не
показался на глаза лорд Грей? Ведь именно он, как мне сказали, распорядился
моею судьбой.
– Лорда
Грея вы сегодня видели, герцогиня, когда проходили мимо нас. Он в это время беседовал
со мной, и мы оба вам поклонились.
– Простите,
милорд, я не знала, кто передо мной. Но раз вы беседовали с лордом Греем, вашим
родственником, то он наверняка сообщил вам свои планы относительно меня?
– Да,
готовясь отплыть в Англию, он излагал их мне как раз в то время, как вас
доставили в этот дом. По его словам, он, проведав о пребывании дочери короля в
Сен-Кантене, поспешил захватить такой богатый трофей и во избежание лишних
разговоров никому о нем не сообщил. Цель его крайне проста: получить за вас
крупный выкуп. Я, смеясь, одобрял затею своего жадного шурина, но, увидев вас,
понял, что если вы дочь короля по крови, то по красоте вы королева. Тут-то я,
признаюсь, и изменил прежнее свое мнение Да, я уже не одобрял намерения лорда
Грея получить за вас выкуп. Я убеждал его, что, поскольку Англия и Франция
ведут войну, он может надеяться на большее. Допустим, на какой-нибудь крайне
выгодный обмен. Ведь вы стоите целого города, если не больше. Словом, я
уговорил его не выпускать из рук такой знатной добычи ради каких-то жалких экю.
Мы в Кале, в нашем неприступном городе, а поэтому следует вас держать, и именно
тут.
– Как! –
воскликнула Диана. – Вы давали лорду Грею подобные советы и еще
признаетесь в этом мне? Ах, милорд, почему же вы воспротивились моему
освобождению? Что я вам сделала? Вы ведь видели меня только одну минуту, а уже
возненавидели, да?
– Я
видел вас только одну минуту – и я полюбил вас, сударыня, – выпалил
лорд Уэнтуорс, потеряв голову. Диана побледнела и отшатнулась.
– Джейн!
Мери! – громко позвала она обеих женщин, стоявших поодаль.
Но лорд
Уэнтуорс властным жестом не дал им сдвинуться с места.
– Не
бойтесь, герцогиня, я джентльмен, и не вам, а мне следует бояться. Да, я люблю
вас и не мог удержаться от признания. Но теперь уж все равно… Не бойтесь
ничего… Пожалуй, не вы в моей власти, а я – в вашей. Не вы – истинный
пленник, а я. Вы – царица, а я – раб. Приказывайте – я буду
повиноваться.
– В
таком случае отправьте меня в Париж, сударь, а оттуда я пошлю вам выкуп, какой
вы назначите, – решилась Диана.
Лорд
Уэнтуорс заколебался было, но потом ответил:
– Все
что угодно, только не это, герцогиня! Я чувствую, что такая жертва мне не по
силам. Говорю же я вам, что вы одним своим взглядом навсегда покорили меня. Я
люблю вас всего лишь два часа, но мне кажется, будто я томился по вас целых
десять лет.
– Но
боже мой, чего же вы, милорд, ждете? На что надеетесь? Чего хотите?
– Только
одного: смотреть на вас, герцогиня, наслаждаться вашим присутствием, вашим чарующим
лицом, вот и все… Повторяю, я слишком джентльмен, чтоб поступить непорядочно…
Но у меня есть право – право не отпускать вас от себя, и я им
воспользуюсь.
– И
вы думаете, что такое насилие может пробудить во мне ответное чувство?
– Я
этого не думаю, – мягко возразил лорд Уэнтуорс, – но если вы будете
каждый день видеть меня таким смиренным и таким почтительным, то, быть может,
вас тронет покорность того, кто мог бы приказывать, а не умолять.
– А
тогда, – ответила Диана, презрительно усмехнувшись, – французская
принцесса крови стала бы возлюбленной лорда Уэнтуорса?
– Нет, –
сказал губернатор, – тогда лорд Уэнтуорс, последний отпрыск одного из
самых богатых и знатных родов Англии, на коленях предложит герцогине де Кастро
свое имя и свою жизнь.
«Не
честолюбец ли он?» – подумала Диана.
– Вот
что, милорд, – продолжала она вслух, пытаясь улыбнуться. – Верните
мне свободу, и я буду считать себя вечной вашей должницей, даже тогда, когда
пришлю вам выкуп. И когда настанет мир – а ведь он в конце концов должен
настать, – то я подарю вам через моего отца столько же… нет, больше
почестей и титулов, чем вы могли бы пожелать в роли моего мужа, даю вам слово.
Будьте великодушны, милорд, и я буду признательна.
– Я
угадываю вашу мысль, герцогиня, – невесело усмехнулся Уэнтуорс, – но
я более бескорыстен и более честолюбив, чем вы полагаете. Из всех сокровищ мира
желанны мне только вы.
– Тогда –
последнее слово, и вы его, быть может, поймете, – смущенно, но вместе с
тем и гордо сказала Диана. – Милорд, меня любит другой.
– И
вы воображаете, будто я вас отпущу к этому сопернику? – вспыхнул от
ревности Уэнтуорс. – Нет, пусть он, по крайней мере, будет так же
несчастен, как и я, даже еще несчастнее, оттого что ему не удастся видеть вас.
Начиная с этого дня вас могут освободить: моя смерть, но я еще молод и крепок;
мир между Францией и Англией, но войны между этими странами длятся, как вы
знаете, по сто лет; и, наконец, взятие Кале, но это неприступная крепость. Если
не говорить об этих трех почти нереальных возможностях, то легко понять, что вы
долго будете моей пленницей, ибо я перекупил у лорда Грея все права на вас и не
желаю отпускать вас за выкуп, хотя бы им была целая империя. А что касается
побега, то вам не стоит о нем и помышлять, потому что стеречь вас буду я, и вы
увидите, каким старательным тюремщиком бывает тот, кто влюблен!
С этими
словами лорд Уэнтуорс низко поклонился и вышел, оставив Диану в полной растерянности.
|