XXVIII.
МАРТЕН-ГЕРР ВЕСЬМА
НЕЛОВОК
Габриэль
де Монтгомери еще целый час беседовал с адмиралом. Колиньи был восхищен решительностью,
смелостью и познаниями молодого человека, говорившего о стратегии как полководец,
об обороне – как инженер, а о силе духа – как старец. Габриэль, со
своей стороны, был очарован благородством, добротой и честностью адмирала.
Племянник уж никак не походил на своего дядюшку. Спустя час эти два воина,
один – убеленный сединами, другой – с черными как смоль кудрями,
прониклись друг к другу столь искренним уважением и взаимопониманием, будто
были знакомы лет двадцать.
Подробно
договорившись о необходимых мерах, которые бы помогли отряду Вольперга
пробраться в крепость, Габриэль распрощался с адмиралом. Они условились о
пароле и необходимых сигналах.
Мартен-Герр
ждал его в вестибюле ратуши.
– Ну,
вот и вы, монсеньер! – воскликнул бравый оруженосец. – Я целый час
только и делаю, что выслушиваю похвалы виконту д'Эксмесу. Вы перевернули весь
город вверх дном. Какой вы талисман привезли с собой, монсеньер, если в два
счета изменили настроение сен-кантенцев?
– Всего
лишь одну решительную речь, Мартен, только и всего. Но разговоры есть
разговоры, не больше. Теперь пора действовать.
– Давайте
же действовать, монсеньер, мне это еще больше по душе, чем пустые разговоры.
Догадываюсь, что нам придется прогуляться за город под самым носом у
неприятеля. Что ж, я готов!
– Ты
слишком торопишься, Мартен. Еще светло, надо дождаться сумерек, чтобы выбраться
отсюда. В нашем распоряжении около трех часов. За это время мне надо кое-что
сделать… – Габриэль чуть замялся, – кое-что уточнить…
– Понимаю!
Уточнить силы гарнизона! Или слабые места фортификаций.
– Ничего-то
ты не понимаешь, бедный мой Мартен, – вздохнул, улыбаясь, Габриэль. –
Нет, об укреплениях и о войсках я знаю все, что хотел узнать… Меня занимает
сейчас нечто… сугубо личное…
– Скажите
мне, что именно, и, если я могу вам быть чем-нибудь полезен…
– Да,
Мартен, можешь. Ты верный слуга и преданный друг, поэтому у меня нет от тебя секретов…
Ты просто забыл, кого я ищу в этом городе…
– Ах,
простите, теперь вспомнил! – воскликнул Мартен. – Речь идет,
монсеньер, об одной… бенедиктинке? Так?..
– Ты
прав, Мартен. Что с нею сталось в этом городе? Признаться, я не решился
спросить об этом у адмирала. Да и смог ли бы он ответить мне? Диана, полагаю,
переменила имя, уйдя в монастырь.
– Да, –
заметил Мартен, – мне приходилось слышать, что имя у нее Хли… несколько
языческое…
– Как
же нам быть? – проговорил Габриэль. – Лучше, пожалуй, сперва
порасспросить вообще о монастыре бенедиктинок…
– Правильно, –
согласился Мартен-Герр, – а затем перейти от общего к частному, как выражался
мой духовный отец, которого подозревали в склонности к протестантству. Ну что
ж, я к вашим услугам.
– Будем
наводить справки порознь, Мартен, тогда шансы на успех у нас удвоятся. Будь ловок
и скрытен, а главное, постарайся не напиться.
– О,
монсеньер, вы же знаете, что со времени отъезда из Парижа я возвратился к
прежней трезвой жизни и пью только воду.
– В
добрый час! – сказал Габриэль. – Так встретимся через два часа здесь
же.
– Слушаюсь,
монсеньер.
И они
расстались.
Через
два часа они опять встретились. Габриэль сиял, а Мартен имел довольно смущенный
вид. Узнал он совсем немного. Оказывается, бенедиктинки пожелали разделить
общую участь вместе с горожанками и теперь делали перевязки и ходили за
ранеными; они с утра до вечера работали в разных лазаретах и только на ночь
возвращались в обитель, вызывая у горожан чувство почтительного восхищения.
Габриэль,
по счастью, узнал больше. Получив от первого же прохожего те же сведения, что и
Мартен-Герр, он спросил, как зовут настоятельницу монастыря. Ею оказалась
сестра Моника, подруга Дианы де Кастро. Тогда Габриэль осведомился, где можно
ее видеть.
– В
самом опасном месте, – ответили ему.
Габриэль
отправился в предместье д'Иль и действительно разыскал там аббатису. До нее уже
дошли слухи о виконте д'Эксмесе, о его выступлении в ратуше и о цели его
прибытия в Сен-Кантен. Она приняла его как королевского посланца и спасителя
города.
– Не
удивляйтесь, мать аббатиса, что, явившись от имени короля, я попрошу вас
рассказать мне о дочери его величества, герцогине де Кастро. Я тщетно
высматривал ее среди встречавшихся мне монахинь. Надеюсь, она не больна?
– Нет,
господин виконт, – ответила настоятельница. – Но все же я велела ей
не покидать сегодня обители и немного отдохнуть, так как она всех нас превзошла
мужеством и самоотречением. Повсюду она поспевала, ко всему была готова. О, это
достойная дочь французского народа! Но она пожелала скрыть свое положение, свой
титул и будет вам признательна, господин виконт, за соблюдение ее достославного
инкогнито. Она назвалась по имени нашего святого, сестрой Бенедиктой. Но наши
раненые не знают латыни и называют ее «сестра Бени».
– Это
звучит не хуже, чем «госпожа герцогиня»! – воскликнул Габриэль, ощутив
радостные слезы на глазах. – Итак, я смогу ее завтра повидать, если мне
суждено вернуться.
– Вы
вернетесь, брат мой, – уверенно ответила настоятельница, – и где
будут раздаваться самые громкие стоны, там вы и найдете сестру Бени.
Теперь
Габриэль был уверен, что он выйдет целым и невредимым из страшных опасностей
предстоящей ночи.
|
