Письмо 153
От виконта де Вальмона к маркизе де Мертей
Немедленно отвечаю на ваше письмо и постараюсь быть
до конца ясным, хотя с вами это нелегко, раз вы решили не понимать.
Не было нужды в длинных речах для того, чтобы
стало ясно, что, если у каждого из нас имеется в руках все
необходимое, дабы погубить другого, обоим нам в равной степени выгодно щадить
друг друга. Да и не в этом дело. Но, кроме отчаянного решения о взаимной погибели
и несомненно более разумного — оставаться в союзе, как и прежде, и даже еще
крепче объединиться, возобновив нашу старую связь, — кроме, повторяю, этих
двух решений, может быть множество других. Поэтому вовсе не смешно было сказать
вам и отнюдь не смешно повторить, что с этого дня я либо ваш любовник, либо
враг.
Я отлично понимаю, что такой выбор вам не по вкусу, что вам
милее всякие проволочки, и мне небезызвестно, что вы никогда не любили говорить
«да» или «нет». Но и вы должны понимать, что я не могу выпустить вас из этого
тесного кольца, не рискуя быть обманутым, и должны были также предвидеть, что я
этого не потерплю. Теперь уже решать вам. Могу предоставить вам выбор, но не
желаю оставаться в неизвестности.
Предупреждаю вас только, что вы не собьете меня с толку
своими рассуждениями, удачными или неудачными, что не сумеете и опутать меня
лестью, которою вы хотите приукрасить свой отказ, — словом, что наступила
пора проявить чистосердечие. С полной охотой подам вам пример и с удовольствием
объявлю, что предпочитаю мир и союз. Но, если придется разорвать и то и другое,
мне кажется, у меня есть на это и право, и полная возможность.
Добавлю, что малейшее препятствие с вашей стороны мною будет
принято, как настоящее объявление войны. Вы видите, что ответ, которого я
прошу, не требует длинных и витиеватых фраз. Достаточно двух слов.
Париж, 4 декабря 17...
Ответ маркизы де Мертей, приписанный в конце того же
письма:
Ну, что ж, — война!
Письмо 154
От госпожи де Воланж к госпоже де Розмонд
Бюллетени извещают вас лучше, чем я, дорогой друг мой, о
тяжелом состоянии нашей больной. Целиком посвятив себя
заботам о ней, я отрываю от них время писать вам лишь тогда, когда
случается что-либо помимо болезни. Нечто, действительно, произошло, — для
меня совершенно неожиданное. Я получила письмо от господина де Вальмона,
которому заблагорассудилось избрать меня своей наперсницей и даже посредницей
между ним и госпожой де Турвель: он тоже написал ей письмо, присовокупив его к
адресованному мне. Одно я возвратила ему, на другое ответила. Последнее
пересылаю вам и думаю, что вы, как и я сама, найдете, что я не должна
была да и не могла ничего сделать из того, о чем он меня просит. Но даже
если бы мне и хотелось исполнить его просьбу, наш несчастный друг не в состоянии
была бы меня понять: она непрерывно в бреду. Но что скажете вы об этом отчаянии
господина де Вальмона? Прежде всего — верить ли ему или он хочет всех до конца
обманывать? [[72]]
Если на этот раз он искренен, то смело может сказать, что сам явился кузнецом
своего счастья. Думаю, что мой ответ не придется ему по вкусу, но признаюсь —
все, что мне становится известно об этой злосчастной истории, все больше и
больше восстанавливает меня против ее виновника.
Прощайте, дорогой друг мой, возвращаюсь к своим горестным
обязанностям, еще более горестным оттого, что у меня так мало надежды на успех.
Вы знаете о моих чувствах к вам.
Париж, 5 декабря 17...
|
