Глава V
СВЕДЕНИЯ О ФРАНСУА ЖЕРМЕНЕ
Барон
фон Граун продолжал:
«Около
полутора лет тому назад молодой человек по имени Франсуа Жермен прибыл в Париж
из Нанта, где он служил в банке „Ноэль и компания“.
Как
следует из признаний Грамотея и из нескольких найденных у него писем, он
поручил своего сына сообщнику, чтобы тот воспитал его для выполнения преступных
замыслов шайки; настало время и негодяй воспитатель открыл этот мерзкий заговор
юноше, предложив ему способствовать подделке банкнотов и ограблению банка „Ноэль“,
где служил Франсуа Жермен.
Этот
последний возмущенно отверг сделанное ему предложение; но, не желая выдавать
своего воспитателя, он написал анонимное письмо директору банка о готовящемся
заговоре и тайно покинул Нант, чтобы избежать мести тех, кто попытался сделать
его орудием и сообщником готовящихся преступлений.
Узнав
о бегстве Жермена, негодяи приехали в Париж, где они, свидевшись с Красноруким,
стали разыскивать сына Грамотея, видимо, с самыми зловещими намерениями, ибо
юноше были известны их планы. После долгих поисков им удалось узнать его адрес,
но было слишком поздно: встретив невзначай того, кто пытался его совратить, он
догадался о том, что привело этого человека в Париж, и неожиданно съехал с
квартиры. Таким образом сын Грамотея еще раз ускользнул от своих преследователей.
Однако
полтора месяца тому назад удалось узнать, что он живет на улице Тампль, номер
семнадцать. Как-то вечером, возвращаясь домой, он едва не попал в расставленную
ему ловушку. (Грамотей скрыл это обстоятельство от монсеньора.)
Жермен
догадался, от кого исходит этот удар, покинул свою квартиру и снова скрылся.
Поиски находились на этой стадии, когда Грамотей был наказан за свои
преступления.
И
как раз тогда поиски Жермена были снова предприняты по приказанию монсеньора.
Вот
и результат!
Франсуа
Жермен прожил около трех месяцев на улице Тампль, в доме номер семнадцать, доме
чрезвычайно любопытном как по нравам, так и по занятиям большинства своих
жильцов. Жермена там очень любили за услужливость, за веселый и открытый нрав.
Хотя юноша жил, видимо, на весьма скромный доход или жалованье, он с
трогательной заботливостью отнесся к неимущему семейству, ютившемуся в мансарде
этого дома. Справки, наведенные на улице Тампль о новом адресе Франсуа Жермена
и о его занятиях, ничего не дали; предполагают, что он служил в какой-нибудь
конторе или торговой фирме, ибо обычно уходил утром и возвращался около десяти
часов вечера.
Где
теперь поселился молодой человек, должна знать некая девушка из того же дома;
это очень хорошенькая гризетка, по прозвищу Хохотушка, состоявшая, по-видимому,
в любовной связи с Жерменом. Она живет рядом с комнатой, которую занимал
Жермен; после его отъезда комната сдается внаем. Все эти сведения были добыты
под предлогом, что явившийся туда человек желал бы снять ее».
– Хохотушка? –
неожиданно воскликнул Мэрф, который, казалось, силился что-то припомнить. –
Хохотушка? Мне знакомо это имя.
– Что
я слышу, сэр Вальтер Мэрф, – воскликнул, смеясь, барон, – неужели
такой достойный и уважаемый отец семейства, как вы, знаком с гризетками?
Неужели это прозвище не ново для вашего слуха? Как не стыдно! Фу! Фу!
– Черт
возьми! Монсеньор свел меня с такими странными людьми, что вы не вправе удивляться
этому знакомству, барон. Но погодите, погодите… Да, теперь… я вспомнил:
рассказывая мне историю Певуньи, монсеньор не мог удержаться от смеха при этом
нелепом прозвище. Насколько мне помнится, так звали одну из подруг по
заключению бедной Лилии-Марии.
– Так
вот, в настоящее время Хохотушка может оказать нам неоценимую услугу. Итак, я
заканчиваю свой доклад:
«По
всей вероятности, было бы небесполезно снять свободную комнату в доме на улице
Тампль. Однако у нас нет приказа продолжать начатое расследование; если судить
по некоторым словам, оброненным привратницей, имеются основания считать, что в
том доме можно узнать при содействии Хохотушки достоверные сведения о сыне
Грамотея, кроме того, монсеньор получил бы возможность наблюдать там нравы, занятия
и, главное, беды, о существовании которых, он даже не подозревает».
|
