XLVIII
Однако у противника тоже был свой план.
– Завтра мы во что бы то ни стало должны вступить в
город, – заявил на военном совете Молодой король. – Иначе нам
несдобровать. Мы находимся вдали от своих стран, и приходится оружие и
продовольствие возить по железной дороге. А Матиуш у себя дома, у него все под
боком. В этом отношении ему сражаться возле города хорошо. Но с другой стороны,
плохо, потому что население легко поддается панике. И вот, чтобы нагнать на них
еще больше страха, наши аэропланы завтра утром сбросят на город бомбы. И жители
заставят Матиуша сдаться. Но надо подумать, как бы свои солдаты не дали тягу.
Поэтому мы установим в тылу пулеметы и, если они побегут, откроем по ним огонь.
– Как, стрелять по своим?
– Или мы завтра будем в городе, или нам крышка! –
отрезал Молодой король. – Солдат, который покидает поле боя, не свой, а
враг.
Солдатам объявили, что завтра – генеральное сражение.
«Нас трое, а Матиуш – один, – говорилось в
приказе. – У него нет ни пороха, ни пушек. Население столицы восстало.
Голодные, оборванные солдаты отказываются сражаться. Завтра мы займем столицу
Матиуша, а его захватим в плен.»
Пилотам выдали бензин и бомбы и приказали на рассвете
вылетать.
Солдаты очень удивились, увидев позади окопов пулеметы.
– Пулеметы нужны для обороны, а не для атаки, –
объяснили им офицеры.
Но солдатам это показалось подозрительным.
Ночью никто не спал: ни в лагере Матиуша, ни в стане врагов.
Кто чистил винтовку, кто писал письма, прощаясь перед боем с
родными.
Стояла мертвая тишина. Только слегка потрескивали костры да
громко стучали солдатские сердца. Начало светать.
Землю окутывал предрассветный туман, когда пушки открыли
огонь по окопам Матиуша. Пушки бабахают, а в лагере Матиуша раздается веселый
смех.
– Ишь палят! Видать, порох у них куры не клюют! –
издеваются солдаты.
А Матиуш стоит на пригорке и смотрит в полевой бинокль.
– Пошли в атаку!
Кто бегом, кто ползком. Все больше солдат вылезают из
окопов, поначалу боязливо, а потом смелей. Одним тишина в окопах Матиуша
придает смелость, других – пугает.
Вдруг над головой загудело. Это двадцать аэропланов
поднялись в воздух и полетели прямо на город. А у Матиуша всего пять
аэропланов. Во время хозяйничанья ребят больше всего пострадали аэропланы:
мальчишек интересовало, что у них в середке и почему они летают.
Начался ожесточенный воздушный бой. Шесть вражеских
аэропланов было сбито. У Матиуша все аэропланы вышли из строя.
Сначала сражение разворачивалось, как было предусмотрено на
военном совете.
Противник занял первую линию укреплений, и раздались
торжествующие вопли:
– Ага, удрали! Нечего было соваться, раз кишка тонка!
Драпанули так, что даже водку выпить не успели!
То один, то другой откупорит бутылку и, отхлебнув, говорит:
– Водка что надо! Попробуй-ка!
Пьют, хохочут, орут и не прочь уже здесь заночевать.
– Куда спешить, нам и тут хорошо.
Но Молодой король был непреклонен и упрямо повторял:
– Мы должны сегодня занять город.
Подтянули пушки и пулеметы. Раздалась команда:
– В атаку!
Солдатам неохота идти: в голове шумит, ноги заплетаются Но
приказ есть приказ. «Надо поскорей отделаться», – думают солдаты и, не
пригибаясь, идут по открытому месту, потом бегут к последней перед городом
линии укреплений.
И тут вдруг загрохотали пушки, застрекотали пулеметы,
посыпался град пуль и… засвистели стрелы.
А в довершение всего воздух прорезал нечеловеческий вопль,
оглушительно забили барабаны, затрещали трещотки, задудели дудки. Необычайный
концерт гремел с нарастающей силой.
На гребнях траншей, как из-под земли, выросли черные воины.
Росточка вроде небольшого или только издали так кажется? Как будто немного их,
но у подвыпивших солдат в глазах двоится и кажется им: на них надвигается целая
рать.
А тут, оглушенные выстрелами, из раскаленных клеток
выскочили разъяренные львы и тигры и огромными скачками ринулись на врага. Сто
убитых не произвели бы такого впечатления, как один, растерзанный тигром.
Смерть от пули на войне – дело обычное, а такого еще никто не видывал. Словно
клыки дикого зверя страшней стальной пули.
Началась кутерьма. Одни, обезумев от страха, побросали
оружие и побежали прямо на колючую проволоку. Другие повернули назад, но их
встретили пулеметными очередями. Думая, что они в окружении, солдаты падали на
землю или поднимали руки вверх.
Конница, которая должна была поддержать атаку, на полном
скаку налетела на собственные пулеметы, топча всех и разгоняя.
Дым коромыслом. Пыль столбом. Неразбериха. Кавардак.
Проходит час, второй…
Впоследствии историки, как водится, описывали это сражение
каждый по-своему, но все сходились в одном – такой страшной битвы свет не
видывал.
– Эх, хоть бы часика на два хватило еще пороха и
пуль! – Военный министр чуть не плакал.
Но пороха и пуль не было.
– Конница, вперед! – скомандовал Матиуш и вскочил
на белого коня.
Расчет был верный – воспользоваться паникой и гнать, гнать
неприятеля подальше от столицы, чтобы он не узнал, не догадался, что не войско
Бум-Друма, а жалкая горстка негритят да десятка два диких зверей обеспечили
Матиушу победу.
Уже сидя в седле, бросил он последний взгляд на столицу и.
обмер.
Нет, не может быть. Это недоразумение. Ему просто
померещилось.
Но, увы, это была правда.
На городских башнях развевались белые флаги. Столица
сдавалась.
В столицу помчались гонцы с приказом:
«Немедленно сорвать эти белые тряпки, а трусов и предателей
к стенке!»
Но было уже поздно.
Враги заметив белые полотнища позора и неволи, оторопели от
неожиданности, но растерянность длилась лишь один миг. В бою страх, надежда,
отчаяние, жажда мести быстро сменяют друг друга.
Солдаты, точно протрезвев, протирают глаза Что это – сон или
явь? Пушки Матиуша молчат, львы и тигры, с зияющими ранами, бездыханные, лежат
на земле. Белые флаги в голубом небе означают, что город сдается.
– Вперед! – скомандовал Молодой король, быстро
смекнув, в чем дело.
– Вперед! – повторили офицеры.
Солдаты стали строиться, поднимать брошенные винтовки.
Матиуш видит, что происходит, но сделать ничего не может. Белые флаги исчезли.
Но что толку? Поздно. Неприятельские солдаты сомкнутыми рядами идут в атаку,
перерезают колючую проволоку.
– Ваше величество… – дрожащим голосом произнес
старый генерал.
Матиуш знал, что он хочет сказать. Белый как полотно, он
соскочил с коня и, отчеканивая каждое слово, громко прокричал:
– Кто хочет погибнуть с честью – за мной!
Охотников нашлось немного: Фелек, Антек, Клу-Клу да десятка
два солдат.
– Куда пойдем, ваше величество?
– В пустое здание, где стояли клетки со львами. Оно
очень прочное. Там будем защищаться, как львы.
– Всем там не поместиться…
– Тем лучше, – прошептал Матиуш.
Поблизости стояло пять автомобилей. Матиуш и его сторонники
сели в них, захватив подвернувшееся под руку оружие и патроны.
Когда автомобили тронулись, Матиуш обернулся и увидел: над
лагерем реют белые флаги.
Как зло посмеялась над ним судьба! Теперь уже не мирные
жители: беспомощные старики, женщины и дети, напуганные бомбежкой, – а
солдаты и офицеры, струсив, сдаются на милость победителя.
– Хорошо, что меня нет среди них, – промолвил
Матиуш. – Не плачь, Клу-Клу, мы умрем геройской смертью, и никто не
посмеет сказать, что короли затевают войны, а солдаты расплачиваются за это
своей жизнью.
Матиуш хотел одного: погибнуть, как подобает герою.
|