 Увеличить |
6. КСЕНОФОНТ
Ксенофонт, сын Грилла, афинянин, из дела Эрхии . Был
он на редкость скромен и на редкость хорош собой. Говорят, Сократ повстречал
его в узком переулке, загородил ему посохом дорогу и спросил, где можно купить
такую-то и такую-то снедь? Получив ответ, он продолжал: "А где можно
человеку стать прекрасным и добрым?" И когда Ксенофонт не смог ответить,
Сократ сказал: "Тогда ступай за мною и узнаешь". С этих пор он стал
слушателем Сократа, первый начал записывать его слова и в своих «Воспоминаниях»
донес их до читателей. Он же первый написал историю философов.[183]
Аристипп в IV книге "О роскоши древних" сообщает о
Ксенофонте, что он был влюблен в Клиния и говорил Клинии так: "Милее мне
глядеть на Клиння, чем на все, что есть прекрасного в мире! Лучше бы мне не
видеть ничего, чем не видеть одного только Клиния! Мучусь я ночью и во сне,
оттого что не вижу его! Благодарен я великою благодарностью солнцу и дню, что
вновь могу я увидеть Клиния!"[184]
С Киром он подружился вот каким образом. Был У него
ближайший друг по имени Проксен, беотиец, ученик Горгия Леонтцнского, друживший
с Киром. Когда Проксен жил в Сардах у Кира. он прислал в Афины Ксенофонту
письмо, приглашая его к Киру в друзья. Ксенофонт показал это письмо Сократу и
спросил его совета. Сократ послал его в Дельфы спросить бога. Ксенофонт
послушался, предстал перед богом, но спросил не о том, поехать ли ему к Киру, а
о том, каким образом ему поехать к Киру. Сократ его за это побранил, но
посоветовал все-таки ехать. Он явился к Киру и стал таким же его другом, как
Проксен.
Все, что случилось в походе в глубь страны и на обратном
пути, достаточным образом излагает нам сам Ксенофонт.[185] Впрочем, в этом походе он поссорился с
Меноном Фарсальским, предводителем наемников, и оттого порочил его, уверяя
даже, будто Менон имел любовников старше себя, и срамил некоего Аполлонида за
то, что у него были проколоты уши. А после похода, после всех бедствий у Понта,
после предательства Севфа, царя одрисов, Ксенофонт явился в Азию к спартанскому
царю Агесилаю и передал ему воинов Кира в наемную службу. Дружба его с
Агесилаем была безмерной. Афиняне в это время приговорили его к изгнанию за
спартанскую измену; и он, находясь в Эфесе, половину бывших при нем денег
послал приношениями в Дельфы, другую же половину отдал Мегабизу, жрецу
Артемиды, чтобы тот сохранил их до его возвращения, а если не дождется, то
чтобы воздвигнул на эти деньги богине статую.
С Агесилаем, отозванным для фиванской войны,[186] он вернулся в Элладу.
Лакедемоняне объявили его своим почетным гостем. Оставив Агесилая, он удалился
в Скиллунт, местечко неподалеку от города Элиды. С ним была жена его, по имени
Фнлесия (так пишет Деметрий Магнесийский), и два сына, Грилл и Диодор,
прозванные Диоскурамн (так пишет Динарх в речи "Об измене
Ксенофонта"). А когда на празднество приехал Мегабиз, Ксенофонт получил от
него деньги и на них купил и посвятил богине участок земли, где течет речка под
таким же названием Селинунт, как и в Эфесе. С этих пор он проводил время,
занимаясь охотою, принимая друзей и сочиняя историю. Впрочем, Динарх
утверждает, что и дом и поле подарили ему лакедемоняне; говорят также, что
спартиат Филопид прислал ему туда в подарок пленных рабов из Дардана, и он
располагал ими по своему усмотрению.
Когда элидяне шли войной на Скиллунт и из-за промедления спартанцев
захватили этот городок, то сыновья его скрылись с несколькими рабами в Лепрей,
а сам Ксенофонт — сперва в Элиду, потом в Лепрей к детям и затем вместе с ними
в Коринф, где и нашел спасение и приют. А так как в это время афиняне
постановили оказать помощь спартанцам, то он отправил своих сыновей в Афины
сражаться за спартанцев недаром они и воспитаны были в Спарте (по утверждению
Диокла в "Жизнеописаниях философов"). Из них двоих Диодор ничем не
отличился в сражении, остался цел и имел сына, которого назвал именем брата. А
Грилл, сражавшийся в коннице, храбро бился и погиб (как пишет Эфор в XXV
книге); дело было при Мантинее, конницей начальствовал Кефисодор, стратегом был
Гегесилай, и в этом самом сражении пал Эпаминонд. Говорят, что Ксенофонт в венке
приносил жертвы по случаю победы, когда ему сообщили весть о гибели сына; он
снял венок, но, узнав, что сын погиб с честью, надел его вновь. Некоторые
добавляют, будто он даже не плакал, а только сказал: "Я знал, что мой сын
смертен".[187] Аристотель
сообщает, что похвальные слова и надгробные надписи Гриллу сочинялись без счету
— отчасти и для того, чтобы порадовать отца; а Гермипп в жизнеописании
Феофраста утверждает, что похвальное слово Гриллу написал даже Исократ.
Тимон насмехался над Ксенофонтом в таких словах:
Две, или три, или несколько книг, бессильных и вялых, Их бы
могли написать Ксенофонт иль Эсхин-убедитель…[188]
Такова была его жизнь. Расцвет его приходится на четвертый
год 94-й олимпиады: он отправился в поход с Киром при архонте Ксененете, за год
до гибели Сократа. А смерть его (как пишет Ктесиклид Афинский в "Перечне
архонтов и олимпийских победителей") приходится на первый год 105-й
олимпиады, при архонте Каллимеде, когда македонским царем стал Филипп, сын
Аминта. Умер он в Коринфе (по словам Деметрия Магнесийского), несомненно, уже
глубоким старцем. Был он во всем достойнейший человек, наездник, охотник и
знаток военного искусства, как это видно из его сочинений; был благочестив,
щедр на жертвоприношения, умел гадать по жертвам и оставался ревностным
чтителем Сократа.
Написал он около 40 книг (его сочинения делятся на книги
по-разному): «Анабасис» (с предисловием к каждой книге, но без общего
предисловия), "Воспитание Кира", "Эллинскую историю",
«Воспоминания», «Пир», «Домострой», "О конной езде", "Об
охоте", "О конном начальстве", "Апологию Сократа",
"О доходах", «Гиеро-на» (или "О
тирании"),"Агесилая" и «Афинское» и "Спартанское
государственное устройство" (которое Деметрий Магнесийский считал
неподлинным). Он же, говорят, издал в свет неизвестные книги Фукидида, хотя и
мог бы присвоить их себе.[189] За
приятный слог он был прозван Аттической Музой; оттого и была зависть между ним
и Платоном, как будет сказано далее в разделе о Платоне.[190]
У нас есть эпиграммы и о нем; одна такая:
Он, Ксенофонт, восхожденье свое совершал не для Кира, Он не
на персов ходил — к Зевсу искал он пути: Ибо ученость свою явил он в
"Деяньях Эллады", Ибо Сократову он в памяти мудрость хранил.
И другая, на смерть его:
Мужи Краная и мужи Кекрона тебя осудили, О Ксенофонт, к
изгнанью за приязнь Кира. Гостеприимный Коринф тебя принял, усладами полный, И,
благодарный, ты остался здесь вечно.[191]
Впрочем, в другом месте я прочитал, что расцвет его и других
сократиков приходился на 89-ю олимпиаду; а Истр утверждает, что изгнан он был
по постановлению Евбула и возвращен по постановлению его же.
Всего было семь Ксенофонтов: первый — тот, о котором шла
речь: второй — афинянин, брат Пифострата, сочинителя «Тесеиды», написавший
"Жизнеописание Эпаминонда и Пелопида", а также философские сочинения;
третий — врач с острова Коса; четвертый — составитель "Истории
Ганнибала"; пятый — занимавшийся сказочными чудесами; шестой — ваятель с
Пароса; седьмой — поэт древней комедии.
|
