 Увеличить |
IX
В
пятницу утром Армитедж, Райс и Морган выехали в Данвич и прибыли туда около
часу пополудни. День стоял прекрасный, но даже яркое солнце не могло скрыть
чего-то недоброго, что витало над куполообразными холмами и глубокими ущельями,
куда почти не проникали прямые солнечные лучи. На некоторых холмах были
отчетливо видны корончатые круги из каменных столбов. Атмосфера молчаливого
страха сковала Данвич – из разговоров в магазине Осборна визитеры уже знали об
ужасных событиях, в частности об исчезновении семьи и дома Элмера Фрая. В этот
день они обошли весь Данвич; с замиранием сердца осмотрели развалины дома Фрая
в подтеках мерзкой дегтеобразной массы, оставленные на месте злодеяния странные
следы, искалеченный скот Сета Бишопа, широченные полосы примятой травы и
растительности в различных местах. Тропа к вершине Часового холма казалась
Армитеджу знаком катастрофы, и он долго не мог оторвать глаз от зловещего
камня-алтаря, что венчал эту мрачную возвышенность.
После
некоторых раздумий визитеры решили обратиться к полицейским, прибывшим сюда из
Эйлсбери вскоре после первых телефонных сообщений о трагедии семьи Фрая, и
сравнить рассказы местных жителей с сообщениями стражей порядка. Однако
последних нигде не было видно; вообще же их было пятеро и они прибыли в поселок
на машине, которая стояла сейчас пустой у руин дома Фрая. Местные жители,
незадолго до того разговаривавшие с полицейскими, выглядели такими же
озадаченными, как Армитедж и его спутники. И вдруг старый Сэм Хатчинс побледнел
и, ткнув под ребра Фреда Фарра, указал на узкую глубокую лощину, что зияла
неподалеку.
– Боже, –
едва слышно произнес он, – я же наказывал им ни за что на свете не
спускаться в ущелье… Я и думать не мог, что они отважатся на это – при таких-то
следах и смраде и козодоях, что кричат здесь день и ночь не переставая…
По рядам
аборигенов и заезжих исследователей пробежала дрожь ужаса, и все напрягли слух,
стараясь уловить хоть что-нибудь в атмосфере тягостного ожидания. Армитедж,
сейчас уже до конца понявший природу неведомого ужаса, дрожал под грузом той
ответственности, которая, как он считал, выпала на его долю. Скоро на поселок
должна была опуститься ночь, а именно ночью чудовище выходило на свою жуткую
охоту. Negotium perambulans in tenebris…[18] Старый библиотекарь повторил
про себя формулу, которую он запомнил, и сжал в кармане бумагу, где была
записана другая, которую, в отличие от первой, он не знал наизусть. После этого
он проверил свой электрический фонарик и убедился, что тот работает нормально.
Стоявший рядом с ним Райс вынул из чемодана мощный пульверизатор, похожий на
те, что используются для уничтожения насекомых, а Морган достал из чехла
винтовку для охоты на крупную дичь, с которой он чувствовал себя спокойнее,
несмотря на предупреждения его коллеги, что материальное оружие здесь вряд ли
поможет.
Армитедж,
прочитавший чудовищный дневник, отчетливо представлял себе, с явлением какого
плана им предстоит столкнуться. Однако об этом он помалкивал, не желая лишний
раз пугать и без того до смерти перепуганных жителей Данвича. Он еще надеялся,
что неизвестное порождение адовых глубин покинет мир людей подобру-поздорову. С
наступлением сумерек местные жители начали рассеиваться по домам, не решаясь
оставаться за пределами своих жилищ, хотя предыдущие события могли, казалось
бы, убедить их в том, что стены и запоры в любом случае неспособны
противостоять страшной силе, которая гнет деревья и сокрушает дома. Они только
головами покачали, узнав о том, что городские визитеры собираются расположиться
на ночь у руин дома Фрая, около ущелья, – и разошлись по домам, будучи
твердо уверенными, что видят гостей в последний раз.
В ту
ночь из-под холмов опять слышалось глухое ворчание, а хор козодоев звучал
прямо-таки угрожающе. В какой-то момент сильный ветер, поднявшийся из ущелья
Холодных Ключей, донес до них неописуемо отвратительный запах, так хорошо им
знакомый: все трое отчетливо помнили те страшные минуты, в продолжение которых
они стояли над издыхающей тварью – гигантом-получеловеком пятнадцати лет от
роду. Однако монстр не спешил появляться из ущелья, и все трое сидели в
ожидании, не предпринимая никаких активных действий, – Армитедж сказал
коллегам, что атаковать его в темноте было бы чистой воды самоубийством.
Потом
наступило утро, и ночные звуки исчезли. Начался серый, пасмурный день, принялся
моросить дождь, и к северо-западу от холмов стали собираться тяжелые свинцовые
тучи. Гости из Аркхема сидели в раздумье – искать ли им укрытия среди развалин
дома Фрая или спуститься в ущелье и атаковать неведомого противника? Тем временем
полил сильный дождь, из-за горизонта послышались глухие раскаты грома.
Засверкали молнии; одна из них, раздвоенная, блеснула совсем рядом и, казалось,
низверглась прямо в проклятое ущелье. Небо потемнело почти до черноты, и
аркхемцам оставалось надеяться лишь на то, что гроза окажется кратковременной и
за ней последует прояснение.
Было все
еще зловеще темно, и прошло не более часа, когда со стороны дороги послышались
человеческие голоса. В следующий момент они увидели группу перепуганных людей,
их было с десяток, не больше; они бежали, кричали, истерически плакали.
Слышались обрывки фраз, и посланцы Аркхема напрягли слух, пытаясь уловить в
этих криках нечто членораздельное.
– О
боже, о боже! – кричал один из аборигенов. – Оно пришло опять, и
на этот раз днем! Оно сейчас явится сюда, и одному Богу известно, что будет
со всеми нами!
Говоривший
умолк, но его тут же сменил другой.
– Где-то
с час тому назад Зеб Уэйтли услышал телефонный звонок, а звонила миссис Кори,
жена Джорджа, который живет у развилки дорог. Она сказала, что мальчишка Лютер,
их поденщик, загонял коров во двор, когда началась гроза, и увидел, что деревья
гнутся прямо у самого входа в ущелье – как раз напротив этого самого
места, – и он снова почуял ту самую вонь, как в понедельник, когда он
первый раз увидел огромные следы. И еще он услышал звуки – не то свиста, не то
ударов, а может, и те и другие, и вдруг все деревья вдоль дороги враз
наклонились в одну сторону, и он услышал страшный топот, а грязь так и полетела
брызгами. Затем впереди, где Бишопов ручей пересекает дорогу, он услыхал жуткий
треск со стороны моста – он божится, что собственными глазами видел, как тот
разлетелся в щепки. А когда звуки заглохли где-то вдали – на дороге, что ведет
к дому колдуна Уэйтли и Часовому холму, – у Лютера хватило духу подойти
поближе туда, откуда шел шум, и посмотреть на землю. Там он увидел воду вперемешку
с грязью, а небо было темным, и дождь постепенно смывал все следы; но он все
равно успел разглядеть их – они начинались из устья ущелья и были огромными как
бочки. Точно такие же следы он видел в тот понедельник.
В этом
месте его взволнованно прервал первый оратор.
– Самое
ужасное, что это только начало. Все мы слышали, как Салли, экономка Сета Бишопа,
звонила по телефону: сначала ее вообще чуть не хватил припадок – она видела,
как гнулись деревья вдоль дороги, и стала говорить по телефону, что слышит
что-то вроде приглушенных звуков, похожих на поступь слона, и будто они
приближаются к ее дому. Еще она говорила что-то об ужасном запахе и сказала, что
ее мальчишка Чонси закричал, будто точно такой же запах он слышал, когда
разлетелся вдребезги в понедельник дом Уэйтли. А собаки чуть с ума не посходили
– уж так лаяли. Потом она заорала как бешеная и сказала, что сарай у дороги
только что смело, как будто штормом, – но ветра-то в это время не было
никакого. Все на телефоне слова сказать не смели. А Салли снова принялась
верещать, а следом за нею и Сет Бишоп, и мальчишка Чонси, а потом что-то
тяжелое стало колотиться в их дом, мы это слышали. Салли закричала, что ограда
смята, как бумага, а потом мы опять услыхали тяжелый удар – но не молнии, нет…
А потом… потом…
Лица
слушавших выражали величайший страх; Армитедж, хотя тоже дрожал с головы до
ног, все же нашел в себе мужество приободрить рассказчика. Тот напрягся и
вспомнил еще кое-что:
– Салли
закричала снова: «Помогите, оно лезет сюда, в дом!» – и тут мы услышали ужасный
треск, вопли людей – в общем, то же самое, что и у Элмера Фрая, только…
Он
замолчал на секунду, а потом продолжил:
– Вот
и все – потом уже не было больше ни звука. Мертвая тишина. Мы как услышали это,
сразу же попрыгали в машины и повозки, набрали как можно больше людей и
помчались к дому Кори, а когда увидали, что там творится, то решили, что лучше
обратиться за помощью к вам – уж вы-то лучше знаете, что делать. Лично я
считаю, что все это – кара Божья за наши грехи.
Армитедж
понял, что пришло время действовать, и, обратившись к сгрудившимся перепуганным
поселенцам, решительно заговорил:
– Мы
должны сделать это, друзья. – Он постарался придать своему голосу как
можно большую уверенность. – Мне кажется, у нас есть шанс с этим
покончить. Вы знаете, что Уэйтли были колдунами – и это все их колдовство, но
его можно одолеть тем же образом. Я видел дневник Уилбера Уэйтли и читал
кое-какие из его странных книг; и я знаю старинное заклинание, чтобы заставить
это чудище покинуть наш мир. Конечно, ни в чем нельзя быть уверенным до конца,
но и шанс, что нам дан, мы не имеем права упускать. Оно невидимо – я знаю, что
оно должно быть невидимо, – но в этом дальнобойном разбрызгивателе есть
порошок, благодаря которому мы сможем увидеть его на секунду. Позже мы это
испробуем. Ужасно, конечно, что эта тварь жива и бродит здесь, но еще хуже было
бы, если бы Уилбер не умер: уж тогда бы он точно вырастил из нее чудище во сто
раз кошмарнее. Дай вам бог никогда не узнать, какой катастрофы удастся, я
надеюсь, избежать этому миру. Сейчас мы сразимся только с одним гадом, ибо он
не может размножаться. Но он способен натворить немало бед, и потому лучше
покончить с ним, и чем скорее, тем лучше. Итак, начнем. Сейчас мы отправимся на
место, которое подверглось нападению. Кто-нибудь, ведите нас – я не знаю дороги
туда, но мне кажется, мы можем сократить путь и пойти прямо через луга. Ну как,
годится?
Наступило
напряженное молчание, которое первым нарушил Эрл Сойер:
– Вы
можете попасть аккурат к Сету Бишопу, ежели пойдете прямиком через этот луг и перейдете
ручей вброд в мелком месте. А там взберетесь наверх и как раз окажетесь рядом с
домом Сета – он на другой стороне.
Армитедж,
Райс и Морган двинулись в указанном направлении, а следом за ними нерешительно
поплелись аборигены. Небо стало понемногу проясняться, гроза как будто
подходила к концу. Когда Армитедж непроизвольно сбился с нужного направления,
Джо Осборн поправил его и занял место впереди. Люди обрели уверенность и
смелость, хотя, казалось бы, мрачные холмы с почти отвесными, заросшими темным
лесом склонами, что ждали их в конце пути, не предвещали ничего хорошего.
В конце
концов они оказались на размытой дождем дороге. Еще на подходе к дому Бишопа
поломанные деревья и чудовищные следы на земле красноречиво свидетельствовали о
случившемся здесь кошмаре. На осмотр развалин исследователи затратили не больше
одной минуты. Все было ясно и так – полное повторение истории с Фраями, и
никого из живых или мертвых не было найдено среди обломков дома и амбара. Никто
не желал торчать здесь, посреди смрада и отвратительной вязкой гадости; все
инстинктивно повернули в сторону изуродованной фермы Уэйтли и алтаря на Часовом
холме.
Проходя
мимо места, служившего обиталищем Уилберу Уэйтли, люди содрогнулись от отвращения
и страха, и снова их решимость была поколеблена. Такой массивный дом могла
снести с лица земли только поистине дьявольская сила… У подножия Часового холма
следы с дороги исчезли, но оставались другие свидетельства того, что недавно
здесь прошло чудовище: погнутые деревья и примятая растительность указывали на
это более чем красноречиво.
Армитедж
достал из кармана подзорную трубу и внимательно обследовал в него крутой зеленый
склон холма. Затем он передал инструмент Моргану, обладавшему более острым
зрением. Морган, едва глянув в трубу, издал испуганный вскрик и передал
инструмент Эрлу Сойеру, возбужденно указывая пальцем куда-то на склон. Сойер,
не привыкший обращаться с подобными вещами, долго приноравливался к трубе, но с
помощью Армитеджа навел все же фокус. Его крик выражал гораздо больший испуг,
нежели реакция Моргана.
– Боже
правый, трава в кустах шевелится! Оно ползет вверх – прямо на вершину, один бог
знает для чего!
Тут же
среди участников похода началась паника. Одно дело было идти по следам этого
неведомого создания, и совсем другое – вступить с ним в непосредственный
контакт. Пусть даже Армитедж и знал заклинания – ну а вдруг они не подействуют?
Все тут же забросали доктора вопросами о неведомом монстре, но ответы заезжего
ученого никого не удовлетворили. Все ощущали, что соприкасаются с какой-то
неизвестной и запретной фазой бытия, лежащей далеко за пределами освященного
Богом человеческого познания.
|
