ЧАЙНИК
Жил-был гордый чайник. Он гордился и фарфором своим, и
длинным носиком, и изящной ручкою - веем-веем, и об этом говорил. А вот что
крышка у него разбита и склеена - об этом он не говорил, это ведь
недостаток, а кто же любит говорить о своих недостатках, на то есть другие.
Весь чайный сервиз - чашки, сливочник, сахарница охотнее говорили о хилости
чайника, чем о его добротной ручке и великолепном носике. Чайнику это было
известно.
"Знаю я их! - рассуждал он про себя. - Знаю и свой
недостаток и признаю его, и в этом - мое смирение и скромность. Недостатки
есть у всех нас, зато у каждого есть и свои преимущества. У чашек есть ручка,
у сахарницы - крышка, а у меня и то и другое да и еще кое-что, чего у них
никогда не будет, - носик. Благодаря ему я - король всего чайного стола.
Сахарнице и сливочнице тоже выпало на долю услаждать вкус, но только я
истинный дар, я главный, я услада всего жаждущего человечества: во мне
кипящая безвкусная вода перерабатывается в китайский ароматный напиток".
Так рассуждал чайник в пору беспечальной юности. Но вот
однажды стоит он на столе, чай разливает чья-то тонкая изящная рука. Неловка
оказалась рука: чайник выскользнул из нее, упал - и носика как не бывало,
ручки тоже, о крышке же и говорить нечего, о ней сказано уже достаточно.
Чайник лежал без чувств на полу, из него бежал кипяток. Ему был нанесен тяжелый
удар, и тяжелее всего было то, что смеялись-то не над неловкою рукой, а над ним
самим.
"Этого мне никогда не забыть! - говорил чайник,
рассказывая впоследствии свою биографию самому себе. - Меня прозвали калекою,
сунули куда-то в угол, а на другой день подарили женщине, просившей немного
сала. И вот попал я в бедную обстановку и пропадал без пользы, без всякой
цели - внутренней и внешней. Так стоял я и стоял, как вдруг для меня началась
новая, лучшая жизнь... Да, бываешь одним, а становишься другим. Меня набили
землею - для чайника это все равно что быть закопанным, - а в землю посадили
цветочную луковицу. Кто посадил, кто подарил ее мне, не знаю, но дали мне ее
взамен китайских листочков и кипятка, взамен отбитой ручки и носика. Луковица
лежала в земле, лежала во мне, стала моим сердцем, моим живым сердцем, какого
прежде во мне никогда не было. И во мне зародилась жизнь, закипели силы,
забился пульс. Луковица пустила ростки, она готова была лопнуть от избытка
мыслей и чувств. И они вылились в цветке.
Я любовался им, я держал его в своих объятиях, я
забывал себя ради его красоты. Какое блаженство забывать себя ради других!
А цветок даже не сказал мне спасибо, он и не думал обо мне, - им все
восхищались, и если я был рад этому, то как же должен был радоваться он сам!
Но вот однажды я услышал: "Такой цветок достоин лучшего горшка!"
Меня разбили, было ужасно больно... Цветок пересадили в лучший горшок, а меня
выбросили на двор, и теперь я валяюсь там, но воспоминаний моих у меня никто
не отнимет!"
|
