СВИНЬЯ-КОПИЛКА
Сколько игрушек было в детской! А высоко на шкафу стояла
глиняная копилка в виде свиньи. В спине у нее, конечно, была щель, только ее
еще расширили ножом, чтобы проходили монеты и покрупнее, и две такие монеты
в копилке уже лежали, не считая множества мелких. Копилка была набита
битком, так что уж и не брякала даже, а о большем ни одной свинье с
деньгами не о чем и мечтать. Стояла она на шкафу и смотрела на все в
комнате сверху вниз - она ведь могла купить все это, а такая мысль хоть кому
придаст уверенности в себе.
Все окружающие помнили об этом, хотя и не высказывались
вслух - у них и без того было о чем поговорить. Ящик комода был полуоткрыт,
и оттуда высовывалась большая кукла, уже не первой молодости и с подклеенной
шеей. Поглядев по сторонам, она сказала:
- Давайте играть в людей - это всегда интересно!
Поднялась возня, зашевелились даже картины на стенах,
показывая, что и у них есть оборотная сторона, и против этого нечего
возразить.
Была полночь. В окна светил месяц, предлагая всем
даровое освещение. Участвовать в игре были приглашены все, даже детская
коляска, хотя она и принадлежала к громоздкому, низшему разряду игрушек.
- Всяк хорош по-своему! - говорила она. - Не всем же быть
благородными, надо кому-нибудь и дело делать, как говорится!
Письменное приглашение получила только одна свиньякопилка
- она стояла так высоко, что устное могла и не услышать, рассудили игрушки.
Ну, а она даже не ответила, придет или нет, - и не пришла. Уж если желают
ее общества, то пусть сделают так, чтобы она видела все со своего места.
Так и сделали.
Кукольный театр поставили прямо перед ней, вся сцена была
как на ладони. Начать хотели комедией, а потом предполагалось общее
чаепитие и обмен мнениями. Начали с конца. Лошадь-качалка заговорила о
тренировках и чистоте породы, детская коляска - о железных дорогах и силе
пара. Все это было по их части, так кому же и говорить об этом, как не им?
Комнатные часы толковали о политике: "Тики-тики!" Про них говорили,
что они знают, когда надо "ловить момент", да вот только всегда
запаздывают. Бамбуковая тросточка гордилась своим железным башмачком и
серебряным колпачком - она была обита и сверху и снизу. На диване лежали две
вышитые подушки, очень миленькие и очень глупенькие. И вот началось
представление.
Все сидели и смотрели. Зрителей просили щелкать, хлопать
и греметь в знак одобрения. Но кнут заявил, что не щелкает старухам, а
только непросватанным барышням.
- А я так хлопаю всем! - сказал пистон.
- Где-нибудь да надо стоять! - сказала плевательница.
У каждого были свои мысли, которые он и высказывал во
время представления. Комедия не стоила ломаного гроша, но сыграна была
превосходно. Исполнители показывались публике только раскрашенной стороной;
смотреть с оборотной на них не полагалось. Все играли замечательно и даже
вываливались за рампу - нитки были слишком длинны, - зато так каждый был
виднее. Склеенная кукла до того расчувствовалась, что расклеилась совсем, а
свинья-копилка ощутила в брюхе такое благодушие, что решила сделать
что-нибудь для одного из актеров - например, упомянуть его в своем завещании
кик достойного быть погребенным вместе с нею, когда придет время.
Все пришли в такой восторг, что даже отказались от чая и
перешли прямо к обмену мнениями - это и называлось играть в людей, причем
тут не было никакого злого умысла, а всего лишь игра... Каждый думал лишь о
себе да о том, что думает свинья с деньгами. А свинья с деньгами думала
больше всех, думала о своем завещании и похоронах. "Когда придет
час..." - а он всегда приходит скорее, чем ожидают. Бац! Свинья
свалилась со шкафа на пол и разлетелась вдребезги. А монеты так и
запрыгали, так и заплясали. Маленькие вертелись волчком, крупные катились
солидно.
Особенно долго катилась одна - ей очень хотелось
погулять по белу свету. Так оно и сталось - и она отправилась гулять по
свету, и остальные тоже. А черепки от свиньи отправились в мусорный ящик.
Только на шкафу уже на другой день красовалась новая свинья-копилка. В
желудке у нее было еще пусто, и она не брякала - в этом она была схожа со
старой. Для начала довольно и этого, а мы на этом кончим.
|
