 Увеличить |
Глава третья
ОСНОВАНИЕ (DER GRUND)
Сущность
определяет самое себя как основание. Подобно тому как ничто сначала находится в
простом непосредственном единстве с бытием, так и здесь простое тождество
сущности сначала находится в непосредственном единстве с ее абсолютной
отрицательностью. Сущность есть только эта своя отрицательность, которая есть
чистая рефлексия. Она есть эта чистая отрицательность как возвращение бытия в
себя; таким образом, она определена в себе или для нас как основание, в котором
растворяется бытие. Но эта определенность не положена ею самой; иначе говоря,
сущность не есть основание, именно поскольку ею самой эта ее определенность не
положена. Но ее рефлексия состоит в том, чтобы положить себя как то, что она
есть в себе, положить как отрицательное и определить себя. Положительное и
отрицательное составляют то существенное определение, в котором она исчезла как
в своем отрицании. Эти самостоятельные рефлективные определения снимают себя, и
исчезнувшее в основании определение есть истинное определение сущности.
Поэтому
основание само есть одно из рефлективных определений сущности, однако последнее
из них, вернее, лишь определение как снятое определение. Рефлективное
определение, исчезая в основании, приобретает свое истинное значение - быть
абсолютным самоотталкиванием (Gegenstoss) себя в само себя, а именно,
положенность, присущая сущности, дана лишь как снятая положенность, и,
наоборот, лишь снимающая себя положенность есть положенность сущности.
Сущность, определяя себя как основание, определяет себя как не-определенное, и
лишь снятие ее определенности есть процесс ее определения. - В этой
определенности как снимающей самое себя она не сущность, происходящая из иного,
а сущность, тождественная с собой в своей отрицательности.
Поскольку
от определения как первого, непосредственного идут дальше к основанию (в силу
природы самого определения, которое погружается в основание через себя),
основание есть прежде всего нечто определенное этим первым. Однако этот процесс
определения как снятие процесса определения есть, с одной стороны, лишь
восстановленное, очищенное или выявившееся тождество сущности, которое
рефлективное определение есть в себе; с другой стороны, лишь это отрицающее
движение как процесс определения есть полагание той рефлективной
определенности, которая являла себя непосредственной, но которая лишь положена
исключающей самое себя рефлексией основания, и притом положена лишь как нечто
положенное или снятое. - Таким образом, определяя себя как основание, сущность
происходит лишь из себя. Следовательно, как основание она полагает себя как
сущность, и процесс ее определения в том именно и состоит, что она полагает
себя как сущность. Это полагание есть рефлексия сущности, снимающая самое себя
в процессе своего определения, есть, с этой стороны, полагание, а со стороны
процесса определения - само (das) полагание сущности, стало быть, и то и другое
в одном действии.
Рефлексия
- это чистое опосредствование вообще, основание - это реальное опосредствование
сущности с собой. Рефлексия, движение ничто через ничто обратно к самому себе,
просвечивает в ином (ist das Scheinen seiner in einem Anderen) но так как
противоположность в этой рефлексии еще не обладает самостоятельностью, то ни
первое - просвечивающее (das Scheinende) - не есть положительное, ни иное - то,
в чем оно просвечивает (in dein es scheint), не есть отрицательное. Оба,
собственно говоря, суть субстраты одной лишь силы воображения: они еще не соотносятся
с самими собой. Чистое опосредствование - это лишь чистое соотношение без
соотносящихся [определений]. Хотя определяющая рефлексия и полагает такие
соотносящиеся [определения ], которые тождественны с собой, однако они в то же
время только определенные соотношения. Основание же - это реальное
опосредствование, потому что содержит рефлексию как снятую рефлексию; оно
сущность, возвращающаяся в себя через свое небытие и полагающая себя. В
соответствии с этим моментом снятой рефлексии положенное приобретает
определение непосредственности, чего-то такого, что вне соотношения или своей
видимости тождественно с собой. Это непосредственное есть восстановленное через
сущность бытие - небытие рефлексии, которым сущность опосредствует себя.
Сущность возвращается в себя как отрицающая; таким образом, возвращаясь в себя,
она сообщает себе определенность, которая именно поэтому есть тождественное с
собой отрицательное, снятая положенность, и тем самым также и нечто сущее как
тождество сущности с собой в качестве основания.
Основание
есть, во-первых, абсолютное основание, в котором сущность прежде всего дана как
основа (Grundlage) вообще для отношения основания; точнее говоря, основание
определяет себя как форму и материю и сообщает себе содержание.
Во-вторых,
оно определенное основание как основание определенного содержания; поскольку
отношение основания, реализуя себя, становится вообще внешним себе, оно
переходит в обусловливающее опосредствование.
В-третьих,
основание предполагает условие; но условие в такой же степени предполагает
основание; необусловленное - это их единство, суть в себе (die Sache an sich),
которая через опосредствование обусловливающего отношения переходит в
существование.
Примечание
[Положение об
основании]
Основание,
подобно другим рефлективным определениям, было выражено в положении: все имеет
свое достаточное основание. - Смысл этого положения только в следующем: все,
что есть, необходимо рассматривать не как сущее непосредственное, а как
положенное; нельзя ограничиваться непосредственным наличным бытием или
определенностью вообще, а следует возвращаться от этого наличного бытия к его
основанию, в каковой рефлексии оно дано как снятое и в своем
в-себе-и-для-себя-бытии. Следовательно, в положении об основании находит свое
выражение существенность рефлексии в себя в противоположность чистому бытию. -
Что основание достаточно - добавлять это, собственно говоря, совершенно
излишне, ибо это разумеется само собой; то, для чего основание было бы
недостаточным, не имело бы никакого основания, а между тем ведь все должно
иметь свое основание. Но Лейбниц, которому особенно по душе был принцип
достаточного основания и который даже сделал его основоположением всей своей
философии, связывал с ним более глубокий смысл и более важное понятие, чем те, что
обычно связывают с ним, довольствуясь лишь непосредственным выражением, хотя
положение следует признать важным уже и в этом смысле, а именно потому, что
бытие, как таковое, объявляется в его непосредственности неистинным и по
существу своему чем-то положенным, а основание - истинным непосредственным.
Лейбниц же противопоставлял достаточность основания главным образом причинности
в строгом смысле этого слова как механическому способу действия. Так как этот
способ действия есть вообще внешняя деятельность, по своему содержанию
ограниченная одной определенностью, то положенные им определения вступают в
связь внешне и случайно; частичные определения постигаются через свои причины,
но соотношение этих частичных определений, составляющее суть существования, не
содержится в причинах механического. Это соотношение, целое как существенное
единство, заключается лишь в понятии, в цели. Для этого единства механические
причины недостаточны, так как в основании их не лежит цель как единство
определений. Поэтому Лейбниц понимал под достаточным основанием такое
основание, которое было бы достаточно также для этого единства и тем самым
охватывало бы собой не просто причины, а конечные причины. Однако это
определение основания сюда еще не относится; телеологическое основание - это
достояние понятия и опосредствования понятием, а такое опосредствование есть
разум.
|
