Глава XVII
Дипломатия господина де
Сен-Люка
Бюсси
вернулся домой пешком, среди непроглядной ночи, но вместо Сен-Люка, которого
рассчитывал там увидеть, нашел только письмо, сообщавшее, что его друг приедет
на следующий день.
И в
самом деле, около шести часов утра Сен-Люк, в сопровождении доезжачего, выехал
из Меридора и поскакал к Анжеру.
Он
оказался у крепостной стены как раз к открытию ворот и, не обратив внимания на
необычное волнение, которым были охвачены просыпающиеся горожане, добрался до
хижины Бюсси.
Друзья
сердечно обнялись.
– Снизойдите
до моей бедной лачуги, дорогой Сен-Люк. В Анжере я расположился по-походному.
– Да, –
заметил Сен-Люк, – по обыкновению победителей: прямо на поле боя, как
говорится.
– Что
вы этим хотите сказать, дорогой друг?
– Что
у моей жены нет от меня тайн, так же как у меня – от нее, мой дорогой Бюсси, и
что она мне все рассказала. У нас с ней полная общность не только на имущество.
Примите мои поздравления, мой учитель во всем, и раз вы за мной послали,
позвольте дать вам один совет.
– Дайте.
– Поскорее
избавьтесь от этого гнусного Монсоро. Никто при дворе не знает, в каких вы отношениях
с его женой. Сейчас самый подходящий момент. Не надо упускать его. Когда позже
вы женитесь на вдове, ни одна душа не заподозрит, что вы сделали ее вдовой,
чтобы на ней жениться.
– Есть
только одно препятствие к осуществлению этого прекрасного замысла, который пришел
мне в голову прежде всего, так же как и вам.
– Вот
видите, а какое?
– Дело
в том, что я поклялся Диане щадить жизнь ее мужа, до тех пор, разумеется, пока
он не нападет на меня сам.
– Вы
сделали ошибку.
– Я!
– Вы
сделали очень крупную ошибку.
– Почему
же?
– Потому
что не следует давать подобные клятвы. Какого дьявола! Если вы не поторопитесь,
если не опередите его, уж поверьте мне, Монсоро – да он хитер, как
лисица, – раскроет вашу тайну, а если он ее раскроет, этот человек, в
котором благородства ни на грош, он убьет вас.
– Случится,
как будет угодно богу, – сказал, улыбаясь, Бюсси, – но кроме того,
что я нарушу клятву, которую дал Диане, если убью ее мужа…
– Ее
мужа!.. Вы прекрасно знаете, что он ей не муж.
– Да,
но от этого он не перестает называться мужем. Повторяю, кроме того, что я
нарушу мою клятву, меня еще забросают камнями, друг мой, и тот, кого сегодня
все считают чудовищем, на своем смертном ложе покажется им ангелом, которого я
уложил в гроб.
– Поэтому
я и не советовал бы вам убивать его своей рукой.
– Наемные
убийцы! Ах, Сен-Люк, скверный же совет вы мне даете.
– Полноте!
Кто вам говорит об убийцах?
– Тогда
о чем же идет речь?
– Ни
о чем, милый друг. Об одной мысли, которая у меня мелькнула, но еще не созрела
достаточно, для того чтобы поделиться ею с вами. Я не больше вашего люблю этого
Монсоро, хотя не имею тех же оснований ненавидеть его; поговорим-ка о жене,
вместо того чтобы говорить о муже.
Бюсси
улыбнулся.
– Вы
верный друг, Сен-Люк, – сказал он, – можете рассчитывать и на мою
дружбу. Вам уже известно, дружба моя состоит из трех вещей: моего кошелька,
моей шпаги и моей жизни.
– Благодарю, –
сказал Сен-Люк, – я принимаю ее, но при условии, что расплачусь с вами тем
же.
– А
теперь, что хотели вы сказать мне о Диане?
– Я
хотел спросить вас, не собираетесь ли вы заглянуть с визитом в Меридор?
– Дорогой
друг, благодарю вас за настойчивость, но вы знаете о моих сомнениях на этот
счет.
– Я
знаю все. В Меридоре вы рискуете встретиться с Монсоро, хотя он пока в
восьмидесяти лье от нас; вы рискуете пожать ему руку, а это нелегко – пожимать
руку человеку, которого хотелось бы задушить; и, наконец, вы рискуете увидеть,
как он обнимает Диану, а это еще тяжелей: глядеть, как обнимают женщину,
которую ты любишь.
– А! –
воскликнул в ярости Бюсси. – Как хорошо вы понимаете, почему я не
показываюсь в Меридоре! А теперь, дорогой друг…
– Вы
меня выпроваживаете, – сказал Сен-Люк, неверно понявший намерение Бюсси.
– Отнюдь
нет, напротив, – возразил тот, – я прошу вас остаться, потому что
настал мой черед задавать вопросы.
– Сделайте
милость.
– Разве
вы не слышали этой ночью колокольный звон и выстрелы?
– Слышали
и спрашивали себя, что случилось.
– Разве
этим утром вы не заметили, проезжая по городу, некоторых перемен?
– Что-то
вроде необычного волнения, вы это имеете в виду?
– Да.
– Я
как раз собирался вас спросить, чем оно вызвано.
– Оно
вызвано тем, дорогой друг, что вчера сюда прибыл его высочество герцог
Анжуйский.
Сен-Люк
так и подскочил на стуле, словно ему объявили о появлении дьявола.
– Герцог
в Анжере? Говорили, что он под арестом в Лувре.
– Именно
потому, что он был под арестом в Лувре, он и находится сейчас в Анжере. Он
ухитрился бежать через окно и приехал сюда искать убежища.
– Ну
а дальше? – спросил Сен-Люк.
– А
дальше, дорогой друг, – ответил Бюсси, – вот для вас прекрасная
возможность отомстить его величеству за все, чем он вам досадил. У принца уже
есть своя партия, у него будут войска, и мы затеем тут небольшую, но славную
гражданскую войну.
– О! –
воскликнул Сен-Люк.
– Я
рассчитываю, что вы поработаете шпагой вместе со мной.
– Против
короля? – спросил Сен-Люк с внезапным холодком в голосе.
– Я
не говорю, что именно против короля, – сказал Бюсси, – я говорю:
против тех, кто обнажит шпагу против нас.
– Дорогой
Бюсси, – сказал Сен-Люк, – я приехал в Анжу подышать свежим воздухом,
но не для того, чтобы сражаться против его величества.
– Однако
позвольте мне все же представить вас монсеньору.
– Ни
к чему, дорогой Бюсси. Мне не нравится Анжер, и я собирался в ближайшее время отсюда
уехать. Это мрачный, скучный город, камни здесь мягкие, как сыр, а сыр твердый,
словно камень.
– Дорогой
Сен-Люк, вы мне окажете большую услугу, согласившись выполнить мою просьбу.
Герцог поинтересовался, зачем я здесь; не имея возможности сказать ему правду,
так как он сам был влюблен в Диану и ничего не добился, я его убедил, что
приехал с целью привлечь на его сторону всех дворян. Я даже прибавил, что этим
утром у меня свидание с одним из них.
– Ну
и что же? Вы скажете, что виделись с этим дворянином и он просит шесть месяцев
на размышление.
– Позвольте
вам заметить, дорогой Сен-Люк, – ваша логика хромает не меньше моей.
– Послушайте,
в этом мире я дорожу только своей женой, а вы – только вашей возлюбленной,
условимся же об одном: что бы ни случилось – я защищаю Диану, что бы ни
случилось – вы защищаете госпожу де Сен-Люк. Соглашение по делам любви – это
мне подходит, но никаких политических соглашений. Только так мы с вами можем
договориться.
– Я
вижу, мне придется уступить вам, Сен-Люк, – сказал Бюсси, – потому
что сейчас преимущество на вашей стороне; я нуждаюсь в вас, а вы, вы можете
обойтись и без меня.
– Ничего
подобного, напротив, это я прошу вашего покровительства.
– Как
вас понять?
– Представьте
себе, что анжуйцы, а мятежники будут называться анжуйцами, явятся в Меридор,
чтобы осадить его и разграбить.
– А!
Черт возьми! Вы правы, – сказал Бюсси, – вы не хотите, чтобы
обитатели замка пострадали от последствий взятия его штурмом.
Друзья
расхохотались, и так как над городом прогремел пушечный выстрел и слуга Бюсси
пришел с известием, что принц уже трижды справлялся о его господине, они вновь
поклялись в своем внеполитическом союзе и расстались, весьма довольные друг
другом.
Бюсси
помчался в герцогский замок, куда уже стекались дворяне со всех концов
провинции. Весть о появлении герцога Анжуйского распространилась, словно эхо от
пушечного выстрела, и все города и деревни на три-четыре лье вокруг Анжера были
взбудоражены этой новостью.
Молодой
человек поспешил организовать официальный прием, обед, торжественные речи. Он
полагал, что, пока принц будет принимать посетителей, обедать и в особенности
выступать с речами, сам он улучит хотя бы минутку, чтобы повидаться с Дианой.
После того как он на несколько часов обеспечил герцога всякими занятиями, Бюсси
возвратился к себе, вскочил на коня и галопом поскакал по дороге, ведущей к
Меридору.
Предоставленный
самому себе, герцог произнес великолепные речи и произвел большое впечатление
своим рассказом о Лиге. Он осторожно обходил все относящееся к его связи с
Гизами и изображал себя несчастным принцем, который за доверие, оказанное ему
парижанами, подвергся гонениям со стороны короля.
Во время
ответных речей и целования руки герцог Анжуйский делал смотр своим дворянам,
тщательно запоминая тех, кто уже явился, и, с еще большим тщанием, тех, кто
пока отсутствовал.
Когда
Бюсси возвратился, было четыре часа пополудни. Он соскочил с коня и предстал перед
герцогом весь в поту и пыли.
– А!
Мой славный Бюсси, – сказал герцог, – ты, кажется, не теряешь времени
даром.
– Как
видите, монсеньор.
– Тебе
жарко?
– Я
очень гнал.
– Смотри
не заболей, ты, должно быть, еще не совсем поправился.
– Ничего
со мной не случится.
– Где
ты был?
– Тут
по соседству. Ваше высочество довольны? Было много народу?
– Да,
Бюсси, я, в общем, удовлетворен, но кое-кто не явился.
– Кто
же?
– Твой
протеже.
– Мой
протеже?
– Да,
барон де Меридор.
– А! –
сказал Бюсси, изменившись в лице.
– Но
тем не менее не следует пренебрегать им, хотя он и пренебрегает мной. Барон
пользуется в Анжу влиянием.
– Вы
думаете?
– Я
уверен. Он представитель Лиги в Анжере. Его выбрал господин де Гиз, а господа
де Гизы, как правило, хорошо выбирают себе людей. Надо, чтобы он приехал,
Бюсси.
– Но
если он все же не приедет, монсеньор?
– Если
он не приедет ко мне, я сделаю первый шаг и сам отправлюсь к нему.
– В
Меридор?
– А
почему бы и нет?
Бюсси не
смог удержать испепеляющей молнии ревности, сверкнувшей в его глазах.
– В
самом деле, почему бы и нет? Вы принц, вам все дозволено.
– Ах,
вот что! Так ты думаешь, что он до сих пор на меня сердится?
– Не
знаю. Откуда мне знать?
– Ты
с ним не виделся?
– Нет.
– Однако,
когда ты вел переговоры со знатью провинции, ты мог бы иметь дело и с ним.
– Не
преминул бы, если бы до этого он не имел дела со мной.
– То
есть?
– То
есть, – сказал Бюсси, – мне не так уж повезло с выполнением обещаний,
которые я надавал ему, и потому мне незачем спешить свидеться с ним.
– Разве
он не получил того, что желал?
– Что
вы имеете в виду?
– Он
хотел, чтобы его дочь вышла замуж за графа, – граф женился на ней.
– Не
будем больше говорить об этом, монсеньор.
И
повернулся к принцу спиной.
В эту
минуту вошли новые дворяне; герцог направился к ним, Бюсси остался в
одиночестве.
Слова
принца заставили его глубоко задуматься.
Каковы
могли быть действительные намерения Франсуа по отношению к барону де Меридор?
Были ли
они такими, как изложил их принц? В самом ли деде старый барон был нужен ему
только как уважаемый и могущественный сеньор, способный оказать поддержку его
делу, или же хитроумные планы принца являлись всего лишь средством приблизиться
к Диане?
Бюсси
рассмотрел положение принца со всех сторон: Франсуа находится в ссоре с братом,
покинул Лувр, стоит во главе мятежа в провинции.
Бюсси
положил на весы насущные интересы принца и его любовную прихоть.
Последняя
весила значительно меньше первых.
Молодой
человек готов был простить герцогу все его остальные грехи, только бы он отказался
от этой прихоти.
Всю ночь
Бюсси пировал с его королевским высочеством и анжуйскими дворянами и сначала
ухаживал за анжуйскими дамами, а потом, когда позвали скрипачей, принялся
обучать этих дам новейшим танцам.
Само
собой разумеется, он привел в восторг дам и в отчаяние их супругов, а когда
кое-кто из последних стал поглядывать на Бюсси не так, как ему хотелось бы, наш
герой покрутил раз десять свой ус и спросил у двух-трех ревнивцев, не окажут ли
они ему честь прогуляться с ним при лунном свете на лужайке.
Но
репутация Бюсси была хороша известна анжуйцам еще до его появления в Анжере, и
поэтому на его любезные приглашения никто не откликнулся.
|