 Увеличить |
НОВОЕ ОБЩЕСТВО
Едва Мария Антуанетта устраивается в своем доме, как новая
метла начинает по-новому мести. Прежде всего прочь старых людей: старые люди
скучны и безобразны. Они не могут танцевать, не умеют развлекаться, проповедуют
осторожность и осмотрительность. Жизнерадостная, легковозбудимая женщина еще с
тех пор, когда была дофиной, по горло сыта этими вечными поучениями и
сдержанностью. Итак, подальше чопорную воспитательницу мадам Этикет, графиню де
Ноай: королеве не требуется быть воспитанной, она может позволить себе все -
все, что пожелает! На должную дистанцию следует отдалить данного ей матерью
духовника и советчика аббата Вермона, подальше всех тех, в чьем присутствии
чувствуешь духовную стесненность! Приблизить к себе только юность - живое,
веселое поколение, которое не упустит возможности повеселиться, развлечься,
которое не принимает жизнь всерьез! Принадлежат ли эти товарищи по забавам к
первым семействам королевства, являются ли они безупречными, честными людьми,
не так-то и существенно, особо умными или образованными им также не обязательно
быть - образованные люди педантичны, умные же ехидны; достаточно, если они
остроумны, могут рассказывать пикантные анекдоты и на празднествах производят
хорошее впечатление.
Развлечения, развлечения, развлечения - первое и
единственное требование Марии Антуанетты к узкому кругу своих приближенных. Так
возле нее собираются "avec tout ce qui est de plus mauvais a Paris et de
plus jeune"[67],
как, вздыхая, говорит Мария Терезия, "soi-di-sante societe"[68], как раздраженно ворчит
брат королевы Иосиф II. Казалось бы, вялая, безразличная ко всему, в
действительности же в высшей степени эгоистичная клика, члены которой без
стеснения получают за необременительную службу (например, за должность maitre
de plaisir)[69] весьма увесистые ливры и,
развлекаясь, не забывают совать в свои карманы арлекинов солидные пенсионы.
Лишь один скучный господин, время от времени появляясь в
этом легкомысленном обществе, вносит дисгармонию. Но к сожалению, от него
невозможно избавиться, ибо - об этом чуть было не забыли - он законный супруг
милой хозяйки и, кроме того, повелитель Франции. Влюбленный в свою
очаровательную супругу, Людовик Снисходительный, получив предварительно
разрешение, иногда является в Трианон, смотрит, как веселятся молодые люди,
пытается иной раз застенчиво упрекнуть их, если они очень уж беспечно преступают
границы условностей или же когда непомерно растут расходы; но стоит лишь
королеве засмеяться, и король тотчас же приходит в отличное расположение духа.
Да и веселые сторонние наблюдатели питают своего рода снисходительную симпатию
к королю, храбро и послушно ставящему печать с факсимиле "Louis" под
декретами, которыми королева предоставляет им высшие должности. Добряк никогда
подолгу не мешает им, час или два, затем он возвращается в Версаль к своим
книгам или в слесарную мастерскую. Как-то раз он задерживается в Трианоне, и
королева, торопясь со своими друзьями в Париж, тайно переводит стрелку часов на
час вперед. Не заметив маленького обмана, кроткий, как овечка, король ложится
спать в десять вместо одиннадцати, а вся компания элегантных каналий покатывается
за его спиной со смеху.
Возвышению идеи королевской власти такие шутки, конечно, не
способствуют. Но что делать в Трианоне с таким неловким, неуклюжим человеком?
Он не может рассказать двусмысленного анекдота, не умеет от души посмеяться.
Боязливый и робкий, как если бы у него болел живот, сидит он среди веселых,
развязных людей и зевает в полусне, тогда как остальные лишь к полуночи
начинают чувствовать себя по-настоящему хорошо. Он не посещает маскарадов, не
принимает участия в азартных играх, не ухаживает за дамами нет, он просто
никому здесь не нужен, этот славный, скучный малый; в обществе Трианона, в
королевстве рококо, в этих идиллических полях беззаботности и шалостей ему нет
места.
***
Итак, в новое общество король не введен. И брат его, граф
Провансский, скрывающий свое честолюбие за личиной кажущегося безразличия,
опасаясь уронить свое достоинство, почитает за разумное не общаться с этими
молокососами. Но поскольку все же кто-то из членов королевской семьи по мужской
линии должен сопровождать королеву в ее погоне за развлечениями, роль
ангела-хранителя принимает на себя самый младший брат Людовика XVI, граф
д'Артуа. Легкомысленный, фривольный и наглый, ловкий и легко
приспосабливающийся, он страдает той же болезнью, что и Мария Антуанетта,
боится скуки, не желает заниматься серьезными делами. Бабник, мастер делать
долги, щеголь-насмешник, хвастунишка, скорее дерзкий, нежели храбрый, скорее
вспыльчивый, нежели пылкий, предводительствует он веселой кликой, ведет ее
туда, где появляется новое развлечение, новая мода, новый вид спорта, и вскоре
долгов у него оказывается больше, чем у короля, королевы и всего двора, вместе
взятых. Но именной такой, каков он есть, он отлично подходит Марии Антуанетте.
Она не больно-то уважает этого ветрогона, еще меньше любит его, как бы злые
языки ни утверждали обратное. Но он очень близок ей по духу. Брат и сестра по
жажде наслаждений, они образуют вскоре неразлучную пару.
Граф д'Артуа - выборный командир лейб-гвардии, с которой
Мария Антуанетта предпринимают свои дневные и ночные набеги на все провинции
веселой праздности. Этот отряд, впрочем, невелик и непрерывно меняет своих
офицеров. Ибо снисходительная королева многое прощает своим спутникам: долги,
надменность, вызывающее и слишком панибратское поведение, любовные связи и
скандалы. Но любой из них теряет ее благосклонность, едва она начинает по его
вине скучать. Некоторое время первенствует барон Безанваль, пятидесятилетний
швейцарский аристократ с шумными, бесцеремонными манерами старого солдата, затем
предпочтение отдается герцогу Койиньи, он "un des plus constamment
favorises et le plus consultes"[70].
Этим двоим вместе с честолюбивым герцогом Гином и венгерским
графом Эстергази дается удивительное поручение - заботиться о королеве, пока
она болеет краснухой, что при дворе дает повод к ехидному вопросу: каких
четырех придворных дам выбрал бы король при подобной ситуации? Постоянно
сохраняет свое место граф Водрей, возлюбленный фаворитки Марии Антуанетты
графини Полиньяк; несколько в тени остается наиболее утонченный среди
избранников, окружающих королеву, - принц Линь, единственный, кто из своего
положения в Трианоне не извлекает материальных выгод, не стремится выторговать
себе прибыльную государственную ренту, единственный также, кто в своих мемуарах,
уже старым человеком, с благоговением вспоминает о своей королеве.
Непостоянными звездами этого идиллического небосклона являются
"красавец" Диллон и юный пылкий сумасброд герцог Лозен. Общение с
ними какое-то время представляет известную угрозу целомудрию девственницы
поневоле. Лишь с трудом, благодаря энергичным усилиям посланнику Мерси удается
заставить отступить юного безумца Лозена, прежде чем тот успевает завоевать
больше, нежели просто симпатию королевы. Граф Адэмар приятно поет под
аккомпанемент арфы и принимает деятельное участие в любительском театре; этого
оказывается достаточно, чтобы он получил пост посланника в Брюсселе, а затем в
Лондоне. Другие же предпочитают оставаться дома и выуживают себе из искусно
взбаламученной воды прибыльные должности при дворе. Никто из этих кавалеров, за
исключением принца Линя, не обладает истинными духовными достоинствами, никто
из них - честолюбием, которое побудило бы использовать особое положение,
занимаемое ими при королеве, для осуществления каких-либо широко задуманных в
политическом смысле планов, никто из этих героев маскарадов Трианона не станет
истинным героем истории. Ни один из этих щеголей внутренне, по-настоящему не
уважает Марию Антуанетту. Иным из них молодая кокетливая женщина позволяет
несколько больше интимности в общении, чем это подобает королеве, но ни одному,
и это бесспорно, она не жертвует собой полностью, ни духовно, ни как женщина.
Тот же, кто должен стать единственным для нее и будет им, тот, кто однажды и
навсегда завоюет ее сердце, стоит пока еще в тени. И суматошливое поведение
статистов, быть может, и служит лишь затем, чтобы скрыть его близость, его
присутствие.
***
Однако большую опасность для королевы представляют не эти
ненадежные и переменчивые кавалеры, а ее подруги; здесь таинственным образом
проявляется сложная игра самых разных чувств. С характеристической точки зрения
Мария Антуанетта - совершенно естественная, очень женственная и кроткая натура,
испытывающая потребность в самоотречении, потребность в изъявлении таких чувств,
которые при вялом, апатичном супруге в эти годы их совместной жизни остаются
без взаимности. Общительная по своей природе, она жаждет поделиться с кем-либо
своими душевными порывами, и, поскольку в силу сложившихся обычаев таким
доверенным, таким близким человеком не может или еще не может быть мужчина,
Мария Антуанетта невольно ищет подругу.
То, что дружеские отношения Марии Антуанетты с близкими ей
женщинами окрашены нежностью, совершенно естественно. Шестнадцати-,
семнадцати-, восемнадцатилетняя Мария Антуанетта, хотя и замужем или, точнее,
как бы замужем, духовно находится в характерном возрасте и в характерном
положении воспитанницы пансиона для благородных девиц. Ребенком оторванная от
матери, горячо любимой воспитательницы, оказавшись возле неловкого, грубоватого
мужа, она не имеет возможности доверчиво открыть кому-либо свою душу
стремление, столь же присущее природе юной девушки, как аромат - цветку. Все
эти ребячливые безделицы, прогулки рука об руку, обнимания, хихиканье по углам,
бешеная беготня из комнаты в комнату, "обожание" себя самой - все эти
симптомы "весеннего пробуждения" еще сохраняет ее детское тело.
В шестнадцать, в восемнадцать, в двадцать лет Мария
Антуанетта все еще не может влюбиться по-настоящему, со всей страстью, со всем
пылом юной души. И то, что проявляется в таком бурном кипении чувств, отнюдь не
сексуальное, а лишь робкое предчувствие его, лишь грезы о нем. Вот почему
взаимоотношения Марии Антуанетты с подругами тех лет окрашиваются нежными
тонами, и безнравственный двор тотчас же с раздражением ложно истолковывает
столь необычное для него поведение королевы. Рафинированный и развращенный, он
не может понять естественного, начинаются перешептывания, возникают слухи о
сафических наклонностях королевы. "Мне приписывают любовников и особое,
подчеркнуто пристрастие к женщинам", - пишет Мария Антуанетта открыто и
непринужденно, совершенно уверенная в чистоте своих чувств; ее высокомерная
откровенность презирает двор, общественное мнение, свет. Она еще ничего не
знает о власти тысячеустой клеветы, безудержно отдается внезапной радости любви
и доверия к кому-нибудь, пренебрегает элементарной осмотрительностью, лишь бы
показать своим подругам, как самозабвенно она может любить.
***
Выбор первой фаворитки, мадам де Ламбаль, был в общем-то
удачей королевы. Принадлежащая к одному из знатнейших семейств Франции и
поэтому не алчная до денег, не властолюбивая, нежная, сентиментальная натура,
не очень умная, а поэтому и не интриганка, не очень значительная, не очень
честолюбивая, она с искренним дружелюбием отвечает на внимание королевы. У нее
безупречная репутация, ее влияние распространяется лишь на частную жизнь
королевы. Она не вымаливает протекций для своих друзей, для членов своей семьи,
не вмешивается в дела государства, в политику. В ее салоне не играют в азартные
игры, она не втягивает Марию Антуанетту в водоворот удовольствий, нет, она тихо
и незаметно хранит свою верность, и, наконец, героическая смерть с потрясающей
силой подтверждает, что она действительно была настоящим другом королевы.
Но вот однажды вечером ее власть теряет силу так же
внезапно, как гаснет свет задутой свечи. В 1775 году на одном из придворных
балов королева обращает внимание на незнакомую ей молодую женщину, трогательную
своей скромной грацией, ангельским взглядом голубых глаз, девичьей прелестью
фигуры. На вопрос королевы ей называют имя - графиня Жюли де Полиньяк. На этот
раз все происходит иначе, чем в случае с принцессой Ламбаль, когда зародившаяся
симпатия постепенно переросла в дружбу, нет, здесь возникает внезапный
страстный интерес, coup de foudre[71],
нечто вроде пылкой влюбленности. Мария Антуанетта подходит к незнакомке и
спрашивает, почему та столь редко появляется при дворе. Она недостаточно
обеспечена для репрезентации, честно сознается графиня де Полиньяк, и эта
откровенность приводит королеву в восторг. Подумать только, какая чистая душа у
этой очаровательной особы, если при первом же знакомстве она с такой
трогательной непосредственностью сознается в самом большом позоре того времени
- в отсутствии денег. Вот она - идеальная, долгожданная подруга! Тотчас же
Мария Антуанетта привлекает графиню Полиньяк ко двору, окружает ее бросающимся
в глаза вниманием, что вызывает всеобщую зависть; открыто ходит она с графиней
рука об руку, оставляет жить в Версале, всюду берет ее с собой, а однажды
переводит даже весь свой двор в Марли, чтобы иметь возможность находиться у
постели роженицы - обожаемой подруги. За каких-нибудь несколько месяцев
обнищавшая аристократка становится повелительницей Марии Антуанетты и всего
двора.
К сожалению, однако, этот невинный, нежный ангел отнюдь не
небесного происхождения, он из семьи, обремененной огромными долгами, страстно
желающей использовать столь неожиданную благосклонность, - очень скоро министр
финансов почувствует это. Сачала выплачиваются долги - 400 тысяч ливров, затем
дочь получает приданое - 800 тысяч. Зятю дается патент капитана, а годом позже
еще и поместье с рентой в 70 тысяч дукатов. Отцу пенсион, а услужливому
супругу, которого давно уже замещает любовник, титул герцога и одно из
доходнейших мест Франции - почта. Золовка, Диана Полиньяк, несмотря на скверную
репутацию, становится статс-дамой двора, сама графиня Жюли - гувернанткой
королевских детей, ее отец помимо пенсиона получает также пост посланника. Вся
семья купается в деньгах и лучах славы, и притом сама как из рога изобилия
осыпает протекциями и льготами своих друзей. Так этот каприз королевы, эта
семья Полиньяк, обходится государству ежегодно в полмиллиона ливров. "Нет
тому примера, - ужасаясь, пишет посланник Мерси в Вену, - чтобы одной семье за
короткий срок были выданы столь огромные суммы". Даже Ментенон, даже
Помпадур стоили государству не больше, чем эта фаворитка с ангельски
потупленным взором, чем эта Полиньяк, сама доброта и скромность.
***
Те, кто не вовлечен в этот водоворот, поражены. Они не могут
постичь причину безграничной податливости, мягкости королевы, позволяющей этой
недостойной, ничтожной клике обирал и вымогателей злоупотреблять ее именем,
положением, репутацией. Всякому известно, что королева по природному уму, по
внутренней силе, по прямоте неизмеримо выше любого из этих никчемных созданий,
образующих ее повседневное окружение. Однако в поединке характеров не сила
является определяющей, а ловкость, не духовное превосходство, а превосходство
воли. Мария Антуанетта инертна - Полиньяк же карьеристка; королева
неуравновешенна, переменчива - графиня упорна, настойчива; первая всегда
одинока - вторая же прилепилась к бессовестной клике, планомерно изолирующей
королеву от остального двора; развлекая свою госпожу, они все сильнее и сильнее
привязывают ее к себе. Что пользы в предостережениях старого духовника Вермона
своей бывшей ученице: "Вы стали слишком снисходительны к репутации и
нравам ваших друзей и подруг", что проку в его поразительно смелых
упреках: "Плохое поведение, дурные нравы, сомнительная или скверная
репутация стали как раз теми свойствами, обладатель которых может рассчитывать
на успех в окружающем вас обществе"; но чем может помочь слово, если
против него услаждающее щебетание, если против него нежничанье и воркование,
что может ум, если против него ежедневная, тонко рассчитанная лесть! Полиньяк и
ее клика владеют магическим ключом к сердцу Марии Антуанетты; веселя королеву,
удовлетворяя ее жажду развлечений, эти холодные, расчетливые люди добиваются
того, что спустя несколько лет королева становится их послушным орудием. В
салоне Полиньяк каждый из ее клики старается обделать прежде всего свои
делишки, добыть себе синекуру и пенсион, делая при этом вид, что заботится о
благополучии другого, испрашивая для него выгодный пост, доходную должность.
Таким образом именем легкомысленной королевы, мало задумывающейся над
следствиями, последние золотоносные родники скудеющих сокровищниц государства
поступают в распоряжение немногих. Министры не могут противостоять этому
движению. "Faites parler la Reine" (Добивайтесь, чтобы королева
высказалась в вашу пользу), - отвечают они, пожимая плечами. Всем просителям
ранг и титул, положение и пенсион во Франции дает лишь рука королевы, а этой рукой
невидимо управляет женщина с фиалковыми глазами - прекрасная, нежная Полиньяк.
***
Непрерывной чередой удовольствий и развлечений кружок Марии
Антуанетты воздвигает вокруг нее неприступный барьер, глухую стену. Остальные
придворные очень скоро начинают понимать: за этой стеной находится земной рай.
Там произрастают должности, там струятся пенсионы, там одной веселой шуткой,
одним удачным комплиментом можно удостоиться милости, которой иные домогаются
десятилетиями. В том блаженном обетованном крае вечно господствуют веселье,
беззаботность и радость; проникшему на Елисейские поля монаршего благоволения
уготованы все блага мира. Неудивительно, что все сильнее ожесточаются старые
аристократические заслуженные фамилии, изгнанные по сю сторону стены, не допущенные
в Трианон вельможи, чьи руки, столь эе алчные, как и руки приближенных
королевы, не оросил золотой дождь. Значат ли они меньше, чем эти обнищавшие
Полиньяки, ропщут Орлеаны, Роганы, Ноай, Марсаны. Затем ли появился во Франции
молодой король, скромный, порядочный, не безвольная игрушка в руках метресс,
чтобы снова, как во времена Помпадур и Дюбарри, вымаливать у фаворитки, у
любимицы королевы то, что принадлежит тебе по праву?
Да и нужно ли терпеть от австриячки это вечное дерзкое
пренебрежение, этот холодный, презрительный взгляд свысока, нужно ли все это
терпеть от королевы, окружившей себя не родовой знатью с родословной,
насчитывающей сотни лет, а случайными, никому не известными людьми с
сомнительной репутацией? Тесенее объединяются исключенные из кружка королевы, с
каждым днем, с каждым годом их число растет. И вот из опустевших окон Версаля
на беззаботный и ничего не подозревающий мир игр и развлечений королевы уже
смотрит стоглазая ненависть.
|
