Русский язык
Во дни
сомнений, во дни тягостных раздумий о судьбах моей родины, – ты один мне
поддержка и опора, о великий, могучий, правдивый и свободный русский язык! Не
будь тебя – как не впасть в отчаяние при виде всего, что совершается дома? Но
нельзя верить, чтобы такой язык не был дан великому народу!
Июнь,
1882
Встреча
Сон
Мне
снилось: я шел по широкой голой степи, усеянной крупными угловатыми камнями,
под черным, низким небом.
Между
камнями вилась тропинка… Я шел по ней, не зная сам куда и зачем…
Вдруг
передо мною на узкой черте тропинки появилось нечто вроде тонкого облачка… Я
начал вглядываться: облачко стало женщиной, стройной и высокой, в белом платье,
с узким светлым поясом вокруг стана. Она спешила прочь от меня проворными
шагами.
Я не
видел ее лица, не видел даже ее волос: их закрывала волнистая ткань; но всё
сердце мое устремилось вслед за нею. Она казалась мне прекрасной, дорогой и
милой… Я непременно хотел догнать ее, хотел заглянуть в ее лицо… в ее глаза… О
да! Я хотел увидеть, я должен был увидеть эти глаза.
Однако
как я ни спешил, она двигалась еще проворнее меня – и я не мог ее настигнуть.
Но вот
поперек тропинки показался плоский, широкий камень… Он преградил ей дорогу.
Женщина
остановилась перед ним… и я подбежал, дрожа от радости и ожидания, не без
страха.
Я ничего
не промолвил… Но она тихо обернулась ко мне…
И я
все-таки не увидал ее глаз. Они были закрыты.
Лицо ее
было белое… белое, как ее одежда; обнаженные руки висели недвижно. Она вся
словно окаменела; всем телом своим, каждой чертою лица своего эта женщина
походила на мраморную статую.
Медленно,
не сгибаясь ни одним членом, отклонилась она назад и опустилась на ту плоскую
плиту.
И вот
уже я лежу с ней рядом, лежу на спине, вытянутый весь, как надгробное изваяние,
руки мои сложены молитвенно на груди, и чувствую я, что окаменел я тоже.
Прошло
несколько мгновений… Женщина вдруг приподнялась и пошла прочь.
Я хотел
броситься за нею, но я не мог пошевельнуться, не мог разжать сложенных рук – и
только глядел ей вслед, с тоской несказанной.
Тогда
она внезапно обернулась – и я увидел светлые, лучистые глаза на живом подвижном
лице. Она устремила их на меня и засмеялась одними устами… без звука. Встань,
мол, и приди ко мне!
Но я всё
не мог пошевельнуться.
Тогда
она засмеялась еще раз и быстро удалилась, весело покачивая головою, на которой
вдруг ярко заалел венок из маленьких роз.
А я
остался неподвижен и нем на могильной моей плите.
Февраль,
1878
|
