|
Датскому лирику Тору Ланге
Огней полночных караван
В степи Небес плывет.
Но кто меня в ночной туман
Так ласково зовет?
Зачем от сердца далека
Мечта о Небесах?
Зачем дрожит моя рука?
Зачем так манит прах?
Болото спит. Ночная тишь
Растет и все растет.
Шуршит загадочно камыш,
Змеиный глаз цветет.
Змеиный глаз глядит,
растет,
Его лелеет Ночь.
К нему кто близко подойдет,
Уйти не может прочь.
Он смутно слышит свист
змеи,
Как нежный близкий зов,
Он еле видит в забытьи
Огни иных миров.
Не манит блеск былых
утех,
Далек живой родник.
В болоте слышен чей-то смех,
И чей-то слабый крик.
Гибель
Предчувствием бури
окутан был сад.
Сильней заструился цветов
аромат.
Узлистые сучья как змеи
сплелись.
Змеистые молнии в тучах
зажглись.
Как хохот стократный,
громовый раскат
Смутил, оглушил зачарованный
сад.
Свернулись, закрылись цветов
лепестки.
На тонких осинах забились
листки.
Запрыгал мелькающий
бешеный град.
Врасплох был захвачен
испуганный сад.
С грозою обняться и слиться
хотел.
Погиб — и упиться грозой не
успел.
«Вечерний свет погас…»
|
