 Увеличить |
* III *
1
Наступило
Рождество, и к Рождеству каждый день устраивали поединки и состязания на алмаз:
кто одерживал верх, получал алмаз в награду. Но сэр Ланселот отказывался
выступать, пока не объявят большого турнира; а сэр Лавейн сражался в каждом
рождественском состязании и отличился немало, и все его хвалили, ибо мало кто
еще отличился так, как он. И оттого многие рыцари считали, что сэра Лавейна
должно возвести в рыцари Круглого Стола в будущий праздник Пятидесятницы.
После
Рождества король Артур призвал к себе многих своих рыцарей и вместе они решили
устроить празднество и большой турнир с поединками. Король Северного Уэльса
объявил королю Артуру, что на его стороне выступит король Ангвисанс Ирландский,
и Король-с-Сотней-Рыцарей, и король Нортумберландский, и сэр Галахальт
Высокородный Принц. Эти четыре короля и один могущественный герцог будут на
турнире противниками короля Артура и рыцарей Круглого Стола.
И
крикнули повсеместно клич, что турнир состоится близ Вестминстера на праздник
Сретенья Господня, и все рыцари обрадовались и стали готовиться и собираться на
турнир.
А
королева Гвиневера послала за сэром Ланселотом, и сказала ему королева так:
– Повелеваю
вам не являться более на турниры и поединки тайно от ваших сородичей и не
узнанным ими, а для предстоящего турнира я дам вам мой золотой рукав. И
заклинаю вас, ради меня, не жалейте сил, дабы о вас опять говорили с почтением.
Но смотрите, если дорога вам моя любовь, пусть ваши сородичи знают, что во
время турнира у вас будет мой золотой рукав.
– Госпожа, –
отвечал сэр Ланселот, – я все исполню. И они оба радовались от души своему
согласию и своей любви. И вот, выждав, сколько было нужно, сэр Ланселот сказал
сэру Борсу, что уезжает с одним лишь сэром Лавейном к доброму отшельнику по
имени сэр Брастиас, который жил в Виндзорском лесу. Там думал он отдохнуть и
набраться свежих сил к предстоявшему турниру.
Вот
отбыли сэр Ланселот и сэр Лавейн, да так, что ни одна живая душа не ведала,
куда они исчезли, кроме лишь добрых рыцарей – его родичей. И когда он прибыл к
отшельнику, знайте, что, уж конечно, он был встречен с радушием. И там сэр
Ланселот каждый Божий день стал ходить к источнику, что был неподалеку от дома
отшельника, ложился над водою и подолгу лежал, любуясь бурлящей струей, а порой
погружаясь в сон. А в те времена жила в Виндзорском лесу одна дама, она была
искусная охотница и всякий день выезжала на охоту. Она носила на плече лук, и ее
никогда не сопровождали мужчины, но только женщины, и все они были искусницы
стрелять из луков и легко могли убить оленя что на скаку, что из засады. Всякий
день они возили с собою луки, стрелы, охотничьи рога и ножи, и было у них много
добрых псов, натасканных и гонять и задирать зверя.
И вот
однажды пес этой леди-охотницы поднял и погнал на нее яловую лань, а лань та
ушла в сторону и помчалась по лесам и лугам. Леди же и ее дамы гнались вслед за
ланью, пока не услышали наконец по собачьему голосу, что лань настигнута за
лесом у ручья. А это был тот самый ручей, у которого проводил время сэр
Ланселот во сне и дремоте. А лань, когда выскочила к ручью, то, разгоряченная,
залегла в топи у самой воды. Между тем показался и пес и стал шарить вокруг,
потеряв у ручья след дичи. А вслед за псом появилась и леди-охотница, и она
сразу догадалась, что лань залегла где-то здесь в топи у воды. Она подъехала
прямо к ручью и увидела лань. В тот же миг положила она на лук стрелу с тяжелым
наконечником, пустила ее, но стрела, на беду перелетела через лань и вонзилась
по самое древко прямо в мякоть бедра сэру Ланселоту.
Почуя
боль, вскочил сэр Ланселот в бешеной ярости, но увидел, что рану ему нанесла женщина.
И, видя, что обидчик его – дама, сказал ей сэр Ланселот так:
– О
дама или девица, кто бы вы ни были, в недобрый час взяли вы в руки этот лук.
Дьявол научил вас стрелять!
– Простите
меня, великодушный сэр, – сказала та леди. – Я – благородная дама и
всегда охочусь в здешних лесах, вас же, свидетель Бог, я не заметила, ведь я
целилась вон в ту лань, что залегла у воды. Я не думала, что могу промахнуться,
но видно, дрогнула у меня рука.
– Увы, –
сказал сэр Ланселот, – вы причинили мне зло.
2
С тем
ускакала от него леди-охотница прочь. А сэр Ланселот, как смог, вытащил стрелу
из раны, но наконечник застрял у него в теле. И побрел сэр Ланселот, ковыляя, к
дому отшельника, на ходу истекая кровью. И когда сэр Лавейн и отшельник
увидели, что случилось с сэром Ланселотом, уж конечно, они жестоко опечалились.
Как был ранен сэр Ланселот и кем, этого сэр Лавейн не узнал, но они оба были
разгневаны без меры. С большими муками извлек отшельник наконечник стрелы у
сэра Ланселота из бедра, и пролилось при этом немало рыцаревой крови. Но рана
продолжала причинять ему жестокую боль и была в столь неудобном месте, что сэр
Ланселот не мог сидеть ни в одном седле.
– О
Иисусе милосердный! – воскликнул сэр Ланселот, – воистину я
несчастнейший из живущих, ибо, как раз когда мне так желанна слава, со мною
непременно случается какая-нибудь незадача. Однако, да поможет мне Иисус, –
сказал сэр Ланселот, – пусть будет, что будет, но на этот раз я на
праздник Сретенья Господня все же буду в назначенный час на турнирном поле, и
да свершится воля Божия!
И
собраны были все средства для излечения сэра Ланселота. Когда же настал день
турнира, сэр Ланселот распорядился, чтобы он сам, и сэр Лавейн, и кони под ними
были в облачении сарацинском. И в таком виде они пустились в путь и подъехали к
назначенному месту.
У короля
Северного Уэльса было на турнире сто рыцарей, и король Нортумберландский привел
с собою сотню добрых рыцарей, и король Ангвисанс Ирландский тоже привел сотню
добрых рыцарей, готовых к бою. Сотню рыцарей привел с собою и сэр Галахальт
Высокородный Принц, и Король-с-Сотней-Рыцарей привел столько же, и все это были
добрые рыцари, испытанные в ратном деле.
Вслед за
тем выехала на поле партия короля Артура, а заодно с ним выступали король скоттов
и с ним сто рыцарей и король страны Гоор Уриенс со своей сотней рыцарей, король
Бретани Хоуэлл и с ним столько же рыцарей, а также герцог Чаленс Кларанский и с
ним тоже сотня рыцарей.
Сам же
король Артур выехал на поле с двумя сотнями рыцарей, почти все – рыцари Круглого
Стола, бывалые и славные бойцы. А на подмостьях расположились старые рыцари,
чтобы судить вместе с королевой, кто одержит верх на турнире.
3
Вот
затрубили к бою. И выехал король Северного Уэльса и повстречался с королем
скоттов, и был король скоттов повержен на землю. А король Ирландии сокрушил
короля Уриенса, король Нортумберландии сокрушил короля Хоуэлла Бретонского, и
сэр Галахальт Высокородный Принц выбил из седла герцога Чаленса Кларанского.
Тут разъярился король Артур, он ринулся на Короля-с-Сотней-Рыцарей и поверг его
наземь. А затем, не меняя копья, он сокрушил еще троих рыцарей, и лишь тогда
сломалось его копье, но он продолжал свершать чудесные подвиги.
Вслед за
тем выехали на поле сэр Гавейн, сэр Гахерис, сэр Агравейн и сэр Мордред, и каждый
их них сокрушил по рыцарю, а сэр Гавейн положил четверых. И началось тут
большое сражение, ибо выехали на поле рыцари из Ланселотова рода и с ними сэр
Гарет, и сэр Паломид, и еще многие рыцари Круглого Стола. Они стали так
наседать на четырех королей и могущественного герцога, что тем уже не на шутку
грозило поражение. Но сэр Галахальт Высокородный Принц был доблестный рыцарь, и
силою своего оружия он сдерживал продвижение рыцарей Круглого Стола.
Все это
видит из леса сэр Ланселот, и вот будто гром грянул – это он выехал на поле
вместе с сэром Лавейном. И лишь только увидели его сэр Борс и остальные рыцари,
они поспешили предостеречь своих товарищей:
– Смотрите
берегитесь вон того рыцаря с золотым рукавом на шлеме, ибо это сам господин наш
сэр Ланселот.
По
доброте своей, сэр Борс предостерег и сэра Гарета.
– Сэр,
я вознагражден уже тем, – отвечал сэр Гарет, – что могу с ним
встретиться.
– Но
кто же это, – спрашивали все, – там вместе с ним, облаченный в такие
же одежды?
– Сэр,
это доблестный и учтивый рыцарь сэр Лавейн, – отвечал сэр Борс.
Между
тем сэр Ланселот встретился лицом к лицу с сэром Гавейном, и сэр Ланселот с
разлета сбил наземь сэра Гавейна вместе с его конем. И так же сокрушил он сэра
Агравейна и сэра Гахериса, сокрушил он и сэра Мордреда – и все одним копьем.
А сэр
Лавейн встретился с сэром Паломидом, и они сшиблись так яростно и сильно, что
под обоими кони рухнули на землю. Но они тут же вскочили и снова взобрались в
седла.
Затем
сэр Ланселот съехался с сэром Паломидом, и сэр Паломид оказался повержен
наземь. Сэр же Ланселот, не останавливаясь, помчался дальше и, на ходу меняя
сломанные копья, поверг наземь тридцать рыцарей, почти все – рыцари Круглого
Стола. Одни только его родичи уклонялись от столкновений с ним и бились в
другом конце поля, куда не заезжал сэр Ланселот.
А король
Артур разгневался, видя подвиги сэра Ланселота, и призвал король к себе сэра Гавейна,
сэра Гахериса, сэра Агравейна, сэра Мордреда, сэра Кэя, сэра Грифлета, сэра
Лукана-Дворецкого, сэра Бедивера, сэра Паломида и сэра Сафира, его брата. И с
этими десятью добрыми рыцарями король приготовился выступить против сэра
Ланселота и сэра Лавейна.
Но все
это заметили сэр Борс и сэр Гарет.
– Боюсь, –
сказал сэр Борс, – что теперь господину моему сэру Ланселоту придется
тяжко.
– Клянусь
головой, – сказал сэр Гарет, – я поскачу на подмогу господину моему
сэру Ланселоту, что бы меня ни ждало. Ведь это он посвятил меня в рыцари.
– Нет,
сэр, мой вам совет – не делайте этого, – сказал сэр Борс, – если
только вы не переоденетесь так, чтобы никто не мог вас узнать.
– Сэр,
вы сейчас увидите, что я сделаю, – отвечал сэр Гарет. И с тем,
осмотревшись, он заметил одного уэльского рыцаря, отдыхавшею на краю поля, ибо
незадолго перед тем он получил жестокую рану от руки сэра Гавейна. К нему-то и
подъехал сэр Гарет и просил его рыцарской его честью обменяться с ним щитами.
– Я
ютов, и с охотою, – отвечал рыцарь из Уэльса. И когда сэр Гарет взял его
щит – в Книге говорится, что щит тот был зеленый с фигурой девы на зеленом
поле, – в тот же миг помчался сэр Гарет на полном скаку к сэру Ланселоту и
крикнул ему.
– Сэр
рыцарь, берегитесь, ибо вон оттуда скачет на вас король Артур с десятью
славными рыцарями и хочет нанести вам поражение. Я же прибыл сюда разделить с
вами опасность, ибо когда-то вы выказали мне дружескую любовь.
– Грамерси, –
отвечал сэр Ланселот.
– Вы,
сэр, – сказал сэр Гарет, – выезжайте навстречу сэру Гавейну, я же
схвачусь с сэром Паломидом, а сэр Лавейн пусть начинает бой с благородным
королем Артуром. Когда же мы разделаемся с этими тремя, то будем все трое
твердо держаться вместе.
Меж тем
приблизился король Артур со своими десятью рыцарями, и сэр Ланселот выехал
против сэра Гавейна и нанес ему такой удар, что у того лопнула подпруга седла,
и рухнул сэр Гавейн на землю. А сэр Гарет сшибся на скаку с сэром Паломидом и
так ударил, на него, что рухнули наземь и конь и всадник. Король же Артур
оказался лицом к лицу с сэром Лавейном, и они повергли друг друга наземь вместе
с конями и долго оба пролежали, не в силах подняться.
После
того сэр Ланселот сокрушил еще сэра Агравейна, и сэра Гахериса, и сэра
Мордреда; а сэр Гарет поверг с коней сэра Кэя, сэра Сафира и сэра Грифлета.
Тем
временем сэр Лавейн снова сел на коня и ринулся в бой и поверг сэра
Лукана-Дворецкого и сэра Бедивера, и началось тут великое сражение доблестных
рыцарей. Сэр Ланселот носился в гуще битвы туда и сюда, срывая и сбивая с голов
шлемы, так что ни один не мог удержаться в седле, испытав удар Ланселотова
копья или меча.
И сэр
Гарет свершал столь славные подвиги, что все рыцари гадали, кто таков этот
рыцарь с зеленым щитом, ибо он в тот день повыбил и стянул с седел более
тридцати рыцарей. И сам сэр Ланселот, повествуется во Французской Книге, тоже
дивился, видя доблесть сэра Гарета, и гадал, что он за рыцарь. И сэр Ланселот
тоже поверг в тот день более двадцати рыцарей. Но, как ни ломал голову сэр
Ланселот, не мог он узнать сэра Гарета; ибо, будь тогда в живых сэр Тристрам Лионский
или же сэр Ламорак Уэльский, сэр Ланселот сказал бы, что это – один из них
двоих. Но все время, пока сэр Ланселот, сэр Гарет и сэр Лавейн сражались на
одной стороне, сэр Борс, сэр Эктор Окраинный, сэр Лионель, сэр Блеоберис, сэр
Галихуд, сэр Галиходин и сэр Пелеас и еще многие рыцари из рода короля Бана
бились на другой стороне и сдерживали натиск Короля-с-Сотней-Рыцарей и короля
Нортумберландского.
4
Так
продолжался турнир чуть не до ночи, ибо рыцари Круглого Стола один за другим
устремлялись на подмогу к королю Артуру. Но, как ни гневался король, он и его
рыцари не в силах были одержать верх. Наконец сказал королю сэр Гавейн:
– Сэр,
удивительно мне, где это пропадают сегодня целый день сэр Борс Ганский и все
остальные рыцари из Ланселотова рода. Их вовсе не видно подле вас, и я полагаю,
что этому есть своя причина, – сказал сэр Гавейн.
– Клянусь
головой, – сказал сэр Кэй, – сэр Борс нынче весь день сражается вон
там, в правой стороне поля, и там он со своими родичами преуспевает получше
нашего.
– Возможно,
что и так, – сказал сэр Гавейн, – но я опасаюсь хитрости. Ибо жизнью
ручаюсь, этот рыцарь с золотым рукавом на шлеме – сам сэр Ланселот, я вижу это
по его посадке и по могучим ударам. Второй рыцарь в таком же облачении – это
добрый юный рыцарь сэр Лавейн, а рыцарь с зеленым щитом – это мой брат сэр
Гарет, скрывшийся под чужим обличием; его никто не заставит выступить против
сэра Ланселота, ибо от него он получил посвящение в рыцари.
– Клянусь
головой, племянник, – сказал король Артур, – я вам верю и потому
скажите, как вы советуете нам поступить.
– Сэр, –
отвечал сэр Гавейн, – мой совет вам трубить к окончанию турнира. Ибо если
это в самом деле сэр Ланселот Озерный и мой брат сэр Гарет и с ними еще этот
добрый юный рыцарь сэр Лавейн, то, уж верьте мне, драться с ними бесполезно,
пока у нас не будет по десять – двенадцать рыцарей против каждого из них, а это
будет нам не честь, но позор.
– Правду
вы говорите, – сказал король, – позор был бы нам, если мы все,
сколько нас тут есть, стали бы и дальше наседать на них. Ибо знайте, –
сказал король Артур, – они все трое добрые рыцари, в особенности же тот,
что с золотым рукавом на шлеме.
И вот
затрубили к окончанию турнира, и тотчас же король Артур послал к четырем
Королям и к герцогу и просил их, чтобы они не отпускали рыцаря с золотым
рукавом, покуда он, король Артур, не побеседует с ним. Сам же король, не тратя
времени, спешился и снял тяжелые доспехи, и сел он на низкорослую лошадь и
поехал туда, где находился сэр Ланселот, за которым он все время следил. Он
застал его вместе с четырьмя королями и с герцогом, и всех их король пригласил
к себе на ужин. И они приняли приглашение с доброй охотою. Когда же явились они
без доспехов, король Артур сразу узнал сэра Ланселота, сэра Гарета и сэра
Лавейна.
– А,
сэр Ланселот! – сказал король Артур, – вы нынче заставили попотеть
меня и моих рыцарей!
И так
они все вместе отправились к королю Артуру, а там их ждало богатое пиршество и
великое веселье. И победителем турнира был провозглашен сэр Ланселот, ибо
герольды объявили, что он сокрушил пятьдесят рыцарей, а сэр Гарет – тридцать
пять рыцарей и сэр Лавейн – двадцать четыре. И рассказал сэр Ланселот королю с
королевой о том, как в Виндзорском лесу его ранила тяжелой стрелой в мякость
бедра леди-охотница, и о том, что рана его была в шесть дюймов глубиной и такой
же ширины. А король Артур стал укорять сэра Гарета в том, что он оставил своих
и держал сторону сэра Ланселота.
– Государь, –
отвечал сэр Гарет, – от него получил я посвящение в рыцари, и когда я
увидел, какая ему грозит опасность, я подумал, что честь велит мне выступить
ему на подмогу. Ибо я видел, как он свершал один славные подвиги, а против него
билось столь много благородных рыцарей, что, когда я узнал в нем сэра Ланселота
Озерного, мне стыдно было смотреть.
– Воистину, –
молвил король Артур, – хорошо вы говорите и поступили вы по чести и себе
на славу. Знайте же, что до конца дней моих, – сказал король Артур сэру
Гарету, – я буду любить вас и во всем вам доверять. Ибо для настоящего
рыцаря это всегда первое дело – прийти на помощь другому рыцарю, которому
грозит опасность. Ведь честный человек не может смотреть спокойно, как
оскорбляют другого честного человека, от того же, кто бесчестен и труслив, не увидишь
рыцарской учтивости и вежества, ибо трус не знает милосердия. А хороший человек
всегда поступает с другими так, как хотел бы, чтобы поступали с ним.
После
того устроено было для королей и герцогов великое пиршество и веселие с играми,
состязаниями и со всеми благородными искусствами. И всякий, кто был учтив,
честен и верен другу, был в те дни обласкан и прославлен.
|
