* III *
1
Прибыл
ко двору короля Артура однажды юноша могучего сложения и в богатых одеждах и
пожелал получить от короля посвящение в рыцари. Но поверх всего на нем был
надет короткий плащ, который болтался вкривь и вкось, хотя и был скроен из
богатой золотой парчи.
– Как
ваше имя? – спросил юношу король Артур.
– Сэр,
мое имя – сэр Брюн Черный, и в недалеком времени вы удостоверитесь, что я высокого
рода.
– Может
статься, что и так, – сказал Кэй-Сенешаль, – но пока что вас в
насмешку будут звать Лакот Мальтелье, что значит Худая Одежка.
– Ты
просишь немалого, – продолжал король Артур. – А что за причина тебе
носить этот парчовый плащ?
– Есть
у меня, сэр, на то причина, – отвечал тот. – Был у меня отец,
благородный рыцарь, и однажды поехал он в лес на охоту. Там случилось ему лечь
и уснуть, а тем временем проезжал мимо рыцарь, издавна бывший ему врагом. Он
увидел, что отец мой крепко спит, и зарубил его насмерть, а на нем тогда был
вот этот самый плащ. Потому-то он и сидит на мне так криво, ибо как я нашел его
порезанным, так и не чинил и не буду чинить. И потому-то, в память о гибели моего
отца, я ношу его, пока не отомщу. И как прославлены вы благороднейшим из
королей на свете, я прибыл к вам, дабы от вас принять посвящение в рыцари.
– Сэр, –
сказали сэр Ламорак и сэр Гахерис, – в самом деле, его следует посвятить в
рыцари, ибо по виду его и погадкам можно сказать, что он окажется рыцарем
доблестным и могучим. Ведь помните, сэр, таким же был и сэр Ланселот, когда
явился впервые сюда ко двору, и мало кто из нас тогда ведал, откуда он приехал.
А теперь он явил себя достойнейшим мужем на свете, всему вашему двору и
Круглому Столу он слава и опора, как ни один другой рыцарь.
– Это
правда, – сказал король. – Завтра по вашей просьбе я посвящу его в
рыиари.
А наутро
подняли в лесу охотники матерого оленя, и король Артур с дружиной своих рыцарей
поскакал туда, чтобы убить оленя. Юноша же, которому сэр Кэй дал прозвище Худая
Одежка, остался с королевой Гвиневерой.
А там, в
каменной башне, содержался ужасный лев, и нежданно-негаданно случилось, что он
вырвался на волю и ворвался к королеве и ее рыцарям. При виде льва закричала
королева, бросилась бегом, моля своих рыцарей о спасении. Но там остались лишь
двенадцать рыцарей, остальные же все обратились в бегство.
И сказал
тогда Худая Одежка:
– Вижу
я, что не все еще трусливые рыцари перебиты.
И он
обнажил меч и вышел на льва. Лев разверз свою пасть и ринулся на него, разя
лапами и грозя смертью, но он в ответ обрушил ему меч посередь лба, так что
рассек голову на две половины, и рухнул лев наземь и издох.
Тут же
оповестили королеву, что юноша, получивший от сэра Кэя прозвище Худая Одежка,
убил страшного льва, а тут как раз и король Артур воротился из леса, и королева
поведала ему все об этом приключении. Порадовался король и говорит:
– Клянусь
головой, он еще покажет себя настоящим рыцарем, преданным и верным своему
слову!
И с тем
без промедления король возвел его в рыцари.
– А
теперь, сэр, – сказал вновь произведенный рыцарь, – я прошу вас и
всех рыцарей этого двора, зовите меня не иначе как Лакот Мальтелье Худая
Одежка; раз уж сэр Кэй дал мне это имя, так и желаю я называться.
– Пусть
будет по-вашему, – отвечал король.
2
В этот
же самый день прибыла туда ко двору девица, и привезла она большой черный щит,
а посередине на нем была изображена белая рука, сжимающая меч, других же знаков
и украшений на щите не было. Увидел ее король Артур и спрашивает, откуда она и
зачем приехала.
– Сэр, –
она отвечала, – я долго скакала с этим щитом, много дней была в пути,
многими дорогами ехала, и вот для чего явилась я к вашему двору: жил в наших
краях рыцарь, которому принадлежал этот щит. Некогда, чтобы завладеть этим
щитом, он совершил великие бранные подвиги. Но по воле несчастного случая
встретился с ним однажды в пути другой могучий рыцарь, и в долгом и жестоком
поединке нанесли они друг другу тяжкие раны без счета, так что под конец, обессилев,
согласились разойтись. Вскоре владелец этого щита почувсгвовал, что умирает и
что нет ему спасенья, и тогда он приказал мне отвезти щит ко двору короля
Артура и просить, чтобы какой-нибудь добрый рыцарь взял его щит и завершил его
подвиг.
– Ну,
что скажете вы на такую просьбу? – спросил король Артур. – Найдется
ли средь вас один, кто готов взять этот щит?
Но ни
один из них не произнес ни слова. Тогда взялся за щит сэр Кэй и поднял его над
головою.
– Сэр
рыцарь, – спросила девица, – как ваше имя?
– Да
будет вам ведомо, что имя мое – сэр Кэй-Сенешаль – и оно прославлено повсеместно.
– Сэр, –
сказала девица, – положите щит. Этот щит не про вас. Ибо рыцарь, коему он
достанется, должен быть получше вас.
– Девица, –
отвечал сэр Кэй, – я и взял-то ваш щит вовсе не для того. Пусть едет с
вами тот, кому захочется, я же никуда не поеду.
И долго
еще стояла та девица, не говоря ни слова и лишь обводя взглядом всех
собравшихся там рыцарей. Под конец заговорил юный рыцарь Лакот Мальтелье и
сказал так:
– Любезная
девица, я готов принять этот щит и взять на себя незавершенный подвиг, если
только я буду знать, куда мне держать путь. Ибо я лишь сегодня посвящен в
рыцари и хочу, чтобы это приключение досталось мне.
– А
как ваше имя, прекрасный юноша? – спросила девица.
– Мое
имя, – он отвечал, – Лакот Мальтелье.
– И
верно, подходит тебе это имя, – сказала девица, – ты – рыцарь в худой
одежке! Только знай: если ты настолько смел, что навесишь на себя этот щит и
последуешь за мною, быть и коже твоей продырявленной не хуже плаща.
– Что
до этого, – отвечал Худая Одежка, – то, если буду порублен, у вас я
не стану просить снадобий для исцеления!
Тем же
часом явились вдруг ко двору двое пажей, ведя под уздцы двух боевых скакунов, а
также неся доспехи его и копья. Он облачился без промедления и стал прощаться.
– Сэр, –
сказал король Артур, – нам нежелательно, чтобы вы брались за столь опасное
приключение.
– Сэр, –
отвечал Худая Одежка, – приключение это досталось мне, и оно – первое в
моей жизни. Я взялся за него – и не отступлюсь, что бы меня ни ждало.
Между
тем девица уже пустилась в путь, и сэр Лакот Мальтелье поскакал вслед за нею во
весь дух. В недолгом времени он ее нагнал, но она осыпала его самыми бранными
словами.
3
А сэр
Кэй послал за ним вдогонку сэра Дагонета, Артурова шута, он нарядил сэра
Дагонета в доспехи, посадил на коня и наказал ему догнать рыцаря и вызвать его
на поединок. Так он и сделал, и когда завидел Худую Одежку, то крикнул ему,
чтобы он готовился к бою.
Сэр
Лакот Мальтелье Худая Одежка встретил его, повернув коня, и перекинул сэра
Дагонета наземь через круп лошади.
Но
девица стала глумиться над Худой Одежкой, говоря так:
– Фи,
позор тебе! Ты теперь навеки опозорен в глазах короля Артура и его двора, ведь
они нарочно подослали тебе шута, чтобы ты вступил с ним в бой, с ним провел
свой первый поединок.
Так она
долго ехала и всячески его поносила. Но потом повстречался им сэр Блеоберис, добрый
рыцарь, и затеяли он и сэр Лакот Мальтелье меж собою бой. Сэр Блеоберис ударил
так, что конь его так и рухнул наземь вместе со всадником. Но Худая Одежка тут
же вскочил с легкостью, загородился щитом, обнажил меч и изготовился к пешему
бою не на жизнь, а на смерть, ибо он был вне себя от ярости.
– Да
нет уж, – сказал Блеоберис Ганский, – нет у меня сейчас желания
рубиться с тобою в пешем бою.
Тут
девица Мальдизанта Злоязычная того больше принялась его бранить нещадно и гнать
прочь от себя, говоря:
– Ступай
назад, жалкий трус!
– Ах,
прекрасная девица, – отвечал он, – сделайте милость, не ругайте меня,
ибо мне и без того тошно. Но все-таки это еще не значит, что плох рыцарь, если
сын кобылы под ним оплошал, да и не почитаю я для себя зазорным быть
повергнутым рукою сэра Блеобериса.
Так
ехали они еще два дня, и случилось им повстречать сэра Паломида, благородного
рыцаря, и сэр Паломид расправился с ним так же, как раньше сэр Блеоберис. А
девица опять:
– Ну
что ты за мной увязался? Убирайся прочь! Ведь в поединке ты и минуты не можешь
сидеть в седле, тебе с одним только рыцарем под силу тягаться – с сэром
Дагонетом, шутом!
– Ах,
прекрасная девица, мне не зазорно быть повергнутым рукою сэра Паломида. И к тому
же чести моей в том нет особого урона, ведь ни сэр Блеоберис, ни сэр Паломид не
пожелали спешиться и рубиться со мной на мечах.
– Что
до этого, – отвечала девица, – то знайте, они просто почли для себя
недостойным и унизительным спешиться для боя с таким мужланом.
В
недолгом времени повстречался им сэр Мордред, брат сэра Гавейна, и он
присоединился к Мальдизанте Злоязычной.
Вот едут
они и приехали к Замку Гордыни, а там был такой обычай, что всякий мимоезжий
рыцарь должен был либо биться в поединке, либо сдаться в плен, либо уж, по
меньшей мере, лишиться коня и доспехов.
Выехали
против них два рыцаря, и с первым сшибся сэр Мордред. И рыцарь из замка выбил
сэра Мордреда из седла. Тогда сэр Лакот Мальтелье Худая Одежка сшибся со
вторым, и под обоими кони рухнули наземь. Но они тотчас же высвободили ноги из
стремян и снова сели на своих коней.
Сэр
Лакот Мальтелье устремился на того рыцаря, что поверг наземь сэра Мордреда,
ранил его жестоко и выбил вон из седла, так что тот замертво рухнул на землю.
Потом он
оборотился против первого своего противника, но тот пустился в бегство, и сэр
Лакот Мальтелье Худая Одежка поскакал вслед за ним в Замок Гордыни и там его
зарубил.
4
Но в
замке на него вдруг набросились сто рыцарей, обступили и наседают со всех
сторон. Видит Худая Одежка, что сейчас убьют под ним коня, и тогда он спешился,
бросил узду и выпустил коня за ворота замка. А сам принялся от них отбиваться,
прислонясь спиною к стене женских покоев и говоря сам себе, что уж лучше ему
погибнуть с честью, чем опять терпеть поношения девицы Мальдизанты Злоязычной.
А пока
он там стоял и оборонялся, дама, что находилась в тех покоях, вышла тайно через
задние ворота, поймала его коня и, взявши за узду, привязала у задних ворот. А
сама вернулась незаметно к себе в покои, чтобы и дальше видеть, как один рыцарь
бьется против ста.
Долго
она так на него глядела, а потом заговорила с ним через окошко у него за
стеной:
– Рыцарь,
сражающийся столь чудесно! Как ни велика твоя доблесть, а все же не избежать
тебе смерти, если только не употребишь ты свою силу и ловкость на то, чтобы
добраться вон к тем задним воротам, ибо там ждет тебя твой конь, которого я для
тебя привела. Но только смотри – пусть будут все твои помыслы лишь о рыцарской
чести и славе, а не о смерти, ибо лишь тогда ты пробьешься к задним воротам,
если соберешь все силы и все твое мужество.
Услышал
ее сэр Лакот Мальтелье Худая Одежка, сжал покрепче в руке меч, загородился
ненадежнее щитом и, ринувшись в самую гущу врагов, пробился к задним воротам.
Четверо из рыцарей ждали его там, готовые к бою, но он с двух ударов двоих из
них зарубил, другие же два обратились в бегство.
Тогда
вскочил он верхом на коня и ускакал прочь.
Обо всем
этом, как и что было, рассказывали люди при дворе короля Артура – как убил он
один двенадцать рыцарей в стенах Замка Гордыни.
А он
между тем скакал своей дорогой. Мальдизанта же Злоязычная говорит сэру
Мордреду:
– Не
иначе как мой глупый рыцарь убит или попал в плен.
И тут
как раз вдруг видят: он скачет прямо к ним. Подъехав, он рассказал им, как и
что с ним было в том замке, как он преуспел и как остался жив, один против
всего замка.
И все
рыцари в ответ проклинали его, твердя, что он был не человек, а дьявол.
– Ведь
он убил здесь у нас двенадцать наших лучших рыцарей, а мы по сей день полагали,
что даже сэру Тристраму Лионскому, да и сэру Ланселоту Озерному, такое не под
силу. И как мы ни старались, ни наседали, он потом все же ушел от нас.
Скороход
возвратился назад и рассказал госпоже своей, как отличился сэр Лакот Мальтелье
Худая Одежка в Замке Гордыни. И она опустила голову и не сказала ни слова.
– Клянусь
головой, – сказал ей сэр Мордред, – вы достойны порицания, напрасно
вы так его поносили, ибо, говорю вам, он добрый рыцарь и, вне сомнения, еще
выкажет себя мужем благородным. Правда, сейчас он еще не очень прочно сидит в
седле, но, чтобы стать умелым всадником, нужны упражнение и привычка. А когда
доходит дело до рубки на мечах, тут он могуч и доблестен. В этом убедились сэр
Блеоберис и сэр Паломид, ибо они-то, уж конечно, бывалые бойцы и могут с одного
взгляда на молодого рыцаря по его посадке определить, удастся ли им выбить его
из седла или поразить копьем. Но они редко когда соглашаются спешиться и вести
с молодыми рыцарями бой на земле, ведь у них тяжелые и крепкие доспехи.
Подобным же образом и сэр Ланселот Озерный, когда еще только получил он
посвящение в рыцарство, часто терпел, поражение будучи на коне, но в пешем бою
всегда оказывался победителем и убил и подверг позору многих рыцарей Круглого
Стола. Так что эти победы сэра Ланселота побудили наших славных рыцарей к
осмотрительности, ибо мне нередко приходилось видеть, как старые, многоопытные
рыцари терпели поражение и принимали смерть от тех, которые были всего лишь
юными новичками.
Так
беседуя, ехали они все вместе дальше своей дорогой.
5
Здесь
эта повесть на время переносится к сэру Ланселоту – а он, прибыв ко двору
короля Артура, услышал там рассказы о юном рыцаре по прозвищу Лакот Мальтелье
Худая Одежка, как он убил льва и как взялся завершить приключение с черным
щитом, считавшееся тогда самым трудным подвигом в мире.
– Спаси
меня Бог! – сказал сэр Ланселот своим многочисленным товарищам. – Да
это позор всему благородному рыцарству, что столь юного рыцаря допустили
взяться за такое приключение себе на погибель. Ибо знайте, – сказал сэр
Ланселот, – что девица Мальдизанта Злоязычная уже давно возила этот щит,
ища самых прославленных рыцарей. Ведь это у нее отнял щит сэр Брюс
Безжалостный, а потом еще сэр Тристрам Лионский этот щит у него отвоевал и ей
возвратил, и было это как раз незадолго перед тем, как сэр Тристрам сразился с
моим племянником сэром Бламуром Ганским из-за ссоры, которая была у него с
королем Ирландии.
И тогда
многие рыцари пожалели, что сэр Лакот Мальтелье Худая Одежка выехал на столь
трудный подвиг.
– Право, –
сказал сэр Ланселот, – я намерен последовать за ним.
Вот на
исходе семи дней сэр Ланселот нагнал того, кто носил имя сэр Лакот Мальтелье, и
приветствовал его и девицу Мальдизанту. А сэр Мордред при виде сэра Ланселота
тут же их покинул, сэр же Ланселот к ним присоединился, и они скакали вместе
целый день. Мальдизанта Злоязычная всю дорогу поносила своего рыцаря, а когда
сэр Ланселот за него вступился, то она оставила в покое того, кого звали Худая
Одежка, и принялась честить и поносить сэра Ланселота.
А между
тем сэр Тристрам отправил с одной девицей к сэру Ланселоту письмо, принося извинения
за женитьбу на Изольде Белорукой, и в этом письме говорилось, что, как есть он
верный рыцарь, никогда у него не было плотского общения с Изольдой Белорукой.
Так учтиво и любезно писал сэр Тристрам к сэру Ланселоту, прося его быть добрым
другом ему и Прекрасной Изольде Корнуэльской, и, если увидится с нею сэр
Ланселот, пусть извинит его перед нею. А вскоре, если будет на то милость
Божья, писал сэр Тристрам, он и сам повидается с Изольдой Прекрасной и с сэром
Ланселотом.
И сэр
Ланселот отстал от девицы Мальдизанты и ее рыцаря, чтобы прочесть, что написано
в этом письме, и написать письмо сэру Тристраму в ответ.
А сэр
Лакот Мальтелье Худая Одежка дальше поехал с девицей Мальдизантой, и прибыли
они к замку под названием Пендрагон. Их встретили у ворот шесть рыцарей, и один
из них вызвал его на бой.
Перебросил
его сэр Лакот Мальтелье через круп его коня. И тогда остальные пятеро рыцарей
налетели на него с копьями все сразу и опрокинули его, и коня и всадника, на
землю. А затем, спешившись все вдруг, наложили на него руки и захватили его в
плен.
Наутро
поднялся сэр Ланселот, отправил девицу с письмом к сэру Тристраму и снова пустился
в путь по следам девицы Мальдизанты и ее рыцаря.
По пути
у моста повстречался ему рыцарь и вызвал его на поединок, и сэр Ланселот вышиб
его из седла. После того затеяли они богатырский благородный пеший бой, долго
бились, но под конец упал противник перед сэром Ланселотом на колени и на
ладони. И признал он себя побежденным и сдался сэру Ланселоту и сэр Ланселот
принял его по-рыцарски.
– Сэр, –
говорит рыцарь, – прошу вас, назовите мне ваше имя, ибо я чувствую в душе
к вам доброе расположение.
– Нет, –
отвечал сэр Ланселот, – я покуда еще не открою вам своего имени. Сначала
вы мне откройте ваше имя.
– Разумеется, –
сказал рыцарь. – Мое имя – сэр Неровенс, я принял посвящение в рыцари от
сэра Ланселота Озерного.
– А!
Сэр Неровенс Островной! – воскликнул сэр Ланселот. – Я рад, что вы
оказались добрым рыцарем, ибо знайте, я – сэр Ланселот.
– Увы! –
промолвил сэр Неровенс. – Что я сделал!
И он
упал ниц у его ног и хотел поцеловать их, но сэр Ланселот этого не дозволил.
Оба они
обрадовались встрече, и сэр Неровенс предостерег сэра Ланселота, чтобы он не ехал
мимо замка Пендрагона.
– Ибо
владелец его – могучий рыцарь, и с ним многочисленная боевая дружина, и не
далее как нынче ночью, я слышал, они захватили в плен одного рыцаря, что
проезжал поблизости с дамою, и говорят, что он – рыцарь Круглого Стола.
6
– О, –
воскликнул сэр Ланселот, – этот рыцарь – мой товарищ, и я спасу его и
освобожу или же лягу за него костьми.
И с тем
поскакал он во весь дух и очутился под стенами замка Пендрагон. Тут же выехали
ему навстречу шестеро рыцарей, изготовились наброситься на сэра Ланселота все
разом. Тогда наставил сэр Ланселот копье и ударил на переднего из них, да так,
что перешиб ему хребет, а из них трое ударили на него, и все трое промахнулись.
Сэр же Ланселот проскакал мимо них, повернул быстро коня и еще одному рыцарю
пробил копьем грудь и спину на целую сажень, и при этом копье его сломалось.
Тогда оставшиеся четыре рыцаря выхватили мечи и набросились на сэра Ланселота,
но он так направил удары своего меча, что с четырех ударов покатились они все
четверо из седел, жестоко израненные, и он поскакал во весь опор прямо в замок.
Но
владелец замка по имени сэр Бриан-Островитянин, доблестный рыцарь и заклятый
враг короля Артура, поспешил облачиться в доспехи и выехал на коне ему
навстречу. И вот уперли они копья в крючья-упоры и с разгону так сшиблись друг
с другом, что под обоими кони рухнули наземь. Но тут же высвободили они ноги из
стремян, выставили щиты, выхватили мечи и налетели друг на друга, как безумные,
и посыпались удары без счета.
Но под
конец нанес сэр Ланселот сэру Бриану такой удар мечом, что тот не устоял, упал
на колени, а сэр Ланселот тут подскочил к нему могучим прыжком и сорвал у него
с головы шлем. Увидел сэр Бриан, что не избежать ему гибели, и тогда он признал
себя побежденным и сдался ему на милость и снисхождение.
И тогда
сэр Ланселот заставил его выпустить всех пленников, какие содержались у него в
замке, и среди них нашел сэр Ланселот из дружины короля Артура тридцать рыцарей
и сорок дам. Он их освободил и поехал дальше своей дорогой.
Как
только вышел сэр Лакот Мальтелье Худая Одежка на волю, он поспешил найти своего
коня, и доспехи свои, и свою даму Мальдизанту Злоязычную.
Между
тем сэр Неровенс, с которым сражался сэр Ланселот по пути у моста, послал
девицу проведать, как преуспел сэр Ланселот в замке Пендрагон. А в замке все
диву давались: кто "таков был рыцарь, заставивший сэра Бриана и ею рыцарей
освободить всех узников?
– Не
удивляйтесь, – сказала девица, – ибо лучший из рыцарей в мире побывал
здесь и совершил этот подвиг. Да будет ведомо вам, – сказала она, –
это был сэр Ланселот.
Возрадовались
этому известию сэр Бриан и его жена и все рыцари, что их победитель был столь
славный рыцарь. Когда же сэр Лакот Мальтелье Худая Одежка и девица Мальдизанта
Злоязычная поняли, что ехавший с ними рыцарь был сам сэр Ланселот, и, когда она
припомнила, как она его поносила и называла трусом, тут она жестоко раскаялась.
7
Сели они
на коней и поскакали во весь опор вдогонку за сэром Ланселотом и, нагнав его за
две мили оттуда, приветствовали его и благодарили. И девица со слезами просила
сэра Ланселота о прощении за ее злые речи и говорила так:
– Теперь-то
я знаю, что вы – цвет рыцарства и что высшая слава поделена поровну между вами
и сэром Тристрамом. Видит Бог, – сказала девица, – я повсюду уже
давно разыскиваю вас, господин мой сэр Ланселот, и сэра Тристрама, и теперь я
благодарю Господа, ибо встретилась наконец с вами. И с сэром Тристрамом я тоже
повстречалась однажды в Камелоте, когда он вернул мне этот черный щит с
изображением белой руки, сжимающей обнаженный меч, а отнял у меня этот щит сэр
Брюс Безжалостный.
– Как
так, прекрасная девица? – спросил сэр Ланселот. – Откуда известно вам
мое имя?
– Сэр, –
отвечала она, – девица, посланная рыцарем, с которым вы бились у моста,
сказала мне, что ваше имя – сэр Ланселот Озерный.
– Плохо
она поступила, – сказал он. – Но, верно, это ее господин сэр Неровенс
так ей велел. И вот что, любезная девица, – сказал сэр Ланселот, – я
поеду с вами лишь на одном условии: лишь если вы не будете больше оскорблять
этого рыцаря, который зовется сэр Лак от Мальтелье Худая Одежка, ибо он –
добрый рыцарь и, несомненно, еще выкажет себя мужем благородным. Ведь я из
любви к нему, дабы уберечь его в этом опасном приключении от гибели, последовал
за ним, поспешил ему на подмогу.
– Да
наградит вас Иисус! – отвечала девица, – теперь я могу признаться вам
и ему, что поносила его и оскорбляла вовсе не из ненависти, а из великой любви,
которую к нему питаю, ибо я полагала, что он чересчур юн годами и нежен
возрастом, чтобы браться за столь опасное приключение. И потому я пыталась
нарочно прогнать его от себя, опасаясь за его жизнь. Ибо не юному рыцарю
свершить такой подвиг.
– Клянусь
Богом, – сказал сэр Ланселот, – это хорошо сказано! Прежде вас
называли Мальдизанта Злоязычная, я же буду звать вас Бьенпенсанта Доброхотная.
И они
поскакали вместе дальше и долго ехали, покуда не прибыли в страну Сурлузу. На
пути у них лежало большое селение, куда вел мост, укрепленный, точно крепость.
Только что подступили они с сэром Ланселотом к предмостью, как вышли им
навстречу джентльмены и иомены в большом числе и сказали так:
– Любезные
лорды! Через этот мост и эти укрепления вам всем вместе нет проезда, по причине
того черного щита, который мы видим на одном из вас. Вам дозволено будет
проехать лишь по одному. И потому выбирайте, который из вас первым ступит на
мост.
Сэр
Ланселот вызвался первым, сразиться и переехать по мосту. Но сэр Лакот
Мальтелье сказал ему:
– Сэр,
молю вас, дозвольте мне первым въехать за предмостное укрепление. Если я преуспею,
то пошлю за вами, а если меня убьют, так тому и быть. Если же меня захватят в
плен, тогда вы сможете меня освободить.
– Сэр,
мне не хотелось бы пускать вас в такое дело первого, – сказал сэр
Ланселот.
– Сэр, –
твердил сэр Лак от Мальтелье Худая Одежка, заклинаю вас, дозвольте мне взять на
себя это приключение.
– Ну,
поезжайте, – сказал сэр Ланселот, – и да пошлет Иисус вам удачи!
Он
въехал на мост, и там встретили его два брата – одного звали сэр Плэн де Форс
Всесильный, а другого сэр Плэн д'Амор Любвеобильный. Стал с ними биться сэр
Лакот Мальтелье Худая Одежка и вышиб из седла сначала первого, а за ним и
второго.
Тут они
перетянули наперед щиты, извлекли мечи из ножен и крикнули ему, чтобы он спешился
тоже, и он так и сделал. Посыпались тут удары мечей, и стали они вдвоем на него
наседать, этот рубит, тот колет, и нанесли ему много тяжких ран в голову, грудь
и плечи. И он как мог тоже разил их в ответ и нанес им немало ударов. Тогда
братья стали отступать и уклоняться, норовя обойти его с боков, но он с рыцарской
доблестью и искусством оказывался с ними всегда лицом к лицу. Почуяв же, что
раны его тяжки, он удвоил силу своих ударов и нанес им столь много ран, что
поверг их обоих на землю и убил бы, не сдайся они на его милость.
Тогда
выбрал себе сэр Лакот Мальтелье лучшего из трех коня, сел в седло и поскакал
дальше ко второму предмостному укреплению. Там встретил его третий брат, сэр
Пленориус, благородный рыцарь, и они ринулись друг на друга, сшиблись и
повергли один другого наземь, и коней и всадников.
А затем,
высвободив ноги из стремян, заслонились щитами, выхватили мечи и стали наносить
один другому жестокие удары. То один продвигался по мосту, то другой.
Так
рубились они два часа и долее без отдыха, а сэр Ланселот с девицей смотрели с
берега.
– Увы, –
говорит девица, – мой рыцарь бьется отчаянно, но очень уж долго.
– Теперь-то
вы видите, – сказал ей сэр Ланселот, – что он воистину рыцарь
превосходный, ведь если вспомнить, что он только что уже провел один бой и
жестоко изранен, то диву даешься, откуда у него силы для столь долгого боя с
этим славным рыцарем.
8
Но в это
время сэр Лакот Мальтелье Худая Одежка покачнулся и упал, ибо он так изранен
был и так истек кровью, что не мог уже стоять на ногах. Пожалел его тот рыцарь
и говорит:
– Любезный
рыцарь, не печальтесь, ведь если бы вы вступили в этот поединок со свежими
силами, как я, я бы, уж конечно, не выстоял против вас. И потому за ваши
доблестные подвиги я выкажу вам всю доброту и вежество, какие только в моих
силах.
И с тем
поднял его благородный этот рыцарь сэр Пленориус.
– Разве
там еще кто-то остался из ваших товарищей?
– Да,
сэр, и знайте, что тот рыцарь несравненно меня превосходит. – Как же его
имя? – спросил, сэр Пленориус.
– Сэр,
имя его вы узнаете не от меня.
– Ну
что ж, – сказал рыцарь, – он найдет здесь противника по себе.
И тут
вдруг слышит он рыцарский оклик:
– Сэр
Пленориус, где вы? Либо ты отдаешь мне своего пленника, которого увел ты к себе
в башню, либо же выходи и сразись со мною!
Тут сел
на коня сэр Пленориус и, зажав копье в руке, выехал галопом на сэра Ланселота.
На скаку наставили они и уперли копья и сшиблись с разгону, точно гром грянул.
И с такой силой они столкнулись, что под обоими рыцарями кони рухнули наземь. А
тогда высвободили они ноги из стремян, вытащили мечи из ножен и, как два
разъяренных быка, бросились друг на друга, разя и коля мечами. Но шаг за шагом
наступал сэр Ланселот, а сэр Пленориус, отступая, хотел его обойти, но сэр
Ланселот не дозволял этого и теснил его все дальше, покуда не очутились они у
ворот его башни.
И тогда
сказал сэр Ланселот:
– Вижу
я, что ты славный рыцарь, но знай: жизнь твоя и смерть в моих руках. И потому
сдавайся мне и отдай мне своего пленника?
Ни слова
тот не сказал в ответ, но с такой силой ударил сэра Ланселота по шлему, что у
него огонь из глаз выбился. Тогда сэр Ланселот участил свои удары и так его
поразил, что тот не устоял и упал на колени. А сэр Ланселот подскочил и поверг
его ниц. Тогда сэр Пленориус признал себя побежденным и сдался ему на милость
вместе со своею башнею и всеми пленниками. И принял от него сэр Ланселот
присягу в верности и подчинении.
Потом
сэр Ланселот поскакал ко второму укреплению и там сразился с тремя другими братьями,
из которых одному было имя сэр Пелон, другому – сэр Пелогрис, а третьему – сэр
Пеландрис. Он сначала верхом вышиб всех троих из седел, а потом победил их в
пешем бою и принудил к сдаче. После того возвратился он к башне сэра Пленориуса
и там в заточении нашел короля Карадоса Шотландского и еще многих других
рыцарей и всех их освободил.
Вышел к
нему сэр Лакот Мальтелье Худая Одежка, и сэр Ланселот хотел пожаловать ему весь
этот мост с укреплениями, но он сказал:
– Нет,
сэр, я не возьму себе владений сэра Пленориуса. Если только он согласится и
даст вам слово, господин мой сэр Ланселот, что отправится ко двору короля
Артура и станет его рыцарем, а с ним и все его братья, я прошу вас, господин
мой, в этом случае сохраните за ним его владения.
– Я
охотно соглашусь на это, – отвечал сэр Ланселот, – если он явится ко
двору короля Артура и будет служить ему вместе со своими пятью братьями. Что же
до вас, сэр Пленориус, то я позабочусь, – сказал сэр Ланселот, –
чтобы в ближайший праздник, если только будет свободное место, вы стали рыцарем
Круглого Стола.
– Сэр, –
сказал сэр Пленориус, – на будущий праздник Пятидесятницы я явлюсь ко
двору и поступлю в ваше и короля Артура распоряжение.
После
того сэр Ланселот и сэр Лакот Мальтелье остались там и пребывали на отдыхе,
покуда не зажили все их раны. И было там много веселья, и добрый отдых, и
молодецкие игры, и было там много прекрасных дам.
9
И еще
туда приехали сэр Кэй-Сенешаль и сэр Брандель и к ним присоединились, и лишь по
прошествии десяти дней отбыли они все, рыцари короля Артура, из той крепости.
А когда
сэр Ланселот ехал мимо замка Пендрагон, он согнал сэра Бриана-Островитянина с
его земель за то, что тот не соглашался стоять за короля Артура. И весь замок
Пендрагон[94]
со всеми прилежащими к нему землями он отдал сэру Лакоту Мальтелье. И еще сэр
Ланселот послал за сэром Неровенсом, которого он некогда посвятил в рыцари, и
поставил его управлять тем замком и землями от сэра Лакота. И поскакали они
дальше все вместе ко двору короля Артура.
А в
следующую Пятидесятницу был принят там сэр Пленориус, и тогда же сэр Лакот Мальтелье
Худая Одежка стал называться по праву своим именем сэр Брюнор Черный. И оба они
были произведены в рыцари Круглого Стола, и король Артур им пожаловал много
земель.
И там же
сэр Брюнор Черный женился на девице Мальдизанте, которая с тех пор уже звалась
дама Бовиванта Добронравная. Но и впоследствии его чаще всего называли Лакот
Мальтелье Худая Одежка, и под этим именем он прославился как благородный и
могучий рыцарь, и за жизнь свою он свершил немало славных подвигов. И сэр
Пленориус тоже выказал себя добрым рыцарем, исполненным доблести. И оба они до
конца дней своих сопровождали всюду сэра Ланселота и ему служили. Братья сэра
Пленориуса тоже сделались рыцарями короля Артура. И еще во Французской Книге
сказано, что сэр Лакот Мальтелье отомстил за смерть своего отца.
|
