* VIII *
1
Теперь
обратимся к другому предмету и поведем речь о том, что приключилось между королем
Марком и его братом, добрым принцем Бодуином, которого горячо любил весь народ
той страны.
Случилось
однажды, что неверные сарацины высадились на берег Корнуэлла вскоре после ухода
саксонцев. Когда добрый принц Бодуин узнал, где они высадились, он тайно и
скоро собрал в том месте своих людей. И еще до наступления дня он повелел
развести дикие огни[102]
на трех своих кораблях, поднял вдруг паруса, подошел по ветру и вторгся в самую
гущу сарацинского флота. И, говоря коротко, с этих трех кораблей огонь
перекинулся на суда сарацинов и спалил их, так что ни одного не осталось. А на
рассвете доблестный принц Бодуин и его дружина с кликами и возгласами напали на
неверных, перебили их всех, числом сорок тысяч, и ни одного не оставили в
живых.
Король
же Марк при этом известии жестоко разгневался, что брат его стяжал себе такой почет
и славу. И оттого, что этот принц был всеми любим в стране более, нежели он,
король, и оттого, что он был другом сэру Тристраму, король Марк задумал его
погубить.
Для
того, спешно и безотлагательно, он, замыслив измену, послал за принцем Бодуином
и женой его Англидой, повелев им явиться немедленно и привезти с собою их
малолетнего сына, дабы он мог увидеть племянника. А нужно ему это было для
того, что он вознамерился и младенца тоже убить, как и отца, ибо был он подлейший
из предателей, когда-либо живших на свете. Увы! за всю доброту его и за славные
подвиги благородный Бодуин был убит!
Вот
явился он с женою своею Англидой к королю, и король был с ним притворно ласков,
пока они не отобедали. А потом подозвал король своего брата и сказал ему так:
– Брат,
что там было у вас, когда приплыли неверные? Мне думается, ваш долг был оповестить
об этом меня и призвать меня к месту сражения, ибо правильнее было бы, чтобы
слава досталась мне, а не вам.
– Сэр, –
отвечал принц Бодуин, – если бы я тогда послал за вами, неверные успели бы
разорить все мои владения.
– Ты
лжешь, коварный изменник! – сказал король Марк. – Ты всегда норовишь
отнять у меня славу, а меня обрекаешь бесчестью, и ты любишь то, что ненавистно
мне!
И с тем
ударил он его кинжалом прямо в сердце, так что тот и слова уже больше не вымолвил.
А леди
Англида зарыдала прегорестно и упала в обморок, когда у нее на глазах закололи
ее супруга. Но ничего уже не оставалось делать, с принца Бодуина сняли одежды,
увезли его и похоронили. Но супруга его леди Англида тайком унесла его рубашку
и дублет и спрятала у себя.
Сильно
горевали и убивались тогда сэр Тристрам, сэр Динас и сэр Фергус, а также и все
другие рыцари, ибо добрый принц был всеми любим.
А
Изольда Прекрасная послала за женой его Англидой и дала ей совет уезжать без
промедления, а иначе будет убит и ее малолетний сын, Александр-Сирота. Выслушав
такой совет, она села на коня, взяла своего сына и поскакала прочь,
сопровождаемая лишь несколькими бедняками, что осмелились за ней последовать.
2
Король
же Марк, сделав свое черное дело, на том не успокоился, но, ища мести, с мечом
в руке бегал по дворцовым покоям в поисках Англиды и ее юного сына. Не найдя ее
нигде, он призвал к себе одного доброго рыцаря по имени сэр Садук и повелел ему
под страхом смерти догнать и возвратить Англиду с ее юным сыном.
И
пустился в путь сэр Садук и поскакал вслед за Англидой. Через десять миль он ее
нагнал и крикнул ей, чтобы она повернула коня и возвратилась ко двору короля
Марка.
– Увы,
любезный рыцарь, – молвила она, – что за корысть вам в смерти моего
сына или в моей смерти? Ведь я и так претерпела слишком много горя и жестокую
потерю.
– Госпожа, –
отвечал сэр Садук, – ваша потеря горька и плачевна. Но вы, госпожа, –
сказал сэр Садук, – покинете ли с сыном вашим эту страну и сумеете ли
вырастить его покуда он не войдет в возраст, дабы он тогда отомстил за смерть
отца? Когда так, я согласен отпустить вас, если вы обещаете мне отомстить за
смерть принца Бодуина.
– Ах,
благородный рыцарь, да вознаградит тебя Иисус! И если только сын мой
Александр-Сирота доживет до рыцарского возраста, он получит от меня рубашку и
дублет своего отца с кровавыми пятнами и услышит рассказ о том, как все было и
что возложено на него, и уж этого он до конца дней своих не забудет.
И вот
они распрощались друг с другом, и сэр Садук поскакал прочь. Когда же сэр Садук
возвратился к королю Марку, То его он уверил, будто утопил юного Александра. И
король Марк был тому очень рад.
Мы же
теперь обратимся к Англиде, которая днем и ночью скакала куда глаза глядят, торопясь
покинуть корнуэльские пределы, лишь изредка, лишь кое-где останавливаясь на
отдых, и все время держала путь на юг, к берегу моря, покуда не случилось ей
выехать к замку, который назывался Магон, а ныне зовется Арунделл, что в
Сассексе. Управитель того замка радушно встретил Англиду и объявил ей, что она –
у себя дома. И был ей оказан там почетный прием, ибо жена того управителя была
ей близкая родня. Имя же управителя было сэр Белингер, и он сообщил Англиде,
что этот замок по праву наследования принадлежит ей.
И там
прожила Англида много лет и много зим, покуда не вырос Александр большим и
сильным, и не было никого в том краю равного ему в мощи, и в играх и
состязаниях ни один не мог его превзойти.
3
И, вот
однажды явился к Англиде управитель сэр Белингер и сказал:
– Госпожа,
настало время господину моему сэру Александру получить посвящение в рыцари, ибо
он силен и крепок.
– Сэр, –
она отвечала, – я бы тоже желала, чтобы он был возведен в рыцарство, но
тогда я должна буду возложить на него дело столь тяжкое, какого ни одна еще
грешная мать не возлагала на своего сына.
– Что
до этого, то поступайте, как сочтете лучшим, я же уведомлю его, что ему
предстоит быть возведенным в рыцари. И всего лучше было бы ему получить
посвящение Великим постом на Благовещение.[103]
– Пусть
будет так, – сказала Англида, – и прошу вас сделать все
приготовления.
И вот
пришел управитель к Александру и объявил ему, что Великим постом на Благовещение
он будет посвящен в рыцари.
– Сэр,
я благодарю Господа и вас, – сказал Александр, – ибо это – лучшая
весть, какую я когда-либо слышал.
А
управитель назначил сыновей первых баронов страны и юношей из лучших родов,
всего числом в двадцать, чтобы в один день с Александром приняли посвящение в
рыцари.
И вот в
тот самый день, когда Александр и его двадцать товарищей были возведены в рыцарское
достоинство, пришла эта леди Англида к своему сыну и сказала ему так:
– О
дорогой мой, любезный сын, я заклинаю тебя моим благословением и высоким
Орденом Рыцарства, в который ты ныне принят, выслушай меня и прими то дело,
которое я на тебя возложу.
И с тем
она извлекла на свет окровавленный дублет и окровавленную рубаху, покрытые пятнами
старой крови. Когда увидел это Александр, он отшатнулся, побледнел и сказал:
– Любезная
матушка, что это такое и как мне это понять?
– Я
скажу тебе, любезный сын. Это дублет и рубаха твоего родного отца, которые были
на нем в тот день, когда он был убит.
И она
поведала ему, как это было.
– И
в благодарность за славные его дела король Марк заколол его кинжалом у меня на
глазах.
4
– И
потому вот что я на тебя возлагаю: я требую от тебя, ради моего благословения и
ради высокого Ордена Рыцарства, чтобы отомстил ты королю Марку за смерть твоего
отца.
Тут она
лишилась чувств. Александр бросился к своей матери, заключил ее в объятья и сказал:
– Любезная
матушка, вы возложили на меня великое дело, и вот я клянусь вам, что отомщу
королю Марку, когда только сумею, в том я даю клятву перед Господом и перед
вами.
Так
закончилось это празднество, и управитель, по желанию Англиды, позаботился,
чтобы у Александра был добрый конь и крепкие доспехи. После того Александр
состязался со своими двадцатью товарищами, что приняли посвящение в рыцари
одновременно с ним, и, говоря коротко, он всех их, двадцать человек, одолел и
поверг наземь, и никто не в силах был против него устоять.
А вскоре
один из тех молодых рыцарей уехал и явился к королю Марку и поведал ему о том,
как Александр был посвящен в рыцари и какое дело возложила на него его мать, о
чем вы уже слышали.
– Увы!
Измена и предательство! – сказал король Марк. – Я полагал, что мой
злодей давно мертв. Увы! кому же я могу довериться?
И с тем
схватил король Марк в руку меч и бросился разыскивать сэра Садука по дворцовым
покоям, желая его зарубить. Увидел сэр Садук короля Марка с обнаженным мечом в
руке.
– Сэр, –
он сказал, – остерегись приблизиться ко мне! Ибо знай, что я сохранил
юному Александру жизнь и об том не жалею, ибо ты коварно и трусливо убил его
отца, благородного принца Бодуина, предательством отплатив за его добрые дела.
И потому я молю всемогущего Иисуса, дабы послал он Александру силы и крепости
отомстить тебе. И теперь настал черед тебе, король Марк, остерегаться юного
Александра, ибо он уже посвящен в рыцари!
– Увы
мне, – сказал король Марк, – что я должен слышать такие предательские
речи!
Тут
четыре рыцаря короля Марка обнажили мечи, дабы зарубить сэра Садука, но король
и оглянуться не успел, как уже все четверо были убиты у него на глазах.
А сэр
Садук прошел к себе в покой, взял доспехи свои, сел на коня и ускакал оттуда
беспрепятственно, ибо ни сэр Тристрам, ни сэр Динас, ни сэр Фергус не желали
ему зла.
А король
Марк чуть не обезумел от ярости и замыслил непременно погубить Александра, ибо
его он страшился и ненавидел более всех на свете.
Когда
узнал сэр Тристрам, что Александр посвящен в рыцарство, он тут же послал к нему
письмо с просьбой и советом, чтобы он отправился ко двору Артура и поступил в
науку и услужение к сэру Ланселоту. Получил Александр письмо от кузена своего,
Тристрама, и решил последовать его совету.
А король
Марк призвал к себе юного рыцаря, что принес ему вести об Александре, и пригласил
его остаться в Корнуэлле.
– Сэр, –
тот отвечал, – я поневоле здесь должен остаться, ибо к себе на родину я не
осмелюсь возвратиться.
– Не
беда, – сказал король Марк, – ибо я здесь дам тебе земель вдвое более
против того, что имел ты на родине.
Однако в
недолгом времени с этим рыцарем-предателем повстречался сэр Садук и его убил.
Король Марк пришел от этого в безмерную ярость. И отправил он письма к Фее
Моргане и к королеве Северного Уэльса, двум волшебницам, прося их разослать по
всей округе девиц-чародеек и самых свирепых рыцарей, вроде сэра Малегрина и
сэра Брюса Безжалостного, дабы Александру-Сироте ни в коем случае не миновать с
ним встречи, но быть непременно убитым либо схваченным. И все это затеял король
Марк, чтобы погубить сэра Александра.
5
Мы же
теперь обратимся к сэру Александру, который, расставшись со своей матерью, увез
с собою окровавленную рубаху отца своего, и он возил ее до самого своего
смертного часа в знак того, что не забывает об отцовской гибели.
Решил
сэр Александр, по совету сэра Тристрама, добраться до Лондона и явиться к сэру
Ланселоту. Но случилось так, что он выехал на берег моря и выбрал неверное
направление. По пути же пришлось ему выступить на турнире, устроенном королем
Карадосом, и там завоевать первенство – он сокрушил самого короля Карадоса, и
двадцать его рыцарей, и еще сэра Сафира, доброго рыцаря, что приходился братом
сэру Паломиду.
Всему
тому была свидетельница одна девица, и она явилась к Фее Моргане и поведала ей,
что видела на турнире лучшего рыцаря на свете: кого он побеждал, он заставлял
поклясться, что не наденет тот оружия двенадцать месяцев и один день.
– Вот
доброе известие, – сказала Фея Моргана, – ибо рыцаря этого я давно
желаю видеть.
И она
села на своего иноходца и долго скакала по дороге, а потом остановилась на
отдых в своих шатрах. И вот едут мимо четыре рыцаря – двое при оружии и двое
безоружных. И они назвали Фее Моргане свои имена. Первый был Элиас де Гоморет,
а второй – Кар де Помфет; эти двое были вооружены. А другие двое были из
Камиларда и приходились кузенами королеве Гвиневере; звали же их сэр Ги и сэр
Гранат, и они были безоружны.
И эти
четыре рыцаря поведали Фее Моргане, как у стен одного замка какой-то молодой рыцарь
всех их одолел и поверг на землю.
– Нам
сказала девица, живущая в том замке, будто он молод и лишь недавно возведен в рыцарство.
Мы же полагаем, что разве только сэр Тристрам, или сэр Ланселот, или сэр
Ламорак, славный рыцарь, могли бы выдержать удар его копья и усидеть в седле.
– Хорошо, –
сказала Фея Моргана. – Я в недолгом времени увижусь с этим рыцарем, если
только он находится в пределах сей страны.
А теперь
мы обратимся к девице, что жила в том замке, когда Александр-Сирота победил у
нее на глазах четырех рыцарей, она подозвала его к себе и сказала так:
– Сэр
рыцарь, не возьмешься ли ты, ради меня, сразиться с одним здешним рыцарем, моим
давним недобрым соседом? Его имя – сэр Малегрин, и он ни за что не допускает
меня выйти ни за кого замуж.
– Девица, –
отвечал сэр Александр, – если он появится, покуда я здесь, я с ним
сражусь.
Тогда
она послала за Малегрином, и он туда прибыл, ибо он ей верно служил. Завидели
они друг друга и оба изготовились к бою. Вот ринулись они друг на друга, и сэр
Малегрин сломал об сэра Александра копье, а сэр Александр в ответ ударил его
так, что сбил его с коня прямо наземь. Но сэр Малегрин высвободил ноги из
стремян, быстро вскочил, перетянул наперед щит, обнажил меч и крикнул сэру
Александру, чтобы он спешился.
– Ибо
знай, сэр рыцарь, хоть ты и одолел меня верхами, ты увидишь, что в пешем бою я
буду стоять против тебя, как подобает рыцарю.
– Добро, –
отвечал сэр Александр.
И он
сошел с коня и передал его своему пажу. И вот бросились они друг на друга,
точно два диких вепря, и осыпали ударами шлемы и щиты друг на друге едва не три
часа кряду, так что никто бы не мог назвать из них победителя.
А между
тем Фея Моргана явилась к той девице в замок, и они вместе наблюдали за боем.
Но этот
Малегрин был рыцарь многоопытный и на ноги крепкий и славился на весь мир как
искуснейший пеший боец, тогда как верхами его превосходили многие. И этот
Малегрин все выжидал случая нанести сэру Александру смертельный удар, а пока он
так жестоко его изранил, что дивиться приходилось, как тот еще держится на
ногах, – так обильно он истекал кровью. Ибо сэр Александр рубился горячо и
нерасчетливо, а противник его был рыцарь коварный, он все выжидал и высматривал
и разил жестоко. И порой они сшибались друг с другом щитами, точно вепри или
быки, и падали оба ничком на землю.
– Эй,
сэр рыцарь, – сказал наконец сэр Малегрин, – попридержи свою руку и
скажи мне, кто ты такой.
– Ну,
нет, – отвечал сэр Александр. – Заставить меня никто не может! А вот
ты скажи мне свое имя и по какому праву ты держишь здешние земли, или же ты
умрешь от моей руки!
– Сэр,
да будет тебе известно, – отвечал сэр Малегрин, – что из любви к
девице, владелице этого замка, я, по злой моей удаче, убил десять добрых
рыцарей и еще десятерых – по злобе и заносчивости.
– Да
поможет мне Бог! – вскричал сэр Александр, – признания гнуснее не
случалось мне слышать из уст рыцаря. Жалости было бы достойно оставлять тебя и
дальше в живых. А потому держись! Ибо, как есть я верный рыцарь, либо ты меня
зарубишь насмерть, либо же я тебя!
И вновь
они бросились друг на друга с яростью. Наконец сэр Александр поверг его наземь
и сорвал с него шлем и отсек ему голову.
А
закончив поединок, он хотел было сесть на коня, но не смог – так он был
обессилен. И тогда он промолвил:
– Поддержи
меня, Иисусе!
Тут
явилась перед ним Фея Моргана и сказала ему, чтобы он не падал духом. Она
уложила его в конную повозку и отвезла его в замок, ибо ноги не держали его,
ведь у него было шестнадцать страшных ран в теле, и одна была особенно тяжела и
грозила причинить ему смерть.
6
Сначала
королева Фея Моргана осмотрела и промыла ему раны и дала ему такие притиранья,
что он едва не умер.
Назавтра,
когда она опять к нему явилась, он стал жаловаться на страшные мучения. И тогда
она смазала его другим снадобьем, и всю боль его как рукой сняло.
И
явилась к Фее Моргане девица, что была владелицей того замка, и сказала так:
– Молю
вас, помогите мне сделать так, чтобы этот рыцарь на мне женился, ибо он
завоевал это право своим оружием.
– Вы
увидите, – сказала Фея Моргана, – каков будет мой ответ.
А сама
королева Фея Моргана пришла к сэру Александру и научила его ни в коем случае не
соглашаться на просьбу этой дамы, если она предложит ему с ней обвенчаться.
– Ибо
она вам не пара.
И вот
явилась к сэру Александру та девица и сказала, что желает взять его себе в
мужья.
– Девица, –
отвечал ей сэр Александр, – я вас благодарю, но покуда еще нет у меня
намерения жениться в этой стране.
– Сэр, –
она тогда сказала, – раз вы не желаете на мне жениться, я прошу вас, как
вы меня завоевали в честном бою, отдайте меня в жены одному здешнему рыцарю,
который мне преданный друг и любит меня уже много лет.
– Ото
всей моей души, – отвечал сэр Александр, – я даю вам на это свое
согласие.
И было
послано за тем рыцарем, имя которому было сэр Герин Толстый.
И он
соединил их руки и обвенчал их.
А после
того явилась королева Фея Моргана к сэру Александру и велела ему подняться с
ложа и снова уложила его в конную повозку. И она дала ему выпить такого
снадобья, что три дня и три ночи он спал без просыпу.
Так она
привезла его к себе в замок, что в те времена носил название Бель-Регард. А там
Фея Моргана опять пришла к сэру Александру и спросила его, желает ли он
исцелиться.
– Госпожа,
кто же пожелает болезни, если возможно исцеление?
– Хорошо, –
сказала Моргана, – поклянитесь мне рыцарской вашей честью, что целый год и
один день не покинете пределов этого замка, и вы сразу же выздоровеете.
– Я
согласен, – сказал сэр Александр.
И он дал
обещание и тут же исцелился. Но, почувствовав себя исцеленным, сэр Александр
раскаялся в этой клятве, ибо из-за нее он не мог мстить королю Марку.
Тем
временем прибыла туда одна девица, племянница графа Пазского, и она состояла в
близком родстве также и с Феей Морганой. И замок этот Бель-Регард должен был по
праву наследования принадлежать ей. Въехала эта девица в замок и нашла там сэра
Александра на ложе в тоске и печали.
7
– Сэр
рыцарь, – сказала девица, – если желаете вы порадоваться, я могу
сообщить вам добрые вести.
– Хорошо
бы, – отвечал сэр Александр, – услышать мне добрые вести, ибо сейчас
я здесь – пленник моего собственного слова.
– Сэр, –
она сказала, – знайте, что неволя ваша крепче, чем вы полагаете, ибо
госпожа моя и сестра Фея Моргана держит вас здесь пленником для того лишь,
чтобы насладиться с вами любовью, когда она пожелает.
– Упаси
меня Иисусе, – сказал сэр Александр, – от такого наслажденья! Ибо я
лучше дам себя оскопить, чем доставлю ей такое наслаждение.
– Да
поможет мне Иисус, – сказала девица, – если вы полюбите меня и
послушаете моего совета, я научу вас, как освободиться с честью.
– Говорите,
как мне должно поступить, и вы заслужите мою любовь.
– Любезный
рыцарь, – сказала она, – этот замок по праву должен принадлежать мне.
У меня есть дядя, могущественный лорд и граф Пазский, и он изо всех людей
ненавидит всех более Фею Моргану. Я пошлю к нему и буду просить, чтобы он, по
моему желанию, разрушил замок за здешние злые обычаи, и он сюда прибудет и
подпалит замок со всех концов диким огнем. А я буду ждать вас у потайного
бокового выхода, и у меня будет копь ваш и ваши доспехи.
– Любезная
девица, это прекрасно задумано.
– И
тогда вы можете прожить на месте этого замка целый год и один день. и не
нарушите вашей клятвы.
– Воистину,
любезная девица, – сказал сэр Александр, – вы говорите правду.
И он ее
поцеловал и сделал по ее желанию все, что им обоим было в полное удовольствие и
наслаждение.
И
послала она к своему дяде и просила его приехать и разрушить замок, ибо, как
повествуется в Книге, он бы давно его уничтожил, когда бы не опасался причинить
зло ей.
Когда
прочел граф ее письмо, он послал ей весть, что в такой-то день он прибудет туда
и разрушит замок. И вот, когда настал тот день, сэр Александр направился к
боковому выходу, чтобы, как было меж ними условлено, выбраться из замка и
укрыться в саду, где должны были ждать его конь и доспехи.
И в
назначенный день прибыл туда граф Пазский с четырьмя сотнями рыцарей и поджег
тот замок с четырех сторон, так что когда они оттуда уехали, то не осталось там
и камня на камне.
Он же
все время, пока бушевал пожар в замке, скрывался в саду. Когда же погасло
пламя, он возгласил во всеуслышанье, что останется на этой земле, где был
прежде замок Бель-Регард, и целый год и один день готов оружием отстаивать ее
ото всякого проезжего рыцаря.
А был
там один граф по имени сэр Ансерус, он приходился родичем сэру Ланселоту. И был
этот рыцарь великий паломник, ибо через каждые два года на третий совершал
паломничества в Иерусалим. И оттого, что проводил он в паломничествах всю свою
жизнь, люди звали его граф Ансерус-Паломник.
А у
этого графа была дочь по имени Алиса, собою прекрасная, и по имени своего отца
она звалась Алиса Прекрасная Паломница.
И вот,
услыхав о том, что возгласил сэр Александр, она отправилась ко двору короля
Артура и объявила там открыто, при всех рыцарях, что кто одолеет рыцаря,
взявшегося отстаивать землю, где стоял замок, тот получит ее самое и все ее
земли.
Когда
рыцари Круглого Стола услышали такие ее речи, многие из них обрадовались, ибо
она была прекрасна собой и имела большие владения и богатые доходы.
Она же
повелела возвестить по городам и замкам о своем решении, столь же твердом, как
и решение сэра Александра. И разбили ее шатер рядом с тем местом, которое
поклялся отстаивать сэр Александр.
Но не
успела она там расположиться, как появился вдруг рыцарь Артурова двора по имени
сэр Саграмур Желанный и вызвал на поединок сэра Александра. Вот съехались они,
и он обломал об сэра Александра свое копье. Сэр же Александр ударил его с такой
силой, что отломилась лука его седла и он очутился на земле.
Увидела
Прекрасная Алиса, как искусно бьется сэр Александр, и подумалось ей, что
никогда еще не встречался ей всадник, видом столь прекрасный. И тогда она
выбежала из шатра, взяла его коня за узду и сказала так:
– Любезный
рыцарь! Прошу тебя рыцарской честью: открой мне твое лицо.
– Я
согласен, – он отвечал, – и не побоюсь открыть лица.
И с тем
он снял шлем свой, и она, увидев черты его, сказала:
– Ах,
милосердный Отче Иисусе! Тебя я должна любить, и никого другого.
– Тогда
откройте и вы мне ваше лицо, – сказал он.
8
Она
откинула покрывало, и когда он увидел ее, он сказал:
– Ах,
Господи Иисусе! Вот я нашел себе даму и возлюбленную. И потому я клянусь вам,
прекрасная дама, быть верным вашим рыцарем, и больше ничьим на свете.
– А
теперь, благородный рыцарь, – сказала она, – назовите мне ваше имя.
– Госпожа,
мое имя – сэр Александр-Сирота.
– Ах,
сэр, – сказала она, – меня же, если вам угодно знать, зовут Алиса
Прекрасная Паломница. Потом когда-нибудь, на досуге, мы расскажем друг другу,
какого мы оба рода.
Так
началась между ними великая любовь.
Но
покуда они беседовали, прискакал туда рыцарь по имени сэр Харлеус Бородатый и
крикнул, чтобы сэр Александр поделился с ним своими копьями. И тогда сэр
Александр выехал против него и с первого же удара перебросил его через круп его
коня. Вслед за тем явился туда другой рыцарь, которого звали сэр Хугон, и сэр
Александр его тоже поверг наземь. Тогда сэр Хугон предложил ему рубиться
пешими, но и тут сэр Александр сокрушил его с трех ударов; а потом сорвал с него
шлем и хотел было его убить, но сэр Хугон ему покорился. И сэр Александр
заставил обоих этих рыцарей поклясться, что они не наденут оружия целый год и
один день. А затем сэр Александр спешился и ушел отдохнуть и подкрепиться.
Между
тем та девица, что вызволила сэра Александра из замка, шутя, поведала Алисе все
о том, как он был пленником в замке Бель-Регард и как она избавила его из
неволи.
– Сэр, –
сказала ему Алиса Прекрасная Паломница, – мне кажется, что вы весьма
обязаны этой девице.
– Воистину
так, – сказал сэр Александр.
После
этого Алиса поведала ему, какого она рода, сказав так:
– Сэр,
да будет ведомо вам, что я из рода короля Бана, который был отцом сэра
Ланселота.
– Истинно
так, прекрасная дама, – сказал сэр Александр. – А моя мать мне
говорила, что отец мой был брат короля и я – в близком родстве с сэром
Тристрамом.
Вскоре
после того прибыли туда три рыцаря: одного звали сэр Вейн, другому имя было сэр
Харвис Маркский, а третьему – сэр Перин де ла Монтань. И сэр Александр одним
копьем поверг их наземь всех троих, и они так расшиблись, что уж не было у них
охоты биться дальше пешими. И он заставил их поклясться не носить оружие целый
год.
Когда
они уехали, сэр Александр, не слезая с коня, поглядел на свою возлюбленную
Алису, стоящую у входа в шатер, и от любви к ней совсем потерял рассудок, так
что уже и не знал даже, на коне он или на земле. А тут как раз прискакал туда
коварный рыцарь сэр Мордред, и, увидев, что сэр Александр от любви совсем
обеспамятел, он взял под уздцы его коня и повел за собой, думая увести его с
назначенного места и тем опозорить.
Но
девица, что вызволила его из замка, увидела, какой ему грозит позор, и повелела
тут же облачить себя в доспехи и навесила щит на плечо. И, сев на коня, она с
обнаженным мечом в руке налетела на сэра Александра со всею силой и так ударила
его по шлему, что у него словно огонь из глаз выбился.
Ощутив
такой удар, очнулся сэр Александр, оглянулся вокруг и выхватил свой меч. И при
виде этого она пустилась прочь во весь опор, и сэр Мордред тоже поспешил укрыться
в лесу. А девица спряталась в шатре.
Понял
тут сэр Александр, что коварный рыцарь опозорил бы его, не очутись тут эта
храбрая девица, и подосадовал он на себя, что упустил сэра Мордреда. И весело
посмеялись сэр Александр и его дама Алиса над девицей, что она так смело на
него напала.
Так
бился сэр Александр день за днем, и верхом, и пешим, и много боев провел он с
рыцарями Артурова двора, а также и с неизвестными мимоезжими рыцарями, так что
описывать поединок за поединком было бы уж слишком долго. Ибо за те двенадцать
месяцев не было дня, чтобы он не сражался с одним или двумя рыцарями, а в иной
день так и с тремя, а то и с четырьмя, и ни разу ни один рыцарь не взял над ним
верх.
По
прошествии же года он покинул то место со своею дамой Прекрасной Паломницей. И
девица та ни за что не пожелала с ним расстаться, так что они все втроем
отправились в страну свою Бенвик и там жили в радости и веселии.
9
Но, как
повествуется в Книге, король Марк не знал покоя, покуда все же предательски не
убил его. Но Алиса родила ему сына, имя которому дано было Белингер Жестокий, и
ему посчастливилось попасть ко двору короля Артура, где он выказал себя добрым
рыцарем. Он и отомстил за смерть своего отца этому недостойному королю Марку,
который убил через свое предательство и коварство и сэра Тристрама, и сэра
Александра.
А сэр
Александр так никогда и не сподобился чести и удачи попасть ко двору короля Артура.
Ибо, прибудь он к сэру Ланселоту, завоевал бы он славу одного из самых могучих
рыцарей в Артуровы времена, каким признавали его все рыцари, кому случалось с
ним встретиться. И все его горько оплакивали.
На том
мы его оставим и обратимся к другому повествованию.
|