Глава VII
Я шел и
торопился домой: слова Маслобоева слишком меня поразили. Мне бог знает что
приходило в голову… Как нарочно, дома меня ожидало одно происшествие, которое
меня потрясло, как удар электрической машины.
Против
самых ворот дома, в котором я квартировал, стоял фонарь. Только что я стал под
ворота, вдруг от самого фонаря бросилась на меня какая-то странная фигура, так
что я даже вскрикнул, какое-то живое существо, испуганное, дрожащее,
полусумасшедшее, и с криком уцепилось за мои руки. Ужас охватил меня. Это была
Нелли!
– Нелли!
Что с тобой? – закричал я. – Что ты!
– Там,
наверху… он сидит… у нас…
– Кто
такой? Пойдем; пойдем вместе со мной.
– Не
хочу, не хочу! Я подожду, пока он уйдет… в сенях… не хочу.
Я
поднялся к себе с каким-то странным предчувствием, отворил дверь и – увидел
князя. Он сидел у стола и читал роман. По крайней мере, книга была раскрыта.
– Иван
Петрович! – вскричал он с радостью. – Я так рад, что вы наконец
воротились. Только что хотел было уезжать. Более часу вас ждал. Я дал сегодня
слово, по настоятельнейшей и убедительнейшей просьбе графини, приехать к ней
сегодня вечером с вами. Она так просила, так хочет с вами познакомиться! Так
как уж вы дали мне обещание, то я рассудил заехать к вам самому, пораньше,
покамест вы еще не успели никуда отправиться, и пригласить вас с собою.
Представьте же мою печаль; приезжаю: ваша служанка объявляет, что вас нет дома.
Что делать! Я ведь дал честное слово явиться с вами; а потому сел вас
подождать, решив, что прожду четверть часа. Но вот они, четверть часа:
развернул ваш роман и зачитался. Иван Петрович! Ведь это совершенство! Ведь вас
не понимают после этого! Ведь вы у меня слезы исторгли. Ведь я плакал, а я не
очень часто плачу…
– Так
вы хотите, чтоб я ехал? Признаюсь вам, теперь… хоть я вовсе не прочь, но…
– Ради
бога, поедемте! Что же со мной-то вы сделаете? Ведь я вас ждал полтора часа!..
Притом же мне с вами так надо, так надо поговорить – вы понимаете о чем? Вы все
это дело знаете лучше меня… Мы, может быть, решим что-нибудь, остановимся на
чем-нибудь, подумайте! Ради бога, не отказывайте.
Я
рассудил, что рано ли, поздно ли надо будет ехать. Положим, Наташа теперь одна,
я ей нужен, но ведь она же сама поручила мне как можно скорей узнать Катю. К
тому же, может быть, и Алеша там… Я знал, что Наташа не будет покойна, прежде
чем я не принесу ей известий о Кате, и решился ехать. Но меня смущала Нелли.
– Погодите, –
сказал я князю и вышел на лестницу. Нелли стояла тут, в темном углу.
– Почему
ты не хочешь идти, Нелли? Что он тебе сделал? Что с тобой говорил?
– Ничего…
Я не хочу, не хочу… – повторяла она, – я боюсь…
Как я ее
ни упрашивал – ничто не помогало. Я уговорился с ней, чтоб как только я выйду с
князем, она бы вошла в комнату и заперлась.
– И
не пускай к себе никого, Нелли, как бы тебя ни упрашивали.
– А
вы с ним едете?
– С
ним.
Она
вздрогнула и схватила меня за руки, точно хотела упросить, чтоб я не ехал, но
не сказала ни слова. Я решил расспросить ее подробно завтра.
Попросив
извинения у князя, я стал одеваться. Он начал уверять меня, что туда не надо никаких
гардеробов, никаких туалетов. «Так, разве посвежее что-нибудь! – прибавил
он, инквизиторски оглядев меня с головы до ног, – знаете, все-таки эти
светские предрассудки… ведь нельзя же совершенно от них избавиться. Этого
совершенства вы в нашем свете долго не найдете», – заключил он, с
удовольствием увидав, что у меня есть фрак.
Мы
вышли. Но я оставил его на лестнице, вошел в комнату, куда уже проскользнула
Нелли, и еще раз простился с нею. Она была ужасно взволнована. Лицо ее
посинело. Я боялся за нее; мне тяжко было ее оставить.
– Странная
это у вас служанка, – говорил мне князь, сходя с лестницы. – Ведь эта
маленькая девочка ваша служанка?
– Нет…
она так… живет у меня покамест.
– Странная
девочка. Я уверен, что она сумасшедшая. Представьте себе, сначала отвечала мне
хорошо, но потом, когда разглядела меня, бросилась ко мне, вскрикнула,
задрожала, вцепилась в меня… что-то хочет сказать – не может. Признаюсь, я
струсил, хотел уж бежать от нее, но она, слава богу, сама от меня убежала. Я
был в изумлении. Как это вы уживаетесь?
– У
нее падучая болезнь, – отвечал я.
– А,
вот что! Ну, это не так удивительно… если она с припадками.
Мне тут
же показалось одно: что вчерашний визит ко мне Маслобоева, тогда как он знал,
что я не дома, что сегодняшний мой визит к Маслобоеву, что сегодняшний рассказ
Маслобоева, который он рассказал в пьяном виде и нехотя, что приглашение быть у
него сегодня в семь часов, что его убеждения не верить в его хитрость и,
наконец, что князь, ожидающий меня полтора часа и, может быть, знавший, что я у
Маслобоева, тогда как Нелли выскочила от него на улицу, – что все это
имело между собой некоторую связь. Было о чем задуматься.
У ворот
дожидалась его коляска. Мы сели и поехали.
|
