Марк Твен «Приключения Тома Сойера»

ГЛАВА XXV

  В жизни каждого настоящего мальчишки наступает время, когда его обуревает неистовое желание найти зарытый клад.

  В один прекрасный день такое желание напало и на Тома. Он отправился разыскивать Джо Гарпера, но безуспешно. Он побежал к Вену Роджерсу, но тот ушел ловить рыбу. Случайно ему попался навстречу Гек Финн, Кровавая Рука. Гек тоже мог пригодиться. Том отвел его в укромное место и доверил ему свой план. Гек был не прочь. Гек всегда был не прочь участвовать в любой затее, лишь бы она сулила развлечение и не требовала капитала, - потому что, хотя и говорится, что время - деньги, времени у Гека было девать некуда.

  - Где же мы будем копать? - спросил Гек.

  - Да где угодно.

  - Как, разве клады везде зарыты?

  - В том-то и дело, что не везде. Они бывают зарыты в каком-нибудь укромном месте - когда на острове, когда в гнилом сундуке под засохшим деревом - там, куда тень от сучка падает в полночь, - а чаще всего под полом в старых домах, где нечисто.

  - А кто их зарывает?

  - Разбойники, понятно. А по-твоему, кто? Учителя воскресной школы?

  - Я почем знаю. Если бы клад был мой, я бы его зарывать не стал, а тратил бы денежки да поживал припеваючи.

  - И я тоже. Только разбойники по-другому делают. Всегда зароют клад, да так и оставят.

  - Что же они потом за ним не приходят?

  - Ну, все собираются прийти, а потом забудут приметы ЕЛИ умрут. Вот он и лежит долго-долго и ржавеет, а потом ктонибудь находит старую пожелтевшую бумагу со всеми приметами, и надо эту бумагу расшифровывать целую неделю, потому что в ней одни значки да иероглифы.

  - Иеро... чего?

  - Иероглифы - такие картинки и разные закорючки, с виду как будто бы и ничего не значат.

  - А у тебя есть такая бумага, Том?

  - Нет.

  - Так как же ты найдешь приметы?

  - А на что мне приметы! Клад всегда бывает зарыт под старым домом, или на острове, или под сухим деревом, у которого торчит один сучок. Мы уж пробовали копать на острове Джексона, можно и еще попробовать; а то есть еще старый дом за речкой, и сухих деревьев там сколько хочешь.

  - И под каждым деревом клад?

  - Ну, что ты! Понятно, нет.

  - А как же ты узнаешь, под которым копать?

  - Под всеми по очереди!

  - Да ведь этак все лето пройдет.

  - Ну и что же из этого? А вдруг ты найдешь медный котелок с сотней долларов, весь в ржавчине, или трухлявый сундук, полный брильянтов. Что тогда?

  У Гека загорелись глаза.

  - Вот здорово! Уж чего бы лучше. Ты мне дай сотню долларов, а брильянтов лучше не надо.

  - Ладно. Ты не думай, брильянтами тоже бросаться нечего. Есть такие, что стоят каждый долларов двадцать, а уж дешевле чем по доллару за штуку и не бывает.

  - Да ну? Быть не может!

  - Это тебе всякий скажет. Разве ты никогда не видал брильянтов, Гек?

  - Что-то не припомню.

  - У королей их целые кучи.

  - У меня и знакомых королей тоже нет.

  - Да, верно. А вот если бы ты поехал в Европу, так там они на каждом шагу так и скачут.

  - Скачут?

  - Ах ты господи! Да нет же!

  - А чего же ты говоришь, что скачут?

  - Да ну тебя, это я только так сказал. Чего ради им скакать; я просто говорю, что их там сколько хочешь. Куда ни плюнь, везде король. Вроде этого старого горбуна Ричарда[9].

  - Ричарда? А как его фамилия?

  - Никакой у него нет фамилии. У королей вообще но бывает фамилии.

  - Да ну?

  - Вот тебе и ну.

  - Что ж, пускай, если им так нравится, но я бы не хотел быть королем, раз у них даже фамилии нет, вроде как у негров. Ты вот что лучше скажи: где ты сперва начнешь копать?

  - Не знаю еще. Давай начнем копать под сухим деревом, что на горе за рекой?

  - Давай.

  Они достали ржавую мотыгу и лопату и отправились за три мили на речку. Добрались они до места разгоряченные, запыхавшиеся и растянулись на земле под тенистым вязом отдохнуть и покурить.

  - Вот это жизнь! - сказал Том.

  - Еще бы!

  - Скажи, Гек, если мы найдем клад, что ты будешь делать со своей долей?

  - Ну, каждый день буду покупать пирожок и стакан содовой воды, и в цирк тоже буду ходить каждый раз, как цирк приедет. Да уж не беспокойся, заживу отлично.

  - А ты не собираешься копить деньги?

  - Копить? Для чего это?

  - Ну как же, чтобы были деньги на черный день.

  - Вот уж это ни к чему. Вернется родитель и запустит лапу в мои денежки, если я их не потрачу, а там ищи-свищи. А ты что сделаешь на свою долю, Том?

  - Куплю себе новый барабан, настоящую саблю, красный галстук, щенка-бульдога, а потом женюсь.

  - Женишься!

  - Ну да.

  - Том, ты, должно быть, совсем рехнулся.

  - Погоди, вот увидишь.

  - Ну, глупей ты ничего не мог придумать. Взять хоть моих отца с матерью. Только и делали, что дрались. Я это отлично помню.

  - Это ничего. Девочка, на которой я женюсь, не будет драться.

  - Том, они все на один лад. Им бы только драться. Ты лучше подумай сначала как следует. Подумай, тебе говорю. А как эту девчонку зовут?

  - Она вовсе не девчонка, а девочка.

  - По-моему, не все ли равно: кто говорит - девчонка, кто - девочка. Что так, что эдак - один черт! Так как же всетаки ее зовут, Том?

  - Я тебе скажу, только не сейчас.

  - Ну ладно, дело твое. А только, когда ты женишься, я совсем один останусь.

  - Нет, не останешься. Ты будешь жить со мной. А теперь хватит валяться, пойдем копать.

  Они работали, обливаясь потом, около получаса. Никаких результатов. Они трудились еще полчаса. И все-таки ничего.

  Гек сказал:

  - Неужто они всегда так глубоко зарывают?

  - Бывает, только не всегда. Не каждый раз. По-моему, мы просто не там роем.

  Они выбрали другое место и начали копать снова. Работа шла теперь медленнее, но все-таки подвигалась вперед. Некоторое время они копали молча. Под конец Гек оперся на лопату, смахнул рукавом капельки пота со лба и спросил:

  - Где ты собираешься копать после этого места?

  - Давай попробуем рыть под старым деревом на Кардифской горе, за домом вдовы Дуглас.

  - Что ж, я думаю, попробовать можно. А вдова не отнимет у нас клад? Ведь дерево на ее земле.

  - Отнимет?! Пускай только сунется. Кто нашел место, того и клад. Это все равно, на чьей он земле.

  Гек успокоился. Работа продолжалась. Через некоторое время Гек сказал:

  - Ах ты черт, должно быть, опять не там копаем. Как потвоему?

  - Что-то чудно, Гек. Ничего не разберу. Случается, что и ведьмы мешают. Я думаю, уж не в этом ли все дело.

  - Да что ты, право, какие днем ведьмы, ничего они днем сделать не могут.

  - Да, это верно. Я и не подумал. Ага, теперь знаю, в чем дело! Ну и ослы же мы с тобой! Надо сперва узнать, куда падает тень от сучка в полночь, а тогда уже и рыть в том месте!

  - Выходит, что мы валяли дурака, целый день рыли задаром! О, чтоб тебе, теперь вот опять тащись сюда ночью. Дальто какая! А ты сможешь выбраться из дому?

  - Ну еще бы! Все равно придется рыть нынче ночью, а то если кто-нибудь увидит эти ямы, сразу поймет, в чем дело, и сам начнет рыть.

  - Ну что ж, я тебе мяукну нынче ночью.

  - Ладно. Давай спрячем лопаты в кустах.

  Ночью в назначенный час мальчики опять пришли поддерево. Они уселись в тени и стали ждать. Место было уединенное и час поздний, исстари пользовавшийся дурной славой. В шорохе листвы слышались голоса духов, привидения таились по темным углам, глухой лай собаки доносился откуда-то издали, и филин отзывался на него зловещим уханьем. Мальчики разговаривали мало, на них действовал таинственный ночной час. Скоро они решили, что полночь уже настала; отметили, куда падает тень, и начали рыть. Надежда ожила в них. Интерес к делу все возрастал и усердие с ним наравне. Яма становилась все глубже и глубже, но каждый раз, как лопата обо чтонибудь ударялась, они испытывали только новое разочарование. Наконец Том сказал:

  - Напрасно мы стараемся, Гек. Опять не там роем.

  - Ну как же не там? Ведь тень падала как раз в этом самом месте.

  - Знаю, что падала, да не в том дело.

  - А в чем же?

  - В том, что времени мы не знали наверно. Скорее всего было или слишком поздно, или слишком рано.

  Гек выронил лопату.

  - Так и есть, - сказал он. - В этом-то и беда. Придется и эту яму бросить. Верного времени никак не угадаешь, да и страшно уж очень, ведьмы и привидения так везде и носятся. Я все время чувствую, что за спиной у меня кто-то стоит, а повернуться боюсь: может, и впереди тоже кто-нибудь есть и только того и дожидается. Как мы сюда пришли, меня все время в дрожь бросает.

  - Ну, и со мной не лучше, Гек. Ты знаешь, когда зарывают деньги, то сверху всегда кладут мертвеца, чтобы он их стерег.

  - Господи!

  - Да, да! Я сколько раз это слышал.

  - Том, не нравится мне, что мы копаем в таком месте, где есть мертвецы. С ними, знаешь, шутки плохи.

  - Мне тоже не очень нравится их трогать. А вдруг из ямы высунется череп да скажет что-нибудь!

  - Брось, Том! И так страшно.

  - Еще бы не страшно! Гек, меня мороз по коже дерет.

  - Знаешь, Том, давай бросим это место и попробуем гденибудь еще.

  - Давай, так лучше будет.

  - А где?

  Том подумал немного, потом сказал:

  - В том старом доме, где нечисто. Вот где.

  - Ну его к черту, не люблю я таких домов. Это будет похуже всякого мертвеца. Мертвец еще туда-сюда; ну, скажет чтонибудь, зато не станет таскаться за тобой в саване и заглядывать через плечо и ни с того ни с сего скрежетать зубами, как привидение. Этого я не вытерплю, Том, да никто не вытерпит.

  - Это верно, зато привидения ходят только по ночам. Днем они нам копать не помешают.

  - Положим, что так. А ты знаешь, что никто не ходит мимо этого дома ни днем, ни ночью?

  - Там убили кого-то, потому мимо этого дома и не любят ходить, а так ничего особенного никто не замечал, разве только по ночам, да и то просто синие огоньки пляшут под окнами, а не настоящие привидения.

  - Ну уж, если где-нибудь пляшут синие огоньки, значит, и привидение там недалеко. Ясное дело. Сам знаешь, кому они нужны, кроме привидений.

  - Да, это верно. Только днем они все равно не показываются, так чего же нам бояться?

  - Ну ладно. Давай попробуем в старом доме, коли хочешь, только все-таки риск большой.

  В это время они спускались под гору. Внизу, посреди освещенной луною долины, стоял дом с привидениями, без забора, совсем на отшибе, заросший бурьяном до самого крыльца, с обвалившейся трубой, темными впадинами окон и рухнувшей с одного бока крышей. Мальчики долго смотрели на окна, ожидая, не мелькнет ли в них синий огонек, потом, разговаривая тихими голосами, как требовали время и место, они свернули направо, чтобы обойти подальше старый дом, и вернулись домой через лес, по другой стороне Кардифской горы.