Гомер «Илиада»

ПЕСНЬ ШЕСТНАДЦАТАЯ
О Патрокле

Так они бились тогда за корабль хорошо оснащенный.

Вскоре Патрокл предстал перед пастырем войска Ахиллом,

Жгучие слезы из глаз проливая, что ключ темноструйный,

Черные воды катящий с вершины утеса крутого.

Сжалился, видя его, богоравный Ахилл быстроногий

16-5

И обратился к нему, и крылатое слово промолвил:

"Что ты, любезный Патрокл, как малая девочка плачешь,

Если за платье хватаясь, бежит она с матерью рядом,

На руки просится к ней, и, шаги принуждая замедлить,

Плачет и смотрит сквозь слезы, пока ее мать не подымет:

16-10

Ей уподобясь, Патрокл, проливаешь ты нежные слезы.

Слово сказать ли желаешь ты мне или всем мирмидонцам?

Вести, быть может, один ты услышал из Фтии далекой?

Хоть говорят, еще жив и Менойтий, сын Актора славный,

Жив до сих пор и Пелей Эакид посреди мирмидонян, –

16-15

Их же обоих мы смерть наибольше б оплакивать стали.

Уж не жалеешь ли ты аргивян, что толпою великой

Подле глубоких судов по своей же неправде погибли?

Молви, в душе ничего не таи, пусть мы оба узнаем".

Тяжко вздыхая, ответил Патрокл, коней укротитель:

16-20

"О, Ахиллес, сын Пелея, безмерно храбрейший в данайцах,

Полно сердиться! И так уже скорбь одолела ахеян,

Ибо все воины наши, дотоле храбрейшие в битве,

Ныне лежат на судах, кто стрелой, кто копьем пораженный.

Ранен Тидея воинственный сын, Диомед непреклонный,

16-25

Ранен метатель копья Одиссей и Атрид Агамемнон,

Ранен стрелою в бедро Эврипил, славный сын Эвемона,

Всех их врачи окружают, снабженные множеством зелий,

Лечат их раны, а ты, Ахиллес, непреклонен, как прежде.

Пусть я не ведаю гнева такого, как в сердце питаешь.

16-30

Гордый на горе всем нам! Чем обрадуешь ты и потомство,

Если несчастье теперь отвратить от ахейцев не хочешь?

О, беспощадный герой! Не наездник Пелей – твой родитель,

Мать – не Фетида. Но синее море и скалы крутые

В свет породили тебя, – от того твое сердце так жестко.

16-35

Если ж боишься в душе ты какого-нибудь прорицанья,

Если почтенная мать тебе знаменье Зевса открыла,

В бой хоть меня снаряди, а со мной и других мирмидонцев,

И аргивянам, быть может, тогда просияет спасенье.

Дай возложить мне на плечи твои дорогие доспехи.

16-40

Мужи троянцы, быть может, меня за тебя принимая,

Бой прекратят, и вздохнут утомленные дети ахейцев,

Ныне теснимые сильно: пусть отдых настанет хоть краткий.

Свежих исполнены сил, мы бойцов, обессиленных в битве,

К Трое прогнали б легко от судов и палаток ахейских".

16-45

Так говорил он ему, умоляя, безумец великий,

Ибо себе самому он выпрашивал смерть и погибель.

Тяжко вздохнувши ему отвечал Ахиллес быстроногий:

"Горе! О, что ты сказал мне, потомок Зевеса!

Ни о каком не проведал я знаменьи и не забочусь,

16-50

Мне ничего от Зевеса почтенная мать не сказала.

Но раздирает мне душу безмерная скорбь, лишь припомню,

Что полководец желает ограбить того, кто с ним равен,

Долю чужую похитить, лишь пользуясь большею властью.

Вот отчего я скорблю, ибо вытерпел много печали.

16-55

Деву, что дети ахеян назначили мне, как награду,

Добыл своим я копьем, населенный разрушивший город.

Ныне ее Агамемнон из рук моих вырвал насильно,

Как у презренного отнял пришельца Атрид повелитель.

Только оставим все эти былые дела. Невозможно

16-60

Вечно сердиться в душе. Я, однако, решил уж однажды

Гнев свой не раньше смягчить, чем смятение битвы и крики

Не разольются до самых моих кораблей быстроходных.

Ты же на плечи одень все мои дорогие доспехи.

Браннолюбивых веди мирмидонян с врагами сражаться,

16-65

Ежели вправду троянцы суда аргивян окружают

Черною тучей фаланг, а данайцы притиснуты к морю,

Где остается пред ними земли небольшое пространство.

Видно весь город троянцев помчался на бой дерзновенно,

Ибо не блещет пред ними налобник Ахиллова шлема

16-70

Близко, как в прежнее время, а то бы ударились в бегство,

Трупами рвы переполнив, будь только Атрид Агамемнон

Ласков со мною. Теперь же троянцы вкруг лагеря бьются,

Ибо в руке Диомеда копье не свирепствует больше,

Не отвращает от войска ахеян он гибели близкой.

16-75

И не слыхать мне из уст ненавистных Атреева сына

Зычного крика. Кругом раздается лишь Гектора голос,

В битву зовущий троянцев; они же, крича неустанно,

Всю наводнили долину, ахеян в бою побеждая.

Ныне, Патрокл, обрушься на них изо всей своей силы,

16-80

Флот от несчастья спаси, чтоб троянцы, суда уничтожив

Ярым огнем, не лишили желанного нам возвращенья.

Но повинуйся тому, что я словом внедрю тебе в душу.

Если желаешь мне славу и почесть большую доставить

Пред аргивянами всеми, чтоб вскоре они мне вернули

16-85

Ту миловидную деву и ценные дали подарки,

То возвращайся немедля, лишь только врагов ты прогонишь.

Даже когда б Громовержец, муж Геры, покрыл тебя славой,

Все же вдали от меня не желай состязаться с рядами

Браннолюбивых троянцев, – иль вовсе меня опозоришь.

16-90

Шумом войны опьяненный, троянских мужей убивая,

Не подступай во главе мирмидонян к стенам Илиона.

Как бы с Олимпа тогда не сошел кто-нибудь из бессмертных;

Сильно троянских мужей возлюбил Аполлон Дальновержец.

Ты возвращайся, лишь только суда в безопасности будут,

16-95

И предоставь остальным средь долины друг с другом сражаться.

Отче Зевес, Аполлон и Афина Паллада! О, если б,

Смерти никто не избег из несметного войска троянцев,

Также никто из ахеян, а нас только двое осталось.

Чтобы вдвоем нам разрушить бойницы священные Трои!"

16-100

Так, обращаясь друг к другу, они меж собой говорили.

А Теламонид меж тем отступал, удрученный стрелами.

Зевсова воля сломила героя и стрелы троянцев.

Светлый вокруг головы его шлем издавал от ударов

Звон непрерывный и страшный: все время на крепкие бляхи

16-105

Сыпались стрелы. Без отдыха щит свой держа испещренный,

Левым устал Теламонид плечом. И, однако, троянцы

Не были в силах его отразить, хоть стрелами теснили.

Только он громко и тяжко дышал, и с усталого тела

Пот отовсюду катился обильный, и вскоре не мог он

16-110

Вовсе дышать: за бедою беда надвигалась на войско.

Ныне поведайте мне, на Олимпе живущие Музы,

Как на суда аргивян обрушилось пламя впервые.

Гектор, приблизясь к Аяксу, мечем по копью замахнулся

И разрубил ему древко из ясеня выше копейца.

16-115

Надвое древко сломалось. Аякс Теламонид великий

Только обрубком копья потрясал, а вдали от героя

Наземь со звоном упал наконечник из меди блестящей.

И содрогнулся Аякс и узнал беспорочной душою

Дело богов. Он увидел, что Зевс Громовержец отрезал

16-120

Все ему средства к защите, даруя победу троянцам.

Тут из-под стрел отступил он. Тогда на корабль быстроходный

Бросили пламя троянцы, и неукротимый разлился

Быстро пожар, и огонь охватил всю корму. То увидев,

Сильно ударил по бедрам Ахилл и Патроклу промолвил:

16-125

"Встань, о, Патрокл, потомок Зевеса, коней укротитель!

Слышу свистящий огонь, перед флотом зажженный врагами.

Как бы суда не сожгли и не отняли путь к отступленью.

Быстро доспехи надень, я же войско сберу мирмидонян".

Так он сказал, и Патрокл в блестящую медь облачился.

16-130

Прежде всего наложил он на голени латы ножные,

Дивные видом, – они на серебряных пряжках держались.

Панцирь потом на груди укрепил, испещренный красиво,

Панцирь Эакова внука, украшенный дивно звездами.

После того через плечи он бросил свой меч среброгвоздый,

16-135

Медный; затем перекинул он щит и огромный, и крепкий,

Шлем возложил на могучую голову, сделанный пышно,

С конскою гривой и гребнем вверху, колебавшимся грозно,

Пару взял копий тяжелых, к руке приходившихся плотно.

Только единого не взял копья он Эакова внука

16-140

С древком тяжелым, огромным. Не мог ни один из ахеян

Им потрясать, лишь Ахилл без труда колебал это древко –

Ясень с горы Пелиона, отцу его данный Хироном,

Срубленный им на верху Пелиона, на гибель героям.

Автомедону велел он запрячь лошадей поскорее.

16-145

После Ахилла, убийцы мужей, больше всех его чтил он

И среди бранного шума на стойкость его полагался.

Автомедон под ярмо двух подвел лошадей быстроногих,

Ксанфа и Балия вместе летевших с дыханием ветра.

Гарпия их породила Подарга от ветра Зефира,

16-150

Пасши стада на лугу, недалеко от волн Океана.

С ними в пристяжку он впряг беспорочного родом Педаса:

Добыл его Ахиллес, Этиона разрушивши город.

Будучи смертным, он вместе с бессмертными мчался конями.

Тою порой Ахиллес обходил мирмидонские ставки,

16-155

Всех побуждая доспехи надеть и готовиться к бою.

Как плотоядные волки, дыша несказанной отвагой,

В месте гористом большую рогастую лань умертвивши,

Рвут ее тело, и пасти у всех у них красны от крови;

После всей стаей, толпясь, к роднику темноструйному мчатся,

16-160

Где, изрыгая кровавое мясо растерзанной жертвы,

Острыми пьют языками поверхность волны оттененной;

Сердце их страха не знает, и чрево раздуто от пищи:

Так мирмидонского войска вожди и советники шумно

Вслед за соратником шли быстроногого внука Эака.

16-165

А посредине стоял между ними, подобный Арею,

Царь Ахиллес и ровнял лошадей и мужей щитоносцев.

Было числом пятьдесят быстроходных судов, на которых

Зевсу любезный под Трою приплыл Ахиллес, и на каждом

Храброй дружины мужей пятьдесят находилось при веслах.

16-170

Пять он избрал воевод и начальство им вверил над войском,

Сам же царил надо всеми, великую власть проявляя.

В первом отряде вождем был Менесфий, герой пестробронный,

Бога речного дитя, Сперхея, потомка Зевеса.

Смертная, с богом в любви сочетавшись, его от Сперхея

16-175

Дивная видом Пелеева дочь родила Полидора,

Только считался рожденным от Бора он Периерида,

Кто Полидору открыто взял в жены, дав много подарков.

Равный Арею Евдор был начальник второго отряда,

Девой рожденный герой, Полимелой, плясуньей прекрасной,

16-180

Дочерью дивной Филаса. Аргусоубийца могучий

Сильно ее полюбил, увидав, как неслась в хороводе

В честь Артемиды она – златокудрой охотницы бурной.

Вскоре Гермес благосклонный к ней в терем проник и украдкой

С нею в любви сочетался, и славного сына Евдора

16-185

Дева ему родила быстроногого, храброго в битвах.

После ж того как Илифия, муки родов облегчая,

Вывела к жизни дитя и сиянье увидел он солнца,

Храбрый герой Эхеклей Акторид Полимелу взял в жены

И поселил в своем доме, несчетные дав ей подарки.

16-190

Старец Филас воспитал и взрастил молодого Евдора

И окружил его нежной заботой, как сына родного.

Третьим отрядом Пизандр начальствовал, равный Арею,

Сын знаменитый Мемала, он, после Ахиллова друга,

Первый из всех мирмидонян в искусстве сразиться на копьях.

16-195

Феникс четвертым начальствовал, старец наездник.

Пятым же – Алкимедон, беспорочный потомок Лаерка.

В бранный поставив порядок войска с полководцами вместе,

С властною речью Ахилл обратился ко всем и промолвил:

"Пусть, мирмидонцы, никто не забудет угроз своих прежних,

16-200

Что на судах быстроходных, покуда я гневом томился,

Вы посылали троянцам и так меня все укоряли:

– Желчью вспоила тебя твоя мать, сын Пелея надменный!

О, беспощадный, друзей пред судами насильно ты держишь!

Лучше вернуться домой на судах мореходных,

16-205

Ежели гнев злополучный так сильно запал тебе в душу, –

Так меж собою сходясь, толковали вы часто.

Вот наступило оно, столь долго желанное дело.

Ныне, в ком храброе сердце, пусть вволю с троянцами бьется"!

Так говоря, увеличил он в каждом отвагу и силу.

16-210

Слушая слово царя, все фаланги теснее сомкнулись.

Точно как, ежели муж вкруг высокого дома слагает

Стену из камней сплоченных, оградою буйного ветра:

Так были сдвинуты тесно щиты и блестящие шлемы.

Сплочен был щит со щитом, шлем со шлемом и с воином воин.

16-215

Шлемы в движеньи бойцов шишаками сверх гребней сшибались,

Так они тесно стояли в рядах друг от друга.

А впереди перед всеми сияли доспехами двое

Храбрых героев – Патрокл и Автомедон, пламенея

Оба желаньем одним – во главе мирмидонян сражаться.

16-220

Царь Ахиллес удалился в палатку, где крышку приподнял

С дивно прекрасного ларя, который ему на дорогу

Был принесен на корабль среброногой Фетидой, наполнен

Множеством теплых плащей, и волнистых покров, и хитонов.

Там у него находился и кубок работы искусной.

16-225

Смертный другой из него еще не пил вина огневого

И никому, кроме Зевса, не делал он им возлияний.

Кубок из ларя достав, он сперва его серой очистил,

После старательно вымыл прекрасной водою прозрачной,

Руки умыл себе также, вином его темным наполнил,

16-230

Стал средь двора и, на небо смотря, возливал и молился,

И не укрылся от взоров он громолюбивого Зевса:

"Властный Додонский Зевес, Пеласгийский, далеко живущий,

В хладной царящий Додоне, толпою жрецов окруженный –

Селлов, не моющих ног, на земле отдыхающих голой!

16-235

Ты уже внял мне однажды, в тот день, как тебе я молился.

Много почтил ты меня, покаравши ахейское войско.

Ныне еще раз, как прежде, мое ты исполни моленье.

Сам остаюсь я покуда в кругу кораблей быстроходных,

Только товарища друга с большою толпой мирмидонян

16-240

В бой посылаю. Даруй ему славу, о, Зевс Громовержец,

Сердце в груди у него укрепи и бестрепетным сделай.

Гектор пусть ныне увидит, каков на войне наш товарищ:

В силах один ли он биться, иль только тогда побеждают

Руки его, когда я с ним труды разделяю Арея.

16-245

После ж того, как сраженье и шум отразит он от флота,

Пусть невредимый ко мне он к судам быстроходным вернется

Вместе с доспехами всеми и всею дружиною храброй".

Так он молился, и Зевс Промыслитель услышал моленье.

Первую просьбу исполнил, вторую отверг Олимпиец.

16-250

Дал удалить он Патроклу от флота сраженье и крики,

Но не дозволил ему невредимым из боя вернуться.

И, совершив возлиянье и Зевсу отцу помолившись,

В ставку вернулся владыка и, в ларь положивши свой кубок,

Вышел и встал пред шатром, оттого что желал в своем сердце

16-255

Видеть ужасную схватку троянских мужей и ахейских.

А мирмидонцы меж тем, за Патроклом вождем ополчившись,

Двигались вместе, пока на врагов не обрушились грозно.

Тут врассыпную они налетели, подобно как осы,

Что при дороге ютятся в скале, обозленные сильно,

16-260

Ибо их часто дразнят и в гнезде придорожном тревожат

Глупые дети, готовя для многих великое горе;

Если потом как-нибудь по дороге идущий прохожий

Их и нечаянно тронет, они с дерзновенной отвагой

Все устремятся вперед, своих малых детей защищая:

16-265

Так мирмидонцы в то время, с таким же бестрепетным духом

Из кораблей налетели, и крик раздавался немолчный.

Голосом зычным Патрокл воззвал, обращаясь к дружине:

"О, мирмидонцы, товарищи брани Ахилла Пелида,

Будьте мужами, друзья, помышляйте о бранной отваге!

16-270

Дайте Пелида почтим, кто из всех аргивян пред судами

Неизмеримо сильнейший, как вы, его храбрые слуги.

Пусть познает Агамемнон, владыка с обширною властью,

Как безрассудно обидел сильнейшего он из ахеян".

Так говоря, увеличил он в каждом отвагу и силу.

16-275

И мирмидоняне все на троянцев обрушились разом.

Грозно суда огласились воинственным кликом ахеян.

Лишь увидали троянцы Менойтия храброго сына

Вместе с товарищем брани, покрытых оружием светлым,

Дрогнуло сердце у всех, и фаланги пришли в беспорядок,

16-280

Ибо они полагали, что сын быстроногий Пелея

Долгий свой гнев укротил и с ахейцами вновь примирился.

Каждый, дрожа, озирался, чтоб гибели черной избегнуть.

Первый Патрокл блестящим копьем замахнулся и бросил

Прямо в средину толпы, где теснилося больше героев,

16-285

Перед кормой корабля благородного Протезилая,

И поразил Пирехмеса; наездников храбрых пеонян

Из Абидоса привел он, где Аксий струится широко.

В правое ранил его он плечо, и тот, громко стеная,

Навзничь свалился во прах. Отступила дружина в испуге,

16-290

Ужас в пеонянах всех возбудил сын Менойтия храбрый,

Их полководца убив, кто в кровавом бою отличался.

Войско прогнав от судов, потушил он пылавшее пламя.

Наполовину сгоревшим глубокий корабль был покинут.

С криком троянцы меж тем побежали, и вновь пред судами

16-295

Тесно сплотились ахейцы и было смятенье большое.

Точно как если Зевес Громовержец от острой вершины

Необозримой горы отодвинет нависшую тучу;

Вдруг открываются взору все выступы скал, все долины

И проливается с неба блестящий эфир бесконечный:

16-300

Так аргивяне, опасность огня от судов отвративши,

Духом на миг просветлели. Но бой еще не был окончен,

Ибо троянцы пред войском данайцев, Арею любезных,

Не без оглядки бежали от черных судов быстроходных,

Но, по нужде отступая, к отпору готовились снова.

16-305

Бой закипел меж вождями, и муж умерщвляем был мужем.

Первым Патрокл могучий, Менойтия сын благородный,

Ареилика ударил, к нему обращенного тылом,

Острою медью в бедро. И насквозь острие проскочило,

Кость раздробив, и троянец на землю лицом повалился.

16-310

Царь Менелай, сын Атрея воинственный, ранил Фоаса

В грудь, не прикрытую круглым щитом, и сковал его члены.

Сын же Филея, заметив Амфикла с подъятым оружьем,

Ранее бросил копье и в бедро его с краю ударил,

Там, где лежит у людей наиболее крупная мышца.

16-315

Медь разорвала все жилы, и тьма ему очи покрыла.

Нестора сын Антилох, той порою Атимния ранил

Острым копьем и оно через пах проскочило навылет.

Рухнул Атимний пред ним, и тогда на бойца Антилоха

Марис копьем замахнулся, отмстить порываясь за брата,

16-320

Стоя у трупа его, но герой Фразимед богоравный

Раньше копье отпустил, предвосхитив удар, и попал он,

Не промахнувшись, в плечо. И копья острие разорвало

Мышцы предплечья всего и кость размозжило глубоко.

Шумно он грохнулся наземь и тьма ему очи покрыла.

16-325

Так, укрощенные острым оружием двух Несторидов,

В темную область Эреба спустились друзья Сарпедона,

Дети от Амизадора, вскормившего прежде Химеру,

Неодолимую в гневе, беды причинявшую многим.

Сын Оилея Аякс наскочил на бойца Клеобула

16-330

И овладел им живым, когда тот среди давки споткнулся,

Тут же лишил его силы, мечом по затылку ударив.

Меч с рукояткой прекрасной весь сделался теплым от крови.

Черная смерть и судьба закрыли глаза Клеобулу.

Тою порой Пенелей и Ликон друг на друга напали;

16-335

Оба сперва промахнулись, напрасно пустив свои копья,

И налетели с мечами. Ликон Пенелея ударил

По верху шлема его густогривого, только сломался

За рукояткою меч, и тогда Пенелей его ранил

В шею над ухом, и меч весь проник глубоко; уцелела

16-340

Кожа одна, голова же повисла и члены ослабли.

Вождь Мерион, Акамаса проворно настигнув ногами,

В правое ранил бедро, когда тот на коней поднимался.

Пал с колесницы он наземь – и тьма над глазами разлилась.

Идоменей Эримаса безжалостной медью ударил

16-345

В рот, – проскочило навылет копье с наконечником медным

Прямо под мозгом и белые кости ему раздробило,

Вышибло зубы из десен, и кровь переполнила очи,

Хлынув наружу чрез ноздри и рот, что раскрыт был широко.

Черное облако смерти окутало тотчас героя.

16-350

Каждый из этих данайских вождей умертвил по троянцу.

Точно как хищные волки на коз иль овец нападают

И похищают из стада всех тех, что бредут одиноко

По недосмотру пасущих; едва на горе их завидят,

Как увлекают мгновенно, бессильных и трепетных сердцем:

16-355

Так аргивяне напали на войско врагов, а троянцы,

Вспомнив про шумное бегство, забыли о бранной отваге.

Сын Теламона великий еще раз пытался ударить

Гектора в медных доспехах. Но, в бранных делах изощренный,

Плечи широкие Гектор воловьим щитом покрывает,

16-360

Свисту внимая летающих стрел и гудению копий.

Знал уже он, что победа на сторону греков склонилась,

Но оставался в сраженьи, спасая товарищей милых.

Точно как туча с Олимпа вступает в пространное небо,

Если Зевес после ясного дня распростер непогоду:

16-365

С криками так от судов побежали троянцы в смятеньи

И не в порядке вернулись чрез ров. Приамида в оружьи

Вынесли быстрые кони, а войско троянцев оставил

Перед глубоким он рвом, задержанных там поневоле.

Резвые кони без счета ломали влекущие дышла

16-370

И покидали во рву клесницы вождей умерщвленных.

Храбрый Патрокл, взывая к своим, за бегущими гнался,

Горе готовя троянцам, которые криками бегства

Все наполняли дороги, – они врассыпную бежали.

Вихрем вздымалася пыль к облакам, когда в Трою обратно

16-375

Цельнокопытные кони неслись от судов и палаток.

Сын же Менойтия правил туда, где видал наибольше

В страхе бегущих врагов. С колесниц под блестящие оси

Мужи попадали в прах и, треща, колесницы валились.

Вскачь пронеслись через ров бессмертные, легкие кони,

16-380

Те, что Пелею царю подарили блаженные боги,

И полетели с Патроклом. Он Гектора рвался настигнуть,

Чтобы ударить копьем, но и Гектора кони умчали.

Точно осенней порой потемневшую землю придавит

Туча, в те дни, как Зевес посылает дожди проливные

16-385

И ополчается гневом великим на смертнорожденных,

Что, прибегая к насилью, в собраниях судят пристрастно,

Правду священную гонят, о мщеньи богов не заботясь;

Вот отчего через край все реки вода наполняет,

И по откосам холмов, пролагая глубокие русла,

16-390

С горных вершин ниспадают и мчатся в лазурное море

С грохотом страшным потоки, работу людей сокрушая:

Так оглушительно ржали бегущие кони троянцев.

Храбрый Патрокл, прорвавши фаланги передних троянцев,

Снова к судам быстроходным обратно погнал их, мешая

16-395

В город бежать и спастись, как желали они, но в долине,

Между высокой стеной и рекою и флотом ахейским,

Их убивал без числа, воздавая отмщеньем за многих.

Прежде всего он Проноя копьем поразил заостренным

В грудь, не прикрытую круглым щитом, и сковал ему члены.

16-400

Шумно тот грохнулся в прах. А Патрокл пошел на Фестора,

Сына Энопса. Тот в тесаной гладко сидел колеснице,

Сжавшись от страха и вожжи из рук упустивши, безумный.

Близко Патрокл к нему подбежал и копьем заостренным

В правую щеку ударил – оно пролетело чрез зубы.

16-405

И, приподняв за копье, он его протащил за перила,

Как рыболов со скалы огромную рыбу из моря

Тащит при помощи нити и ярко сверкающей меди:

Так он троянца, раскрывшего рот, потащил с колесницы

И уронил вниз лицом; тот упал и с душою простился.

16-410

После он камнем сразил Эриала, кто в бой порывался,

В голову по середине попал, и под шлемом тяжелым

Вся голова раскололась. На землю он ниц покатился,

И душегубная смерть распростерлась над мужем упавшим.

Тут же он сбил Еримаса, потом Амфотера, Эпалта,

16-415

Эхия и Тлеполема, дитя Дамастора, Пириса,

И Полимела, Аргеева сына, Эвиппа, Ифея:

Всех одного за другим он поверг на кормилицу землю.

Но, увидав, что кругом под оружием Менойтиада

Гибнет дружина ликийцев, без пояса панцирь носящих,

16-420

Вождь Сарпедон, укоряя, к ликийцам воззвал богоравным:

"Стыд, о, ликийцы! Куда вы бежите? Сражайтесь храбрее.

Вот устремляюсь на встречу герою тому, да увижу,

Кто этот доблестный воин, троянцам беды натворивший,

Ибо колени расслабил у многих мужей он и сильных".

16-425

Так говоря, с колесницы на землю он спрыгнул в оружьи.

Также Патрокл, завидев его, соскочил с колесницы.

Точно два коршуна, с клювом горбатым, с кривыми когтями,

Страшно крича, на вершине горы меж собою дерутся:

Так и они дуг на друга с воинственным ринулись криком.

16-430

Кроноса хитрого сын, их увидев, почувствовал жалость.

К Гере, супруге своей и сестре обратился он с речью:

"Гера! Ужель суждено Сарпедону, милейшему в смертных,

Быть укрощенным рукою Патрокла, Менойтия сына?

На двое воля моя разделилась и в мыслях колеблюсь,

16-435

Как поступить мне: живым ли похитить из битвы плачевной

И перенесть Сарпедона в отчизну богатых ликийцев,

Или дозволить, чтоб он укрощен был рукою Патрокла?"

И волоокая так отвечала почтенная Гера:

"О, всемогущий Кронид, какое ты слово промолвил!

16-440

Мужа, рожденного смертным, давно подчиненного року,

Ныне обратно желаешь похитить у смерти зловещей?

Делай, но мы, остальные все боги, тебя не одобрим.

Только другое скажу, – ты ж в душе мое слово запомни:

Если живым отнесешь Сарпедона на родину, бойся,

16-445

Как бы потом кто-нибудь и другой из бессмертных не вздумал

Сына увлечь своего дорогого из битвы жестокой.

Ибо не в малом числе вкруг великой твердыни Приама

Дети воюют богов, – ты возбудишь в них гнев беспредельный.

Если ж он дорог тебе и твое о нем сердце тоскует,

16-450

То, не мешая покуда, чтоб в шуме жестокого боя

Он укрощен был рукою Патрокла, Менойтия сына,

После уже, когда жизнь и душа отлетят от героя,

Смерти и сладкому Сну прикажи, чтоб с ним полетели

И отнесли его тело к народу пространной Ликии.

16-455

Там погребут его братья с друзьями, почтивши гробницей

И надмогильным столпом: то – последняя почесть умершим".

Молвила так. Подчинился отец и людей и бессмертных.

Капли кровавой росы той порою он пролил на землю,

Сына почтив дорогого, которого должен был вскоре

16-460

В Трое убить плодоносной Патрокл, вдали от отчизны.

После того как, идя друг на друг, сошлись они близко,

Первым Патрокл сразил Фразимеда, известного силой,

Храброго сердцем возницу героя царя Сарпедона.

В нижнюю часть живота он попал и сковал ему члены.

16-465

Царь Сарпедон вслед за этим копье свое бросил в Патрокла,

Но в самого промахнувшись, коня поразил он Педаса,

В правое ранив плечо. Конь заржал, испуская дыханье,

В прах повалился, храпя, и жизнь от него отлетела.

Двое коней остальных расступились, ярмо заскрипело,

16-470

Вожжи их спутались, ибо в пыли пристяжная лежала.

Автомедон копьеносец исход, не замедлив, придумал,

Меч длинноострый извлек, что висел при бедре его тучном,

И, устремившись, обрезал поспешно ремни от Педаса:

Кони воспрянули разом и ровно под упряжью стали.

16-475

А полководцы вторично сошлись для смертельного боя.

Снова тогда Сарпедон заостренным копьем промахнулся.

Левого выше плеча над Патроклом копье пролетело

И не задело героя. Тогда устремился с оружьем

Мощный Патрокл, и медь из руки не напрасно помчалась,

16-480

Но угодила, где сердце грудной перепонкою сжато.

И повалился он в прах, точно дуб или тополь сребристый,

Или прямая сосна, если брус корабельный готовя,

Плотник ее на горе вновь отточенной срубит секирой:

Так распростертый он пред колесницей лежал и конями,

16-485

Тяжко хрипя и хватаясь за землю, облитую кровью.

Точно как лев нападает на стадо коров криворогих,

Где убивает быка темнокрасного, гордого сердцем,

И погибает он, тяжко стеная, под львиною пастью:

Так под рукою Патрокла пал вождь щитоносцев ликийских.

16-490

Но, умирая, он сделал усилье и друга окликнул:

"Главк доргой, о, боец средь мужей, надлежит тебе ныне

Быть копьеборцем искусным и воином с храброй душою.

Если боец ты проворный, займись теперь гибельным боем.

Прежде всего обойди всех начальников рати ликийской

16-495

И побуди их сражаться вкруг тела царя Сарпедона.

После и сам за меня повоюй заостренною медью.

Ибо на вечное время стыдом для тебя и позором

Имя пребудет мое, если ныне ахейские мужи

Снимут доспехи с меня, умерщвленного здесь пред судами.

16-500

Ты непреклонно держись, побуждая к сраженью всех прочих".

Только что слово он кончил, как смертный конец уж окутал

Очи и ноздри его. И, ногою на грудь наступая,

Вырвал Патрокл копье – перепонки во след показались.

Вместе из тела извлек он копья наконечник и душу.

16-505

А мирмидонцы держали храпящих коней, что все время

Рвались бежать, как пустыми стояли царей колесницы.

Главк опечалился сильно, услышав товарища голос,

Сердцем скорбел, оттого что не в силах подать ему помощь.

Руку держал он, прижавши ладонью. Его угнетала

16-510

Рана, которую Тевкр, беду от друзей отвращая,

Медью нанес ему прежде, в тот миг как на стену вскочил он.

И, Аполлону молясь Дальновержцу, он слово промолвил:

"Внемли, о, царь, пребываешь ли ты средь богатых ликийцев

Или же в Трое. Равно отовсюду ты можешь услышать

16-515

Скорбного мужа, как я, кто великой терзаем печалью.

Тяжкая рана меня удручает и острые боли

Руку терзают мою; не может доныне просохнуть

Кровь на руке, и плечо онемело от боли жестокой.

Больше не в силах держать я копье, ни сражаться с врагами,

16-520

В битву вступая. Меж тем знаменитейший воин повержен,

Зевса дитя, Сарпедон, но и сыну помочь не хотел он.

Ты же, о, царь Аполлон, исцели мою тяжкую рану,

Боли мои усыпи, дай мне силу, чтоб мог я, взывая

К храброй дружине ликиян, в них дух возбудить для сраженья,

16-525

Чтобы и сам я сражался вкруг трупа убитого мужа".

Так говорил он, молясь, и молению внял Дальновержец.

Тотчас он боль утолил, осушил на зияющей ране

Черную кровь и вдохнул ему в душу великую силу.

Главка исполнила радость, когда он узнал в своем сердце,

16-530

Что не замедлил услышать мольбу его бог всемогущий.

Прежде всего обошел он кругом всю дружину ликийцев,

Всех воевод побуждая вокруг Сарпедона сражаться.

После, широко ступая, к троянцам пошел, направляясь

К Полидамасу, Панфоеву сыну, к бойцу Агенору,

16-535

К храброму сердцем Энею и Гектору в медных доспехах.

Ставши пред ними вблизи, он крылатое слово промолвил:

"Гектор, теперь позабыл о союзниках ты совершенно,

Тех, что от милых друзей и любезной отчизны далеко

Душу кладут за тебя, – ты же им и помочь не желаешь.

16-540

Мертвым лежит Сарпедон, щитоносцев ликийских владыка,

Он, кто ликийскую землю держал правосудьем и силой.

Медный Арей усмирил его ныне оружьем Патрокла.

Так поспешите, о, други, исполнитесь гнева душою,

Бойтесь, чтобы мирмидонцы, во гневе за павших данайцев,

16-545

Нашим оружием острым близ быстрых судов умерщвленных,

Не надругались над трупом и ярких не сняли доспехов".

Так он сказал, и троянцев объяло глубокое горе

И безутешная скорбь, оттого что, хотя иноземец,

Вождь Сарпедон был оградою Трои; с ним много явилось

16-550

Воинов храбрых, и сам он средь всех отличался в сраженьях.

Полны отваги, они на данайцев направились прямо.

Гектор пред ними шел первый, из-за Сарпедона разгневан.

Мощный Патрокл меж тем побуждал аргивян меднобронных.

Он обратился к Аяксам, и так порывавшимся в битву:

16-555

"Ныне, Аяксы, да будет вам любо сражаться с врагами,

Как до сих пор средь мужей вы блистали, иль даже храбрее.

Мертвым лежит Сарпедон, кто на стену взобрался к нам первый.

Если б могли мы, его захватив, надругаться над телом,

С плеч дорогие доспехи сорвать и безжалостной медью

16-560

Тех из дружины убить, кто к нему устремится на помощь!"

Так он сказал, но и сами врагов отразить они рвались.

После того как вожди с двух сторон укрепили фаланги,

Яростно сшиблись друг с другом, желая сразиться вкруг трупа,

Мужи ликийцы, троянцы, равно мирмидонцы, ахейцы.

16-565

Грянул воинственный клич, на бойцах зазвенели доспехи.

Пагубный сумрак Зевес распростер над жестокою сечей,

Чтобы губительней сделать сраженье вкруг милого сына.

Стали вначале троянцы теснить быстрооких данайцев,

Ибо повержен был воин, не худший среди мирмидонян,

16-570

Сын Агаклея героя боец Эпигей богоравный.

Некогда он в хорошо населенном царил Будионе,

Но, одного умертвивши из родичей славных, к Пелею

И к среброногой Фетиде явился, моля о приюте.

Те в Илион многоконный отправили вместе

16-575

С мужеубийцей Ахиллом, да против троянцев воюет.

Ныне, едва он за труп ухватился, блистательный Гектор

В голову камнем его поразил, и под шлемом тяжелым

Вся голова раскололась. На землю он ниц повалился,

И душегубная смерть распростерлась над мужем упавшим.

16-580

Скорбь охватила Патрокла при гибели верного друга.

Мимо передних бойцов он, спеша, устремился, как сокол,

Если он быстро летит, устрашая скворцов или галок:

Так, о, возница Патрокл, на ликийцев ты ринулся прямо

И на троянцев, душой из-за милого друга разгневан.

16-585

Он Сфенелая сразил, Ифемена любезного сына,

Камнем огромным в затылок и обе рассек ему жилы.

Вспять отступили передние мужи и доблестный Гектор.

Сколько пространства свершает полет длинноострого дрота,

Ежели, силу свою испытуя, боец его бросит

16-590

На состязаньи иль в битве, теснимый врагом душегубным, –

Так далеко отступили троянцы под натиском греков.

Первым назад повернул щитоносцев ликийских начальник

Главк, и убил Батиклея, отважного сердцем героя.

Милого сына Халкона; в чертоге он жил на Элладе

16-595

И среди всех мирмидонцев довольством блистал и богатством.

Главк, обернувшись нежданно, пронзил его в грудь посредине

Острым копьем, когда тот его было настиг, догоняя.

Шумно он пал. И при виде, как доблестный воин свалился,

Греков объяла печаль, а троянцев – великая радость.

16-600

И, повернувшись, вкруг Главка сомкнулись они. Но ахейцы,

Не позабыв про отвагу, открытой их встретили силой.

Тою порой Мерионом сражен был один из троянцев

Сын Онетора, отважный душой Лаогон шлемоносец.

Зевса Идейского жрец; он, как бог, почитался народом.

16-605

Ранил его Мерион ниже уха и челюсти. Тотчас

Вышла из тела душа, и глубокой он тьмой был окутан.

А в Мериона Эней копье свое медное бросил,

В мужа надеясь попасть, что, прикрытый щитом, приближался.

Вовремя тот увидал и успел от копья уклониться,

16-610

Ибо нагнулся вперед, а копье длиннотенное сзади

В землю воткнулось концом, и дрожало тяжелое древко

Долго, пока не исчезла в нем бурная сила Арея.

Так из могучей руки бесполезно копье полетело

И оттого оно, в землю вонзясь, трепетало.

16-615

Гневом Эней воспылал и крылатое слово промолвил:

"Скоро б тебя, Мерион, хотя и плясун ты проворный,

Медь укротила моя навсегда, если б только попала".

Славный метатель копья Мерион, отвечая, промолвил:

"Трудно, Эней, тебе было б, на силу твою невзирая,

16-620

Всякого жизни лишить, кто навстречу тебе устремится

С целью тебя отразить, ибо смерти, как все, ты подвластен.

Если бы я этой медью в тебя угодил посредине,

Скоро б тогда, несмотря на уверенность рук и на силу,

Мне ты дал славу, а душу – Аиду, чьи лошади резвы".

16-625

Так он сказал. И его упрекнул сын Менойтия славный:

"Будучи доблестным мужем, зачем говоришь ты все это?

Бранною речью, мой друг, не прогонишь троянцев от трупа.

Лучше кто-либо меж ними да будет повержен на землю.

Битвы решаются силою рук, а советы – речами.

16-630

Ныне не время слова умножать, ибо нужно сражаться".

Молвил и бросился в бой, а за ним и герой богоравный.

Точно в ущелье горы от работы мужей дровосеков

Стук раздается немолчный, на дальнее слышный пространство:

Громкий такой же тогда над пространной землею поднялся

16-635

Треск от оружья и кож и воловьих щитов округленных,

Под лезвиями мечей, под ударами копий двуострых.

Не отыскал бы тогда Сарпедона на поле сраженья

И наблюдательный муж, оттого что от пят до макушки

Весь был покрыт он стрелами, и кровью, и черною пылью.

16-640

Войско меж тем продолжало тесниться вкруг трупа, как мухи,

Что во дворе пастуха жужжат вкруг подойников полных

Вешней порою, когда молоко наполняет сосуды:

Так и герои толпились вкруг трупа царя Сарпедона.

Не отвращал и Зевес Громовержец очей своих ясных

16-645

С поля жестокого боя. Все время глядел он на битву

И про себя глубоко размышлял об убийстве Патрокла,

В мыслях колеблясь, теперь ли над трупом вождя Сарпедона,

Должен блистательный Гектор Патрокла средь сечи кровавой

Медью смирить и сорвать с его плеч дорогие доспехи,

16-650

Иль еще нужно труды увеличить и бедствия многих.

И показалось ему, размышлявшему так, наилучшим,

Чтобы отважный соратник Пелеева сына Ахилла

Войско троянцев, равно как и Гектора в медных доспехах,

К Трое обратно погнал и дыхание отнял у многих.

16-655

Гектора сердце бессильным он сделал. Тот в бегство пустился,

На колесницу вскочив, и бежать всех других побуждая,

Ибо узнал, что священные Зевса весы наклонились.

Не устояли и сильные духом ликийцы, но в бегство

Все обратились, увидев, что в сердце сражен их владыка

16-660

И среди кучи убитых лежит, ибо воинов много

Пало с тех пор, как Зевес возбудил беспощадную сечу.

С плеч Сарпедона тогда совлекли мирмидонцы доспехи,

Ярко блестевшие медью. Их отдал товарищам верным

Храбрый Менойтия сын, чтоб к судам отнесли многоместным.

16-665

Зевс, облаков собиратель, в то время сказал Аполлону:

"Феб дорогой, поспеши, из-под стрел извлеки Сарпедона,

Тело его ты сначала от крови очисть почерневшей,

После речною волною обмой, перенесши далеко,

Светлой амврозией вытри, в нетленные ризы окутай,

16-670

И, наконец, передай его двум быстролетным вожатым,

Смерти и Сну – близнецам – пусть вдвоем понесут его тело

Для возвращенья народу богатому дальней Ликии.

Там погребут его братья и други, почтивши гробницей

И надмогильным столпом, то последняя почесть умершим".

16-675

Так он промолвил, и Феб не ослушался слова отцова.

Тотчас в кровавую сечу с Идейских высот он спустился,

Быстро извлек из-под стрел Сарпедона, подобного богу,

После речною волною обмыл, перенесши далеко,

Светлой амврозией вытер, окутал в нетленные ризы,

16-680

И, наконец, передал его двум быстолетным вожатым,

Смерти и Сну – близнецам, и они, его тело понесши,

Вскоре примчались к народу богатому дальней Ликии.

Тою порою Патрокл коней торопил и возницу

И за троянцами вслед и ликийцами гнался, безумный,

16-685

Сильно зато пострадавший. Послушай он слова Пелида,

Черной бы смерти он верно избег и погибельной Парки.

Только решенье Зевеса всегда над людским торжествует.

Он устрашает и храбрых, легко отнимает победу

Даже тогда, когда сам перед тем побуждал их сражаться.

16-690

Ныне в груди у Патрокла разжег он бесстрашное сердце.

Первым кого, о, Патрокл, кого умертвил ты последним,

После того как уж боги тебя предназначили к смерти?

Первым Адреста, потом Автоноя, а также Эхекла,

Сына Мегаса Перима, Эпистора и Меланиппа,

16-695

После Эласа, равно как и Мулия, вместе с Пилартом.

Их он убил, а другие о скором подумали бегстве.

Взяли б тогда аргивяне высоковоротную Трою,

Пала б она под руками и бурным оружьем Патрокла,

Не сторожи Аполлон на красиво построенной башне.

16-700

Горе замыслив Патроклу, он помощь готовил троянцам.

Трижды Патрокл на выступ высокой стены порывался,

Трижды его от стены отражал Аполлон Дальновержец,

В щит его светлый три раза нетленной рукой ударяя.

Только когда он в четвертый напал, небожителю равный,

16-705

Грозно тогда закричал Дальновержец и слово промолвил:

"Прочь, о, потомок богов! Не тебе предназначено роком

Город отважных троянцев разрушить копьем своим бурным,

Ни Ахиллесу Пелиду, хоть много тебя он храбрее".

Так он сказал, и Патрокл поддался назад торопливо,

16-710

Гнева желая избегнуть делеко разящего Феба.

Гектор близ Скейских ворот удержал своих цельнокопытных

Быстрых коней, размышляя, вернуться ль в толпу и сражаться,

Иль повелеть всем троянцам собраться внутри за стеною.

Вдруг перед ним, размышлявшим, предстал Дальновержец,

16-715

Образ приняв молодого и силой цветущего мужа,

Азия, – Гектору он приходился по матери дядей,

Ибо он брат был Гекубы и сын копьеносца Димаса.

Жил в стороне он Фригийской, поблизости вод Сангарийских.

Ставши подобным ему, Аполлон, сын Зевеса, промолвил:

16-720

"Гектор, зачем уклонился от битвы? Так делать не должно.

Будь я сильнее тебя, насколько теперь я слабее,

Скоро б тогда, но печальным путем, ты покинул сраженье.

Лучше направь на Патрокла коней своих твердокопытных.

Может, его одолеешь, и Феб тебе славу дарует".

16-725

Так говорил ему бог и вернулся в сражение смертных.

Гектор тогда повелел Кебриону, отважному сердцем,

В битву обратно погнать лошадей. И смятение злое

Феб Аполлон возбудил средь ахеян, в толпу их проникши,

А Приамиду и войску троянцев готовил победу.

16-730

Гектор, оставив других аргивян в стороне и не тронув,

Прямо погнал на Патрокла коней своих твердокопытных.

В свой же черед и Патрокл соскочил с колесницы на землю;

Левой сжимал он копье, а правой рукою булыжник

Белый схватил угловатый и, плотно прижавши к ладони,

16-735

Ноги расставив, швырнул, отстоя недалеко от мужа,

Не промахнулся Менойтия сын, но булыжником острым

В лоб угодил Кебриону, в то время державшему вожжи,

Гектора другу вознице, побочному сыну Приама,

Обе тот камень сорвал ему брови, и не уцелела

16-740

Кость черепная. На землю упали глаза Кебриона

Перед ногами его, и он сам с колесницы прекрасной

Вниз полетел, как пловец, и дыханье покинуло тело.

Тут, издеваясь над ним, ты, Патрокл наездник, воскликнул:

"Боги, как ловок сей муж! Как легко кувырнулся он наземь!

16-745

Если б он то же проделал среди многорыбного моря,

Устриц ища, то наверно доставил бы лакомство многим,

Прыгая так же легко с корабля даже в бурные воды,

Как вот теперь с колесницы нырнул он в песок среди поля.

Знать и в народе троянском искусные есть водолазы!"

16-750

Так говоря, налетел он на труп Кебриона героя

С дикою яростью льва, если, скотный загон разоряя,

В грудь он стрелой поражен и по собственной гибнет отваге:

Так, свирепея, Патрокл, ты на труп налетел Кебриона.

Гектор, с своей стороны, соскочил с колесницы на землю,

16-755

И завязали герои сраженье за труп Кебриона,

Точно два льва на горе из-за лани дерутся убитой,

Оба отвагой дыша, терзаемы голодом оба:

Так и за труп Кебриона два опытных в битве героя –

Славный Патрокл, Менойтия сын, и блистательный Гектор –

16-760

Бились, друг друга стараясь задеть беспощадною медью.

Гектор за голову труп ухватил и держал неослабно,

За ноги – славный Патрокл. В то время другие троянцы

И аргвяне все вместе затеяли грозную свалку.

Точно как западный ветер и южный друг с другом столкнутся

16-765

В узком ущелье горы и на лес ополчатся дремучий,

Дубы и ясени гнут и кизил с поотвисшей корою,

И с несмолкающим шумом деревья одно об другое

Длинными хлещут ветвями и сами ломаются с треском:

Так аргивяне и мужи троянцы, бросаясь навстречу,

16-770

Смерть наносили друг другу – никто не подумал о бегстве.

Множество вкруг Кебриона воткнулося в землю двуострых

Копий и стрел оперенных, с тугой тетивы полетевших,

Множество камней больших раздробило щиты у героев,

Бившихся вкруг Кебриона, а сам во весь рост исполинский,

16-775

В туче он праха лежал, позабыв свою ловкость возницы.

Долго, покуда средь неба блестящее двигалось солнце,

Сыпались стрелы с обеих сторон и валились герои.

Но когда солнце склонилось, в тот час, как быков распрягают,

Дети ахеян, судьбе вопреки взяли верх над врагами,

16-780

Ибо они из под стрел увлекли Кебриона героя

Прочь от смятенных троянцев и с плеч его сняли доспехи.

Снова Патрокл устремился, беды замышляя троянцам.

Трижды бросался он в бой, быстроногому равный Арею,

С криком воинственным, девять мужей каждый раз убивая.

16-785

Но как в четвертый он раз налетел, небожителю равный,

Тут, о, наездник Патрокл, конец наступил твоей жизни.

Страшный в кровавом бою Аполлон тебе вышел навстречу.

Только Патрокл его не приметил в смятении битвы,

Ибо явился бессмертный, густою окутанный тучей,

16-790

Сзади он стал за героем, в широкие плечи и спину

Тяжкой ударил рукой – и в глазах у того завертелось.

Шлем с головы у Патрокла сорвал Аполлон Дальновержец,

И зазвенел под ногами коней, по земле покатившись,

Шлем с продырявленным ободом. Грива на нем загрязнилась,

16-795

Кровью покрывшись и пылью. А прежде того не бывало,

Чтоб густогривый сей шлем запятнался и праха коснулся,

На богоравном герое Ахилле досель защищал он

Голову с дивнопрекрасным челом. А теперь, волей Зевса,

Гектор наденет его, ибо гибель была его близко.

16-800

Мигом в руках у Патрокла копье боевое сломалось,

Медью обитое светлой, тяжелое, страшно большое.

С плеч его пояс упал и щит покрывающий мужа,

Панцирь ему развязал Аполлон Дальновержец, сын Зевса.

Разум его помутился и светлые члены ослабли.

16-805

Он, цепенея, стоял. И в то время копьем длиннотенным

В спину меж плеч поразил его сзади один из дарданцев,

Воин Эвфорб, сын Панфоя, ровесников всех затмевавший

Ног быстротой, и копьем, и ловкостью править конями,

Ибо, впервые прибыв в колеснице, войне обучаясь,

16-810

Двадцать героев с коней он на землю низверг в состязаньи.

Он то, наездник Патрокл, копьем поразил тебя первый,

Но не смирил, а назад побежал и смешался с толпою,

После того как из тела копье свое вырвал обратно.

Встречи избег он с героем Патроклом, хотя безоружным.

16-815

Сын же Менойтия, богом и острым копьем укрощенный,

Быстро к друзьям отступил, избегая губительной Парки.

Гектор, едва увидав, что Патрокл, бесстрашный душою,

Раненый острою медью, назад отступает к дружине,

Близко к нему подбежал сквозь ряды и копьем его ранил

16-820

В нижнюю часть живота – и копье пронеслось через тело.

Грохнулся наземь Патрокл к великому горю ахеян.

Точно как лев побеждает в бою неустанного вепря,

Если, отвагой дыша, на вершине горы они бились

Из-за ключа небольшого, терзаемы жаждою оба,

16-825

И торжествует могучий над запыхавшимся вепрем:

Так у могучего Менойтиада, сразившего многих,

Гектор, сын славный Приама, копьем своим отнял дыханье.

И, похваляясь пред ним, он крылатое слово промолвил:

"Ты уповал, о, Патрокл, богатый мой город разрушить,

16-830

Жен собирался троянских, лишив их сиянья свободы,

На кораблях увезти в любезную отчую землю:

О, безрассудный! За них быстроногие Гектора кони

Рвутся на бой да и сам я копьем подвизаюсь пред войском

Браннолюбивых троянцев, от наших супруг отвращая

16-835

Горькое рабство. Тебя же сожрут наши коршуны вскоре.

О, злополучный! Тебе не помог и Ахилл, столь отважный,

Он, кто наверно тебя задержал и наказывал долго:

– Не возвращаться назад, о, Патрокл, коней укротитель,

К нашим глубоким судам, перед тем как туники кровавой

16-840

Не рассечешь на груди ты у Гектора мужеубийцы, –

Так он, должно быть, сказал и уверил тебя, о, безумец!"

Изнемогая, Патрокл наездник, ему ты ответил:

"Можешь теперь похваляться. Тебе даровали победу

Зевс Олимпиец и Феб Аполлон. Без труда укротили

16-845

Боги меня и оружие с плеч моих сами сорвали.

Если бы воинов двадцать, как ты, мне навстречу предстали,

Все бы погибли на месте, моей укрощенные медью.

Но одолели меня сын Латоны и рок беспощадный,

А из героев – Эвфорб. Ты же третьим удар мне наносишь.

16-850

Но говорю я тебе, и в душе мое слово запомни:

Жить, Приамд, и тебе остается недолгое время.

Рок всемогущий и смерть пред тобою стоят уже близко.

Вскоре падешь от руки беспорочного сына Эака".

Только что слово он кончил, как смерть осенила героя.

16-855

Быстро от тела умчалась душа и в Аид опустилась,

Плача о доле своей, покидая и силу и юность.

С речью уже к мертвецу обратился блистательный Гектор:

"Ты отчего, о, Патрокл, пророчишь мне черную гибель?

Кто еще знает, не сын ли Фетиды прекрасноволосой

16-860

Раньше испустит дыханье, моим укрощенный оружьем?"

Так говоря и на тело ногой наступив, он из раны

Вырвал обратно копье и труп опрокинулся навзничь.

После с копьем устремился на Автомедона, чтоб ранить

Равного богу возницу Ахилла, Эакова внука.

16-865

Только того уж умчали бессмертные быстрые кони,

Те, что Пелею царю подарили блаженные боги.

* * *