ПЕСНЬ ДЕСЯТАЯ
О Долоне
Прочие подле судов полководцы
ахейского войска
Спали всю ночь до утра, укрощенные
сном благодатным.
Лишь на Атрида царя Агамемнона,
пастыря войска,
Сладостный сон не сходил: он
обдумывал многое в мыслях.
Точно как молнией блещет муж Геры
прекрасноволосой,
10-5
Ливень большой бесконечный, иль град
посылая на землю,
Или готовя метель, когда снег
устилает долины,
Или же горькой войны ненасытную пасть
разверзая:
Так непрерывно Атрид Агамемнон из
сердца глубоко
Грудью могучей вздыхал; вся
внутренность в нем содрогалась.
10-10
Взор обращая вперед, на долину и войско
троянцев,
Он изумлялся несчетным кострам, перед
Троей горевшим,
Звукам свирелей и флейт, и далекому
шуму людскому;
И, озираясь назад, на суда и дружины
ахейцев,
С корнем он пряди волос вырывал,
обращаясь к Зевесу,
10-15
В светлом живущему небе – стенало в
нем гордое сердце.
И показалось Атриду в душе наилучшим
решеньем
К Нестору, сыну Нелея, отправиться
раньше, чем к прочим,
С ним не удастся ли вместе измыслить
совет беспорочный,
Как бы от всех аргивян отвратить
неизбежную гибель.
10-20
Быстро с постели поднявшись и грудь
облачивши хитоном,
Пару сандалий красивых к блестящим
ногам подвязал он,
Бросил на плечи до пят доходившую
шкуру
Страшного силой, огромного льва – и
мечом ополчился.
Той же порой и царя Менелая тревога
объяла,
10-25
Сон и к нему не сходил на ресницы. Он
страхом томился,
Не пострадали б ахейцы, что ради него
к Илиону
Плыли по влаге пространной, отважные
битвы затеяв.
Пестрою барсовой шкурой покрыл он
широкую спину,
Медный на голову шлем возложил, от
земли приподнявши,
10-30
Также копье захватил длиннотенное в
мощную руку
И, разбудить собираясь, отправился к
брату, кто властно
Всеми ахейцами правил, как бог,
почитаем народом.
Но на корме корабельной его увидал
надевавшим
Пышные латы вкруг плеч, – тот
пришедшего радостно встретил.
10-35
Первый промолвил тогда Менелай, среди
боя отважный:
"Брат дорогой, ты зачем
ополчаешься так? Иль намерен
Ты из дружины кого в соглядатаи
вызвать к троянцам?
Сильно боюсь, что никто на такой не
отважится подвиг, –
Ночью священной пойти одному в
неприятельский лагерь,
10-40
Чтобы тайком осмотреть: дерзновенным
владел бы он сердцем".
И, отвечая ему, Агамемнон владыка
промолвил:
"Ныне и мне, и тебе, Менелай, о,
питомец Зевеса,
Нужен полезный совет, что сберечь бы
помог иль избавить
Войско ахейцев и флот. Изменились
намеренья Зевса,
10-45
И преклонился душою он больше к дарам
Приамида.
Ибо еще я досель не видал и рассказа
не слышал,
Чтобы один человек столько бед
совершил в день единый,
Сколько теперь причинил нам Зевесом
возлюбленный Гектор,
Смертный простой, ни богини любезный
потомок, ни бога.
10-50
Дел он свершил, о которых, я думаю,
долго и часто
Будем, скорбя, вспоминать: столько
бед совершил он ахейцам.
Но отправляйся, к судам поскорее беги
и Аякса
С Идоменеем зови, я же к Нестору
старцу отправлюсь
И посоветую встать, – может
быть, он придти согласится
10-55
К страже в отряд их священный, а
также начальствовать ими.
Будут охотно они его слушаться; сын
его милый
С Идоменеевым другом, вождем
Мерионом, над стражей
Приняли власть, им двоим доверяем мы
больше, чем прочим".
И отвечал ему так Менелай, полководец
бесстрашный:
10-60
"Как посоветуешь мне и прикажешь
ты царственным словом:
Там ли средь них оставаться и ждать
твоего к ним прихода,
Или назад прибежать, передавши твое порученье?"
Снова к нему обращаясь, владыка
сказал Агамемнон:
"Там оставайся; не то
разминуться мы можем друг с другом,
10-65
Вместе блуждая: дорог здесь разбито
не мало.
Всех окликай на ходу, повели им от
сна воздержаться,
Каждого мужа зови ты по отчеству,
также по роду,
Всех величай, восхваляй, перед ними
не надо гордиться.
Сами должны мы теперь потрудиться.
Как видно, с рожденья
10-70
Зевс Олимпиец на нас возложил это
тяжкое горе".
Так говоря, царь Атрид отпустил с
наставлением брата.
Сам же, немедля, отправился к
Нестору, пастырю войска.
Пред кораблем чернобоким, близь
ставки, на мягкой постели
Старца нашел он; доспехи прекрасные
рядом лежали, –
10-75
Выпуклый щит, два копья, также шлем
из блистающей меди;
Тут же был брошен пестро-разукрашенный
пояс; им старец
Тело свое опоясывал, в пагубный бой
отправляясь,
Войско ведя, – ибо он не
смирялся пред старостью грустной.
Голову быстро подняв, он привстал,
опираясь на локоть,
10-80
И обратился к Атриду и слово сказал,
вопрошая:
"Кто ты, идущий один вдоль
судов, по широкому стану,
В мраке ночном, когда люди другие
объяты покоем?
Мужа из стражи ночной иль кого из
товарищей ищещь?
Голос подай! На меня так не двигайся,
молча. Что нужно?"
10-85
И отвечая ему, царь мужей Агамемнон
промолвил:
"Нестор, потомок Нелея, великая
слава ахейцев!
Ты Агамемнона видишь, кого одного
среди смертных
Зевс осудил Олимпиец на вечные муки,
покуда
Станет дыханья в груди и двигаться
будут колени.
10-90
Так я скитаюсь теперь, оттого что мне
сон благодатный
Глаз не сомкнул: о войне и несчастьях
данайцев забочусь.
Страшно боюсь за судьбу аргивян, и в
душе моей прежней
Твердости нет. Я тревогой объят: из
груди моей сердце
Выпрыгнуть хочет и дрожью объяты
прекрасные члены.
10-95
Если ты к делу готов – ибо сон и тебя
не коснулся –
Дай-ка отправимся к страже поблизости
здесь и посмотрим,
Не обессилены ль мужи усталостью
вместе с дремотой,
Не улеглись ли и спят, совершенно
забыв про охрану.
Враг расположен вблизи; между тем
ничего мы не знаем,
10-100
Не порешит ли еще он в течение ночи
сразиться".
И, отвечая, сказал ему Нестор,
наездник Геренский:
"О, многославный Атрид, о,
владыка мужей Агамемнон!
Мудрый Зевес, может статься, не все
замышленья исполнит
Гектора, как он теперь ожидает. Еще
он, надеюсь,
10-105
Многих натерпится бед, когда славный
Ахилл, сын Пелея,
Милое сердце свое отвратит от
тяжелого гнева.
Рад я с тобою идти. По дороге и
прочих разбудим:
И Диомеда, метателя копий, и сына
Лаерта,
Скорого в битвах Аякса и мощного сына
Филея.
10-110
Если б к тому ж кто-нибудь согласился
пойти и призвать к нам
Идоменея царя и Аякса, подобного
богу,
Ибо не близко стоят их суда, далеко
от нас будет.
Но Менелая царя, как бы ни был он мил
и почтенен,
Буду за то порицать – и не скрою,
хоть гневаться можешь –
10-115
Что он покоится сном, а тебе
предоставил трудиться.
Должен бы сам он теперь потрудиться и
войска старейшин
Всех умолять: приближается не
выносимое горе".
И, отвечая ему, царь мужей Агамемнон
промолвил:
"Сам бы его пожурить я в другое
просил тебя время,
10-120
Ибо нередко он медлит и мало желает
трудиться.
Он уступает не лени или неспособности
мыслить,
Но на меня все взирает и ждет моего
понуканья.
Ныне же раньше меня он проснулся и
первый явился.
Сам я его отослал пригласить всех,
кого ты исчислил.
10-125
Но поспешим. Остальных мы найдем
среди стражи
Подле ворот, ибо там я назначил им
вместе собраться".
И, отвечая, сказал ему Нестор,
наездник Геренский:
"Ежели так, то никто из ахеян
его не осудит,
Слову ослушным не будет, какое ни
даст приказанье".
10-130
Так ему старец промолвил и, грудь
облачивши хитоном,
Пару сандалий красивых к блестящим
ногам подвязал он,
Плащ на плече застегнул он пурпурного
цвета, широкий,
Сшитый из ткани двойной, с густо
вьющейся шерстью наружу.
Древко огромное взял с наконечником
острым из меди
10-135
И устремился поспешно к судам аргивян
меднобронных.
Прежде всего Одиссея, по мудрости
равногоЗевсу,
Нестор, наездник Геренский, от сна
разбудить попытался,
Зычно крича. И донесся тот окрик до
сердца героя.
Вышел из ставки он тотчас и слово
такое сказал им:
10-140
"Ночью священной зачем вдоль
судов по широкому стану
Бродите ныне одни? Неотложное ль дело
случилось?
И, отвечая, сказал ему Нестор,
наездник Геренский:
"Зевса питомец, Лаерта дитя,
Одиссей многоумный,
Ты не сердись, ибо горе большое
настигло ахейцев.
10-145
С нами ступай, мы разбудим и всех
стальных, с кем прилично
Вместе обдумать совет, бежать ли
теперь иль сражаться?"
Так он сказал. Одиссей многоумный
вернулся в палатку,
Щит испещренный накинул на плечи и
вышел к обоим.
К сыну Тидея пошли и застали они
Диомеда
10-150
Вместе с оружьем вне ставки. Кругом
почивала дружина;
Каждый под голову щит положил свой:
их копья прямые
Воткнуты нижним концом были в землю,
а сверху далеко
Медь пламенела, как молнии Зевса
отца. Между ними
Спал и герой, подослав недубленую
шкуру воловью,
10-155
А в головах у него расстилался ковер
многоцветный.
Ставши вблизи, разбудил его Нестор,
наездник Геренский,
Сильно толкнувши ногой, и корить
пробужденного начал:
"Встань, сын Тидея! Ужели всю
ночь будешь спать непробудно?
Разве не слышишь, как близко от флота
по скату долины
10-160
Дети троянцев сидят? Разделяет нас
мало пространства".
Так он сказал, и от сна сын Тидея
мгновенно очнулся.
К Нестору речь обращая, он слово крылатое
молвил:
"Неутомим ты, о, старец, и не
покидаешь работы.
Разве моложе тебя никого нет средь
войска ахеян,
10-165
Кто бы теперь согласился от сна
разбудить полководцев,
Всех обходя по порядку? Но ты не
сговорчив, о, старец!"
И, отвечая, сказал ему Нестор,
наездник Геренский:
"Точно, мой милый, все это ты
высказал с правдой согласно.
Есть у меня беспорочные дети, есть
много дружины.
10-170
Мог бы из них кто-нибудь обойти и
созвать полководцев.
Но удручает теперь аргивян величайшее
горе.
Ныне ахеяне все, на меча острие
распростерты,
Либо печальный конец, либо жизнь
предстоит и спасенье.
Но поспеши, Филеида и быстрого в
битве Аякса
10-175
Сам разбуди, коль жалеешь меня: ты к
тому же и младший!"
Молвил. Тот бросил до пят доходившую
шкуру
Страшного силой, огромного льва и
мечом ополчился.
В путь он немедля пошел и привел,
разбудивши, героев.
Вскоре собрались они и, когда
очутились меж стражей,
10-180
Ни одного из вождей не нашли от
усталости спящим.
Бодрствуя, в ярких доспехах войны,
полководцы сидели.
Точно как псы беспокойно овец
охраняют в загоне,
Если заслышат рычанье бесстрашного
дикого зверя,
В чащи лесные сходящего с гор; шум
смятенья великий
10-185
Люди подъемлют и псы, – в них
желание сна погибает:
Также от век полководцев, в ту грустную
ночь стороживших,
Сладостный сон отлетел, ибо часто они
обращались
В сторону поля, не слышно ль оттуда
идущих троянцев.
Радость почуял старик, увидав их, и
громко одобрил.
10-190
К ним обращаясь тогда, он промолвил
крылатое слово:
"Так вы и впредь сторожите, о,
милые дети. Дремоте
Пусть не поддастся никто, да врагов
не обрадуем наших".
Так говоря, он чрез ров перепрыгнул.
За ним поспешили
Следом цари аргивян, приглашенные им
для совета.
10-195
Был Мерион среди них, также Нестора
сын благородный,
Ибо цари их просили участвовать в
общем совете.
И, через вырытый ров перепрыгнув, они
поместились
В месте просторном, где чистой земля
оставалась от трупов.
В месте, откуда назад обратился
стремительный Гектор,
10-200
Много ахейцев убив, когда ночь всю
окрестность покрыла.
Там разместились они и беседовать
стали друг с другом.
Первый со словом тогда обратился к
ним Нестор Геренский:
"Други! Ужель никого между нами
отважное сердце
Не побуждает к бесстрашным троянцам
отправиться в лагерь?
10-205
Мог бы кого из врагов он забрать на
окраинах стана,
Мог бы молву как-нибудь он услышать о
том средь троянцев,
Что порешили они в своем сердце?
Упорно ль желают
Здесь оставаться вблизи от судов, иль
намерены скоро
В город обратно уйти, покоривши
ахейское войско?
10-210
Все это выведать мог бы, потом
невредимый обратно
К нам бы пришел. Велика в поднебесной
была б его слава
Между людьми, и почетный ему бы
достался подарок.
Сколько ни есть воевод, что судами
начальствуют властно,
Каждый отдельно овцу ему черную в дар
предназначит,
10-215
Матку с ягненком сосущим, –
награду, которой нет равной.
Будет присутствовать он на пирах и
собраньях".
Так он промолвил, и все неподвижно
хранили молчанье.
И, наконец, Диомед отозвался, средь
боя отважный:
"Нестор, меня побуждает и сердце
и дух мой бесстрашный
10-220
В лагерь враждебных мужей,
пребывающих близко троянцев,
Тайно проникнуть. Но если б другой
мне сопутствовал воин,
Крепче была бы надежда, и тверже
решимость обоих.
Двое коль вместе идут, кто-нибудь
всегда раньше заметит,
Как им полезнее быть, но один, даже
если б заметил,
10-225
Все ж неподвижнее духом, – его
измышленья слабее".
Так он сказал, – и сопутствовать
много вождей пожелало:
Вызвались оба Аякса, служители бога
Арея,
Вызвался вождь Мерион, также Нестора
сын благородный,
Вызвался царь Менелай, сын Атрея,
копьем знаменитый,
10-230
Да Одиссей терпеливый идти пожелал и
проникнуть
В лагерь врагов, ибо сердце в груди
его вечно дерзало.
Слово тогда между ними сказал царь
мужей Агамемнон:
"О, Диомед, сын Тидея, душе моей
много любезный!
Выбери сам ты кого пожелаешь, в
товарищи мужа,
10-235
Из предстоящих сильнейшего, –
вызвалось много героев!
Только из чувства стыда как бы ты не
забыл о храбрейшем,
Как бы не выбрал кого послабее, стыду
ли поддавшись,
Или взирая на знатность рожденья и
первенство власти".
Так он сказал, опасаясь в душе за
царя Менелая.
10-240
Слово промолвил опять Диомед, среди
боя отважный:
"Если вы мне самому разрешите
товарища выбрать,
Как позабуду тогда о божественном я
Одиссее, –
Муже, чей дух непреклонный находчив
во всякой напасти,
И возлюбила которого дочь Громовержца
Афина.
10-245
Если его да в попутчики мне, –
из огня невредимо
Оба вернемся к судам, оттого что он
думать умеет".
И терпеливый ему отвечал Одиссей
богоравный:
"Не восхваляй меня слишком и не
порицай, сын Тидея!
Ибо ты речь обращаешь к ахейцам, кто
все это знает.
10-250
Но поспешим. Подвигается ночь, и заря
уже близко.
Звезды ушли далеко и склонились. Уж
больше двух долей
Ночи прошло; только третья нам доля
осталась".
Так говоря, облачились в доспехи
блестящие оба,
Сыну Тидееву дал Фразимед, внук
возницы Нелея,
10-255
Меч обоюдный и щит (тот свои подле
судна оставил).
Кожаный шлем возложил он на голову
сына Тидея,
Шлем без султана и гребня; зовут его
плоскою каской,
Голову им защищают в бою лишь бойцы
молодые.
А Мерион Одиссею свой лук предоставил
с колчаном,
10-260
Дал ему меч и на голову шлем возложил
свой, из кожи
Сделанный крепко. Внутри этот шлем
неразрывно смыкался
Множеством тонких ремней, а снаружи
держался клыками
Белыми от среброзубого вепря,
усаженный ими
Дивно, с искусством большим, –
посредине ж был войлоком выстлан.
10-265
Некогда отнял его у Аминтора, сына
Ормена,
Вождь Автолик в Елеоне, разрушив
дворец его крепкий.
Амфидамасу Киферскому шлем подарил он
в Скандее;
Амфидамас подарил его Молу на память,
как гостю;
Тот его отдал носить Мериону,
любезному сыну;
10-270
Голову он Одиссея теперь покрывал,
защищая.
Оба вождя, ополчившись в доспехи
ужасные брани,
Быстро ушли, оставляя на месте других
полководцев.
Справа тогда от пути им богиня
Паллада Афина
Цаплю навстречу послала; ее не видали
глазами
10-275
В сумерках ночи они, только слышали,
как закричала;
Птице обрадован был Одиссей и
взмолился Афине:
"Внемли молитве моей, дочь
Эгидодержавного Зевса!
Ты, кто во всех мне трудах
предстоишь, от кого не могу я
Скрыться, куда бы ни шел, –
возлюби меня ныне, Паллада!
10-280
Дай невредимым вернуться к судам,
хорошо оснащенным,
Дело большое свершить, чтоб запомнили
дети троянцев!"
В свой же черед Диомед стал молиться,
средь боя отважный:
"Ныне услышь и меня, непобедная
дочь Громовержца!
Ты мне сопутствуй, как прежде отца
моего провожала
10-285
В Фивы, когда богоравный Тидей был
послом от ахейцев.
Он близь Азопа реки меднобронных ахейцев
оставил!
Сам же со сладкою речью к потомкам
отправился Кадма.
А на возвратном пути много подвигов
страшных свершил он,
С дивной богиней, с тобой, помогавшей
ему благосклонно.
10-290
Также теперь благосклонно и мне
помогай, охраняя.
Жертвой тебя я почту – годовалою
телкой лобастой,
Не подведенной никем под ярмо и
трудом не смиренной.
Телку такую тебе принесу я, рога
позлативши".
Так умоляли они. И вняла им Паллада
Афина.
10-295
Дочери Зевса великого кончив мольбы,
зашагали
Оба, подобно двум львам, окруженные
темною ночью,
Смертью, телами убитых, оружьем и
черною кровью.
Но и троянцам божественный Гектор
уснуть не дозволил,
А приказал воедино созвать всех
старейшин троянских,
10-300
Всех полководцев и вместе советников,
сколько их было.
Собранным Гектор тогда предложенье
разумное сделал:
"Кто обещает из вас за великий
подарок исполнить
Дело, что я предложу? То желанная
будет награда,
Ибо я дам колесницу и пару коней
крутошеих –
10-305
Лучших из всех, что на быстрых
ахейских судах обретутся,
Дам их тому, кто, себе добывая
великую славу,
Близко к судам быстроходным решится
пойти и разведать,
Все ли враги охраняют свои корабли,
как доныне,
Или уже, укрощенные силою рук наших
тяжких,
10-310
Мысли о бегстве домой обсуждают и
больше нельзя им
Стражу ночную держать, изнуренным
усталостью страшной".
Так он промолвил, и все неподвижно
хранили молчанье.
Был средь троянцами некто Долон по
названью, Эвмеда
Вестника сын, много меди и золота
много имевший,
10-315
Воин, весьма безобразный на вид, но
проворный ногами.
Был он единственный сын меж пятью
дочерьми у Эвмеда.
К Гектору он и троянцам со словом
тогда обратился:
"Гектор, меня побуждает и
сердце, и дух мой отважный
Близко к судам быстроходным пойти и
что нужно разведать.
10-320
Только сперва поклянись мне, свой
царственный скипетр поднявши,
И обещай подарить колесницу,
блестящую медью,
И лошадей, что везут беспорочного
сына Пелея.
Буду разведчик не праздный, не ниже
твоих ожиданий,
Ибо пойду я по стану ахейцев, пока не
достигну
10-225
Судна Атреева сына, где верно теперь
полководцы
Держат совет меж собою, бежать ли иль
дальше сражаться".
Так он промолвил, и Гектор взял в
руки свой жезл и поклялся:
"Сам да услышит Зевес, муж Геры,
высоко гремящий:
Не повлекут никого из троянцев те
кони другого, –
10-330
Ты лишь один, обещаю, всегда ими
будешь гордиться".
Так он сказал и напрасно поклялся,
Долона ж уверил.
Крепкий изогнутый лук он немедля
накинул на плечи,
Поверху лука окутался шкурою серого
волка,
Шлемом покрылся хорьковым и в руки взял
дрот заостренный.
10-335
Быстро от стана пошел он к судам; от
судов же обратно
Не суждено ему было доставить ответ
Приамиду.
Чуть лишь покинул он стан, где
теснились и люди, и кони,
И зашагал по дороге, – его
приближенье заметил
Зевса потомок герой Одиссей и шепнул
Диомеду:
10-340
"Вон, посмотри, Диомед,
приближается кто-то из стана,
Только не знаю, к судам ли идет
соглядатаем тайным,
Или желает совлечь с одного из убитых
доспехи.
Пусть он сперва нас минует, немного
пройдет по долине,
После вдвоем устремившись, его без
труда мы поймаем.
10-345
Если же ног быстротою он нас
превосходит обоих,
Нужно, копьем угрожая, к судам его
гнать постоянно,
Дальше от войска троянцев, чтоб в
город не спасся он бегством".
Так говоря, они оба легли и укрылись
меж трупов
Подле дороги; спеша, мимо них он
прошел, безрассудный,
10-350
Но удалился едва на длину борозды,
что проходит
Пара мулов (им всегда пред волами
дают предпочтенье,
Ежели плугом тяжелым глубокую новь
подымают),
Оба погнались за ним. И он стал, чуть
услышав их топот,
Думая в сердце своем, не друзья ли
его пожелали
10-355
В лагерь троянский вернуть. Не зовет
ли блистательный Гектор.
И уж когда на полет отстояли копья,
или меньше,
В них, наконец, узнает он враждебных
мужей и расправил
Быстрые ноги для бегства; они ж
догонять устремились.
Точно два пса острозубых, искусных в
охоте за зверем,
10-360
Долго без устали зайца преследуют или
оленя
Местом лесистым, а он убегает пред
ними и стонет:
Так сын Тидея и с ним Одиссей,
городов разрушитель,
Долго без устали гнали Долона,
отрезав от войска.
Но перед тем, как он, в бегстве к
судам, уже должен был скоро
10-365
Стражи достигнуть, Афина внушила
совет Диомеду,
Дабы никто из ахеян, гордясь, что его
предвосхитил,
Первый не ранил троянца, а сам он
вторым не явился.
И, замахнувшись копьем, закричал сын
Тидея могучий:
"Стой или брошу копье. И тогда,
уповаю, недолго
10-370
Будешь ты жить, избежав моих рук и
погибели черной".
Молвил и бросил копье, но того не
задел им нарочно.
Прямо над правым плечом пролетев,
заостренное древко
В землю вонзилось концом. Весь дрожа,
бормоча от испуга,
Стал неподвижно троянец; во рту его
зубы стучали,
10-375
Бледность покрыла лицо. Запыхавшись,
они подбежали,
За руки взяли его. Он же, плача,
промолвил им слово:
"В плен заберите живым!
Откуплюсь. Ибо есть у нас дома
Золота много и меди, чеканного много
железа.
Радостно вам от всего даст отец мой
бесчисленный выкуп,
10-380
Если узнает, что жив, на ахейских
судах обретаюсь".
И, отвечая ему, Одиссей многоумный
промолвил:
"Ты ободрись и пусть мысли о
смерти души не смущают.
Лучше ты вот что поведай и все
разъясни мне подробно:
К нашим судам ты зачем из троянского
стана приходишь
10-385
Темною ночью один, когда смертные
спят остальные?
Мертвое тело задумал тайком обнажить
от доспехов,
Гектор послал ли тебя, чтобы
высмотрел все ты украдкой
Подле глубоких судов, иль душа самого
побудила?"
Быстро ответил Долон, его члены от
страха дрожали:
10-390
"Гектор мне ум затемнил, чтоб в
несчетные беды повергнуть,
Мне обещал подарить колесницу,
блестящую медью,
И быстроногих коней благородного сына
Пелея.
Он то меня побудил быстролетною
черною ночью
Близко к враждебным мужам подойти и
украдкой разведать,
10-395
Все ль охраняются ваши суда, как
доныне бывало,
Или, уже укрощенные силою рук наших
тяжких,
Вы обсуждаете мысли о бегстве и
больше нельзя вам
Стражу ночную держать, изнуренным
усталостью страшной".
И, улыбаясь, ему Одиссей многоумный
промолвил:
10-400
"Истинно, сердце твое захотело
великих подарков,
Быстрых коней Эакида – героя! Да
людям-то смертным
Их нелегко укрощать и трудно впрягать
в колесницу,
Всякому, кроме Ахилла, рожденного
вечной богиней.
Только ты вот что поведай и все
разъясни мне подробно:
10-405
Где, удаляясь, оставил ты Гектора,
пастыря войска?
Где боевые доспехи стоят у него и где
кони?
Как расположены прочих троянцев
палатки и стражи?
Что замышляют они в своем сердце?
Упорно ль желают
Здесь оставаться вблизи от судов, иль
намерены скоро
10-410
В город обратно уйти, покоривши
ахейское войско?"
И, отвечая на это, Долон, сын Эвмеда,
промолвил:
"Все я тебе расскажу и вполне
обозначу подробно.
Гектор, от шума вдали, окруженный
толпою старейшин,
Держит совет пред курганом царя
богоравного Ила.
10-415
Что же до стражи ночной, о которой,
герой, вопрошаешь,
Нет никого, кто б наряжен был войско
стеречь, ограждая.
Только в местах, где у Троян пылают
костры, поневоле
Бодрствуют люди кругом, окликая друг
друга для стражи.
Все же союзники мужи, из стран
приглашенные многих,
10-420
Спят, предоставив троянцам самим
охранять свое войско.
Ибо не их здесь поблизости дети живут
и супруги".
И, прерывая его, Одиссей многоумный
промолвил:
"Как они спят, вперемежку средь
храбрых наездников Трои,
Или от них в стороне? Говори, да
узнаю всю правду".
10-425
И, отвечая на это, Долон, сын Эвмеда,
промолвил:
"Все я тебе расскажу и вполне
обозначу подробно.
Рать пеонян криволуких, карийцев,
лелегов, кавконов
И богоравных пеласгов покоятся к морю
поближе.
Войску ж фригийских наездников,
конных мэонян, ликийцев
10-430
И непреклонных мизийцев назначено
место близь Фимбры.
Только зачем от меня вы все это
разведать хотите?
Если намерены тайно вы в лагерь
троянский проникнуть,
Сзади, отдельно от всех, новопришлые
стали фракийцы.
С ними и Рез, их властитель, рожденный
от Эионея.
10-435
Видел его я коней, красотой
превосходных и ростом.
Цветом белее, чем снег, быстротою
похожих на ветер.
Золото и серебро украшают его
колесницу,
И золотые с собой он доспехи привез
боевые,
Пышные, чудо для глаз; не людям бы
смертнорожденным
10-440
Эти доспехи носить, а богам,
существующим вечно.
Но поведите меня вы теперь к кораблям
быстроходным,
Или же здесь, наложив беспощадные
узы, оставьте,
Дабы пойти вы могли и проверить меня,
убедившись,
Верно ли это я все говорю вам теперь,
иль неверно".
10-445
Но, исподлобья взглянув, Диомед ему
молвил могучий:
"Ты на спасенье, Долон,
понапрасну в душе не надейся,
Давши полезный совет, оттого что
попал в наши руки.
Если теперь мы тебя назад отошлем и
отпустим,
После ты снова придешь к кораблям
быстроходным ахейцев,
10-450
С тем, чтоб высматривать тайно, иль с
нами открыто сражаться.
Если ж, моею рукой укрощенный, ты
жизни лишишься,
Больше уже никогда повредить агивянам
не сможешь".
Так он сказал. И Долон, подбородка
рукою касаясь,
Начал молить, но Тидид, замахнувшись
мечом, посредине
10-455
В шею его поразил, и обе рассек ему
жилы.
Губы шептали еще, когда в прах голова
покатилась.
С мертвого тела немедленно шлем они
сняли хорьковый
Вместе со шкурою волчьей, и дротом, и
луком упругим.
Поднял высоко в руке Одиссей
богоравный доспехи
10-460
В славу Афины, дающей добычу, и так
ей промолвил:
"Радуйся дару, богиня! Меж всеми
богами Олимпа
К первой тебе мы взывали. В награду
за это, Афина,
Ты нам сопутствуй теперь к лошадям и
палаткам фракийцев".
Так он сказал и, высоко поднявши
доспехи, повесил
10-465
Их на мириковый куст; тут же
явственный знак положил он,
Стеблей нарвав камыша и мириковых
веток цветущих,
Чтоб не искать, на возвратном пути
темной ночью.
И, окруженные бранным оружьем и
черною кровью,
В путь они дальше пошли и достигли
отряда фракийцев.
10-470
Те почивали, трудом изнуренные; тут
же доспехи
Пышные их в три ряда на земле
расположены были
В должном порядке, и пара коней перед
каждым стояла.
Рез посредине лежал; рядом с ним
быстроногие кони
К внешней скобе колесницы привязаны
были ремнями.
10-475
И Одиссей, увидав, указал на него
Диомеду:
"Вот, сын Тидея, тот муж, вот и
кони его, о которых
Нашей рукой умерщвленный лазутчик
Долон говорил нам.
Что же, теперь прояви свою храбрость
и силу. Не время
Праздно с оружьем стоять. Отвяжи
лошадей поскорее,
10-480
Или мужей убивай, о конях же я сам
позабочусь".
Так он сказал, и Афина вдохнула в
героя отвагу.
Стал он рубить вкруг себя, и
раздались ужасные стоны
Тех, кого меч поражал; и земля вся
окрасилась кровью.
Точно как лев, что подкрался тайком к
беззащитному стаду
10-485
Коз иль овец и обрушился вдруг,
замышляя худое:
Так Диомед нападал на фракийцев,
покуда двенадцать
Не умертвил среди них. И кого,
подойдя, сын Тидея,
Тяжким мечом поражал, Одиссей
многоумный немедля
За ноги сзади хватал и прочь
отволакивал тело,
10-490
В мыслях заботясь о том, чтоб скорей
пышногривые кони
Вышли из стана врагов, чтоб не
дрогнули сердцем от страха,
Если пойдут по телам, ибо к трупам
еще не привыкли.
Тою порой Диомед приближался к
владыке Фракийцев.
Рез был тринадцатый муж, кого
сладостной жизни лишил он
10-495
Тяжко стонавшим: в ту ночь Диомед в
сновидении тяжком
Над изголовьем его, по внушенью
Афины, склонился.
Цельнокопытных коней между тем
Одиссей терпеливый
От колесницы отпряг и, связавши их
вместе ремнями,
Вывел скорее из лагеря, луком своим
погоняя:
10-500
Бич он блестящий забыл захватить в
колеснице прекрасной.
После он свистнул, зовя богоравного
сына Тидея.
"Тот же, замедлив, решал, как
теперь поступить дерзновенней:
Взять ли ему колесницу, где сложены
были доспехи,
Вывести иль унести, подымая высоко,
10-505
Или ж дыханье похитить у множества
спящих фракийцев.
Но между тем как все это он взвешивал
в мыслях, Афина,
Ставши вблизи, богоравному сыну Тидея
сказала:
"Вспомни, Тидид, о дороге
обратной к судам углубленным,
Дабы отсюда тебе не пришлось потом
бегством спасаться,
10-510
Ежели кто из бессмертных троянское
войско разбудит".
Так говорила она. Он послушался речи
богини,
Быстро вскочил на коней, Одиссей их
стегнул своим луком,
И полетели они к кораблям
быстроходным ахейцев.
Но сторожил не напрасно и Феб Аполлон
сребролукий,
10-515
Как увидал, что Афина сопутствует
сыну Тидея.
Гневом пылая, проник он в толпу
многолюдную Троян
И разбудил средь фракийцев разумного
Гиппокоона.
Славного родича Реза. Тот, богом от
сна пробужденный,
Видя пространство пустым, где быстрые
кони стояли,
10-520
Видя мужей, трепетавших в мучениях
смерти ужасной,
Вопль испустил из груди и товарища
милого кликнул.
Шум и смятенье без меры поднялись по
стану троянцев.
Люди, сбегаясь толпами, взирали на
страшное дело,
Тою порой, как свершители к быстрым
судам удалялись.
10-525
Места достигнув, где Гектора был
умерщвлен соглядатай,
Быстрых коней задержал сын Лаерта,
любезный Зевесу;
Прыгнув на землю, Тидид передал
Одиссею доспехи.
Кровью и прахом покрытые; сам же,
вскочивши обратно,
Быстрых стегнул лошадей; те к
глубоким судам полетели
10-530
Не против воли своей, ибо мчаться им
по сердцу было.
Раньше, чем прочие, Нестор услышал их
топот и молвил:
"Милые други, вожди и советники
войска ахеян!
Правду ль скажу иль солгу, но душа
говорить побуждает.
Топот коней быстроногих мне в слух
западает.
10-535
Если б то Лаертид с Диомедом, в
сраженьях могучим,
Цельнокопытных коней из троянского
стана пригнали!
Только я сильно в душе за аргивских
вождей опасаюсь,
Не пострадали ль они, меж троянцев
поднявши тревогу".
Слова старик не окончил, как оба
вождя прилетели.
10-540
Тотчас они соскочили на землю и все
их, ликуя,
Правой рукой привечали и медоточивою
речью.
Первый расспрашивать начал их Нестор,
наездник Геренский:
"Ты нам скажи, Одиссей
знаменитый, ахейская слава,
Как лошадей вы достали? В толпу ли
троянцев проникли,
10-545
Или бессмертный какой, вам навстречу
идя, подарил их,
Солнца лучам светозарным они
совершенно подобны!
Я завсегда обращаюсь с троянцами;
празно, надеюсь,
Я не стою пред судами, хотя и седой
уже воин;
Но я таких лошадей не видал, не
приметил доныне!
10-550
Бог, без сомненья, навстречу
явившийся, вам даровал их:
Ибо вас любит обоих Зевес, облаков
собиратель,
И синеокая дочь Эгидодержавного
Зевса".
И, отвечая ему, Одиссей многоумный
промолвил:
"Нестор, потомок Нелея, великая
слава ахейцев!
10-555
Бог, если б он пожелал, лошадей и
получше бы этих
Мог нам легко подарить, так как
вечные боги всесильны.
Эти же кони, старик, о которых меня
вопрошаешь,
Внове пришли из Фракии; царя,
управлявшего ими,
Храбрый убил Диомед, с ним –
двенадцать товарищей ратных;
10-560
Счетом тринадцатым пал соглядатай,
настигнутый нами
Близь кораблей углубленных.
Лазутчиком к нашему войску
Гектор отправил его и другие
советники Трои".
Так говоря, он погнал через ров
лошадей быстроногих,
Сердцем ликуя; за ним, веселясь,
перешли и другие.
10-565
Вскоре достигли они крепкозданной
палатки Тидида
И лошадей привязали скроенными гладко
ремнями
К яслям просторным, где прочие все
Диомеда стояли
Цельнокопытные кони, питаясь пшеницею
сладкой.
А Лаертид взял покрытые кровью
доспехи Долона
10-570
И на корму положил в ожидании жертвы
Афине.
Оба героя затем погрузились в широкое
море, обильный
Пот отмывая на голенях, бедрах
могучих и шее.
После ж того как морская волна от
обильного пота
Кожу очистила их и сердце в груди
оживила,
10-575
В гладкие ванны они перешли и водой
обливались.
Кончив купанье и тело блестящим
намазавши маслом,
Сели за ужин они – и вино возливали
Афине
Сладкое столь же, как мед, из
наполненной черпая чаши.
* * *
|
