ПОСЛЕДНИЙ УДАР
Всё в
порядке. Картина имеет успех. Предприятие спасено. Теперь осталось одно:
покончить с одиночеством холостяка.
Престо в
приподнятом настроении ходил по кабинету. Он ждал Эллен, которая должна была
дать ему ответ: будет ли она его женой.
Эллен
опаздывала, в нетерпении он всё ускорял шаги.
Но вот,
наконец, в дверь постучались. Престо бросился открывать, с намерением без слов
заключить в объятия свою невесту. Широко распахнул двери и увидел перед собою
мистера Барри-дядюшку Эллен.
Старик
был застёгнут на все пуговицы и имел озабоченный и даже печальный вид.
— Мистер
Барри! — воскликнул Престо, не будучи в силах скрыть своё
разочарование. — Рад вас видеть. Здравствуйте. Но, признаться, я ожидал
встретить мисс Кей. Надеюсь, с нею всё благополучно?
— Она
здорова, — ответил Барри. — Но… Эллен просила меня переговорить с
вами.
У Престо
сразу упало настроение.
— Прошу
садиться, — сказал он осёкшимся голосом. — Почему же она не могла
сама переговорить со мною?
Они
сели.
— Это
для неё было бы трудно… Тяжело… ведь она любит вас, мистер.
— Она
отказывается быть моей женой? — быстро спросил Престо.
— Да,
к величайшему сожалению.
— Но,
боже мой! Почему? Какая причина?
— Я
полагаю, что вы сами знаете её не хуже меня.
— Мерзкая
клевета в газете. Но ведь это же дело конченое, — горячился Престо.
— Это
дело не может быть конченым, мистер Престо. Вы знаете пословицу: бросай грязью,
что-нибудь да останется.
— Ничего
не останется. Брак — лучший способ смыть эту грязь. И стоит ли обращать
внимание?
— Выслушайте
меня, мистер Престо. Поверьте мне, что я сам глубоко опечален тем, что ваш брак
расстраивается. Но я вполне согласен с Эллен. Этого не должно быть.
— Но
зачем же тогда… до сих пор она ничем не дала понять, что её ответ будет
отрицательный.
— Она
щадила вас и заботилась о судьбе картины, не хотела вас расстраивать, пока не
будет снят последний кадр. Ведь и вы хотели скрыть от неё клевету в газетах…
— Быть
может, у неё снова возникли сомнения в том, по любви ли я женюсь на ней или же
только из благородного побуждения…
— Она
верит в вашу любовь так же, как и я, и не сомневается, что вы её искренно
любите. Но послушайте, что она говорит: «О клевете знает вся страна. И меня
теперь знает вся страна как новоявленную кинозвезду. И чем больше будет моя
известность, чем выше пьедестал, тем большее количество людей будет указывать
на меня пальцами, двусмысленно подмигивать глазами, говорить: это, знаете, та
самая…» Разве мало людей покрывали браком незаконную связь, но пятно всё же
оставалось?
— Но
ведь наши отношения были совершенно чисты!
— Не
сомневаюсь в этом ни на одну минуту, — возразил Барри, — Но в этом-то
и заключается весь ужас клеветы: каждый волен ей верить и не верить.
Престо
схватился за голову и воскликнул:
— От
этого с ума можно сойти! Неужели она решила отказаться и от артистической
карьеры? Ведь она сразу получила то, о чём тщетно мечтают миллионы людей…
— Славу,
деньги — хотите вы сказать? — перебил Барри. — Честь человека дороже
славы и денег. По крайней мере, мы с Эллен так думаем.
— Я
так же думаю, — с некоторым неудовольствием ответил Престо. — Но это
потеря для искусства, для людей.
— Вы
сами как-то рассказывали мне, как какая-то психопатка просила вас сохранить
ваше безобразие, вашу незаживающую рану, для искусства и людей. И вы вполне
разумно тогда ответили ей, что такое требование нелепо и эгоистично.
Престо
сознавал правдивость этих доводов. Он был подавлен и обезоружен.
Они
печально глядели друг на друга. Наконец Престо сказал.
— Что
же вы думаете с нею делать?
— Уйти
в неизвестность, уйти туда, где нас никто не знает, и жить скромной и
незаметной жизнью… И ещё она просила вам передать, что искренно желает вам
счастья и никогда не забудет вас… Я не сомневаюсь, что она никого больше не
полюбит, это не такая девушка. Но её жизнь разбита — Барри поднялся и протянул
Престо дрожавшую от волнения руку. — Благодарю вас, мистер Престо, за всё
и прощайте.
— Но
разве я не могу видеть её, проститься с нею? — воскликнул Престо.
— Для
неё это было бы слишком тяжело. Она уже уехала из дома.
И Барри,
нетвёрдой походкой глубоко страдающего человека, вышел из комнаты.
Престо
опустился на стул и сжал голову руками.
Вошёл
Себастьян, повздыхал, потоптался возле двери и сказал.
— Мисс
Кей уехала, а мистер Барри заказал автомобиль.
— Я
знаю, Себастьян, — ответил Престо, не отнимая рук от головы.
Себастьян
не уходил, он вздыхал возле двери.
— Я
знаю также, о чём ты хочешь спросить меня, — сказал Престо. — Мисс
Эллен и мистер Барри уехали совсем. Свадьбы не будет. Мы опять остались с тобой
вдвоём, старина.
В
комнате на время настала тягучая и томительная тишина. Потом, как бы забыв о
присутствии Себастьяна, Престо сказал себе вслух.
— Впрочем,
нет. Теперь я не один. Правда, враги нанесли очень тяжёлый удар. Ну, что ж,
этим самым они только помогли мне ещё яснее определить свои путь. Теперь меня
уже никто не собьёт, — буду мстить и бороться до последнего издыхания.
Себастьян
со страхом и уважением смотрел на пылающее лицо Тонио, полное решимости и
гнева.
[3] Неграм
на юге США запрещается пользоваться общественными библиотеками, ресторанами и
парками, для них устроены отдельные ожидальные комнаты на железных дорогах, они
должны ездить в специальных вагонах и т. п.
|