ЧАСТЬ ВТОРАЯ
У ИЗУМРУДНОГО ОЗЕРА
Престо
сидел на бочонке в тени старой сосны, курил трубку и читал Уолта Уитмена. «Это
интересно», — подумал Тонио Престо. Вынул вечное перо и записную книжку,
сел на траву и, превратив дно бочонка в письменный стол, начал записывать:
«Признайтесь,
что для острого глаза все эти города, кишащие ничтожными гротесками, калеками,
бессмысленно кривляющимися шутами и уродами, представляются какой-то
безрадостной Сахарой…»
— Ничтожные
гротески, калеки, шуты и уроды!.. Вот материал! Это может быть почище уродца
Престо! — воскликнул Тонио. Он хотел продолжать записывать, но молодой
сенбернар Пип, услышав голос хозяина, просительно залаял. Он сидел против
Тонио, от нетерпения перебирал передними лапами, ворочал головой и приподнимал
то одно, то другое ухо. Престо улыбнулся.
— Больше
нет. Всё! — сказал Тонио. По утрам он угощал Пипа остатками завтрака.
Пип
отрывисто залаял, подскочил и запрыгал возле Престо. Он звал на прогулку. Это
был удивительно смышлёный пёс. Пип любил по утрам, после завтрака, ходить с
Престо к Изумрудному озеру. Тонио забрасывал удочки, а Пип впивался глазами в
поплавок. Он повизгивал и начинал дрожать, когда рыба клевала. Первая добыча
доставалась ему. Иногда Престо носил пойманную рыбу к ближайшему горячему
гейзеру и, опустив сетку в кипящую воду, варил, приготовляя себе второй
завтрак. Пип неодобрительно относился к этой затее: он не мог победить страх
перед клокочущим, шипящим, дышащим паром гейзером и не подходил близко.
Престо
посмотрел на Изумрудное озеро, на синевшие вдали горы, потом на книгу и
записную книжку и, наконец, на белый домик сторожа. Окна и дверь были открыты.
Эллен ещё убирала его комнату.
— Нет,
Пип, сегодня я не пойду с тобой гулять. Вот лягу здесь под сосной и буду
смотреть на небо, — сказал Престо.
Пип
шумно вздохнул. Он знал привычки Престо: уж если тот лёг под сосной, то
кончено: никуда он не пойдёт. Пропала утренняя прогулка.
А Тонио
Престо, к неудовольствию четвероногого друга, часто часами лежал под сосной.
После необычайных треволнений последнего времени он нуждался в отдыхе, хотя
приехал сюда и не для того, чтобы отдыхать.
Особенно
суматошными были последние дни перед прощальным ужином, столь памятным для всех
его участников.
Ещё во
время судебного процесса к Престо обращались крупнейшие юристы Америки,
предлагая свою помощь. Официально представительствовать на суде за Престо в
обычном порядке они не могли: для этого нужна была нотариальная доверенность.
Престо же находился на положении недееспособного. Суд не принял бы такой
доверенности. Поэтому адвокаты предлагали только неофициальное, закулисное
воздействие на чиновников и судей. Лучшим способом этого воздействия были деньги
и личные связи адвокатов. Денег же Престо был лишён, — по крайней мере, не
мог распоряжаться ими, — на его имущество был наложен арест. Крупные
адвокаты имели собственные деньги, могли прибегнуть и к займам. Их расходы на
негласное воздействие нельзя было учесть. И они могли ставить дутые счета.
Притом за риск они требовали от Престо чудовищные гонорары. Тонио колебался.
За
несколько дней до памятного ужина его посетил личный секретарь и помощник
знаменитого нью-йоркского адвоката Пирса. Пирс некогда был членом Верховного
суда, но затем сменил свою почётную должность на более доходную, перейдя в
адвокатуру. Он считался крупнейшим юристом-законоведом страны. Главное же — у
него сохранились личные связи с виднейшими судебными деятелями. Ему не надо
было зазывать клиентов, — они сами шли к нему. Но Пирс принимал только
дела о миллионных исках и наследствах, причём большинство из этих дел поручал
своим многочисленным помощникам. Это было широко поставленное коммерческое
предприятие, и Пирс быстро составил себе крупное состояние. И вот знаменитый
адвокат прислал своего посла к Престо, якобы заинтересовавшись казусным делом.
Это, впрочем, не помешало Пирсу поставить Престо такие условия, которые Тонио в
душе назвал грабительскими. Состояние Престо должно было растаять чуть ли не
наполовину. Несколько дней Престо вёл переговоры с представителем Пирса,
который шёл только на незначительные уступки. Совершенно изнурённый
изворотливостью адвоката, Престо принуждён был принять все условия и
подписаться под всевозможнейшими обязательствами, вплоть до вексельных. Что
делать? Волчий закон: на раненого набрасывается вся стая. Пирс ещё благороднее
других: кое-что оставляет и Престо. К тому же дело находится в верных руках.
Того, что сделает Пирс, не сделает ни один адвокат в Штатах, говорят — не было
ещё случая, чтобы Пирс проиграл процесс, за который он взялся.
Теперь
Престо мог заниматься другим, не менее важным делом, которое требовало полного
уединения.
Доктор
Цорн перед началом лечения говорил Престо:
— Вы
ещё не видели своего настоящего лица, такого, каким оно должно быть, если бы
болезнь с детства не изуродовала вас.
Престо
увидел своё настоящее физическое лицо, но к нему теперь не подходила манера
игры уродца Престо, как не подходило старое платьице карлика новому телу. Новое
лицо, новое тело требовали и нового внутреннего содержания, новых целей в
жизни, новых приёмов творчества в искусстве. В этом Престо убедился после
разговоров с Питчем, Геддой Люкс и другими. Вопрос оказался сложнее, чем он
ожидал. К новому физическому лицу ему надо было найти и новое лицо артиста,
новый репертуар, новые роли. Над этим надо было серьёзно поразмыслить,
размышления требуют сосредоточенности, а для сосредоточенности необходимо
полное уединение.
«Так
уединялся и Будда, желая найти своё лицо, сначала в роще из манговых деревьев
на берегу реки Анома, а потом в дремучих лесах Урувелы. Где бы найти такие
леса?» — думал Престо.
Он долго
выбирал, куда ему поехать. Вспоминал уединённые места своей обширной родины,
горы, леса, пустыни. Их было немало. Но забираться слишком далеко в глушь не
годится: он должен следить за ходом дела. Быть может, адвокату потребуются
какие-либо справки. Пирсу, конечно. Престо сообщит свой адрес, но только ему
одному, и притом в строжайшем секрете.
И вдруг
он вспомнил об Йолстоунском национальном парке. Парк, территория которого
превышает территорию Бельгии! Есть где уединиться! Там найдутся такие глухие
уголки, куда не заглядывают туристы. Он остановится не в отеле, а снимет
комнату у какого-нибудь сторожа или лесника. Отлично! Кстати, он посмотрит этот
прославленный парк, это мировое чудо. Престо за вечной работой и спешкой не
удосужился побывать в знаменитом парке. Теперь он посмотрит, немного
развлечётся в поездке, — это очень необходимо, — а затем уединится в
рощу манговых деревьев и будет размышлять о своей судьбе.
И Тонио
деятельно занялся приготовлением к путешествию. Он накупил книг, путеводителей
по Йолстоунскому парку, много книг по кинематографии, литературе и даже
философии. Ему во многом надо разобраться. Он тщательно составил маршрут, меняя
средства передвижения, чтобы лучше замести следы. И в тот час, когда гости на
званом ужине ещё допивали последние бокалы, окликая куда-то отлучившегося
хозяина. Престо был уже далеко.
|
