29. ДЖИММИ БИН
ПРИНИМАЕТСЯ ЗА ДЕЛО
Никогда
еще короткие зимние дни не казались Поллианне такими тягостными и длинными.
Однако присутствие духа она не теряла. Ведь теперь в игру включилась сама тетя
Полли, и она придумывала столько всего, чему можно радоваться, что Поллианна
просто не могла ее разочаровать. Именно тетя Полли разыскала однажды рассказ о
маленьких бродягах, которые нашли упавшую дверь. Несчастные дети укрылись под
ней от метели, а потом принялись жалеть бездомных, у которых такой двери нет.
Позже тетя Полли рассказала племяннице об одной старушке. У нее осталось всего
два зуба, и все-таки старая леди нашла, чему радоваться. «Как хорошо, –
говорила она, – что мои два зуба растут один над другим, и я могу ими
кусать».
Поллианна
старалась не проводить времени даром. Подобно миссис Сноу, она принялась
вязать. Теперь по белому покрывалу, под которым она лежала, тянулись яркие
шерстяные нити, а Поллианна радовалась, что в аварии не пострадали ее руки и
пальцы.
Друзья
по-прежнему передавали девочке приветы и пожелания, а некоторым мисс Полли даже
позволила повидать племянницу. Один раз Поллианну навестил Джон Пендлтон, а
Джимми Бин был у нее уже дважды. Джон Пендлтон сказал ей, что Джимми с каждым
днем его все больше! и больше радует. А Джимми рассказывал, какой у него теперь
великолепный Дом. Он также утверждал, что мистер Пендлтон «оказался ну, просто
отличной семьей». Кроме того, и Джон Пендлтон и Джимми сказали Поллианне, что
обрели друг друга только благодаря ей.
Ну,
разве после этого можно не радоваться! – поделилась она с тетей
Полли. – Знаете я все время благодарю Бога, что мои ноги когда-то ходили!
Весну
Поллианна встретила все в том же состоянии. Предписанное лечение пока не приносило
сколько-нибудь видимых результатов, и домашние все больше свыкались с мыслью,
что худшие опасения доктора Мида сбываются. Почти все жители Белдингсвилля
постоянно получали информацию о Поллианне. А один из жителей собирал ее с
особой тщательностью. Он знал историю болезни девочки настолько хорошо, словно
каждый день лично осматривал ее, и с каждой новой сводкой о состоянии ее
здоровья его охватывало все большее беспокойство. Когда же и к весне состояние
девочки не улучшилось, человек этот понял, что медлить больше нельзя. Вот почему,
поколебавшись еще недолго, доктор Чилтон (а это был именно он) отправился с
визитом к мистеру Джону Пендлтону.
– Пендлтон, –
перешел он к делу, едва только хозяин провел его в кабинет. – Я решил обратиться
к вам, ибо вы, как никто другой, знаете о моих отношениях с мисс Полли
Харрингтон.
Джон
Пендлтон удивленно посмотрел на приятеля. Он и впрямь знал кое-что о взаимоотношениях
Томаса Чилтона и Полли Харрингтон, однако отношения эти прервались больше пятнадцати
лет назад, и он не мог понять, отчего доктору взбрело в голову ворошить эту
старую историю.
– Я
помню, Чилтон, – стараясь вложить в слова как можно больше сочувствия,
ответил он.
Но
вскоре он убедился, что церемониться нет надобности. У доктора была какая-то
цель, и он был столь поглощен ею, что тон мистера Пендлтона волновал его меньше
всего.
– Итак,
Пендлтон, дело в том, что мне необходимо осмотреть девочку, – быстро
проговорил он, – поймите, я просто должен это сделать.
– Ну,
и сделайте, – отозвался мистер Пендлтон.
Сделайте! –
с отчаянием воскликнул доктор. – уж вам-то, Пендлтон, должно быть известно,
что больше пятнадцати лет я не переступаю порог этого дома! Вы знаете, что
сказала мне мисс Харрингтон, перед тем как мы расстались? Ну, так знайте: она
заявила, что если я хоть раз получу приглашение в Харрингтонское поместье, это
будет означать, что она готова признать вину и выйти за меня замуж. Вот почему
я сомневаюсь, что она меня позовет.
– Но
зачем вам дожидаться приглашения? Пойдите просто так и осмотрите девочку.
– Знаете, –
хмуро ответил доктор, – я еще все-таки не потерял гордости.
– Неужели
вы даже ради Поллианны не можете забыть о гордости и об этой ссоре?
– Забыть
о ссоре? – возмущенно повторил доктор. – Да я совсем другое имел в
виду. Если бы дело шло только о ссоре, я согласился бы пройти весь путь до ее
дома на руках или на коленях, только бы помочь девочке. Нет, все дело в
профессиональной гордости. Я доктор, а она больная. Не могу же я врываться в
дом без вызова. Вот, мол, пришел и умоляю принять мои услуги. Понимаете,
Пендлтон?
– Слушайте,
Чилтон, а из-за чего вы с ней поругались? – решился спросить мистер Пендлтон.
Доктор в сердцах взмахнул рукой.
– Из-за
чего? – он вскочил с кресла и снова забегал по кабинету. – А вы,
Пендлтон, часто можете сказать, из-за чего все началось? Иногда глупый спор по
поводу глубины реки или размеров дома приводит к страшным конфликтам. Тем
более, когда речь идет о влюбленных. Наверняка все началось с какой-то чуши, а
кончилось годами несчастливой и неприкаянной жизни. Так что, забудьте об этой
ссоре, Пендлтон. Я, во всяком случае, готов забыть о ней. Мне не обходимо
осмотреть девочку! – воскликнул док тор. – Я верю, девять шансов из
десяти, что она может снова начать ходить. И я хочу, чтобы Поллианна Уиттиер
снова встала на ноги.
Произнося
последние слова, доктор, который по-прежнему быстро расхаживал по комнате, как
раз приблизился к открытому окну в сад. В саду же, под окнами, Джимми Бин в это
время старательно полол клумбу с цветами. Услышав, что говорит доктор Чилтон,
он затаился и принялся слушать дальше.
– Поллианна?
Ходить? Что вы имеете в виду? – удивился Джон Пендлтон.
– Я
имею в виду, что история ее болезни, если судить по слухам, которые до меня
доходят, очень похожа на ту, что была у пациента моего приятеля по колледжу. Но
это неважно. Важно, что он вылечил ее. Мой приятель специализируется по таким
болезням. Я тоже немного занимаюсь ими, и мы переписываемся. Вот почему мне
просто необходимо осмотреть девочку.
Джон
Пендлтон выпрямился в кресле.
– А
если вам попробовать через доктора Уоррена? – посоветовал он.
– Боюсь,
ничего не получится, – помотал головой доктор Чилтон. – Правда,
Уоррен проявил себя как человек благородный. Он сказал мне, что с самого начала
предложил мисс Полли вызвать меня к девочке для консультации. Но мисс
Харрингтон так решительно запротестовала, что он больше не решается возобновить
разговор об этом. Я высказывал ему свои доводы, но… Понимаете, Пендлтон, есть
еще одно обстоятельство, которое меня связывает. За последнее время некоторые
из самых именитых пациентов мистера Уоррена перешли ко мне. И все-таки мне
необходимо осмотреть Поллианну. Вы только подумайте, какое это может иметь для
нее значение.
– Вот,
вот, и какое для нее будет иметь значение, если вы ее не осмотрите, –
подхватил мистер Пендлтон.
– И,
однако, я ничего не могу предпринять, пока ее тетя не вызовет меня. А она
никогда этого не сделает.
– Значит,
надо заставить ее это сделать.
– Каким
образом?
– Не
знаю.
– Вы
не знаете, а я тоже. И никто не знает, – горестно произнес мистер Чилтон. –
Мисс Полли слишком горда, да и сердится на меня до сих пор. И еще, как назло,
связала себя много лет назад этим глупым обещанием. Но стоит мне подумать о
бедной Поллианне… А что, если я действительно мог бы избавить ее от этой
страшной участи?.. А на пути между мной и ею стоит вся эта чушь под названием
«гордость» и «профессиональная этика»! Я просто…
Не
договорив, доктор запихнул руки в карманы и отправился в очередной поход по кабинету.
– Но
неужели ее никак нельзя заставить понять? – спросил Джон Пендлтон.
– Возможно,
она и поймет. Только, кто станет ее убеждать? – резко повернулся доктор к
мистеру Пендлтону.
– Не
знаю, – горестно отозвался тот. До сих пор Джимми Бин, затаив дыхание,
слушал беседу двух джентльменов. Однако стоило мистеру Пендлтону произнести
последние слова, как Джимми прошептал: «Готов поклясться, я знаю кто. Это
сделаю я!» Тихо прокравшись за угол дома, он, никем не замеченный, выскользнул
за калитку и изо всех сил понесся вниз по Пендлтонскому холму.
|