Мобильная версия
   

Данте Алигьери «Божественная комедия»


Данте Алигьери Божественная комедия
УвеличитьУвеличить

Песнь двадцать четвертая

 

Круг восьмой – Седьмой ров – Воры

 

 

 

1

 

Покуда год не вышел из малюток

И солнцу кудри греет Водолей[308],

А ночь все ближе к половине суток

 

 

4

 

И чертит иней посреди полей

Подобье своего седого брата,[309]

Хоть каждый раз его перо хилей, –

 

 

7

 

Крестьянин, чья кормушка небогата,

Встает и видит – побелел весь луг,

И бьет себя пониже перехвата;

 

 

 

 

10

 

Уходит в дом, ворчит, снует вокруг,

Не зная, бедный, что тут делать надо;

А выйдет вновь – и ободрится вдруг,

 

 

13

 

Увидев мир сменившим цвет наряда

В короткий миг; берет свой посошок

И гонит вон пастись овечье стадо.

 

 

16

 

Так вождь причиной был моих тревог,

Когда казался смутен и несветел,

И так же сразу боль мою отвлек:

 

 

19

 

Как только он упавший мост приметил,

Он бросил мне все тот же ясный взгляд,

Что у подножья горного[310] я встретил.

 

 

22

 

Он оглядел загроможденный скат,

Подумал и, кладя конец заботам,

Раскрыв объятья, взял меня в обхват.

 

 

25

 

И словно тот, кто трудится с расчетом,

Как бы все время глядя пред собой,

Так он, подняв меня единым взметом

 

 

28

 

На камень, намечал уже другой

И говорил: «Теперь вот тот потрогай,

Таков ли он, чтоб твердо стать ногой».

 

 

31

 

В плаще[311] бы не пройти такой дорогой;

Едва и мы, с утеса на утес,

Ползли наверх, он – легкий, я – с подмогой.

 

 

34

 

И если бы не то, что наш откос

Был ниже прежнего, – как мой вожатый,

Не знаю, я бы вряд ли перенес.

 

 

37

 

Но так как область Злых Щелей покатый

К срединному жерлу дает наклон,

То стены, меж которых рвы зажаты,

 

 

40

 

По высоте не равны с двух сторон.

Мы наконец взошли на верх обвала,

Где самый крайний камень прислонен.

 

 

43

 

Мне так дыханья в легких не хватало,

Что дальше я не в силах был идти;

Едва взойдя, я тут же сел устало.

 

 

46

 

«Теперь ты леность должен отмести, –

Сказал учитель. – Лежа под периной

Да сидя в мягком, славы не найти.

 

 

49

 

Кто без нее готов быть взят кончиной,

Такой же в мире оставляет след,

Как в ветре дым и пена над пучиной.

 

 

52

 

Встань! Победи томленье, нет побед,

Запретных духу, если он не вянет,

Как эта плоть, которой он одет!

 

 

55

 

Еще длиннее лестница предстанет;[312]

Уйти от них – не в этом твой удел;[313]

И если слышишь, пусть душа воспрянет».

 

 

58

 

Тогда я встал; я показать хотел,

Что я дышу свободней, чем на деле,

И молвил так: «Идем, я бодр и смел!»

 

 

61

 

Мы гребнем взяли путь; еще тяжеле,

Обрывистый, крутой, в обломках скал,

Он был, чем тот, каким мы шли доселе.

 

 

64

 

Чтоб скрыть усталость, я не умолкал;

Вдруг голос из расселины раздался,

Который даже не как речь звучал.

 

 

67

 

Слов я понять не мог, хотя взобрался

На горб моста, изогнутого там;

Но говоривший как бы удалялся.

 

 

70

 

Я наклонился, но живым глазам

Достигнуть дна мешала тьма густая;

И я: «Учитель, сделай так, чтоб нам

 

 

73

 

Сойти на вал, и станем возле края;

Я слушаю, но смысла не пойму,

И ничего не вижу, взор склоняя».

 

 

76

 

И он: «Мой отклик слову твоему –

Свершить; когда желанье справедливо,

То надо молча следовать ему».

 

 

79

 

Мы с моста вниз сошли неторопливо,

Где он с восьмым смыкается кольцом,

И тут весь ров открылся мне с обрыва.

 

 

82

 

И я внутри увидел страшный ком

Змей, и так много разных было видно,

Что стынет кровь, чуть вспомяну о нем.

 

 

85

 

Ливийской степи было бы завидно:

Пусть кенхр, и амфисбена, и фарей

Плодятся в ней, и якул, и ехидна, –

 

 

88

 

Там нет ни стольких гадов, ни лютей,[314]

Хотя бы все владенья эфиопа

И берег Чермных вод прибавить к ней.

 

 

91

 

Средь этого чудовищного скопа

Нагой народ,[315] мечась, ни уголка

Не ждал, чтоб скрыться, ни гелиотропа[316].

 

 

94

 

Скрутив им руки за спиной, бока

Хвостом и головой пронзали змеи,

Чтоб спереди связать концы клубка.

 

 

97

 

Вдруг к одному, – он был нам всех виднее, –

Метнулся змей и впился, как копье,

В то место, где сращенье плеч и шеи.

 

 

100

 

Быстрей, чем I начертишь или О,

Он[317] вспыхнул, и сгорел, и в пепел свился,

И тело, рухнув, утерял свое.

 

 

103

 

Когда он так упал и развалился,

Прах вновь сомкнулся воедино сам

И в прежнее обличье возвратился.

 

 

106

 

Так ведомо великим мудрецам,

Что гибнет Феникс, чтоб восстать, как новый,

Когда подходит к пятистам годам.

 

 

109

 

Не травы – корм его, не сок плодовый,

Но ладанные слезы и амом,

А нард и мирра – смертные покровы.[318]

 

 

112

 

Как тот, кто падает, к земле влеком,

Он сам не знает – демонскою силой

Иль запруженьем, властным над умом,

 

 

115

 

И, встав, кругом обводит взгляд застылый,

Еще в себя от муки не придя,

И вздох, взирая, издает унылый, –

 

 

118

 

Таков был грешник, вставший погодя.[319]

О божья мощь, сколь праведный ты мститель,

Когда вот так сражаешь, не щадя!

 

 

121

 

Кто он такой, его спросил учитель.

И тот: «Я из Тосканы в этот лог

Недавно сверзился. Я был любитель

 

 

124

 

Жить по-скотски, а по-людски не мог,

Да мулом был и впрямь; я – Ванни Фуччи,[320]

Зверь[321], из Пистойи, лучшей из берлог».

 

 

127

 

И я вождю: «Пусть подождет у кручи;

Спроси, за что он спихнут в этот ров;

Ведь он же был кровавый и кипучий».[322]

 

 

130

 

Тот, услыхав и отвечать готов,

Свое лицо и дух ко мне направил

И от дурного срама стал багров.

 

 

133

 

«Гораздо мне больнее, – он добавил, –

Что ты меня в такой беде застал,

Чем было в миг, когда я жизнь оставил.

 

 

136

 

Я исполняю то, что ты желал:

Я так глубоко брошен в яму эту

За то, что утварь в ризнице украл.

 

 

139

 

Тогда другой был привлечен к ответу.

Но чтобы ты свиданию со мной

Не радовался, если выйдешь к свету,

 

 

142

 

То слушай весть и шире слух открой:

Сперва в Пистойе сила Черных сгинет,[323]

Потом Фьоренца обновит свой строй.[324]

 

 

145

 

Марс от долины Магры пар надвинет,

Повитый мглою облачных пелен,

И на поля Пиценские низринет,

 

 

148

 

И будет бой жесток и разъярен;

Но он туман размечет своевольно,

И каждый Белый будет сокрушен.[325]

 

 

151

 

Я так сказал, чтоб ты терзался больно!»[326]

 

 

 

 


  1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30
 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60
 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90
 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 

Все списки лучших





Рейтинг@Mail.ru Яндекс.Метрика