 Увеличить |
Глава 18
О, Даниил
здесь судит! Даниил!
Почет
тебе, о мудрый судия!
Шекспир,
“Венецианский купец”
Скиннеры
поспешно следовали за капитаном Лоутоном к месту расположения кавалерийского
отряда. Отчаянная храбрость, с какой капитан Лоутон служил своему делу,
презрение к опасностям, которым он сам подвергался, сражаясь с врагом, —
все это в соединении с исполинским ростом и суровым лицом создало ему репутацию
страшного человека, не похожего на других офицеров. Его неустрашимость
принимали за свирепость, а горячность — за склонность к жестокости. Напротив,
несколько милосердных поступков майора Данвуди, а вернее, его неподкупная
справедливость дали кое-кому повод считать его чрезмерно снисходительным. Лишь
в очень редких случаях общественное мнение осуждает или одобряет человека
действительно по заслугам.
В присутствии
Данвуди главарь шайки скиннеров ощущал неловкость, какую обычно испытывает
порок перед лицом истинной добродетели; но едва лишь он вместе с Лоутоном вышел
из “отеля”, как сразу решил, что Лоутон одного с ним поля ягода и при случае
может быть полезен. В обращении капитана была какая-то сумрачность,
обманывавшая большинство людей, не знавших его близко. Недаром в отряде многие
говорили: “Капитан смеется только тогда, когда собирается кого-нибудь
наказать”. Подойдя к Лоутону поближе, мародер завел такой доверительный
разговор:
— Всегда
полезно уметь отличать друзей от врагов. На это вступление капитан ответил лишь
неопределенным звуком, что разбойник истолковал как знак одобрения.
— Майор
Данвуди, видать, на хорошем счету у Вашингтона, — продолжал скиннер; в его
тоне слышалось, однако, сомнение.
— Некоторые
так думают.
— В
Вест-Честере многие патриоты хотели бы, чтобы кавалерией командовал другой
офицер. А что до меня, так я бы мог оказать немало услуг Америке, ежели бы меня
и моих молодцов дорой прикрывали войска. Такие услуги, что в сравнении с ними
поимка разносчика — сущие пустяки.
— Вот
как! Какие же это услуги?
— А
такие, что были бы не менее выгодны офицеру, чем нам, — ответил скиннер,
бросив на капитана многозначительный взгляд.
— И
что вы можете сделать? — несколько нетерпеливо спросил Лоутон и ускорил
шаг, чтоб спутники не услышали разговора.
— А
вот что: мы могли бы даже под дулами пушек славно поживиться неподалеку от
расположения королевской армии, если бы виргинская кавалерия защитила нас от
солдат де Ланей и прикрыла отступление, чтоб нам не отрезали путь со стороны
Кинге Бриджа [38].
— А
я-то думал, что ковбои там все прибрали к рукам.
— Понемногу
и прибирают, но им приходится с нами делиться. Я был там два раза и заключил с
ними соглашение; в первый раз они поступили по совести, по во второй напали на
нас и всю добычу захватили себе.
— Какой
бесчестный поступок! Неужто порядочный человек станет связываться с такими
негодяями?
— Приходится
вступать в соглашение кое с кем из них, а не то мы можем завалиться; но, конечно,
бесчестный человек хуже последней скотины. А как по-вашему, майору Данвуди
можно доверять?
— В
делах чести, вы хотите сказать?
— Конечно.
Знаете, ведь все были хорошего мнения об Арнольде [39], пока не поймали майора
королевских войск.
— Не
думаю, чтоб майор Данвуди согласился продать своих, как это собирался сделать Арнольд,
и вряд ли ему можно довериться в таком щекотливом деле, как ваше.
— Я
тоже так думаю, — заметил скиннер с самодовольным видом, говорившим о том,
что он в восторге от своей проницательности. Они подошли к довольно богатому
фермерскому дому. Обширные строения во дворе были по тем временам совсем в
хорошем состоянии. В сараях разместились солдаты; под длинным навесом,
защищавшим от пронизывающего северного ветра, стояли лошади и спокойно жевали
сено. Они были оседланы; и их можно было быстро взнуздать. Извинившись перед
своими спутниками, Лоутон на минуту вошел в дом. Он вернулся, держа в руке
обыкновенный конюшенный фонарь, и повел скиннеров в большой фруктовый сад, с
трех сторон окружавший постройки. Мародеры молча шли за капитаном, полагая, что
он ищет уединенное место, чтобы продолжить столь интересный разговор, не
опасаясь быть услышанными.
Тут-то
главарь шайки возобновил беседу, надеясь еще больше расположить к себе капитана
и произвести на него впечатление человека с головой.
— А
как вы думаете, возьмут колонии в конце концов верх над королем? — спросил
он с важным видом политика.
— Возьмут
ли колонии верх? — повторил капитан запальчиво, однако сдержался и продолжал
спокойно:
— А
как же иначе? Если французы помогут нам оружием и деньгами, мы прогоним королевские
войска но позже чем через шесть месяцев.
— Я
тоже на это надеюсь. Тогда у нас будет свободное правительство, и мы, борцы,
получим награду.
— Еще
бы! — воскликнул Лоутон. — Ваши права неоспоримы. А всех этих подлых
тори, которые живут припеваючи у себя дома и хлопочут только о своих фермах, по
заслугам заклеймят позором. У вас, конечно, нет фермы?
— Пока
что нет, но худо будет, если я не обзаведусь домиком до заключения мира.
— Верно.
Тот, кто блюдет свои интересы, соблюдает интересы родины; превозносите свои заслуги,
ругайте почем зря тори, и ставлю свои шпоры против ржавого гвоздя, что вам
предложат в Вест-Честере должность клерка.
— А
не кажется ли вам, что люди из отряда Паулдинга [40] сваляли дурака, не дав
уйти адъютанту генерала? — уже отбросив всякую осторожность, спросил
скиннер, обманутый простотой обращения Лоутона.
— “Сваляли
дурака”! — с горьким смехом вскричал Лоутон. — Еще бы: король Георг
заплатил бы им куда больше, чем конгресс, — ведь он богаче! Он даровал бы
им и дворянство! Но, слава богу, в нашем народе живет замечательный дух. Люди,
у которых нет ни гроша за душой, действуют так, словно в награду за верность
получат все богатства Индии. Не все же такие мерзавцы, как ты, не то мы давно
были бы уже рабами Англии!
— Как! —
отскочив, воскликнул скиннер и навел мушкет на грудь Лоутона. — Меня
предали, вы мне враг! — — Негодяй! — крикнул Лоутон, и его сабля,
зазвенев в ножнах, вышибла мушкет из рук скиннера. — Попробуй-ка еще раз
прицелиться в меня, и я разрублю тебя пополам.
— Так
вы не заплатите нам, капитан Лоутон? — спросил мародер, дрожа всем телом,
потому что он увидел, как конные драгуны молча окружили его шайку.
— Не
заплатим? Ну как же, свое вы получите сполна! Вот деньги, которые полковник
Синглтон прислал за поимку шпиона. — И Лоутон с презрением бросил к ногам
мародера мешок с золотом. — Сложите оружие, негодяи, и проверьте, все ли
здесь на месте.
Перепуганные
бандиты выполнили приказ, и, пока они с жадностью считали гинеи, несколько
солдат незаметно для них выбили кремни из их мушкетов.
— Ну
как, не надули вас? — нетерпеливо спросил капитан.
— Нет,
все деньги тут, — ответил главарь. — Теперь мы, с вашего позволения,
разойдемся по домам.
— Стой!
Свое обещание мы выполнили, а теперь восстановим справедливость. Мы заплатили
вам за поимку шпиона, но накажем вас за поджоги, грабежи и убийства. Хватайте
их, ребята, и всыпьте каждому по сорок горячих.
Приказ
не пришлось повторять. Со скиннеров мигом сорвали одежду и всех привязали недоуздками
к яблоням. Обнажились сабли, и на землю, словно по волшебству, упало пятьдесят
веток; самые гибкие из них тут же разобрали драгуны, которые вызвались наказать
грабителей. Капитан Лоутон отдал команду, и в саду началось настоящее
столпотворение. Голос вожака заглушал крики остальных, как видно но вине
капитана Лоутона, напомнившего солдату, который сек этого бандита, что тот
имеет дело с командиром и должен оказать ему особую честь. Экзекуция была
произведена быстро и четко, но всем правилам, если не придавать значения тому,
что каратели начали отсчитывать удары лишь после десятого или двенадцатого, так
как, по их словам, сначала им надо было приноровиться. Закончив успешно
операцию, солдаты по приказанию Лоутона позволили скиннерам одеться, а сами
сели на коней, ибо отряд отправлялся в дозор к югу от Вест-Честера.
— Вот
видишь, приятель, — сказал капитан Лоутон вожаку, — в некотором
смысле я могу и прикрыть тебя, когда надо. Если мы будем чаще встречаться, тебя
всего, покроют рубцами, может и не очень почетными, зато вполне заслуженными.
Скиннер
промолчал. Он схватил мушкет и велел своим дружкам поторапливаться. Они с мрачными
лицами пошли по направлению к поросшим густым лесом холмам, которые высились
неподалеку. Взошла луна и ярко осветила драгунский отряд. Тут мародеры
неожиданно повернули назад, прицелились и нажали курки. Маневр был замечен, и
солдаты, услышав щелканье спущенных курков, ответили на тщетную попытку открыть
огонь издевательским смехом, а капитан крикнул во весь голос:
— Ага,
я знал, какие вы мошенники, и велел выбить кремни.
— Зря
не выбили и тот, что у меня в подсумке, — отозвался главарь, и в то же
мгновенье раздался выстрел. Пуля оцарапала капитану ухо, но он только покачал
головой и, засмеявшись, сказал:
— Промазал
почти на милю!
Один
драгун заметил приготовления скиннера, который отстал от шайки во время
неудачной попытки отомстить, и тотчас после выстрела пришпорил коня. До леса
было совсем недалеко, но, чтобы удрать от скакавшего за ним драгуна, разбойнику
пришлось бросить и мушкет и мешок с деньгами. Солдат вернулся с добычей и хотел
отдать деньги капитану, но тот отказался их взять и велел хранить, пока мародер
не явится за своею собственностью. Впрочем, если бы он и явился, не очень-то легко
было бы судебным властям новых штатов заставить драгун возвратить деньги, так
как, не дожидаясь долго, сержант Холлпстер честно разделил их между своими
драгунами. Патрульные отправились в дозор, а капитан медленно пошел к себе,
собираясь отдохнуть. Вдруг он заметил между деревьями фигуру, быстрыми шагами
направлявшуюся в ту сторону леса, где скрылись мародеры.
Круто
повернув, бдительный вопи подошел к ней. Легко представить себе удивление
капитана, когда в таком месте и в такой поздний час он увидел маркитантку.
— Что
вы тут делаете, Бетти? Бродите во сне или грезите наяву? — вскричал
драгун. — И вы не боитесь встречи с духом старушки Дженни на ее любимом
пастбище?
— Ах,
капитан Джек, — сказала Бетти, произнося слова с присущим ей сильным
ирландским акцентом; она так качалась, что не в силах была поднять
голову. — И вовсе не Дженни мне нужна и не ее дух, а целебная травка для
раненых. Ее надо сорвать, когда первые лучи лупы, упадут на землю, не то от нее
не будет никакого проку. Травка растет вон там, под скалой, я хочу поспеть,
пока заклинанье имеет силу.
— Безумие!
Вам бы в постели лежать, а не бродить среди скал. Еще свалитесь, того и гляди,
и все кости себе переломаете. Да и скиннеры убежали в ту сторону; если
встретитесь с ними, они вас вздуют как следует в отместку за расправу, которую
я им учинил. Шли бы лучше назад, матушка, да выспались как следует, утром мы
трогаемся в путь.
Бетти не
послушалась этого совета. Описывая кривые, она продолжала брести по склону
холма; при упоминании о скиннерах она на мгновение остановилась, но тотчас же
двинулась дальше и вскоре исчезла среди деревьев.
Когда
Лоутон подошел к “отелю”, стоявший у входа часовой спросил, не встретилась ли
ему миссис Фленеган; он добавил, что она прошла мимо, осыпая проклятиями своих
мучителей, и все допытывалась, где капитан. Лоутон с удивлением выслушал
часового. Казалось, его осенила какая-то новая мысль; он было направился к
фруктовому саду, но тут же вернулся назад; потом он стал шагать взад и вперед
перед дверью, наконец быстро вошел в дом, не раздеваясь бросился на кровать и
вскоре крепко уснул.
Тем
временем мародеры благополучно добрались до вершины холма и, рассыпавшись в
разные стороны, скрылись в лесной чаще. Увидев, что в этом месте можно не
опасаться нападения — кавалеристы не взобрались бы на такую высоту, —
вожак свистнул и собрал весь свой отряд.
— Так
вот, — начал один из разбойников, когда они разложили костер, чтобы
согреться, ибо холод пробирал все сильнее, — нашим делам в Вест-Честере
крышка, надо убираться отсюда. Виргинская конница скоро здесь так разойдется,
что нельзя будет и нос высунуть.
— Я
пущу из него кровь, — пробормотал вожак, — даже если это будет стоить
мне жизни.
— Что
и говорить, в лесу ты герой! — вскричал другой мародер, злобно
расхохотавшись. — Чего же ты, меткий стрелок, промахнулся на расстоянии в
тридцать ярдов!
— Мне
помешал драгун, который погнался за мной, не то я прихлопнул бы этого капитана
Лоутона. К тому же я дрожал от холода, и моя рука потеряла твердость.
— Скажи
лучше — дрожал от страха, и ты но соврешь. Зато мне уж, видно, никогда не
станет холодно — спина горит, будто к ней приложили тысячу решеток для пытки
огнем.
— И
ты готов все это стерпеть, может быть, даже поцелуешь розгу, которой тебя
отстегали?
— Не
так-то просто ее поцеловать. Розга, которой меня отстегали, разлетелась
вдребезги на моих плечах, и не найти такого кусочка, чтоб на нем поместились
губы. Но уж лучше я потеряю половину своей шкуры, чем всю, да еще и уши в
придачу. А так оно и будет, если мы еще раз разозлим этого бешеного виргинца.
Видит бог, я хоть сейчас отдал бы ему столько кожи, что хватило бы на охотничьи
сапоги, лишь бы вырваться живым из его рук? Знали бы мы раньше, лучше б нам держаться
майора Данвуди — тому хоть меньше известно про наши дела, чем Лоутону.
— Замолчи
ты наконец, пустомеля! — гаркнул разъяренный главарь. — От твоей
болтовни пухнет голова! Мало того, что нас ограбили и избили, — приходится
еще терпеть твои глупости! Достань-ка лучше провизию, если что-нибудь осталось
в мешке, и заткни себе глотку едой.
Приказание
было выполнено. Разбойники с громкими криками и стонами — так сильно у них
болели спины — взялись за приготовления к скудному ужину. В расщелине скалы
ярким пламенем горел костер; понемногу все стали приходить в себя после
поспешного бегства и собираться с мыслями. Наевшись и сбросив с себя лишнюю
одежду, чтобы перевязать раны, скиннеры начали строить планы мести. Они
толковали битый час, но выполнение и:; замыслов было связано с такой опасностью
и требовало такого мужества, что, естественно, эти планы были отвергнуты.
Нечего было и думать о том, чтобы застигнуть драгун врасплох, — они всегда
были начеку; не было надежды и встретить капитана без его солдат — он всегда
был занят делом или передвигался со своим отрядом с такой быстротой, что столкнуться
с ним можно было только случайно. К тому же мародеры никак не могли
рассчитывать, что встреча кончится удачно именно для них. Драгунский капитан
славился своей ловкостью, и, хотя земли Вест-Честера были изрезаны высокими
холмами и речками, бесстрашный воин делал отчаянные переходы, и даже каменные
стены не могли задержать атак южной кавалерии. Мало-помалу разговор принял иное
направление, и наконец мародеры остановились на плане, который мог не только
утолить их жажду мести, но и кое-чем вознаградить за хлопоты. Дело обсудили во
всех подробностях, назначили час, уговорились, как действовать, — словом,
предусмотрели все, что требовалось для осуществления злодейского замысла.
Вдруг
где-то близко раздался громкий голоса — Сюда, капитан Джек, вот где эти негодяи!
Они сидят у костра… Скорее сюда, смерть грабителям! Слезайте с коней и
стреляйте!
Этих
угрожающих слов было достаточно, чтобы все мудрые рассуждения вылетели у скиннеров
из головы. Они мигом вскочили на ноги и помчались в глубь леса, а так как они
заранее условились о месте встречи, то сразу разбежались во все стороны.
Некоторое время слышался шум и голоса, но скиннеры умели быстро исчезать, и
вскоре все звуки замерли вдали.
Тут из
темноты вынырнула Бетти Фленеган; с полным спокойствием она стала собирать провизию
и одежду — все то, что побросали скиннеры, потом уселась и с большим
удовольствием поужинала. С часок она сидела, подперев голову руками и глубоко
задумавшись; затем отобрала себе по вкусу кое-какие вещи и двинулась в чащу.
Пламя костра отбрасывало мерцающий свет на ближайшие скалы, пока не догорела
последняя головня, но скоро наступила тишина, и все вокруг погрузилось во мрак.
|
