12. Невидимка приходит в
ярость
Здесь необходимо снова прервать наш рассказ ввиду весьма
тягостного обстоятельства, о котором сейчас пойдет речь. Пока в гостиной
происходило все описанное выше и пока мистер Хакстерс наблюдал за Марвелом,
курившим трубку у ворот, ярдах в двенадцати от него, в распивочной, стояли
мистер Холл и мистер Хенфри; озадаченные, они обсуждали единственную айпингскую
злобу дня.
Вдруг раздался сильный удар в дверь гостиной, оттуда донесся
пронзительный крик, потом все смолкло.
– Эй! – воскликнул Тедди Хенфри.
– Эй! – раздалось в распивочной.
Мистер Холл усваивал происходящее медленно, но верно.
– Там что‑то неладно, – сказал он, выходя из‑за
стойки и направляясь к двери гостиной.
Он и Тедди вместе подошли к двери с напряженным вниманием на
лицах. Взгляд у них был задумчивый.
– Что‑то неладно, – сказал Холл, и Хенфри кивнул
головой в знак согласия.
На них пахнуло тяжелым запахом химикалиев, а из комнаты
послышался приглушенный разговор, очень быстрый и тихий.
– Что у вас там? – быстро спросил Холл, постучав в
дверь.
Приглушенный разговор круто оборвался, на минуту наступило
полное молчание, потом снова послышался громкий шепот, после чего раздался
крик: «Нет, нет, не надо!» Затем поднялась возня, послышался стук падающего
стула и шум короткой борьбы. И снова тишина.
– Что за черт! – воскликнул Хенфри вполголоса.
– Что у вас там? – снова поспешно спросил мистер
Холл.
Викарий ответил каким‑то странным, прерывающимся голосом:
– Все в порядке. Пожалуйста, не мешайте.
– Странно! – сказал Хенфри.
– Странно! – сказал Холл.
– Просят не мешать, – сказал Хенфри.
– Слышал, – сказал Холл.
– И кто‑то фыркнул, – добавил Хенфри.
Они продолжали стоять у дверей, прислушиваясь. Разговор в
гостиной возобновился, такой же приглушенный и быстрый.
– Я не могу, – раздался голос мистера
Бантинга. – Говорю вам, я не хочу.
– Что такое? – спросил Хенфри.
– Говорит, что не хочет, – сказал Холл. –
Кому это он – нам, что ли?
– Возмутительно! – послышался голос мистера
Бантинга.
– Возмутительно, – повторил мистер Хенфри. –
Я ясно это слышал.
– А кто сейчас говорит?
– Вероятно, мистер Касс, – сказал Холл. – Вы
что‑нибудь разбираете?
Они помолчали. Разговор за дверью становился все невнятней и
загадочней.
– Кажется, скатерть сдирают со стола, – сказал
Холл.
За стойкой появилась хозяйка. Холл стал знаками внушать ей,
чтобы она не шумела и подошла к ним. Это сейчас же пробудило в его супруге дух
противоречия.
– Чего это ты там стоишь и слушаешь? – спросила
она. – Другого дела у тебя нет, да еще в праздничный день?
Холл пытался объясниться жестами и мимикой, но миссис Холл
не желала понимать. Она упорно повышала голос. Тогда Холл и Хенфри, сильно
смущенные, на цыпочках подошли к стойке и объяснили ей, в чем дело.
Сначала она вообще отказалась признать что‑либо
необыкновенное в том, что услышала. Потом потребовала, чтобы Холл замолчал и
говорил один Хенфри. Она была склонна считать все это пустяками, – может,
они просто передвигали мебель.
– Я слышал, как он сказал «возмутительно», ясно
слышал, – твердил Холл.
– И я слышал, миссис Холл, – сказал Хенфри.
– Так это или нет… – начала миссис Холл.
– Тсс! – прервал ее Хенфри. – Слышите – окно?
– Какое окно? – спросила миссис Холл.
– В гостиной, – ответил Хенфри.
Все замолчали, напряженно прислушиваясь. Невидящий взор
миссис Холл был устремлен на светлый прямоугольник трактирной двери, на белую
дорогу и фасад лавки Хакстерса, залитый июньским солнцем. Вдруг дверь лавки
распахнулась и появился сам Хакстерс, размахивая руками, с вытаращенными от
волнения глазами.
– Держи вора! – крикнул он и бросился бежать
наискось к воротам трактира, где и исчез.
В ту же секунду из гостиной донесся громкий шум и хлопанье
затворяемого окна.
Холл, Хенфри и все бывшие в распивочной гурьбой выбежали на
улицу. Они увидели, как кто‑то быстро кинулся за угол по направлению к проселочной
дороге и как мистер Хакстерс совершил в воздухе сложный прыжок, закончившийся
падением. Толпа гуляющих застыла в изумлении, несколько человек подбежали к
нему.
Мистер Хакстерс был без сознания, как определил склонившийся
над ним Хенфри. А Холл с двумя работниками из трактира добежал до угла,
выкрикивая что‑то нечленораздельное, и они увидели, как Марвел исчез за углом
церковной ограды. Они, должно быть, решили, что это и есть Невидимка, внезапно
сделавшийся видимым, и пустились вдогонку. Но не успел Холл пробежать и десяти
шагов, как, громко вскрикнув от изумления, отлетел в сторону и, ухватившись за
одного из работников, грохнулся вместе с ним наземь. Он был сбит с ног, совсем
как на футбольном поле сбивают игрока. Второй работник обернулся и, решив, что
Холл просто оступился, продолжал преследование один; но тут и он свалился так
же, как Хакстерс. В это время первый работник, успевший встать на ноги, получил
сбоку такой удар, которым можно было бы свалить быка.
Он упал, и в эту минуту из‑за угла показались люди,
прибежавшие с лужайки, где происходило гулянье. Впереди всех бежал владелец
тира, рослый мужчина в синей фуфайке. Он очень удивился, увидев, что на дороге
нет никого, кроме трех человек, нелепо барахтающихся на земле. В ту же секунду
с его ногой что‑то случилось, он растянулся во всю длину и откатился в сторону,
прямо под ноги следовавшего за ним брата и компаньона, отчего и тот
распластался на земле. Все бежавшие следом спотыкались о них, падали кучей,
валясь друг на друга, и осыпали их отборной руганью.
Когда Холл, Хенфри и работники выбежали из трактира, миссис
Холл, наученная долголетним опытом, осталась сидеть за кассой. Вдруг дверь
гостиной распахнулась, оттуда выскочил мистер Касс и, даже не взглянув на нее,
сбежал с крыльца и понесся за угол дома.
– Держите его! – кричал он. – Не давайте ему
выпустить из рук узел! Пока он держит этот узел, его можно видеть!
О существовании Марвела никто не подозревал, так как
Невидимка передал тому книги и узел во дворе. Вид у мистера Касса был сердитый
и решительный, но в костюме его кое‑чего не хватало; по правде говоря, все
одеяние его состояло из чего‑то вроде легкой белой юбочки, которая могла бы
сойти за одежду разве только в Греции.
– Держите его! – вопил он. – Он унес мои
брюки! И всю одежду викария!
– Я сейчас доберусь до него! – крикнул он Хенфри,
пробегая мимо распростертого на земле Хакстерса и огибая угол, чтобы
присоединиться к толпе, гнавшейся за Невидимкой, но тут же был сшиблен с ног и
шлепнулся на дорогу в самом неприглядном виде. Кто‑то тяжело наступил ему на
руку. Он взвыл от боли, попытался встать на ноги, снова был сшиблен, упал на
четвереньки и наконец убедился, что участвует не в погоне, а в бегстве. Все
бежали обратно. Он снова поднялся, но получил здоровый удар по уху. Шатаясь, он
повернул к трактиру, перескочив через забытого всеми Хакстерса, который к тому
времени уже очнулся и сидел посреди дороги.
Поднимаясь на крыльцо трактира, мистер Касс вдруг услышал
позади себя звук громкой оплеухи и яростный крик боли, покрывший разноголосый
гам. Он узнал голос Невидимки. Тот кричал так, словно его привела в бешенство
неожиданная острая боль.
Мистер Касс кинулся в гостиную.
– Бантинг, он возвращается! – крикнул он, врываясь
в комнату. – Спасайтесь! Он сошел с ума!
Мистер Бантинг стоял у окна и мастерил себе костюм из
каминного коврика и листа «Западно‑сэрейской газеты».
– Кто возвращается? – спросил он и так вздрогнул,
что чуть не растерял весь свой костюм.
– Невидимка! – ответил Касс и подбежал к
окну. – Надо убираться отсюда. Он дерется как безумный! Прямо как
безумный!
Через секунду он был уже на дворе.
– Господи помилуй! – в ужасе воскликнул Бантинг,
не зная, на что решиться.
Но тут из коридора трактира донесся шум борьбы, и это
положило конец его колебаниям. Он вылез в окно, наскоро приладил свой костюм и
пустился бежать по улице со всей скоростью, на которую только были способны его
толстые, короткие ножки.
Начиная с той минуты, как послышался разъяренный крик
Невидимки и мистер Бантинг пустился бежать, уже невозможно установить
последовательность в ходе айпингских событий. Быть может, первоначально
Невидимка хотел только прикрыть отступление Марвела с платьем и книгами. Но так
как он вообще не отличался кротким нравом, да еще случайно угодивший в него
удар окончательно вывел его из себя, он стал сыпать ударами направо и налево,
колотить всех, кто попадался под руку.
Представьте себе улицу, заполненную бегущими людьми,
хлопанье дверей и драку из‑за укромных местечек, куда можно было бы спрятаться.
Представьте себе, как подействовала эта буря на неустойчивое равновесие доски,
положенной на два стула в столовой старика Флетчера, и какая за этим
последовала катастрофа. Представьте себе перепуганную парочку, застигнутую
бедствием на качелях. А потом буря пронеслась, и айпингская улица,
разукрашенная флагами и гирляндами, опустела: один только Невидимка продолжал
бушевать среди раскиданных по земле кокосовых орехов, опрокинутых парусиновых
щитов и разбросанных сластей с лотка торговца. Отовсюду доносился стук
закрываемых ставней и задвигаемых засовов, и только кое‑где, выдавая
присутствие людей, мелькал сквозь щелку вытаращенный глаз под испуганно
приподнятой бровью.
Невидимка некоторое время забавлялся тем, что бил окна в
трактире «Кучер и кони», затем просунул уличный фонарь в окно гостиной миссис
Грогрем. Он же, вероятно, перерезал телеграфный провод за домиком Хиггинса на
Эддердинской дороге. А затем, пользуясь своим необыкновенным свойством,
бесследно исчез, и в Айпинге о нем больше не было ни слуху ни духу. Он скрылся
навсегда.
Но прошло добрых два часа, прежде чем первые смельчаки
решились вновь выйти на пустынную айпингскую улицу.
|
