ГЛАВА СОРОКОВАЯ
Беспокойство доктора
Фергюссона. – Упорное воздушное течение к югу. – Туча саранчи. –
Город Дженнэ. – Столица Сегу. – Перемена ветра. – Сожаления Джо.
В том
месте, где очутилась «Виктория», русло Нигера было разделено большими островами
на мелкие рукава с очень быстрым течением. На одном из островов путешественники
увидели несколько хижин пастухов, но сделать точные съемки этих мест было
невозможно, ибо скорость, с которой неслась «Виктория», все возрастала. К
несчастью, ее относило к югу, и она в какихнибудь несколько минут промчалась
над озером Дебо.
Фергюссон,
расширяя, насколько мог, водород, искал на разных высотах другое воздушное течение,
но не находил его и вскоре отказался от этого маневра, вызывавшего усиленную
утечку газа, который просачивался через изношенные стенки аэростата.
Доктор
не говорил ни слова, но стал очень беспокоиться. Упорное воздушное течение,
уносившее шар к югу, разрушало все его планы. Он теперь уж не знал, на кого и
на что рассчитывать. Если они не доберутся до английских или французских
владений, что будет с ними среди, дикарей, опустошающих побережье Гвинеи? Как
дождаться там судна, на котором они могли бы вернуться в Англию? А этот ветер
несомненно мчал их к стране Дагомее, обитатели которой отличались особенной
дикостью; султан, – а в его руки они должны были неминуемо попасть, –
имел обыкновение во время народных празднеств приносить в жертву тысячи людей.
Там, конечно, их ждет верная гибель. С другой стороны, «Виктория» все больше
выдыхалась, и доктор чувствовал, что скоро она окончательно сдаст.
Между
тем погода как будто стала проясняться, и у Фергюссона появилась было надежда
на то, что с прекращением дождя могут наступить перемены в воздушных течениях.
Вдруг
замечание Джо вернуло его к печальной действительности.
– Ну
вот, – проговорил тот, – дождь опять усилился, и на этот раз. судя по
приближающейся туче, это уж будет настоящий потоп.
– Как?
Опять надвигается туча? – воскликнул доктор.
– Да
еще какая! – отозвался Кеннеди.
– Могу
сказать, что подобной тучи я в жизни не видывал, – прибавил Джо, –
края ее как-то вытянуты, словно по шнуру.
– А
я уж было встревожился, – сказал Фергюссон, откладывая в сторону
зрительную трубу, – это совсем не дождевая туча.
– Что
же это такое? – удивился Джо.
– Это
туча, но туча саранчи.
– Саранчи! –
воскликнул Джо.
– Да,
это миллиарды саранчи, как смерч, проносящиеся над краем. И горе ему, если она
здесь сядет, – все подвергнется опустошению.
– Хотелось
бы мне на это посмотреть! – заявил Джо.
– Погоди,
мой милый, минут через десять туча нас догонит, и ты увидишь все это собственными
глазами.
Фергюссон
был прав: темная плотная туча в несколько миль длиной уже приближалась с
оглушительным шумом, бросая на землю огромную тень; это была несметная орда
саранчи. Шагах в ста от «Виктории» вся эта масса опустилась на цветущий
ярко-зеленый край. Через каких-нибудь четверть часа саранча поднялась и понеслась
дальше, а аэронавты успели еще увидеть издали совершенно голые кусты, деревья и
словно скошенные луга. Можно было подумать, что внезапно наступившая зима
сковала землю и сделала ее бесплодной.
– Ну,
что ты скажешь, Джо? – обратился к нему Фергюссон.
– Что
я скажу, мистер Самуэль? Что это очень любопытно и вместе с тем очень естественно.
– Пострашнее
ливня и даже града, – заметил Кеннеди.
– От
саранчи нет никакого спасения, – сказал Фергюссон. – Бывали случаи,
когда жители зажигали леса и даже хлебные поля, чтобы остановить движение этих
насекомых, но тут первые ряды бросались в огонь, тушили собой пожар, а затем
вся масса саранчи непреодолимо двигалась вперед. Хорошо еще, что в этих странах
жители вознаграждают себя за такое опустошение тем, что ловят эту самую саранчу
в большом количестве и с удовольствием поедают ее.
– Это,
должно быть, те же креветки, но только крылатые. Жаль, что мне не удалось попробовать
их: надо все знать, – промолвил Джо.
К вечеру
внизу стали проноситься более топкие места, леса сменились отдельными группами
деревьев, по берегам Нигера можно было различить табачные плантации и болота,
поросшие густой травой. Вскоре на большом острове показался город Дженнэ с
двумя башнями глиняной мечети; от миллионов ласточкиных гнезд, облепивших
городскую стену, исходило ужасное зловоние. Между домами здесь и там
возвышались вершины баобабов, мимоз и финиковых пальм. Хотя была уже ночь, но в
городе царило ббльшое оживление. Дженнэ – бойкий торговый центр. Он снабжает
всем необходимым Тимбукту. Лодки по Нигеру и караваны по тенистым дорогам
перевозят туда все изделия местной промышленности.
– Если
б это не затягивало нашего путешествия, – сказал доктор, – я
попытался бы спуститься в этот город. Здесь, наверно, нашелся бы не один араб,
бывавший и во Франции и в Англии, которого, быть может, и не удивил бы наш
способ передвижения. Но остановиться здесь было бы, пожалуй, не очень благоразумно.
– Так
отложим это до нашей следующей экскурсии, – смеясь, предложил Джо.
– К
тому же, друзья мои, – добавил доктор, – если я только не ошибаюсь,
ветер имеет наклонность дуть с востока, а такого случая упускать не надо.
Тут
Фергюссон выбросил из корзины несколько ненужных предметов, пустые бутылки и
ящик от мяса, и благодаря этому ему удалось поднять «Викторию» в зону, более
благоприятствующую его планам. В четыре часа утра первые лучи солнца осветили
столицу Бамбара – Сегу. Ее легко узнать: она в сущности состоит из четырех
отдельных городов. Своеобразный отпечаток придают ей также мавританские мечети
и непрерывное движение паромов, развозящих жителей по различным кварталам. Но
аэронавты не имели времени рассматривать эту столицу, и сами не были замечены.
Они быстро и прямо мчались на северо-запад, и опасения доктора мало-помалу
рассеялись.
– Еще
два дня полета с такой скоростью по тому же направлению – и мы будем на реке
Сенегал, – объявил он своим товарищам.
– И
в дружеской стране? – спросил охотник.
– Не
совсем; но, видишь ли, в крайнем случае, если бы наша «Виктория» вдруг сплоховала,
мы оттуда могли бы уже пешком добраться до французских владений. Но будем
надеяться, что она еще продержится несколько сотен миль; это избавило бы нас от
усталости, страхов, опасностей, и мы спокойно добрались бы до западного
побережья.
– И
это будет конец нашему путешествию! – воскликнул Джо. – Но знаете,
что я вам скажу? Если бы не желание рассказать людям обо всем, нами виденном, я
предпочел бы никогда не спускаться на землю. А как вы думаете, мистер Самуэль,
поверят ли нашим рассказам?
– Как
знать, милый мой Джо! Во всяком случае, трудно спорить против фактов: тысячи
людей видели, как мы вылетели с одного побережья Африки, и тысячи увидят, как
мы прилетим на другое побережье.
– А
при таких данных, мне кажется, трудно будет утверждать, что мы не перелетели,
через Африку, – отозвался Кеннеди.
– Ах,
мистер Самуэль! – с тяжким вздохом проговорил Джо. – Не один раз еще
я пожалею о своих камнях из чистого золота! Вот что придало бы вес и
правдоподобность нашим рассказам! Только начни я раздавать по грамму золота на
слушателя, воображаю, какая толпа собралась бы слушать меня и, пожалуй,
восхищаться мной!
|
