1885
1885.
Кажется, 5 апреля
*. Все занятие моей жизни есть (к сожалению моему, потому что это скользкий
обманчивый путь жизни) сознание и выражение истины. Часто мне приходят ясно
выраженные мысли, радостные и полезные для меня, но, не найдя им места, я
забываю их. Буду записывать. Кому-нибудь пригодятся.
Нынче.
Думал о своем несчастном семействе: жене, сыновьях, дочери, которые живут рядом
со мной и старательно ставят между мной и собой ширмы, чтобы не видать истины и
блага, которое обличит ложь их жизни, но и избавит их от страданий.
Хоть бы
они-то поняли, что их праздная, трудами других поддерживаемая жизнь, только
одно может иметь оправдание: то, что употребить свой досуг на то, чтобы
одуматься, чтоб думать. Они же старательно наполняют этот досуг суетой, так что
им еще меньше времени одуматься, чем задавленным работой.
Еще
думал: об Усове, о профессорах: отчего они, такие умные и иногда хорошие люди,
так глупо и дурно живут? От власти на них женщин. Они отдаются течению жизни,
потому что этого хотят их жены или любовницы. Все дело решается ночью. Виноваты
они только в том, что подчиняют свое сознание своей слабости.
Еще
думал: творить волю пославшего меня – это моя пища. Какое глубокое и простое значение.
Спокойным, всегда удовлетворенным можно быть только, когда целью своей ставишь
не что-либо внешнее, но исполнение воли пославшего. Я не хочу печатать своего
портрета в сочинениях*,– мне противно, неприятно. Но если я буду делать свою
волю, я не соглашусь, оскорблю, огорчу. Если же я исполню не свою волю, я
попрошу не делать этого. А если сделают, буду спокоен, потому что исполнил волю
пославшего.
Еще
какое ясное выражение: это – моя пища. Большинство людей делают для себя только
то, что нужно для тела: пищу, и половое, и забавы, а то все для людей. Так вот
про всю ту область, которую люди делают не для себя, а для славы людской,
Христос говорит, что в ней надо работать, исполняя волю пославшего – не для
людей. И про эту-то деятельность он говорит, что она для него, как пища, также
необходима и не зависима от мнения людского. Творить волю пославшего так же,
как есть и нить, не для людей, а для своего удовлетворения. Вот это-то и нужно,
и это-то и можно, и это-то единственный путь жизни, дающий благо всегда, везде.
1886
1886.
19 июня.
Мир
живет. В мире жизнь. Жизнь – тайна для всех людей. Одни называют ее бог, другие
– сила. Все равно – она тайна. Жизнь разлита во всем. Все живет вместе, и все
живет – отдельно: живет человек, живет червь. (Эту отдельную жизнь наука
называет организмами.) Это глупое слово – неясное. То, что они называют
организмом, есть сила жизни, обособленная местом и временем и неразумно
заявляющая требования жизни общей для своей обособленности. Это обособление
жизни само в себе носит противоречие. Оно исключает все другое. Все другое исключает
его. Оно, кроме того, исключает самого себя. Своим стремлением к жизни оно
уничтожает себя: всякий шаг, всякий акт жизни есть умирание.
Противоречие
это было бы неразрешимо, если бы в мире не было разума. Но разум есть в
человеке. Он-то и уничтожает это противоречие. Один человек съел бы другого,
если бы у него не было разума, показывающего ему, что его благо: ему лучше быть
в любви с этим другим человеком и вместе с ним убивать зверей для пищи. Этот же
разум показал ему, что ему лучше не убивать зверей, а быть в любви с ними и
питаться их произведениями. Этот же разум покажет и дальше в этом направлении и
уничтожит противоречие эгоизма. […]
Задача
человека в этой жизни отречься от всего противоречивого в самом себе,
т. е. личного, эгоистического, для возможности служения разуму, для
уничтожения внутреннего противоречия жизни, в чем одном он находит полное
удовлетворение, безопасность, бесстрашие и спокойствие перед смертью. Если он
не исполняет этой задачи, он остается в внутреннем противоречии личной жизни и
уничтожает себя, как уничтожает себя всякое противоречие. […]
1886.
28 августа. Главное
заблуждение жизни людей то, что каждому отдельно кажется, что руководитель его
жизни есть стремление к наслаждениям и отвращение от страданий. И человек один,
без руководства, отдается этому руководителю, – он ищет наслаждений и
избегает страданий и в этом полагает цель и смысл жизни. Но человек никогда не
может жить, наслаждаясь, и не может избежать страданий. Стало быть, не в этом
цель жизни. А если бы была, то – что за нелепость: цель – наслаждения, и их нет
и не может быть. А если бы они и были, – конец жизни, смерть, всегда
сопряженная с страданием. Если бы моряк решил бы, что цель его – миновать
подъемы волн, – куда бы он заехал? Цель жизни вне наслаждений и страданий.
Она достигается, проходя через них.
Наслаждения,
страдания это дыхание жизни: вдыхание и выдыхание, пища и отдача ее. Положить
свою цель в наслаждении и избежании страданий – это значит потерять путь, пересекающий
их.
Цель
жизни общая или духовная. Единение*. Только.
Не
знаю дальше, устал.
|