49
Оруженосец шуткой
складной
В тупик поставил
колдуна:
"Бросать в
колодцы камни - ладно,
Но кто достанет их
со дна?"
- Видит бог, как мне хотелось бы скрыть это от Доротеи, -
сказал сэр Джеймс Четтем, немного нахмурившись и весьма брезгливо скривив губы.
Он стоял на каминном коврике в библиотеке Лоуика и
разговаривал с мистером Бруком. Это происходило на следующий день после похорон
мистера Кейсобона, когда Доротея не могла еще подняться.
- Скрыть будет трудно, знаете ли, Четтем, ведь она
душеприказчица, к тому же любит заниматься такими делами - собственность, земля
и тому подобное, - сказал мистер Брук, нервно надевая очки и разглядывая края
сложенной бумаги, которую он держал в руке. - И притом она захочет действовать.
Можете не сомневаться, Доротея пожелает выполнить свои обязанности
душеприказчицы. А в прошлом декабре ей, знаете ли, исполнился двадцать один
год. Я не смогу ей помешать.
Сэр Джеймс некоторое время в молчании рассматривал ковер,
затем поднял взгляд, внезапно воззрился на мистера Брука и ответил:
- Я скажу вам, что мы сможем сделать. Пока Доротея больна,
ей не нужно говорить ни слова, а когда она встанет, пусть переезжает к нам.
Побыть с Селией и с малюткой ей сейчас очень полезно, так и время незаметно
пролетит. А вы пока спровадьте Ладислава. Пусть уезжает из Англии. - И на лице
сэра Джеймса вновь появилось весьма брезгливое выражение.
Прежде чем ответить, мистер Брук заложил руки за спину,
прошествовал к окну и резким движением выпрямился.
- Вам легко говорить, Четтем, вам легко так, знаете ли,
говорить.
- Дорогой сэр, - не сдавался сэр Джеймс, стараясь удержать
свое негодование в рамках приличий, - не кто иной, как вы, пригласили его сюда,
и благодаря вам же он здесь остается... я имею в виду место, которое вы
предоставили ему.
- Да, но не могу же я его немедленно уволить без достаточных
к тому причин, милейший Четтем. Ладиславу просто нет цены, он работает
превосходно. Думаю, я оказал нашим землякам услугу, пригласив его сюда...
пригласив его, знаете ли. - Мистер Брук завершил свою речь кивком, для чего
повернулся лицом к собеседнику.
- Жаль, что наши земляки не обошлись без него, вот все, что
я скажу. Во всяком случае, как зять Доротеи, я почитаю своим долгом решительно
воспротивиться тому, чтобы ее родственники каким-либо образом удерживали в
наших краях Ладислава. Надеюсь, я вправе отстаивать достоинство моей
свояченицы?
Сэр Джеймс начинал горячиться.
- Разумеется, мой милый Четтем, разумеется. Но мы с вами
по-разному оцениваем... по-разному...
- Этот поступок Кейсобона мы, надеюсь, оцениваем одинаково,
- перебил сэр Джеймс. - Я утверждаю, что он самым непозволительным образом
скомпрометировал жену. Я утверждаю, что никто еще не поступал столь подло и не
по-джентльменски - сделать такого рода приписку к завещанию и поручить его
исполнение родственникам жены... это явное оскорбление для Доротеи.
- Кейсобон, знаете ли, немного сердился на Ладислава.
Ладислав рассказывал мне - почему; он не одобрял, знаете ли, род его занятий...
в свою очередь, Ладислав непочтительно относился к увлечению Кейсобона: Тот,
Дагон [140] и все тому подобное; кроме того, мне думается, Кейсобону не
понравилась независимая позиция Ладислава. Я, знаете ли, видел их переписку.
Бедняга Кейсобон слишком уж зарылся в книги и удалился от света.
- Ладиславу только и остается, что изображать все в таком
виде, сказал сэр Джеймс. - А по-моему, Кейсобон просто ревновал к нему жену, и
свет решит, что не без оснований. Вот это-то самое гнусное: имя Доротеи связано
теперь с именем этого молодчика.
- Ничего страшного я, знаете ли, тут не вижу, дорогой
Четтем, - сказал мистер Брук, усаживаясь и вновь надевая очки. - Очередное
чудачество Кейсобона. Вспомните, к примеру, что эта вот тетрадь, "Сводное
обозрение" и так далее... "вручить миссис Кейсобон", была
заперта в одном ящике с завещанием. Он, полагаю, хотел, чтобы Доротея
опубликовала его исследования, а? И она, знаете ли, это сделает; она
великолепно разбирается в его изысканиях.
- Сэр, - нетерпеливо перебил сэр Джеймс. - Я ведь не о том
вовсе с вами толкую. Скажите лучше, согласны ли вы, что необходимо удалить
отсюда молодого Ладислава?
- Как сказать... особой срочности я тут не вижу. Мне
кажется, со временем все образуется само собой. Что до сплетен, знаете ли, то,
удалив его, вы не помешаете сплетням. Люди говорят что вздумается и совершенно
не нуждаются при этом в доказательствах, - сказал мистер Брук, проявляя
изобретательность, когда дело коснулось его интересов. - Я мог бы в каких-то
определенных пределах отдалиться от Ладислава - отобрать у него, скажем,
"Пионер" и тому подобное, но не могу же я отправить его за границу,
если он не сочтет нужным уехать... не сочтет, знаете ли, нужным.
Манера мистера Брука вести спор с таким спокойствием, словно
он обсуждает прошлогоднюю погоду, и вежливо кивать, закончив речь, вызывала
особенное раздражение его оппонентов.
- Бог ты мой! - воскликнул сэр Джеймс, окончательно выходя
из терпения. - Ну не пожалеем денег, найдем ему должность. Хорошо бы пристроить
его в свиту какого нибудь губернатора в колониях. Что, если бы его взял
Грэмпус... я мог бы написать и Фальку.
- Но, мой милый, Ладислав не бессловесное животное, нельзя
же его просто погрузить на корабль; у него есть идеи. Уверен, если мы с ним
распростимся, его имя вскоре прогремит по всей стране. Ораторский талант и
умение составлять бумаги делают его превосходным агитатором... агитатором,
знаете ли.
- Агитатором! - с ожесточением воскликнул сэр Джеймс,
вкладывая все свое негодование в каждый слог этого слова.
- Будьте же благоразумны, Четтем. Подумайте о Доротее. Вы
верно сказали, что ей следует поскорей переехать к Селии. Пусть поживет у вас в
доме, а тем временем все потихоньку встанет на свои места. Не будем, знаете ли,
принимать поспешных решений. Стэндиш никому не проронит ни слова, и к тому
времени, когда новость станет известной, она, знаете ли, устареет. А у
Ладислава могут оказаться десятки причин покинуть Англию... без, знаете ли,
моего вмешательства.
- То есть вы отказываетесь что-либо предпринять?
- Отказываюсь, Четтем? Нет, я не сказал, что я отказываюсь.
Но я, право же, не представляю себе, что мы можем сделать. Ладислав -
джентльмен.
- Рад это слышать! - воскликнул сэр Джеймс, в раздражении
несколько утратив самообладание. - Кейсобона так не назовешь, разумеется.
- Было бы хуже, если бы в приписке к завещанию он совсем
запретил ей выходить замуж, знаете ли.
- Не знаю, - ответил сэр Джеймс. - По крайней мере, это
выглядело бы менее оскорбительно.
- Очередная выходка бедняги Кейсобона. После приступа он
несколько повредился в уме. Совершенно бессмысленное распоряжение. Ведь Доротея
не собирается за Ладислава замуж.
- Да, но каждый прочитавший приписку решит, что собирается.
Я, разумеется, не сомневаюсь в Доротее, - сказал сэр Джеймс. Затем,
нахмурившись, добавил: - Но Ладислав мне не внушает доверия. Говорю вам
откровенно: доверия он не внушает.
- Сейчас я ничего не в силах сделать, Четтем. Право, если бы
можно было его отослать... скажем, отправить на остров Норфолк... [141] или
куда-то в этом роде... это только опорочило бы Доротею. Те, кто слышал о
завещании, решили бы, что мы в ней не уверены... не уверены, знаете ли.
Веский довод, приведенный мистером Бруком, не смягчил сэра
Джеймса. Он протянул руку за шляпой, давая понять, что не намерен больше
препираться, и с прежней запальчивостью произнес:
- Могу только сказать, что Доротея однажды уже была
принесена в жертву из-за беспечности своих близких. Как родственник, я сделаю
все возможное, чтобы оградить ее от этого сейчас.
- Самое лучшее, что вы можете сделать, это перевезти ее
поскорее во Фрешит. Полностью одобряю ваш план, - сказал мистер Брук, радуясь,
что одержал победу в споре. Ему очень не хотелось расставаться с Ладиславом
именно сейчас, когда парламент мог быть распущен со дня на день и надлежало
убедить избирателей в правильности того единственного пути, который более всего
соответствовал интересам Англии. Мистер Брук искренне верил, что эта цель будет
достигнута, если его вновь изберут в парламент. Он был готов служить нации, не
жалея сил.
|
