3. ДЖЕППЕТТО,
ВЕРНУВШИСЬ ДОМОЙ, СРАЗУ ЖЕ НАЧИНАЕТ ВЫРЕЗАТЬ ДЕРЕВЯННОГО ЧЕЛОВЕЧКА И ДАЁТ ЕМУ
ИМЯ «ПИНОККИО». ПЕРВЫЕ ШАГИ ДЕРЕВЯННОГО ЧЕЛОВЕЧКА
Все жилище Джеппетто состояло из маленькой подвальной
каморки; её единственное окно выходило под лестницу. Обстановка не могла быть
скромнее: шатающийся стул, прохудившаяся кровать и старый колченогий стол. У
стены виднелся крохотный камин, в котором горел огонь. Но огонь был
нарисованный, висевший над ним котелок – тоже нарисованный; он весело кипел и
выпускал целое облако пара, и все было в точности как настоящее.
Как только Джеппетто пришёл домой, он без промедления взял
свой инструмент и начал вырезать деревянного человечка.
«Какое имя я дам ему? – задумался Джеппетто. –
Назову‑ка его Пиноккио. Это имя принесёт ему счастье. Когда‑то я знал целую
семью Пинокки: отца звали Пиноккио, мать – Пиноккия, детей – Пинокки, и все
чувствовали себя отлично. Самый богатый из них кормился подаянием».
Найдя имя для своего деревянного человечка, он стал прилежно
работать. Сначала он сделал ему волосы, потом лоб и наконец глаза.
Когда глаза были готовы, он заметил – представьте себе его
удивление! – что они моргают и в упор глядят на него. Уловив пристальный
взгляд деревянных глаз, Джеппетто почувствовал себя не в своей тарелке и сказал
с досадой:
– Глупые деревянные глаза, чего вы на меня вытаращились?
Но никто ему не ответил.
Покончив с глазами, он сделал нос. Как только нос был готов,
он начал расти и рос и рос, пока за несколько минут не стал таким носищем, что
просто конца‑краю ему не было.
Бедный Джеппетто старался укоротить его, но, чем больше он
его обрезал, отрезал и вырезал, тем длиннее становился нахальный нос.
Оставив нос в покое, он принялся за рот.
Рот был ещё не вполне готов, а уже начал смеяться и корчить
насмешливые рожи.
– Перестань смеяться! – сказал Джеппетто раздражённо.
Но с таким же успехом он мог обратиться к стене.
– Я ещё раз тебе говорю, перестань смеяться! – вскричал
Джеппетто сердито.
Рот сразу же перестал смеяться, зато высунул длиннющий язык.
Джеппетто, не желая портить себе настроение, перестал
обращать внимание на все эти странности и продолжал работать. Вслед за ртом он
сделал подбородок, затем шею, плечи, туловище и руки.
Как только руки были закончены, Джеппетто сразу же
почувствовал, что кто‑то стянул у него с головы парик. Он взглянул вверх – и
что же увидел? Деревянный Человечек держал его жёлтый парик в руках.
– Пиноккио! Ты немедленно вернёшь мне мой парик, или…
Вместо того чтобы вернуть парик старику, Пиноккио напялил
его себе на голову, причём чуть не задохнулся под ним.
Бесстыдное и наглое поведение Пиноккио навеяло на Джеппетто
такую грусть, какой он не испытывал за всю свою жизнь, и он сказал:
– Ты, безобразник, ты ещё не совсем готов, а уже проявляешь
неуважение к своему отцу. Худо, дитя моё, очень худо!
И он вытер слезу.
Теперь следовало вырезать ещё ноги. И лишь только Джеппетто
сделал их, как тотчас же получил пинок по носу.
«Я сам во всем виноват, – вздохнул он про себя. –
Надо было раньше все предвидеть, теперь уже слишком поздно».
Затем он взял Деревянного Человечка под мышки и поставил на
землю, чтобы Пиноккио научился ходить.
Но у Пиноккио были ещё совсем негнущиеся, неуклюжие ноги, и
он еле двигался. Тогда Джеппетто взял его за руку и стал учить, как надо
переступать ногами.
Ноги постепенно расходились. Пиноккио начал двигаться
свободнее и через несколько минут уже самостоятельно ходил по комнате. В конце
концов он переступил порог, выскочил на середину улицы – и поминай как звали.
Бедный Джеппетто побежал следом, но не мог его догнать: этот
плут Пиноккио делал прыжки не хуже зайца и так стучал при этом своими
деревянными ногами по торцовой мостовой, как двадцать пар крестьянских
деревянных башмаков.
– Держи его! Держи! – кричал Джеппетто.
Однако прохожие при виде Деревянного Человечка, бегущего,
как гончая собака, замирали, глазели на него и хохотали, так хохотали, что
невозможно описать.
К счастью, появился полицейский. Он подумал, что не иначе
как жеребёнок убежал от своего хозяина. И он встал, мужественный и коренастый,
посреди улицы, твёрдо решившись схватить лошадку и не допустить до беды.
Пиноккио уже издали заметил, что полицейский преградил ему
путь, и хотел проскользнуть у него между ног. Но его постигла плачевная
неудача.
Полицейский ловким движением ухватил Пиноккио за нос (а это
был, как известно, необыкновенно длинный нос, будто для того только и
созданный, чтобы полицейские за него хватались) и передал его в руки Джеппетто.
Старику не терпелось тут же на месте надрать Пиноккио уши в наказание за
бегство. Но представьте себе его изумление – он не мог обнаружить ни одного
уха! Как вы думаете, почему? Да потому, что, увлёкшись работой, он позабыл
сделать Деревянному Человечку уши.
Пришлось взять Пиноккио за шиворот и таким порядком повести
его обратно домой. При этом Джеппетто твердил, угрожающе покачивая головой:
– Сейчас мы пойдём домой. А когда мы будем дома, я с тобой
рассчитаюсь, будь уверен!
Услышав эту угрозу, Пиноккио лёг на землю – и ни с места.
Подошли любопытные и бездельники, и вскоре собралась целая толпа.
Все говорили разное.
– Бедный Деревянный Человечек, – сочувствовали
одни. – Он совершенно прав, что не хочет идти домой. Этот злодей Джеппетто
задаст ему перцу.
Другие, полные злобы, твердили:
– Этот Джеппетто, хоть и выглядит порядочным человеком, на
самом деле груб и безжалостен к детям. Если мы отдадим ему бедного Деревянного
Человечка, он его на куски изломает.
И они болтали и подзуживали друг друга до тех пор, пока
полицейский не освободил Пиноккио, а вместо него арестовал бедного Джеппетто.
От неожиданности старик не сумел найти ни слова себе в оправдание, только заплакал
и по дороге в тюрьму всхлипывал, приговаривая:
– Неблагодарный мальчишка! А я‑то старался сделать из тебя
приличного Деревянного Человечка! Но так мне и надо. Следовало раньше все
предвидеть!
То, что случилось потом, – совершенно невероятная история,
которую я изложу вам в последующих главах.
|
