XXXIII Кукушка
Пышные гнутся макушки,
Млея в весеннем соку;
Где-то, вдали от опушки,
4 Будто бы слышно: ку-ку.
Сердце! — вот утро — люби же
Все, чем жило на веку;
Слышится ближе и ближе, —
8 Как золотое, — ку-ку.
Или кто вспомнил утраты,
Вешнюю вспомнил тоску?
И раздается трикраты
12 Ясно и томно: ку-ку.
179
17 мая 1886
XXXIV
Есть ночи зимней блеск и сила,
Есть непорочная краса,
Когда под снегом опочила
4 Вся степь, — и кровли, и леса.
Сбежали тени ночи летней,
Тревожный ропот их исчез,
Но тем всевластней, тем заметней
8 Огни безоблачных небес.
Как будто волею всезрящей
На этот миг ты посвящен
Глядеть в лицо природы спящей
12 И понимать всемирный сон.
180
XXXV Светоч
Ловец, все дни отдавший лесу,
Я направлял по нем стопы;
Мой глаз привык к его навесу
4 И ночью различал тропы.
Когда же вдруг из тучи мглистой
Сосну ужалил яркий змей,
Я сам затеплил сук смолистый
8 У золотых ее огней.
Горел мой факел величаво,
Тянулись тони предо мной,
Но, обогнав меня лукаво,
12 Они смыкались за спиной.
Пестреет мгла, блуждают очи,
Кровавый призрак в них глядит,
И тем ужасней сумрак ночи,
16 Чем ярче светоч мой горит.
181
16 августа 1885
|
