Глава 21. КОРОЛЕВСКИЙ
УЖИН
В это
время король сидел за столом, и немногочисленные приглашенные заняли места
возле него, после того как он обычным жестом пригласил их садиться.
Хотя в
эти годы этикет еще не был установлен окончательно, французский двор совершенно
порвал с традициями простоты и патриархальной приветливости, которые можно было
еще наблюдать при Генрихе IV; подозрительность Людовика XIII мало-помалу
изгнала их и заменила внешней пышностью, маскировавшей ничтожество этого
короля.
Людовик
XIV сидел за отдельным столиком, который, точно председательская кафедра, возвышался
над соседними столами, столиком, сказали мы; поспешим, однако, прибавить, что
этот столик был все же больше остальных. Кроме того, он был весь заставлен
множеством разнообразных блюд: рыбой, дичью, мясом, фруктами, овощами и
вареньями.
Молодой
и сильный король, страстный охотник, большой любитель различных физических
упражнений, обладал вдобавок горячей кровью, как все Бурбоны; а известно, что
от этого пищеварение совершается быстро и аппетит скоро появляется вновь.
Людовик
XIV был грозный сотрапезник; он любил критиковать своих поваров, но когда они
ему угождали, но он не знал границ в своих похвалах.
Сначала
король съедал несколько супов, либо сливая их вместе и приготовляя что-то вроде
маседуана, либо пробуя в отдельности и перемежая бокалом старого вина.
Ел он
быстро и довольно жадно.
Портос
ожидал сигнала д'Артаньяна, по которому следовало приступать к ужину, но, посмотрев
на короля, он вполголоса заметил мушкетеру:
– Мне
кажется, можно начинать. Его величество дает ободряющий пример.
Посмотрите-ка.
– Король
ест, – сказал д'Артаньян, – но в то же время разговаривает;
устройтесь так, чтобы, если он случайно обратится к вам, у вас рот не был бы
набит: это невежливо и некрасиво.
– Тогда
лучше не ужинать, – вздохнул Портос. – Между тем, сознаюсь, я
голоден. А тут все пахнет так соблазнительно и щекочет мне сразу и обоняние и
аппетит.
– И
не думайте, пожалуйста, не прикасаться к кушаньям, – улыбнулся
д'Артаньян. – Вы оскорбите его величество. Король обыкновенно говорит, что
хорошо работает тот, кто хорошо ест, и не любит, чтобы у него за столом плохо
ели.
– Как
же можно сидеть с пустым ртом, когда ешь? – спросил Портос.
– Да
очень просто, – усмехнулся капитан мушкетеров, – нужно только
проглотить все, что будет во рту, когда король неожиданно обратится к вам.
– Отлично.
После
этого разговора Портос принялся за кушанья с умеренным энтузиазмом.
Король
время от времени посматривал на присутствующих и с видом знатока оценивал способности
нового гостя.
– Господин
дю Баллон! – обратился он к нему.
В это время
Портос был занят рагу из зайца и только что положил в рот половину заячьей
спинки. Услыхав свое имя, он вздрогнул и мощным движением глотки отправил кусок
в желудок.
– Слушаю,
государь, – пробормотал Портос приглушенным голосом, но довольно внятно.
– Пусть
господину дю Валлону передадут это филе из барашка, – приказал
король. – Вы любите барашка, господин дю Валлон?
– Государь,
я люблю все, – отвечал Портос.
– Все,
что мне предлагает ваше величество, – подсказал д'Артаньян.
Король
одобрительно кивнул головой.
– Кто
много работает, много ест, – продолжал король, восхищенный тем, что у него
нашелся такой могучий сотрапезник, как Портос.
Портос
получил блюдо с барашком и отвалил часть себе на тарелку.
– Ну,
каково? – спросил король.
– Отменно! –
спокойно отвечал Портос.
– Есть
ли такие нежные барашки в вашей провинции, господин дю Валлон?
– продолжал
спрашивать король.
– Государь, –
сказал Портос, – мне кажется, что в моей провинции, как и повсюду, все лучшее
принадлежит королю. Кроме того, я ем барашка иначе, чем это делает ваше
величество.
– Как
же вы едите его?
– Обыкновенно
я велю приготовить себе целого барашка.
– Целого?
– Да,
государь.
– Каким
же образом?
– А
вот каким. Мой повар – он немец, государь, – мой повар начиняет
барашка сосисками, которые он выписывает из Страсбурга; колбасками, которые
заказывает в Труа; жаворонками, которые он получает из Питивье. Не знаю уж
каким способом он снимает мясо барашка с костей, как курятину, оставляя при
этом кожу, которая образует поджаренную корочку. Когда барашка режут ломтями,
как огромную колбасу, изнутри течет розовый сок, и на вид приятный и на вкус
восхитительный.
И Портос
прищелкнул языком.
Король
слушал с широко открытыми глазами и, принимаясь за поданного ему тушеного фазана,
заметил:
– Вот
это едок, которому я позавидовал бы. Каково! Целого барашка!
– Да,
государь, целого!
– Подайте
этих фазанов господину дю Валлону; я вижу, он знаток.
Приказание
было выполнено.
Затем,
возвращаясь к барашкам, король спросил:
– А
это не слишком жирно?
– Нет,
государь; жир вытекает вместе с соком и плавает сверху; тогда мой стольник
собирает его серебряной ложкой, нарочно для этого приготовленной.
– Где
вы живете? – поинтересовался король.
– В
Пьерфоне, государь.
– В
Пьерфоне? Где это, господин дю Валлон, недалеко от Бель-Иля?
– Нет,
государь, Пьерфон недалеко от Суасона.
– А
я думал, что вы говорите мне о барашках, которые пасутся на приморских лугах.
– Нет,
государь; луга мои хоть и не приморские, но ничуть не уступают им.
– У
вас превосходный аппетит, господин дю Валлон! С вами приятно сидеть за столом.
– Ах,
государь! Если бы ваше величество когда-нибудь посетили Пьерфон, мы съели бы
вдвоем барашка, потому что и вы не можете пожаловаться на аппетит.
Д'Артаньян
энергично толкнул Портоса под столом. Портос покраснел.
– В
счастливом возрасте вашего величества, – заговорил Портос, чтобы
поправиться, – я служил в мушкетерах, и ничто не могло меня насытить. У
вашего величества превосходный аппетит, но ваше величество слишком разборчивы
для того, чтобы вас можно было назвать большим едоком.
Вежливость
сотрапезника, по-видимому, очень понравилась королю.
– Вы
отведаете этих сливок? – спросил он Портоса.
– Государь,
ваше величество обращаетесь со мной так милостиво, что я открою вам всю правду.
– Скажите,
господин дю Валлон, скажите!
– Из
сладких блюд, государь, я признаю только мучные, да и то нужно, чтобы они были
очень плотны; от всех этих муссов у меня вздувается живот, и они занимают
слишком много места, которым я дорожу и не люблю тратить на пустяки.
– Господа, –
воскликнул король, указывая на Портоса, – вот настоящий гастроном! Так кушали
наши отцы, которые понимали толк в еде, тогда как мы только поклевываем.
И с
этими словами он положил на тарелку белого куриного мяса, перемешанного с
ветчиной. Портос, со своей стороны, принялся за куропаток.
Кравчий
наполнил бокал его величества.
– Подайте
моего вина господину дю Баллону, – приказал король.
Это была
большая честь за королевским столом.
Д'Артаньян
нажал колено друга.
– Если
вы можете съесть половину кабаньей головы, которая стоит вон там, – сказал
он Портосу, – вы через год будете герцогом и пэром.
– Сейчас
я примусь за нее, – флегматично отвечал Портос.
Действительно,
ему скоро подали голову, потому что королю доставляло удовольствие подзадоривать
человека с таким аппетитом; он не посылал Портосу кушаний, которых не пробовал
сам; поэтому он отведал и кабаньей головы. Портос не сплоховал: он съел не
половину, как предлагал ему Д'Артаньян, а три четверти головы.
– Не
поверю, – заметил вполголоса король, – чтобы дворянин, который каждый
день так хорошо ест и с таким аппетитом, не был самым честным человеком в моем
государстве.
– Вы
слышите? – шепнул Д'Артаньян на ухо своему Другу.
– Да,
кажется, я заслужил некоторую милость, – отвечал Портос, покачиваясь на
стуле.
– Ветер
для вас попутный. Да, да, да!
Король и
Портос продолжали есть, к общему удовольствию; некоторые из гостей попытались
было подражать им из чувства соревнования, но скоро отстали.
Король
багровел: прилив крови к лицу означал, что он сыт. В такие минуты Людовик XIV не
веселел, как все люди, пьющие вино, а делался мрачным и молчаливым. А Портосом,
напротив, овладело бодрое и игривое настроение.
Подали
десерт.
Король
не думал больше о Портос; он то и дело посматривал на входную дверь и часто
спрашивал, почему так запаздывает г-н де Сент-Эньян.
Наконец
в ту минуту, когда его величество, тяжело дыша, заканчивал банку с вареньем из
слив, вошел г-н де Сент-Эньян. Глаза короля, уже сильно потускневшие, тотчас
заблестели. Граф направился к столу короля, и, когда он подошел, Людовик XIV
встал. Вслед за королем поднялись все, даже Портос, который в эту минуту доедал
кусок нуги, способной склеить челюсти крокодила. Ужин кончился.
|
