ГЛАВА 6
МАЛОВЕРОЯТНЫЕ ПРИКЛЮЧЕНИЯ
Описываемое
нами время было бурным временем для Франции. Тихой жизнь казалась только в Клермонской
коллегии или в лавке у отца.
Францию
потрясали внешние войны и внутренние смуты, и это продолжалось много лет. В
самом начале 1642 года король Людовик XIII и всесильный фактический правитель
Франции кардинал и герцог Арман Ришелье отправились на юг к войскам для того,
чтобы отбивать у испанцев провинцию Русильон.
Королевские
обойщики (их было несколько человек) службу при короле несли в очередь, причем
на долю Поклена-отца приходились весенние месяцы: апрель, май и июнь. Ввиду
того что Поклена-отца в 1642 году в Париже задерживали коммерческие дела, он решил
отправить в качестве своего заместителя для службы в королевской квартире
своего старшего сына. Несомненно, что у Поклена при этом была мысль приучить
Жана Батиста к придворной жизни.
Сын
выслушал отцовское повеление и ранней весной двинулся на юг страны. Вот тут
немедленно таинственный мрак поглотил моего героя, и никто не знает, что в
точности происходило с ним на юге. Распространился, однако, слух, что будто бы
Жан Батист участвовал в необыкновенном приключении.
Кардинал
Ришелье, в руках которого полностью находился слабовольный и малодаровитый
король Людовик XIII, был ненавидим очень многими представителями французской
аристократии.
В 1642
году был организован заговор против кардинала Ришелье, и душою этого заговора
стал юный маркиз Сен-Марс. Опытнейший политик – Ришелье – об этом заговоре проведал.
Несмотря на то, что Сен-Марсу покровительствовал король, Сен-Марса было решено
схватить по обвинению в государственной измене – в сношениях с Испанией.
В ночь с
12 на 13 июня в одном из городов на юге, говорят, к Сен-Марсу подошел неизвестный
молодой человек и вложил в руку кавалеру записку. Отделившись от других придворных,
Сен-Марс при дрожащем свете факела прочел краткое послание и бросился спасаться.
В записке были слова: «Ваша жизнь в опасности». Подписи не было.
Будто бы
эту записку написал и передал молодой придворный камердинер Поклен, великодушно
пожелавший спасти Сен-Марса от верной смерти. Но записка лишь отсрочила гибель
Сен-Марса. Тщетно он искал убежища. Напрасно прятался в постели своей любовницы,
госпожи Сиузак. Его взяли на другой же день, и вскорости Сен-Марс был казнен. И
через сто восемьдесят четыре года память его увековечил в романе писатель
Альфред де Виньи, а через пятьдесят один год после де Виньи – в опере –
знаменитый автор «Фауста», композитор Гуно.
Однако
утверждают некоторые, что никакого случая с запиской не было, что к делу
Сен-Марса Жан Батист никакого отношения не имел и, не вмешиваясь в то, во что
ему вмешиваться не полагалось, тихо и аккуратно нес службу королевского лакея.
Но тогда немпого непонятно, кто и зачем выдумал эту историю с запиской?
В конце
июня король побывал в нескольких лье расстояния от Нима, в Монфрене, и вот тут
произошло второе приключение, которое, как увидит читатель, сыграет в жизни
нашего героя гораздо большую роль, нежели приключение с несчастным Сен-Марсом.
Именно в Монфрене на целебных водах королевский камердинер, заканчивавший или
уже закончивший срок своей службы на этот год, встретился после некоторой
разлуки со своей знакомой Мадленой Бежар. Актриса путешествовала, играя в
бродячей труппе. Точно неизвестно, когда отделился от королевской свиты
камердинер. Но одно можно сказать, что он не тотчас по окончании службы, то
есть в июле 1642 года, вернулся в Париж, а некоторое время путешествовал по югу
и, как сообщают интересующиеся им люди, в подозрительной близости от госпожи
Бежар. Так или иначе, но осенью 1642 года Поклен вернулся в столицу и отцу
доложил, что службу свою он исполнил.
Отец
осведомился о том, что намерен дальше делать его наследник? Жан Батист ответил,
что он намерен усовершенствоваться в юриспруденции. Тут, сколько мне известно,
Жан Батист поселился отдельно от отца, и в городе стали поговаривать, что
старший сын Поклена не то сделался адвокатом, не то собирается сделаться.
Величайшее
изумление поразило бы всякого, кто вздумал бы приглядеться к тому, как молодой
Поклен готовился к адвокатской деятельности. Никто не слышал о том, чтобы адвокатов
подготовляли шарлатаны на Новом Мосту! Оставивши юридические книжки у себя на
квартире, Жан Батист тайно от отца явился в одну из шарлатанских трупп и стал
проситься в нее на любое амплуа, хотя бы в качестве глашатая, зазывающего народ
в балаган. Вот каковы были занятия юриспруденцией!
И
впоследствии враги Жана Батиста, а их у него было очень много, злобно смеялись,
говоря, что мой герой, как грязный уличный фарсер, ломался в торговом квартале
на улице и глотал змей для потехи черни. Глотал он или не глотал, этого я точно
сказать не могу, но знаю, что в это время он стал жадно изучать трагедию и
начал понемногу играть в любительских спектаклях[5].
Чтение
Корнеля, распалявшее мозг моего героя по ночам, незабываемые ощущения при
выступлениях на улице, запах душной маски, которую, кто раз надел, тот никогда
уже не снимет, отравили, наконец, неудачливого юриста, и однажды утром, погасив
над «Сидом» свои свечи, он решил, что настало его время, чтобы удивить мир.
И точно,
мир он удивил, причем первой жертвой этого удивления стал многострадальный
Поклен-отец.
|
