Явление XV
Агафья Тихоновна одна.
Какой достойный человек! Я теперь только узнала его
хорошенько; право, нельзя не полюбить: и скромный, я рассудительный. Да,
приятель его давича справедливо сказал; жаль только, что он так скоро ушел, а я
бы еще хотела его послушать. Как приятно с ним говорить! И ведь, главное, то
хорошо, что совсем не пустословит. Я было хотела ему тоже словца два сказать,
да, признаюсь, оробела, сердце так стало биться… Какой превосходный человек!
Пойду расскажу тетушке. (Уходит.)
Явление XVI
Подколесин и Кочкарев входят.
Кочкарев . Да зачем домой? Вздор какой! Зачем домой?
Подколесин . Да зачем же мне оставаться здесь? Ведь я
все уже сказал, что следует.
Кочкарев . Стало быть, сердце ей ты уж открыл?
Подколесин . Да вот только разве что сердце еще не
открыл.
Кочкарев . Вот те история! Зачем же не открыл?
Подколесин . Ну, да как же ты хочешь, не поговоря
прежде ни о чем, вдруг сказать с боку припеку: «Сударыня, дайте я на вас
женюсь!»
Кочкарев . Ну да о чем же вы, о каком вздоре
толковали битых полчаса?
Подколесин . Ну, мы переговорили обо всем, и,
признаюсь, я очень доволен; с большим удовольствием провел время.
Кочкарев . Да послушай, посуди ты сам: когда же все
это успеем? Ведь через час нужно ехать в церковь, под венец.
Подколесин . Что ты, с ума сошел? Сегодня под венец!
Кочкарев . Почему ж нет?
Подколесин . Сегодня под венец!
Кочкарев . Да ведь ты ж сам дал слово, сказал, что
как только женихи будут прогнаны — сейчас готов жениться.
Подколесин . Ну, я и теперь не прочь от слова. Только
не сейчас же; месяц, по крайней мере, нужно дать роздыху.
Кочкарев . Месяц!
Подколесин . Да, конечно.
Кочкарев . Да ты с ума сошел, что ли?
Подколесин . Да меньше месяца нельзя.
Кочкарев . Да ведь я официанту заказал ужин, бревно
ты! Ну, послушай, Иван Кузьмич, не упрямься, душенька, женись теперь.
Подколесин . Помилуй, брат, что ты говоришь? как же
теперь?
Кочкарев . Иван Кузьмич, ну я тебя прошу. Если не
хочешь для себя, так для меня, по крайней мере.
Подколесин . Да, право, нельзя.
Кочкарев . Можно, душа, все можно. Ну, пожалуйста, не
капризничай, душенька!
Подколесин . Да, право, нет. Неловко, совсем неловко.
Кочкарев . Да что неловко? кто тебе сказал это? Ты
посуди сам, ведь ты человек умный. Я говорю тебе это не с тем, чтобы к тебе
подольститься, не потому, что ты экспедитор, а просто говорю из любви… Ну,
полно же, душенька, решись, взгляни оком благоразумного человека.
Подколесин . Да если бы было можно, так я бы…
Кочкарев . Иван Кузьмич! Лапушка, милочка! Ну хочешь
ли, я стану на колени перед тобой?
Подколесин . Да зачем же?..
Кочкарев (становясь на колени) . Ну, вот я и
на коленях! Ну, видишь сам, прошу тебя. Век не забуду твоей услуги, не
упрямься, душенька!
Подколесин . Ну нельзя, брат, право, нельзя.
Кочкарев (вставая, в сердцах) . Свинья!
Подколесин . Пожалуй, бранись себе.
Кочкарев . Глупый человек! Еще никогда не было
такого.
Подколесин . Бранись, бранись.
Кочкарев . Я для кого же старался, из чего бился? Все
для твоей, дурак, пользы. Ведь что мне? Я сейчас брошу тебя; мне какое дело?
Подколесин . Да кто ж просил тебя хлопотать? Пожалуй,
бросай.
Кочкарев . Да ведь ты пропадешь, ведь ты без меня
ничего не сделаешь. Не жени тебя, ведь ты век останешься дураком.
Подколесин . Тебе что до того?
Кочкарев . О тебе, деревянная башка, стараюсь.
Подколесин . Я не хочу твоих стараний.
Кочкарев . Ну так ступай же к черту!
Подколесин . Ну и пойду.
Кочкарев . Туда тебе и дорога!
Подколесин . Что ж, и пойду.
Кочкарев . Ступай, ступай, и чтобы ты себе сейчас же
переломил ногу. Вот от души посылаю тебе желание, чтобы тебе пьяный извозчик
въехал дышлом в самую глотку! Тряпка, а не чиновник! Вот клянусь тебе, что
теперь между нами все кончилось, и на глаза мне больше не показывайся!
Подколесин . И не покажусь. (Уходит.)
Кочкарев . К дьяволу, к своему старому приятелю! (Отворяя
дверь, кричит ему вслед.) Дурак!
|
