Увеличить |
Глава XV
ПОКЛОНЕНИЕ ДУБУ
Культ дуба (или бога дуба) существовал, по-видимому, у всех
европейских народов арийского происхождения. У греков и италийцев это дерево
ассоциировалось с величайшим из богов, Зевсом или Юпитером, божеством неба,
дождя и грома. Святилище в Додоне, где поклонялись Зевсу в виде дуба-оракула,
было, возможно, самым древним и наверняка самым знаменитым в Греции. Достойным
жилищем для бога, чей голос слышится и в шелесте дубовых листьев, и в грохоте
грома, сделали это место грозы, которые, как известно, в Додоне разражаются
чаще, чем где-либо в Европе. Бронзовые гонги вокруг святилища, которые при
ветре издавали гудящий звук, были предназначены для подражания грому, чьи
раскаты и громыханья часто слышались в ущельях суровых и бесплодных гор,
замыкающих мрачную долину. Как мы видели, в Беотии священный брак Зевса и Геры,
бога и богини дуба, с большой пышностью отмечался религиозным союзом
государств. А на горе Ликей в Аркадии ипостась Зевса как бога дуба и дождя явно
проступала в магическом средстве, к которому прибегал жрец Зевса: он обмакивал
ветку дуба в священный источник. Греки регулярно молились Зевсу в этой ипостаси
о ниспослании дождя. И это естественно. Ведь часто (хотя и не всегда)
местонахождением Зевса были горы, на которых собираются тучи и растут дубы.
Изображение Земли, молящей Зевса о дожде, хранилось в афинском Акрополе. А во
время засухи Зевса молили сами афиняне: «Дождь, дай дождь, о возлюбленный Зевс,
полям афинян и долинам».
Зевс опять-таки управлял не только дождем, но громом и
молнией. В Олимпин и других местах поклонялись Зевсу Громовержцу, а в Афинах на
городской стене имелся жертвенный очаг Зевса Молниеносца, где в определенное
время года должностные лица жреческого звания следили за молниями над горой
Парнасом. Греки, как правило, обносили пораженные молнией места оградой и посвящали
их Зевсу Низвергателю, ни сходящему с небес во вспышке молнии. В этих
огражденных местах устанавливались алтари, и на них приносились жертвы. Из
надписей явствует, что в Афинах существовало несколько таких мест.
Если уж древнегреческие цари претендовали на то, чтобы быть
потомками Зевса и даже носить его имя, можно с основанием допустить, что они
также пытались осуществлять божественные функции, то есть вызывать молнию и
дождь на благо своего народа или для устрашения врагов. В этом смысле предание
о Салмонее, возможно, отражает притязания целого класса царьков, каждый из
которых в старину правил небольшой областью в покрытых дубравами горах Греции.
От них, как и от ирландских королей, ожидали плодородия почвы и плодовитости
скота. А могли ли они отвечать этим ожиданиям лучше, нежели исполняя роль
Зевса, великого бога дуба, грома и дождя? Они олицетворяли Зевса так же, как
италийские цари олицетворяли Юпитера.
В древней Италии все дубы были посвящены Юпитеру
италийскому, двойнику Зевса, а в Риме на Капитолии ему поклонялись как божеству
не только дуба, но дождя и грома. Один римский писатель, противопоставляя
добрые старые времена веку, когда «никто не почитает небо за небо и ни во что
не ставит Юпитера», рассказывает нам, как во время оно благородные матроны
босиком, с распущенными волосами, но с чистыми помыслами поднимались по склону
Капитолийского холма и молили Юпитера о дожде. И тут же, продолжает он, дождь
начинал лить как из ведра, и все возвращались промокшими до нитки. «Но
ныне, — восклицает он, — мы уже не религиозны. Поэтому и сохнут
поля».
Переходя из Южной Европы в Центральную, мы сталкиваемся с
великим богом дуба и грома у варварских народов арийской расы, которые жили в
обширных дремучих лесах. Так, у кельтов Галии друиды считали более всего
священной омелу и дуб, на котором она произрастает. Для совершения
торжественных служб они выбирали дубовые рощи и ни одного обряда не справляли
без дубовых листьев. «Кельты, — пишет греческий автор, — поклоняются
Зевсу, а кельтским символом Зевса является высокий дуб». Кельтские завоеватели,
которые поселились в Азии в III веке до нашей эры, видимо, принесли с собой на
новую родину культ дуба. В самом сердце Малой Азии галатский сенат собирался в
местечке, которое носило типично кельтское название «священная дубовая роща»
или «храм из дубового дерева». Специалисты считают, что само слово «друиды»
означает «люди дуба».
Почитание священных рощ, как видно, имело первостепенное
значение в религии древних германцев; главным священным деревом у них, согласно
Гримму, был дуб. Он, вероятно, был посвящен богу грома Донару или Тунару,
равнозначному норвежскому Тору. Священный дуб неподалеку от Гейсмара в Гессене,
который Бонифаций[52] срубил
в VIII веке, носил среди язычников имя дуба Юпитера, что по-старонемецки читалось:
Donares eih — «дуб Донара». Что тевтонский бог грома Донар, Тунар, Тор
отождествлялся с италийским богом грома Юпитером, явствует из английского слова
Thursday (четверг), «день Тунара», что является простым переводом латинского
выражения «dies Iovis». Итак, у древних тевтонцев, так же как у греков и
италийцев, бог дуба был также богом грома. Более того, в нем видели великую
оплодотворяющую силу, которая посылает дождь и заставляет землю приносить
плоды. Так, Адам Бременский[53] рассказывает
нам, что «Тор царит в воздухе: это он управляет громом и молнией, ветром и
дождем, хорошей погодой и урожаем». В этом тевтонский бог грома опять-таки
похож на своих южных собратьев Зевса и Юпитера.
У славян дуб, видимо, также был священным деревом бога грома
Перуна, подобия Зевса и Юпитера. Известно, что в Новгороде когда-то стояла
статуя Перуна в виде человека с громовым камнем в руке. В его честь день и ночь
горел костер из дубовых поленьев, а если он угасал, то служители за недосмотр
обрекались на смерть. Подобно Зевсу и Юпитеру, Перун, кажется, был главным
божеством своего народа. Прокопий рассказывает, что славяне «верили, что единый
бог, создатель молнии, был владыкой всех вещей, и приносили ему в жертву быков
и другую живность».
Главным божеством литовцев был бог грома и молнии Перкунас
или Перкунс, сходство которого с Зевсом и Юпитером часто отмечалось. Ему были
посвящены дубовые деревья, и, когда христианские миссионеры вырубали их,
местные жители открыто выражали недовольство тем, что подвергаются разрушению их
лесные божества. В честь Перкунаса горели вечные огни, поддерживаемые
древесиной определенных дубовых деревьев; если такой огонь угасал, его вновь
зажигали путем трения кусков священного дерева. Чтобы урожай был хорошим,
мужчины приносили жертвы дубам, а женщины — липам. Из этого можно заключить,
что в дубах они видели существа мужского пола, а в липах — женского. Когда во
время засухи литовцы нуждались в дожде, в лесной чаще богу молнии обычно
приносили в жертву черную телку, черного козла и черного петуха. В таких
случаях огромные толпы людей собирались со всей округи, пили, ели и взывали к
Перкунасу. Они трижды обносили кубок с пивом вокруг огня, а затем выливали
жидкость в пламя, молясь богу о ниспослании ливней. Так что главный бог
литовцев, бог дуба, грома и дождя, очень схож с Зевсом и Юпитером.
Из этого обзора следует, что богу дуба, грома и дождя в
старину поклонялись все основные ответвления арийской расы в Европе и что он
был главным божеством их пантеона.
|