Случай с доктором
Мейзликом
— Послушайте, господин Дастих, — озабоченно сказал
полицейский чиновник доктор Мейзлик старому магу и волшебнику, — я к вам,
собственно, за советом. Я вот ломаю голову над одним случаем.
— Ну, выкладывайте! — сказал Дастих. — С кем
там и что стряслось?
— Со мной, — вздохнул доктор Мейзлик. — И чем
больше я об этом случае думаю, тем меньше понимаю, как он произошел. Просто
можно с ума сойти.
— Так кто же все это натворил? — спросил Дастих
успокаивающе.
— Никто! — крикнул Мейзлик. — И это самое
скверное. Я сам совершил что-то такое, чего понять не в состоянии.
— Надеюсь, все это не так страшно, — успокаивал
доктора Мейзлика старый Дастих. — А что же вы все-таки натворили, дружище?
— Поймал медвежатника, — мрачно ответил Мейзлик.
— И это все?
— Все.
— А медвежатник оказался ни при чем, — подсказал
Дастих.
Да нет, он же сам признался, что ограбил кассу в Еврейском
благотворительном обществе. Это какой-то Розановский или Розенбаум из Львова, —
ворчал Мейзлик. — У него нашли и воровской инструмент, и все прочее.
Так чего же вы еще хотите? — торопил его старый Дастих.
Я бы хотел понять, — сказал полицейский чиновник
задумчиво, — каким образом я его поймал. Подождите, сейчас я вам все расскажу
по порядку. Месяц тому назад, третьего марта, я дежурил до полуночи. Не знаю,
помните ли вы, что в первых числах марта три дня подряд лил дождь. Я заскочил
на минутку в кафе и собрался было уже идти домой, на Винограды. Но вместо этого
почему-то пошел в противоположную сторону, по направлению к Длажденой улице.
Скажите, пожалуйста, почему я пошел именно в ту сторону?
— Возможно, просто так, случайно, — предположил
Дастих.
— Послушайте, в этакую погоду человек не
болтается по улицам просто так, от нечего делать. Я бы хотел знать, какого
черта меня понесло туда? Не думаете ли вы, что это было предчувствие? Знаете,
нечто вроде телепатии.
— Да, — утвердительно кивнул головой
Дастих. — Вполне возможно!
— Вот видите, — заметил Мейзлик как-то
озабоченно. — То-то и оно! Но это также могло быть и просто
подсознательное желание взглянуть, что делается «У трех девиц».
— А-а, вы имеете в виду ночлежку на Длажденой
улице, — вспомнил Дастих.
— Вот именно. Там обычно ночуют карманники и
медвежатники из Будапешта или из Галиции, когда приезжают в Прагу по своим
«делам». Мы за этим кабаком следим. Как по-вашему, может быть, я просто по
привычке решил заглянуть туда?
— Вполне может быть, — рассудил Дастих, —
такие вещи иногда делаются совершенно механически, в особенности если они
входят в круг служебных обязанностей. Тут нет ничего удивительного.
— Так вот, пошел я по Длажденой улице, —
продолжает Мейзлик, — заглянул мимоходом в список ночлежников «У трех
девиц» и отправился дальше. Дойдя до конца улицы, остановился и повернул
обратно. Скажите, пожалуйста, ну почему я повернул обратно?
— Привычка, — предположил Дастих, — привычка
патрулировать.
— Возможно, — согласился полицейский
чиновник. — Но ведь я уже кончил дежурство и хотел идти домой. Может быть,
это было предвидение?
— Такие случаи тоже известны, — признал
Дастих, — но в них нет ничего загадочного. Просто это значит, что человек
обладает сверхъестественным чутьем.
— Черт возьми, — закричал Мейзлик, — так это
была привычка или сверхъестественное чутье? Вот это-то мне и хотелось бы знать.
Да, погодите. Когда я повернул обратно, то повстречал какого-то человека. Вы
спросите — ну и что же, разве кому-либо возбраняется ходить в час ночи по
Длажденой улице? В этом нет ничего подозрительного. Я и сам ничего в том не заподозрил;
однако остановился под самым фонарем и стал закуривать сигарету. Знаете, мы
всегда так поступаем, когда впотьмах хотим кого-нибудь внимательно разглядеть.
Как вы думаете, это была случайность, привычка, или…некая неосознанная тревога?
— Не знаю, — сказал Дастих.
— Я тоже, черт побери! — злобно воскликнул
Мейзлик. — Зажигаю я сигарету под самым фонарем, а человек проходит мимо
меня. Господи, я даже не взглянул ему в лицо, стоял, уставившись в землю. Этот
парень уже прошел, и тут что-то мне в нем не понравилось. «Проклятие! —
сказал я сам себе. — Тут что-то не в порядке, но что именно? Ведь я этого
типа даже не разглядел». Стою я у фонаря, под проливным дождем, и раздумываю. И
вдруг меня осенило… Ботинки! У этого человека что-то странное было на ботинках.
— «Опилки!» — неожиданно громко проговорил я.
— Какие опилки? — спросил Дастих.
— Обыкновенные металлические опилки. В ту минуту я
понял, что у прохожего на ранте ботинок были опилки.
— А почему бы у него на ботинках не могли быть
опилки? — спросил Дастих.
— Могли, разумеется, — воскликнул Мейзлик, —
но именно в этот момент я просто видел, да, да, видел вскрытый сейф, из
которого на пол сыплются металлические опилки. Знаете, опилки от стальных
пластин. Я просто видел, как эти ботинки шлепают по этим опилкам.
— Так это интуиция, — решил Дастих, —
гениальная, но бессознательная.
— Бессмыслица! — сказал Мейзлик. — Да не будь
дождя, я бы на эти опилки и внимания не обратил. Но когда идет дождь, обычно на
обуви не бывает опилок, понимаете?
— Ну так это эмпирический вывод, — уверенно
произнес Дастих. — Блестящий вывод, сделанный на основе опыта. А что
дальше?
— Я, конечно, пошел за этим парнем, и. само собой
разумеется, он закатился к «Трем девицам». Потом я по телефону вызвал двух
сыщиков, и мы устроили облаву: нашли и Розенбаума с опилками на ботинках,
воровской инструмент, и двадцать тысяч из кассы Еврейского благотворительного
общества. В этом уж не было ничего необычного. Знаете, в газетах писали, что на
сей раз наша полиция проявила блестящую оперативность. Какая бессмыслица!
Скажите, пожалуйста, что было бы, если бы я случайно не пошел по Длажденой
улице и случайно не поглядел этому прохвосту на ботинки? То-то и оно' Так вот,
была ли это только случайность? — удрученно спросил доктор Мейзлик.
— А это и не важно, — произнес Дастих, —
Поймите, молодой человек, ведь это успех, с которым вас можно поздравить.
— Поздравить! выпалил Мейзлик. — Господин Дастих!
Да как же тут поздравлять, когда я не знаю, чему я обязан своим успехом? Своей
сверхъестественной проницательности? Полицейской привычке или просто счастливой
случайности? А может, интуиции или телепатии? Подумать только! Ведь это — мое
первое настоящее дело! Человек должен чем-то руководствоваться! Предположим,
завтра меня заставят расследовать какое-нибудь убийство Господин Дастих, что я
буду делать? Начну бегать по улицам и пристально смотреть на все ботинки? Или
побреду куда глаза глядят в надежде, что предчувствие или внутренний голос
приведут меня прямо в объятия убийцы? Вот ведь какая история получается! Вея
полиция теперь твердит: у этого Мейзлика нюх, из этого парня в очках будет
толк, у него талант детектива Отчаянное положение! — ворчал
Мейзлик. — Какая-то метода должна у меня быть?! Понимаете, до этого случая
я верил во всякие бесспорные методы, где важную роль играют внимание, опыт,
систематическое следствие и прочая чепуха Но когда я задумываюсь над этой
историей, то вижу… Послушайте! — воскликнул доктор Мейзлик с
облегчением. — Я думаю, что вес это — просто счастливая случайность.
— Да, похоже, — сказал Дастих мудро. — Но
известную роль здесь сыграли логика и пристальное внимание.
— И обычная рутина, — горько добавил молодой
полицейский чиновник.
— И еще интуиция. А также в какой-то мере дар
предвидения. И инстинкт.
— Господи боже мой! Так вы теперь видите, как все это
сложно, — огорчился Мейзлик — Скажите, что же мне теперь делать?
— Доктор Мейзлик, вас к телефону, — позван его
метрдотель. — Звонят из полицейского управления
— Вот вам, пожалуйста! — проворчал удрученный
Мейзлик. Когда Мейзлик вернулся, он был бледен и взволнован
— Кельнер, счет! — крикнул он раздраженно. —
Так оно и есть, сказал он Дастиху. — Нашли какого-то иностранца, убитого в
отеле, проклятие…
И Мейзлик ушел
Казалось, этот энергичный молодой человек сам не свой от
волнения.
|