II. Обитатели островка
Оставшись
одна, мисс Кингман принялась за приготовление завтрака. Она вычистила и зажарила
пойманную Гатлингом рыбу, спустилась в трюм и взяла в складах провизии
несколько апельсинов. Когда она, с корзиной в руках, поднялась на палубу, то
увидела необыкновенную картину: за их обеденным столом — вернее, на столе и
стульях — хозяйничали обезьяны. Они визжали, ссорились, бросались кексом и
засовывали себе за щеки куски сахара. При появлении мисс Кингман они насторожились
и с криком отступили к борту. Вивиана засмеялась и бросила им пару апельсинов.
Это сразу установило дружеские отношения. Не без драки покончив с парой
апельсинов, шимпанзе, приседая и гримасничая, подошли к мисс Кингман и стали
смело брать плоды у нее из рук. Не было сомнения, что они привыкли к обществу
людей.
И
действительно, люди не заставили себя долго ждать.
Поглощенная
забавными проделками неожиданных гостей, мисс Кингман не видела, как из-за
борта парохода осторожно выглянули две головы. Убедившись, что на палубе нет
никого, кроме женщины, неизвестные быстро перелезли через борт и, закинув ружья
на плечи, стали приближаться к мисс Кингман.
Она
вскрикнула от неожиданности, увидя эту пару.
Один из
них — толстенький, коротенький человечек с бледным, несмотря на южное солнце,
обрюзгшим, давно не бритым лицом — сразу поражал некоторыми контрастами костюма
и всего внешнего облика. На его голове была шляпа-котелок, измятая, грязная,
просвечивавшая во многих местах. Смокинг, несмотря на дыры и заплаты, все еще
сохранял следы хорошего покроя. Но брюки имели самый жалкий вид, спускаясь
бахромой ниже колен. Стоптанные лакированные туфли и изорванный фуляровый бант
на шее дополняли наряд.
Другой —
высокий, мускулистый, загорелый, с черной бородой, в широкополой мексиканской
шляпе «сомбреро», в темной рубахе, с голыми по локоть руками и в высоких
сапогах-напоминал мексиканского овцевода. Движения его были быстры и резки.
— Бонжур,
мадемуазель, — приветствовал мисс Кингман толстяк, раскланиваясь самым галантным
образом. — Позвольте поздравить вас с благополучным прибытием на Остров
Погибших Кораблей.
— Благодарю
вас, хотя я не назвала бы мое прибытие благополучным… Что вам угодно?
— Прежде
всего позвольте представиться: Аристид Додэ. Фамилия моя Додэ, да, да. Додэ. Я
француз…
— Быть
может, родственник писателю Альфонсу Додэ? — невольно спросила мисс
Кингман.
— Э-э…
не то, чтобы… так… отдаленный… Хотя я имел некоторое отношение к литературе,
так сказать. Крупнейшие бумажные фабрики и… обойные на юге Франции.
— Не
болтай лишнего, Тернип, — мрачно и сердито произнес его спутник.
— Как
вы нетактичны, Флорес! Когда же я научу вас держаться в приличном обществе? И
прошу не называть меня Тернип. Они, изволите ли видеть, назвали меня так в
шутку, по причине моей головы, которая, как им кажется, напоминает репу… —
и, сняв котелок, он провел по голому желтоватому черепу, сохранившему, по
странной игре природы, пучок волос на темени.
Мисс
Кингман невольно улыбнулась меткому прозвищу.
— Но
что же вам от меня надо? — опять повторила свой вопрос Вивиана.
— Губернатор
Острова Погибших Кораблей, капитан Фергус Слейтон, издал приказ, которому мы
должны слепо и неуклонно повиноваться: каждый вновь прибывший человек должен
быть немедленно представлен ему.
— И
уверяю вас, мисс или миссис, не имею чести знать, кто вы, вы встретите у
капитана Слейтона самый радушный прием.
— Я
никуда не пойду, — ответила мисс Кингман.
Тернип
вздохнул.
— Мне
очень неприятно, но…
— Будет
тебе дипломата разыгрывать! — опять грубо вмешался Флорес и, подойдя к
Вивиане, повелительно сказал:
— Вы
должны следовать за нами.
Мисс
Кингман поняла, что сопротивление будет напрасным. Подумав несколько, она
сказала:
— Хорошо.
Я согласна. Но разрешите мне переодеться, — и она показала на свой рабочий
костюм и фартук.
— Лишнее! —
отрезал Флорес.
— Ведь
это не займет много времени, — обратился Тернип одновременно к Флоресу и
мисс Кингман.
— О,
всего несколько минут! — и она оставила палубу.
Через
несколько минут Флорес заметил, что пароходная труба задымила. Он сразу понял
военную хитрость.
— Проклятая
баба перехитрила. Видишь дым? Это сигнал. Она зовет кого-то на помощь! —
и, снимая с плеча винтовку, он стал бранить Тернипа. — А все ты! Растаял.
Вот я скажу твоей старухе!
— Вы
неисправимы, Флорес. Не могли же мы тащить силой беззащитную женщину.
— Рыцарство!
Галантность! Вот тебе Фергус пропишет рыцарство… Не угодно ли? — И, взяв
ружье наперевес, он кивнул головой к борту, через который перепрыгивали Гатлинг
и все еще мокрый Симпкинс, весь в зеленых водорослях, с прицепившимися к одежде
крабами.
— Это
еще что за водяной?..
Начались
переговоры. Гатлинг не побоялся бы померяться силами с этими двумя оборванцами.
Но если они не врут, борьба ни к чему не приведет: на острове, как они уверяют,
живет целое население — сорок три хорошо вооруженных человека. Силы
неравны, — победа должна остаться на стороне их.
Оставив
в залог Симпкинса, Гатлинг отправился обсудить положение с мисс Кингман. Она
также была согласна с тем, что борьба бесполезна. Было решено идти всем вместе
«представляться» капитану Фергусу.
|
