ГЛАВА ПЯТАЯ,
в которой на
лондонской бирже появляется новая ценность
Покидая
Лондон, Филеас Фогг, без сомнения, не подозревал, что его отъезд вызовет такой
большой шум. Известие о пари сперва распространилось в Реформ-клубе и породило
сильное возбуждение среди членов этой почтенной корпорации. Затем по милости
репортёров это возбуждение перекинулось в газеты, а через газеты оно передалось
населению Лондона и всего Соединённого королевства.
«Вопрос
о кругосветном путешествии» комментировался, обсуждался, разбирался с такой
горячностью и страстью, словно речь шла о новом Алабамском деле. Одни
приняли сторону Филеаса Фогга, другие – и они вскоре составили значительное
большинство – выступили против него. Совершить кругосветное путешествие при
помощи современных средств передвижения не в теории, не на бумаге, а на деле, и
в такой короткий срок! Это не только немыслимо, – это безумие!
«Таймс»,
«Стандард», «Ивнинг стар», «Морнинг кроникл» и двадцать других крупных газет
высказались против мистера Фогга. Одна лишь «Дейли телеграф» до некоторой
степени поддерживала его. Почти все называли Филеаса Фогга маньяком,
сумасшедшим, а его коллег из Реформ-клуба порицали за то, что те заключили пари
с человеком, умственные способности которого были явно не в порядке.
В печати
по этому поводу появился ряд весьма страстных, но строго логических статей.
Всем известно, какой интерес возбуждает в Англии всё, что касается географии.
Поэтому не было ни одного читателя, к какому бы сословию он ни принадлежал,
который бы не проглатывал столбцы газет, посвящённые путешествию Филеаса Фогга.
В первые
дни несколько смелых умов – главным образом женщины – были за него, особенно
после того, как «Иллюстрейтед Лондон ньюс» поместила его портрет,
воспроизведённый с фотографии, хранившейся в архивах Реформ-клуба. Некоторые
джентльмены отваживались даже говорить: «Эге! А почему бы и нет? Случались ведь
вещи и более необычные!» В большинстве своём то были читатели «Дейли телеграф».
Но вскоре стало заметно, что и эта газета начинает сдавать.
Но вот 7
октября появилась длинная статья в «Известиях Королевского географического
общества». Она рассматривала вопрос со всех точек зрения и убедительно
доказывала всю абсурдность затеянного предприятия. Из этой статьи следовало,
что всё окажется против путешественника: и люди и стихия. Успешно преодолеть
все преграды можно лишь при том условии, если будет иметь место совершенно чудесная
согласованность часов прибытия и отправления поездов и пароходов, которой не
существует и не может существовать. Пожалуй, в Европе, где расстояния не так уж
велики, можно ещё рассчитывать на точное отправление и прибытие поездов; но
разве можно основывать выполнение подобного предприятия на точном соблюдении
расписания, разве можно надеяться пересечь в три дня Индию и в семь дней Соединённые
Штаты? Поломки машин, крушения, столкновения, ненастье, снежные заносы – не
окажется ли всё это против Филеаса Фогга? А путешествуя зимою на пакетботе, не
будет ли он во власти ветров и туманов? И разве редки случаи, когда даже самые
быстроходные суда океанских линий опаздывают на два-три дня? А ведь достаточно
одного опоздания, только одного, – и вся последовательность маршрута будет
непоправимо нарушена. Если Филеас Фогг опоздает к отплытию пакетбота хотя бы на
несколько часов, он будет вынужден дожидаться следующего, и его дальнейшее
путешествие потеряет всякий смысл.
Статья
наделала много шума. Почти все газеты перепечатали её, и акции Филеаса Фогга
сильно упали.
В первые
дни после отъезда нашего джентльмена возможный исход его предприятия стал
предметом крупных пари. Всем известно, что представляют собою в Англии любители
пари – люди, куда более умные и возвышенные, чем обыкновенные игроки. Держать
пари – это черта английского характера. Вот почему не только члены Реформ-клуба
ставили крупные ставки «за» и «против» Филеаса Фогга, но и рядовая публика
приняла участие в этой игре. Словно беговая лошадь, Филеас Фогг был внесён в
своеобразный список чистокровных рысаков. Он оказался ценностью, которая тотчас
же стала котироваться на лондонской бирже. «Филеаса Фогга» покупали и продавали
за наличные или в кредит; он был объектом крупных сделок. Но спустя пять дней
после его отъезда, когда появилась статья в «Известиях Королевского
географического общества», началось усиленное предложение «Филеаса Фогга». Он
падал в цене. Его предлагали просто пачками. Сначала против него ставили по
пять или по десять, но затем уже по двадцать, по пятьдесят или по сто против
одного!
Но один
верный сторонник у него остался. То был разбитый параличом старый лорд Олбермейль.
Достопочтенный джентльмен, прикованный к креслу, отдал бы всё своё состояние,
чтобы объехать вокруг света хоть в десять лет! Он поставил за Филеаса Фогга
пять тысяч фунтов стерлингов. И когда ему указывали не только на вздорность, но
и на бесполезность этой затеи, он неизменно отвечал: «Если такое путешествие
осуществимо, то пусть англичанин первым и совершит его!»
Итак, число
сторонников Филеаса Фогга всё больше и больше таяло; все не без основания ставили
против него; теперь пари против Фогга заключались из расчёта полтораста или
двести против одного. А через семь дней после отъезда нашего джентльмена одно
совершенно неожиданное событие привело к тому, что он и вовсе перестал
котироваться.
В тот
день в девять часов вечера директор лондонской полиции получил по телеграфу следующую
депешу:
"Из
Суэца в Лондон.
Роуэну,
директору полиции, центральное управление, Скотланд-плэйс.
Я
преследую вора, обокравшего Английский банк, это – Филеас Фогг.
Безотлагательно
вышлите ордер на арест в Бомбей (Британская Индия).
Фикс,
полицейский агент".
Депеша
эта произвела немедленный эффект. Почтенный джентльмен исчез, уступив место жулику,
похитившему банковые билеты. Его фотография, хранившаяся в Реформ-клубе вместе
с портретами всех его коллег, была тщательно изучена. Она в точности
воспроизводила человека, приметы которого были установлены следствием. Всем
припомнился таинственный образ жизни Филеаса Фогга, его склонность к уединению,
его внезапный отъезд, и тогда стало очевидным, что этот человек, под предлогом
кругосветного путешествия, прикрываясь сумасбродным пари, стремился к одному:
сбить с толку агентов английской полиции.
|