Марина Цветаева «Повесть о Сонечке»

[1] 

Она была бледной – и все-таки розовой,

Малюткой – с пышными волосами (фр.).

[2] Она была бледной – и все-таки розовой... (фр.).

[3] Ее смех был так близок к слезам – а слезы так близки к смеху, – хотя я не помню, чтобы видела их льющимися. Можно было бы сказать: ее глаза были слишком горячими, чтобы дать слезам пролиться, что они сразу высушивали их. И потому эти прекрасные глаза, всегда готовые плакать, не были влажными, напротив: блестя слезами, они излучали жар, являли собою образ, излучение тепла, а не влажности, ибо при всем своем желании (нежелании – других), ей не удавалось пролить ни единой слезинки.

И все же – !

Прекрасные, прекрасные, подобные виноградинам; и уверяю вас, они были обжигающими, и при виде ее, плачущей, хотелось смеяться – от наслаждения! Это и есть, вероятно – «плакать жаркими слезами»? Значит, я видела человеческое существо, у которого слезы были действительно жаркими. У всех прочих – у меня, у остальных – они холодные или теплые, а у нее были обжигающие, и так был силен жар ее щек, что они казались розовыми. Горячие, как кровь, круглые, как жемчуг, соленые, как море.

Можно было сказать, что она плакала по-моцартовски (фр.) .

[4] Эдмон Абу... в «Горном короле»:

– Какие у нее были глаза, любезный господин! Ради вашего же спокойствия желаю вам никогда не повстречать подобных! Они не были ни синими, ни черными, но цвета особенного, единственного, нарочно для них созданного. Они были темными, пламенными и бархатистыми, такой цвет встречается лишь в сибирских гранатах и некоторых садовых цветах. Я вам покажу скабиозу и сорт штокрозы, почти черной, которые напоминают, хотя и не передают точно, чудесный оттенок ее глаз. Если вы когда-нибудь бывали и кузнице в полночь, вы должны были заметить тот странный коричневый блеск, который отбрасывает стальная пластина, раскаленная докрасна, вот это будет точно цвет ее глаз. Вся мудрость женщины и вся невинность ребенка читались в них, как в книге; но это была такая книга, от долгого чтения которой можно было ослепнуть. Ее взор сжигал – это так же верно, как то, что меня зовут Герман. Под таким взглядом могли бы созреть персики в вашем саду (фр.).

[5] Я никогда не видела розового жемчуга, но утверждаю, что ее лицо было еще розовее и еще жемчужнее (фр.).

[6] Китайцы узнают время по кошачьим глазам (фр.).

[7] Шаловливость (фр.).

[8] «Причуда» (нем.).

[9] Поездка (нем.).

[10] Не помню, чтобы я ее целовала, кроме поцелуев обычных, почти машинальных, при встрече и прощании. И вовсе не из-за дурной – или хорошей – стыдливости; это было – так же, как с «ты»: я слишком любила ее, все прочее было меньше.

Ибо когда не любят, поцелуй говорит настолько больше, а когда любят – настолько меньше; сам по себе он недостаточен. Пить, чтобы пить вновь. Поцелуй в любви – это морская вода во время жажды. (Морская вода или кровь – хороши для потерпевших кораблекрушение!) Если это уже было сказано – повторю. Потому что главное – не новое сказать, а найти единственно верное слово.

Я предпочитала не утолять жажду вообще.

И еще одна вещь, о которой никогда не писали, несмотря на ее очевидность: поцелуй и любви – дурной путь, ведущий к забвению. От любимого, но не к любимому. Начинают с поцелуя души, продолжают поцелуем уст и кончают поцелуем – поцелуя. Уничтожением. Но я часто обнимала ее братски, покровительственно, чтобы немного оградить от быта, от холода, от ночи.

Революция для женщины и есть: быт, холод, ночь.

...Моя малютка, которой я не позволяла возвращаться одной.

Да я просто не думала об этом – ибо оно было – эта реальность между такими, как мы. (Эта безысходность.) Только теперь, спустя пятнадцать лет, я вспоминаю обо всем, исполненная благодарности за то, что тогда все это не приходило мне в голову (фр.).

[11] Оно было ее постелью, ее гнездом, ее конурой... (фр.) .

[12] Коробкой сюрпризов (фр.).

[13] Безымянные (фр.).

[14] Поднимайтесь! Поднимайтесь! Умрите! (фр.).

[15] Сокровище (фр. и нем.).

[16] Хорошим манерам, умению держаться, поведению (фр.).

[17] Колибри (фр.).

[18] Примерная маленькая девочка и милый чертенок. Вся моя маленькая Сонечка – безмерно – похожа на графиню де Сегюр. Недаром они соотечественницы! (фр.).

[19] «Волшебные сказки» (Розовая библиотека) (фр.).

[20] Самцы и самки (фр.).

[21] 

Все женщины находили ее безобразной,

Но все мужчины были от нее без ума... (фр.)

[22] Я никогда не знала в точности, каковы были ее отношения с мужчинами: были ли они тем, что называют любовными связями или иными узами. Но мечтать ли вместе, спать ли вместе – а плакать всегда в одиночку (фр .).

[23] Се – человек! фр.).

[24] И не однажды сквозь стеснительный лик Первого консула проглядывало чело императора (фр.) .

[25] Просто – голова (фр.) .

[26] Факельного шествия (нем.) .

[27] Преднарчетанным звездами (нем.) .

[28] Мрачный красавец (фр .).

[29] Девушка и смерть (нем.) .

[30] 

Разве не знала ты, неосторожная актриса,

Что от исступленных криков, которые выходили из твоего сердца,

Твои исхудалые щеки запылают еще ярче?

Разве не знала ты, что, касаясь воспаленного чела,

Твоя рука с каждым днем становилась все горячее

И что любить страдание – значит искушать Бога? (фр.)

[31] Эрнст Легуве. «Шестьдесят лет воспоминаний – Малибран». Несмотря на то, что сама она была воплощенная жизнь и одной из главных черт ее характера было очарование, – ее никогда не покидала мысль о смерти. Она всегда говорила, что умрет молодой. Порой, словно ощущая некое леденящее дуновение и чувствуя, как тень иного мира прикасается к ее душе, она впадала в ужасную меланхолию, сердце ее тонуло в потоке слез. У меня перед глазами стоят сейчас слова, написанные ее рукой: «Приходите ко мне немедленно! Я задыхаюсь от рыданий! Все мрачные видения столпились у моего изголовья и смерть – впереди всех...» (фр.).

[32] Любите друг друга, вы, прежде любившие меня оба, и иногда, при поцелуе, произносите мое имя... (фр.) .

[33] Я верю ночам (нем.).

[34] Царство (фр.) .

[35] Жизнь (фр.) .

[36] Мое царство. Твое царство (фр.) .

[37] Царством, окончанием ее мира (фр.).

[38] Установленного порядка (фр.).

[39] Смиренность (фр.).

[40] 

Тогда бы мог воскликнуть я: «Мгновенье!

О, как прекрасно ты, повремени!» (нем .).

[41] 

Храни господь! Прекрасно это было,

Храни господь! Так быть и не должно! (нем.).

[42] 

Взъерошен лес, плывут над землей

Грозы громовые распевы.

Я этот мир дорисую тобой,

Твоими чертами, о дева! (нем.) .

(Перевод Е. И. Маркович) .

[43] Иллюстрированный воскресный выпуск (фр.).

[44] Во времена кос и лошадей (фр.).

[45] Принимая наступательный тон (фр.).

[46] Лестно (фр.) .